Судейство на «Русском вызове» разрушает мотивацию фигуристов. Разбираем все странности на турнире шоу-программ
Одной из главных претензий к «Русскому вызову — 2023» было сомнительное по компетентности профессиональное жюри и их судейство — по сути, те единственные компоненты, которые отличают турнир шоу-программ от гала-концерта показательных номеров. Спустя год качественной работы над ошибками осуществлено не было. Изменилась лишь обертка: больше судей, номинаций, критериев оценивания на бумаге и якобы интриги за счет оглашения результатов в финале. Однако по итогу, когда, казалось бы, хуже, чем на дебютном старте, быть не может, реальность превосходит всякие ожидания…
Сложно не проводить параллели с прошлогодним судейством. Как и тогда, судьями, которых корректнее было бы назвать жюри по аналогии с конкурсами талантов, были избраны деятели культуры и искусства, имеющие мало общего с фигурным катанием.
Хореограф Егор Дружинин и артист балета Ким Кимин фактически заменили члена жюри «Русского вызова — 2023» Николая Цискаридзе, а художественный руководитель Губернского театра Сергей Безруков в компании актрисы театра и кино Виктории Исаковой — Евгения Миронова. Оперная певица Аида Гарифуллина — неочевидный выбор для судейской коллегии на шоу-турнире, поскольку ничьи вокальные данные оценивать не приходилось. Но, скорее всего, это вынужденная мера после ухода из жизни модельера Валентина Юдашкина. Хотя художественную часть исполнения номера, в частности костюмы, декорации и другие детали, по компетентности следует оценивать именно представителям высокой моды, Юдашкину равнозначной замены в стране сегодня не найти. Гарифуллина же стала компромиссной фигурой. Второй год подряд судейские кресла занимают только хореограф и режиссер Алла Сигалова, а также балетмейстер Борис Эйфман.
Как видим, количество судей увеличивается с пяти до семи. При этом их место в картине турнира ограничивается парой дежурных фраз после выступлений, а решение отменить выставление оценок по странной 10-балльной системе после каждого проката, как в 2023-м, воспринимается логичным лишь до тех пор, пока не выясняется обновленный порядок голосования.
Во-первых, выделение участников в импровизированные топ-3 — это автоматическое ограничение жюри в выражении отношения к каждой постановке, так как после прокатов право голоса получает лишь один из семи судей. У спортсменов элементарно пропадает шанс получить обратную связь от людей мира искусства — возможно, то, за чем и идут на подобный турнир многие, помимо денежной мотивации, опыта и болельщицкой энергетики.
Во-вторых, судьи на «Русском вызове — 2024» обличили проблему, которая рано или поздно всплывает в отношении всех уникальных шоу-форматов — элементарное незнание регламента — от параметров оценивания до порядка назначения специальных призов. Критерии для определения победителя и призеров за «Самую яркую и запоминающуюся программу» — артистизм, оригинальность идеи, качество исполнения, наполнение программы оригинальными элементами, взаимодействие с аудиторией — остаются просто красивыми формулировками регламента, к которому наверняка члены профессионального жюри ни разу в жизни не обращались.
Важное, по версии организаторов, уточнение о том, что специальные призы не могут быть вручены участникам, ранее победившим в основной номинации, вообще, как будто бы прошло мимо судей. Сначала Исакова порывалась выдать бронзовым призерам «Русского вызова — 2024» Марии Петровой/Алексею Тихонову специальный приз за подаренное настроение, но ведущий Максим Траньков ее остановил и предложил сменить фаворита.
Такие «фокусы» не прошли с Аллой Сигаловой, которая была просто очарована Ксенией Синицыной в образе Тани Савичевой в блокадном Ленинграде. В ответ на просьбу Транькова сменить победителя в номинациях (Сигалова намеревалась отдать оба спецприза — «за яркое воплощение идеи» и «за верность памяти» 19-летней фигуристке) из-за несоответствия регламенту, хореограф жестко приструнила ведущего, а заодно и организаторов: «Зал мы спрашивать не будем. Будет так, как я сказала! Два приза уходят Синицыной, потому что эти две формулировки — это то, что относится к этому номеру». Растерянному Транькову осталось лишь ответить: «Не можем сопротивляться…»
Что интересно, Ксения Синицына стала абсолютным лидером по количеству призов за вечер: третье место в основной номинации, два спецприза, а также личная награда от Сергея Безрукова. Последний решил не отставать от Сигаловой и тоже начал в моменте перекраивать правила. Первоначально Безрукову предстояло выдать под стать Сигаловой и Эйфману три номинации — два спецприза и личную награду. Но актер театра и кино решил не мелочиться и поощрить за чувство юмора сразу два дуэта. Организаторы, видимо, осознали, что все, что могло пойти не по плану, уже так и пошло, а потому лучшего выхода, чем просто согласиться на порыв Безрукова, тем более учитывая, что тот собирался отметить постановку любимчиков публики Анастасии Мишиной/Александра Галлямова, быть не могло. В итоге Транькову оставалось лишь озвучить реакцию руководства: «Сейчас уже можно все».
Разочарование читалось на лицах многих участников турнира на протяжении всей церемонии оглашения результатов. Но один эпизод напрямую относится именно к проблеме двойных стандартов и отсутствия объективного, унифицированного и прозрачного… Какие-то невозможные слова в отношении турнира шоу-программ — судейства. Речь идет о моменте, когда Эйфман, как и год назад, хотел присудить спецприз Елизавете Туктамышевой. В отличие от Сигаловой, почти силовыми методами отстаивающей честь Синицыной, Борис Яковлевич сопротивляться правилам не стал, лишь скромно отметив: «Правила ограничивают жюри…» Туктамышева, несмотря на серебро в основной номинации, при этом явно не была в восторге от двойных решений, принимаемых судьями и организаторами по ходу действий.
Пространные комментарии и порой очевидная отстраненность профессионального жюри показывают поверхностное отношение «специалистов» к миссии на турнире и их некомпетентность в оценке фигурнокатательных постановок. Большинство номинаций и баллов выдавались за громкие имена и регалии, а не за конкретную задумку, как в случае, например, Алексея Ягудина или Виктории Синициной/Никиты Кацалапова, да и не только. Наглядная статистика «Русского вызова — 2024»: в голосовании по основной номинации семью членами профессионального жюри было упомянуто лишь 10 из 26 участников, из которых восемь — это чемпионы мира/Олимпийских игр, получившие одобрение от судей во многом за стаж и титулы.
Кроме того, кажется, номинации для оглашения между представителями судейской коллегии были поделены случайным образом, поскольку никакой прямой связи с профессиональной деятельностью, кроме приза за актерское мастерства от актера Безрукова, не наблюдалось. Например, оперная певица Гарифуллина по какой-то причине выбирала победителя в номинации «за соответствие образа и костюма». Можно сказать, что все эти спецпризы — это просто попытка финансово поощрить как можно большее количество людей, которая, увы, не сработала, судя по отторгающей реакции зрителей и участников.
Разумеется, формулы идеального жюри и системы судейства просто не существует. С одной стороны, приглашать постановщиков из мира фигурного катания и/или радикально отказываться от деятелей культуры и искусства в жюри — сомнительное решение, которое может видоизменить формат. С другой, пренебрежение регламентом, трудом спортсменов и терпением зрителей второй год подряд постепенно настраивает против «Русского вызова» самих фигуристов. Ведь в сложившейся парадигме для получения награды в основной номинации нужно либо обладать личным авторитетом среди судей и/или некоторой популярностью за пределами льда, либо воплощать «опасную» тему, как, например, Синицына с войной и блокадой Ленинграда.
Минимумом для поднятия уровня всех коммерческих турниров должны стать внимательная вычитка регламента организаторами, судьями/капитанами и участниками, а не только болельщиками, а также детализация судейства и все же интеграция в профессиональное жюри на «Русском вызове», наряду с деятелями культуры и искусства, людей, разбирающихся в «правилах игры» в современной фигурке.
Иначе спасти ситуацию и сохранить у спортсменов мотивацию участвовать в будущем получится, лишь переквалифицировав турнир шоу-программ в фестиваль с более-менее объективными наградами от зрителей и СМИ и «железобетонными», пусть и меньшего объема, призовыми для абсолютно всех фигуристов, отобравшихся в финал.
