Биатлонистка, завершившая карьеру в 22 года, рассказала о проблемах с пищевым поведением: «Психика не выдерживала»
Российская биатлонистка Анна Старовойтова, завершившая карьеру в 22 года, в интервью корреспонденту Sport24 Виктории Дмитриевой рассказала о проблемах с пищевым поведением.
— Когда ты поняла, что у тебя есть проблемы с пищевым поведением?
— В 2020 году. Помню, на юниорской летней России стою и меряю свой обхват ноги. И понимаю, что он больше, чем я бы хотела. И я ночью перед стартом говорю себе: «Ты чего, девочка?» Я чувствовала, что это слишком сильно стало влиять на меня. С того момента я стала работать с психологом, но у меня тогда было не очень много денег, поэтому сеансы были лишь периодически. Можно сказать, что к сегодняшнему дню я вышла из этого состояния.
Я поняла, что это проблема с пищевым поведением заключалась в том, что я ем много сладкого, очень много сладкого. Я поняла, что не могу остановиться. Я жила с девчонкой в одной комнате на сборах и видела, что она ничего не покупала себе. Она могла спуститься, когда захочет, в автомат и купить там «Сникерс». Если у меня чего-то сладкого не было, я начинала чувствовать тревогу.
Когда я завершала карьеру, осознавала, что так больше не хочу, что надо что-то с этим делать.
— Насколько биатлон здесь виноват?
— Не на сто процентов. Мое поедание сладкого — из-за того, что я себя постоянно держала собранной. И в школе я училась хорошо. Плюс параллельно были тренировки. Возможно, не было другого эмоционального выхода. То есть моя психика не выдерживала.
Из ситуации есть другие выходы. Мой случай не значит, что все в биатлоне так могут справляться. И есть большая разница между тем, чтобы просто иметь шоколадки и есть их, когда хочется, и тем, когда ты не можешь остановиться.
— Срывы. Что чувствуешь, когда это происходит?
— У меня были разные состояния. Когда я была младше, могла себя ограничивать, вообще не есть сладкое. Сейчас я тоже не ем сладкое, но делаю это спокойно. Тогда я просто на силе воли не ела сладкое и потом срывалась. Хотя я не назвала бы это срывами.
Когда я приняла себя, что ем много сладкого, зависима от него, перестала себе запрещать. Этот этап помог мне, наверное, выйти из этого всего, в том числе когда я поняла, что есть такая сложность, что сейчас я не могу с этим сделать ничего. Я поддерживала себя и говорила: «С тобой все нормально. Мы, дорогая, справимся. Ничего страшного, если ты сейчас съешь сладкое».
