Фигурист Ягудин выпил лишнего и жутко взбесил великую Тарасову. Что она с ним сделала?
В конце сезона 1997/98 чемпион мира Алексей Ягудин принял решение покинуть «Юбилейный» и обратился к Татьяне Тарасовой. Внимательно выслушав фигуриста, Татьяна Анатольевна предложила набрать ее через неделю. Во время следующего разговора заслуженный тренер СССР попросила Ягудина прислать ей перечень летних выступлений и кратко описать, как он готовился к новому сезону. Прошло еще несколько дней, и будущий олимпионик наконец-то услышал на том конце провода утвердительный ответ.
«В конце июля, по окончании турне, я отправился в Москву для встречи с Татьяной Анатольевной. Увидев меня, она воскликнула: «Боже! Как ты растолстел!» Еще бы! В турне я мало в чем себе отказывал, особенно во вкусной еде. Тарасова заметила встревоженное выражение моего лица и поспешно добавила: «Не беспокойся. От лишнего веса мы избавимся», — вспоминал Ягудин.
До конца лета Алексей усиленно тренировался, провел месяц в итальянских горах и работал над собой. Тарасова же начала создавать программы: короткой стал «Рассказ ревизиониста», произвольной — «Лоуренс Аравийский».
Если у Мишина Ягудин больше времени уделял прыжкам, то Тарасова в равной степени заботилась обо всех аспектах программы. Благодаря ежедневному пятичасовому нахождению на льду Алексей достаточно быстро сбросил вес. А прокаты в горах способствовали повышению выносливости.
Вместе с российским одиночником каток делили танцоры Барбара Фузар-Поли и Маурицио Маргальо (в 2001-м станут чемпионами мира, в 2002-м возьмут бронзу Солт-Лейка — прим.), тренеру и хореографу которых Тарасова ассистировала. В ответ на это итальянцы тоже вложили свою лепту в развитие ягудинского артистизма: например, учили правильно держать голову и руки во время скольжения.
Иногда Алексею казалось, что Татьяна Анатольевна слишком работает над второй оценкой, но фигурист послушно выполнял все ее указания. А вот прыжки Ягудин менять отказывался, и, хоть и немного скорректировал некоторые заходы, сам элемент все равно исполнялся так, как учили его Мишин и Майоров.
Некоторое время спустя Тарасова предложила Ягудину переехать в США, Алексей согласился. Накануне отъезда Маргальо с друзьями предложил Алексею развлечься.
— Мы завалились в шумную таверну, заказали бутылку вина. И понеслось… Посиделки затянулись — я вернулся в отель за полночь. Самолет в Санкт-Петербург вылетал ранним утром, и на сон у меня оставалось не более двух часов. Крепко заснув, я не услышал звонка от портье, призванного разбудить меня. Через час Тарасова стучала в мою дверь. Она продолжала барабанить до тех пор, пока я не соизволил пробудиться.
Вбежав в номер, она впихнула меня в душ, а сама принялась собирать мои вещи. Дав мне чашку кофе, она вызвала такси. Когда мы выходили из номера, Тарасова строго и четко сформулировала правило, которого я должен был неукоснительно придерживаться в будущем. «Такое больше не повторится, — заявила она. — С этого момента ты всегда будешь находиться там, где ты нужен, и так будет всегда!» По выражению ее лица я понял, что она не шутит…
В материале использовались цитаты Алексея Ягудина из его книги HAPROЛOM.
