«Перед победой на Олимпиаде слушала Митю Фомина». Сотникова — о вредительстве в фигурке, ЧР в 12 лет и будущем сына

Алена Волкова

Поделиться

Комментарии

Первая в российской и советской истории олимпийская чемпионка в женской одиночке Аделина Сотникова пришла в гости к Левану и Мераби Горозия и рассказала кучу всего интересного. Собрали для вас самое главное.

— Меня привела мама, мне было четыре годика. Скажу так: мама привела меня не для профессионального спорта, а просто чтобы я могла свою энергию куда-то девать — я была слишком подвижным ребенком. И мама решила отдать меня в какой-то вид спорта.

Мне еще не было четырех, мы гуляли по району. Я увидела рыжее здание, оно было очень яркое — а я такая девочка, у меня на все яркое сразу глаз ложится. Начала расспрашивать у мамы, что это за здание; она сказала, что, наверное, это бассейн. Мы решили зайти, это оказался каток. Мама стала узнавать у администратора, можно ли отдать дочку; ей сказали, что она поздно привела ребенка. Но мы все равно записались и в сентябре пришли на занятия.

— Мне было лет 10, были юношеские соревнования, я отобралась на Россию. На России в Санкт-Петербурге мне, по-моему, затупили лезвие — я ехала и просто валилась с ребра.

Я совершила большую ошибку: оставила коньки в раздевалке. Мне не было сказано, что «это твой инвентарь, ты должна постоянно брать его с собой, потому что не дай бог что-то произойдет». Мама была со мной, безо всяких задних мыслей оставили коньки на скамейке в раздевалке, мама пошла смотреть соревноваться, я разминаюсь. Прихожу: коньки как лежали, так и лежат, но, видимо, что-то с ними сделали. Я их надеваю, выхожу на разминку и сразу падаю. Понимаю, что мои лезвия слишком тупые.

У меня паника. Не знаю, что делать. Говорю тренеру: «У меня что-то с лезвиями». Она: «Моя дорогая, у тебя здесь и сейчас. Как бы лезвия уже не зависят от меня, где у тебя были коньки?» — «В раздевалке». — «А почему в раздевалке?» Пошел диалог, я понимаю, и после этого турнира я ни разу в своей жизни больше коньки в раздевалке не оставляла.

Как Алине Загитовой не помогла святая вода. Ей навредил человек, который был рядом

— Думаю, федерация сделала нам с Лизой Туктамышевой (ей тоже было 12. — Прим.) исключение, потому что, видимо, был такой период времени, когда взрослые расслабили свои булки, как говорится. Федерация, видя, что есть такие юные девочки, которые делают все тройные прыжки, и, наверное, чтобы подстегнуть старших — «вот, уже мелкие вас догоняют, если так будете продолжать заниматься, то они будут везде выступать» (улыбается). Мне кажется, это было сделано для этого. И в принципе кажется, что это и дало какой-то свой толчок фигурному катанию, потому что если сейчас посмотришь на девочек — каждая вторая прыгает ультра-си, они круче мальчиков.

— Я выиграла предолимпийский чемпионат России, но кроме него был еще чемпионат Европы, который я проиграла Юле Липницкой. Также предыдущий сезон у меня был не очень удачный, а для федерации все решается с предыдущего сезона: они уже тогда осматривают людей, которые будут представлять страну. На одну программу меня хватало, на вторую — нет. Скорее всего, это связано с психологией.

Когда оставалось полгода до Олимпийских игр, я хорошо проводила свои соревнования. В финале Гран-при после короткой я была второй, а произвольную откатала без, по-моему, пяти прыжков — две или три «бабочки» и два падения. Это пипец (улыбается). Я улетела на пятое место. Я приехала фавориткой и была уверена, что выиграю финал… Это был шок для всех. Я настолько была настолько в апатии и панике, что готова была бросить на половине пути, закрыться от всего мира и никуда не ехать.

— Что тогда помогло перебороть это ощущение?

— Я сказала себе: если не выиграю чемпионат России, то можно и не продолжать дальше. Я каждый раз ставила себе такие задачи на каждое соревнование: если займу такое-то место, продолжаю заниматься фигурным катанием.

— Хорошо, что все получилось.

— Во-первых, я сама очень хотела. У меня в мозгу был такой звоночек: ставила себе такие маленькие цели и старалась их достигать. Когда я в 12 лет выиграла чемпионат России, поняла, что ниже этой планки опускаться нельзя. Каждый раз я старалась держать эту планку, чтобы попасть на Олимпийские игры.

— Помнишь, какую музыку слушала в тот самый день?

— Да (смеется). «Все будет хорошо» Мити Фомина.

— Да, почему нет. В детстве я мечтала стать актрисой. Все равно остаются какие-то маленькие мечты, которые нужно осуществить. Если вдруг меня пригласят в кино, я с удовольствием соглашусь. У меня будет просто галочка в своем списке — о, еще одно исполненное желание! Необязательно со спортом связанный [фильм], мне было бы в принципе интересно попробовать себя в какой-то другой сфере.

— У меня была эта мечта с момента, когда я пришла к Елене Германовне [Буяновой]. Я очень хотела, чтобы в будущем у меня была своя школа фигурного катания, чтобы я могла тренировать детишек и также довела их до побед. Потом эта мысль исчезла у меня из головы. А обратно она пришла, когда у меня была операция на шейном отделе позвоночника. Тогда я уже лежала после операции и понимала: а вдруг не дай бог еще что-то будет. Понимала, что у меня нет ничего, чтобы я была в чем-то уверена, что это мое, где я могу спокойно работать и это будет моей подушкой безопасности. Никогда не знаешь, что будет завтра, в каком ты будешь состоянии. Тогда была в никаком состоянии, у меня был просто шок — все-таки я пережила то, что мне было очень страшно.

<…>

— Есть в планах воспитать олимпийского чемпиона?

— Конечно, есть.

— В каком году ждать?

— Не могу сказать, моей школе только три года будет…

— Ну вот, еще год.

— Да, если ко мне перейдет какая-нибудь Камила Валиева (смеется). Только тогда я могу сказать: все, мы поехали на Олимпиаду.

Это очень долго, тяжело. Если ребенок приходит в три годика, тебе надо его сохранить до 17 лет (возрастной ценз для пропуска на Олимпиаду. — Прим.), удержать. Это непросто.

— Мне, конечно, хочется, чтобы он учился, стал каким-нибудь бизнесменом и все в этом роде. Но я не знаю, чего ему самому будет хотеться. Конечно, буду приучать его к дисциплине, к спорту. Как по мне, для детей самое лучшее — это спорт, там вырабатывается дисциплина, характер. По-любому он чем-то будет заниматься. Папа — теннисист, мама — фигуристка; может, хоккей выберет (смеется).

Судя по тому, что я вижу сейчас, он у меня музыкальный. Любит песенки, детское пианино. Пока я вижу в нем какого-то музыканта.

— Я у всех участвовала: и у Авербуха, и у Навки, и у Плющенко. Сейчас планирую делать свое шоу — «Никогда не сдавайся» по мотивам новой сказки Аделины Сотниковой (смеется). Разрабатываем, делаем и надеемся, что получится это сделать круто — не хуже, чем у коллег.