«Чувствовал себя лузером». Плющенко проиграл Олимпиаду из-за психолога и загадочно заболел
В олимпийский сезон 2001/02 трехкратный чемпион мира Алексей Ягудин заходил не в лучшем настроении: за минувший год ученик Татьяны Тарасовой проиграл Евгению Плющенко все главные старты, его мучили травмы. А на Играх доброй воли премьера ставшей впоследствии легендарной «Зимы» была настолько провальной, что за технику один из арбитров поставил фигуристу 4.4.
С того турнира Алексей уехал с бронзой, победил Плющенко. Ягудин всерьез думал на тему того, чтобы бросить фигурное катание, однако Тарасова убедила его остаться хотя бы до Олимпиады. И предложила встретиться с психологом — им оказался Рудольф Загайнов.
«Предолимпийский чемпионат мира в Ванкувере, где я оказался на голову выше всех, окончательно выбил почву из-под ног моего основного соперника. Тогда он и его тренер обратились к известному спортивному психологу Загайнову. И тот, анализируя ситуацию, говорил тогда про Ягудина: «Леша, увидев Женю на льду, заранее настраивался на проигрыш». Это правда. Моему ослабевшему сопернику требовалась сильная рука», — так со стороны комментировал происходящее Плющенко.
Общение Алексея с Загайновым дало быстрый и ощутимый прогресс, к фигуристу стала возвращаться уверенность. Тогда Ягудин и Тарасова попросили Загайнова поработать с ними до конца олимпийского сезона. В окружении Плющенко этот союз вызвал панику.
«Когда Загайнов только-только начал работать с Ягудиным, поползли странные слухи. Нам писали письма, моей маме звонили и предупреждали: «Сделайте Жене хорошую защиту. На Олимпиаде его загипнотизируют, сглазят, закодируют. Произойдет что-то непоправимое, если вы не примете меры». Мы не верили во всю эту ахинею и старались быть выше домыслов и сплетен. Потом, когда прошло время, у меня были встречи с профессиональными психологами. Из общения с ними я понял, что возможно все: есть и силы, и специальная техника, которая помогает победить спортсмену, или, наоборот, помогает его сопернику проиграть. И я не исключаю, что в Солт-Лейк-Сити именно психолог Рудольф Загайнов помог Ягудину стать олимпийским чемпионом.
Я упал на короткой программе. Этот четверной прыжок я знаю как «Отче наш». Мне кажется: разбуди меня ночью — и я его прыгну без единой помарки. На тренировках все шло великолепно. И вдруг… Выходя на четверной прыжок, я увидел силуэт Загайнова. Он находился как раз напротив меня. Я поймал его тяжелый взгляд.
Я очень хорошо оттолкнулся и ровно вылетел. Но потом случилось что-то необъяснимое. Кто-то словно приказал мне: «Раскрывайся! Иди на приземление!» И я послушался, хотя было еще рано. Я до сих пор не могу понять, откуда появился этот сигнал, каким образом он достиг моего мозга», — писал Плющенко.
В произвольной программе Евгений откатал уже чисто, тогда как Ягудин был идеален в оба дня, в итоге забрав золото.
— Я стоял на второй ступеньке пьедестала почета и чувствовал себя лузером. А когда церемония награждения закончилась, ушел к себе в номер и провалился в тяжелый сон. Проснулся посреди ночи оттого, что не мог дышать. Я задыхался. Попытался встать и понял, что не чувствую ног. Не помню, как добрался до номера Мишина. Позвали врача. У меня подскочила температура, столбик градусника зашкаливал за сорок.
Понять причину моего состояния никто не мог. У меня взяли всевозможные анализы, но они оказались в полном порядке. Меня осмотрели доктора, но никто ничего не нашел. Все разводили руками и не могли определиться, почему я свалился с такой бешеной температурой. Все склонялись к одной причине — эмоциональное перенапряжение. А через четыре дня я проснулся, встал и понял, что абсолютно здоров. Может, меня на самом деле подвели нервы и разрушающие организм эмоции, а может, было что-то совсем другое…
За эти дни я потерял пять кило — это просто какая-то фантастика! Перед Олимпиадой мы бились, чтобы скинуть хотя бы килограмм, но никакие диеты не помогали. А тут сам собой, в одночасье, ушел такой серьезный для меня вес. Я вошел в эту болезнь совершенно внезапно и так же внезапно из нее вышел…
Вернувшись домой, Плющенко с Мишиным проанализировали поражение и пришли к выводу, что большой ошибкой стал ранний приезд в Штаты: за две недели идеальных тренировок Евгений перегорел. К тому же для Ягудина это была уже вторая Олимпиада, тогда как Плющенко на Играх только дебютировал. К слову, четыре года спустя победу праздновал уже Евгений.
В материале использовались цитаты Евгения Плющенко из его книги «Другое шоу»
