«Нет, пачку я не буду. Не смогу». Плющенко начал курить в 7 лет, а в Петербурге совсем распоясался
Евгений Плющенко начал свою фигурную карьеру в Волгограде, где его тренировали Татьяна Скала и Михаил Маковеев. Уже к 11 годам Евгений делал все тройные, побеждал на самых разных соревнованиях, стал мастером спорта. Но в какой-то момент местный дворец спорта закрыли, и Маковеев порекомендовал Плющенко переехать тренироваться в Санкт-Петербург. Мама (Татьяна Васильевна Плющенко — прим. Sport24) отпускать маленького Женю не хотела, но будущий чемпион настоял на своем.
Евгения поселил к себе Алексей Мишин, распорядок дня был таким: тренировка-школа-тренировка. Юный фигурист страдал от одиночества, но никогда не жаловался. А на 12-летие Алексей Николаевич отпустил своего ученика на три дня домой.
«Был самый сезон, нужно было работать, но Мишин понимал, что мне надо отдохнуть, окунуться в домашнюю обстановку, почувствовать себя в центре внимания и заботы, согреться любовью близких», — вспоминал Плющенко.
Ко встрече Евгений подготовился основательно: ему платили стипендию, какие-то деньги он откладывал. И, приехав домой, фигурист решил сделать маме подарок — купил ярко-синее пальто: «Мама в нем была очень красивая, и я безумно собой гордился».
Вернувшись в Петербург, начались трудовые будни — Евгений упорно тренировался, старался изо всех сил. Но если с фигурным катанием проблем не было, то школу Плющенко прогуливал. Мама, узнав это, мягко говоря, была не очень рада.
«В Волгограде я был отличником: дома за моей учебой следили, со мной постоянно занимались мама и старшая сестра Лена. А здесь предоставленный сам себе я стал злостным прогульщиком.
— Мы практически не видим вашего сына, к тому же он отстает по всем предметам, — сказали маме.
И еще мама узнала, что я начал курить.
Вообще-то я попробовал курить еще в Волгограде, когда мне было семь лет. Стащил у папы папиросу и закрылся в туалете. Затянулся. Закашлялся страшно. На запах табачного дыма и мой кашель прибежала мама и устроила мне взбучку.
Через год я совершил «второй подход к снаряду». И об этом тоже стало известно родителям. Они вызвали меня на ковер.
— Мы тут с папой решили, что купим тебе хороших сигарет, — заявила мама. — Посадим рядом, и ты при нас выкуришь целую пачку.
— Нет, пачку я не буду. Я не смогу! — Я расплакался.
Так что до переезда в Питер с курением я завязал. А уж в Питере… Как туг откажешься, когда никто тебя не контролирует, а старшие спортсмены время от времени предлагают вместе покурить! Когда стоишь рядом со старшими ребятами в подворотне и затягиваешься, чувствуешь себя почти таким же крутым, как они.
Я, как гостеприимный хозяин, прокатил маму в метро, показал город. Она сделала из этого свои выводы и в очередной раз ужаснулась: ее ребенок болтается где хочет и никому не нужен. Маме все это, конечно, не понравилось», — писал Плющенко.
Ужаснувшись увиденным, Татьяна Васильевна решила забрать сына домой, провела с ним беседу, купила билеты и сообщила об этом Мишину. Алексей Николаевич тут же приехал, стал их уговаривать: маму переубедить не смог, но Евгений все-таки решил остаться.
«Мишин вызвал маму на улицу — он не хотел, чтобы я слышал их разговор:
— Что вы творите! Зачем забираете мальчика, жизнь ему ломаете? Он у вас хороший спортсмен. Чем ему там заниматься?
— Ничем не будет заниматься, — ответила мама. — Пусть в школе учится нормально и будет заниматься другим спортом.
— Вы зря так! Потерпите немного. А хотите — переезжайте сами!
— Да вы что? Как я приеду? У меня там дочка, муж. Да и денег у нас таких нет, чтобы жить в Ленинграде.
Тогда Мишин позвал меня:
— Жень, не слушай маму! Ты же спортсмен!
Затем снова с мамой:
— Напрасно вы так поступаете!
Короче, обиделся и уехал.
Мы с мамой поднялись в квартиру. Молчим. Наконец я не выдерживаю и говорю:
— Знаешь, мам, ты поезжай к Лене и папе, а я останусь. Я не смогу без спорта, правда», — вспоминал потом Плющенко.
А ведь кто знает, как бы могла повернуться история фигурного катания…
В материале использовались цитаты Евгения Плющенко из его книги «Другое шоу».
