Пугачева помогла великой Тарасовой, но это привело к скандалу и разрушило ее детище
Однажды, между Олимпиадами в Сараево-1984 и Калгари-1988, уже ставшая к тому моменту великой Татьяна Тарасова разговорилась со своим мужем Владимиром Крайневым и одиночником Юрием Овчинниковым.
«Сидим как-то вечером на кухне, беседуем, Вова начал придумывать, хорошо бы мне сделать театр из знаменитых фигуристов, ушедших из спорта. Наверное, неприкаянный Юрик, сидящий напротив, его на эту мысль надоумил. Наш Друг Виталий Мелик-Карамов сразу же придумал название этому театру «Все звезды» — мечтая, что театр будет все время гастролировать за рубежом (главная цель советского человека), следовательно, это скорее английское название «All stars».
Идея мне понравилась. Потихонечку я начала говорить с людьми, как-то собирать труппу, сначала хотела взять человек пятнадцать. Но народу пришло меньше. Честно говоря, мечтали мы не о театре, а о группе выдающихся спортсменов, которые только что распрощались с соревнованиями. Как раз заканчивала свою карьеру плеяда хороших фигуристов, артистически готовых для профессиональной работы. Мне не хотелось создавать нечто похожее на «Холидей он айс», я мечтала о такой труппе, по типу ансамбля Игоря Александровича Моисеева или «Виртуозов Москвы» Володи Спивакова, где каждый мог выйти на авансцену солистом. Именно такое направление я выбрала для создания коллектива как базовое, а потом, как выяснилось, оно оказалось основным направлением и для работы будущего театра», — вспоминала Тарасова.
В состав первой труппы вошли ученики Тарасовой Елена Гаранина и Игорь Завозин, Инна Валянская и Валерий Спиридонов, Наталья Карамышева и Ростислав Синицын, а также любимцы публики Юрий Овчинников, Игорь Бобрин (муж Натальи Бестемьяновой — прим.) Ирина Воробьева и Игорь Лисовский. Директором коллектива стал Овчинников, Тарасова же ставила номера.
Начались гастроли, за внимание зрителя приходилось бороться с Московским и Ленинградским балетами на льду. Со временем группа разрасталась, Овчинников перешел на должность художественного руководителя, а директором, по рекомендации Аллы Пугачевой, стал Евгений Волов.
— Алла с Женей Болдиным, тогдашним ее мужем и директором, долго перебирали всех их знакомых администраторов, пока не остановились на Волове. Но она сразу нам сказала: «Волов человек сложный, могут быть интриги». И добавила, что в то же время он очень опытный администратор, правда, ему нельзя давать большую власть, иначе все плохо кончится. Я не раз потом вспоминала ее пророческие слова, но нам так был нужен опытный человек, что все остальные его качества нас не волновали, и мы не придали советам мудрой Пугачевой никакого значения.
В 1985 году чемпионат мира проходил в Токио, после которого планировалось азиатское турне. Однако Тарасова в него не поехала: тренеру позвонили Овчинников и Крайнев, сообщив ей, что «надо делать программу к 40-летию Победы». Татьяна Анатольевна вылетела в Москву и предложила Елене Чайковской поработать вместе. Премьера спектакля прошла 9-го мая в «Лужниках».
— Успех получился ошеломляющий. Первый раз я попробовала ставить танец не для пары, а для тройки, четверки фигуристов. Впервые я придумывала номера на шесть — восемь человек. Вкалывали артисты так, что их костюмы промокали до последней нитки, даже плавки приходилось выжимать.
Спектакль шел два часа, и чтобы ребята успевали переодеваться, костюмы придумали совсем простые, да и деньгами на что-то особенное мы не располагали. Белые хитоны — довоенное время, черные хитоны и военные гимнастерки — война и финал, никаких других костюмов больше не имелось. Так как в программе звучали самые пронзительные песни военных лет, а они всегда «царапают» душу, ставить под такие мелодии танцы было очень сложно и очень ответственно. «И помнит мир спасенный» — так назвали мы постановку — первый мой спектакль. Моя первая проба как балетмейстера целого коллектива.
В следующем году Тарасова вновь отказалась от турне, занявшись новым спектаклем — «Русская ярмарка» (которую потом отметил сам Игорь Моисеев), чуть позже в репертуаре появился «Дивертисмент». А затем начались первые конфликты — между Воловым и Овчинниковым, между Овчиниковым и Бобриным. Тарасова держалась от выяснений отношений в стороне, отдавая все силы работе в спорте. Но через некоторое время после гастролей в Польше вспыхнуло.
— Юра оказался в больнице, причем надолго, с сильными болями в спине. Тяжелое состояние, беда с позвоночником. Выдающийся доктор Лившиц поднимал его с койки, наверное, в течение полугода. Но коллектив продолжал работать, а Женя Волов начал, как и предупреждала Алла, потихонечку среди ребят сеять смуту — типичная эстрадно-театральная склока. Они неискушенные, ни Игорь, ни Юрка, в подобных делах, кстати и я, естественно, тоже никакого опыта в них не имели. Я умела бороться с начальством в Спорткомитете.
Начало конфликта я упустила, так как сидела в Москве, а они ездили по стране. Там, на гастролях, Волов начал проводить какие-то собрания, смещать Юру, заменять его Игорем, вместо того чтобы поддерживать обоих. Мне полагалось заменить его самого, и поскорее, но я не очень понимала, что у них там происходит, а Волов в это время объяснял спортсменам-артистам, что Юра как художественный руководитель несостоятелен, хотя эти вопросы совершенно его не касались. Что касается меня, то пока Волов занимал должность директора, я не получала в театре зарплату, что казалось мне немножко странным. Я получала от директора, которого сама привела, 200 рублей за постановку, а с гастролей, хотя там шли все мои номера, мне не отчислялось ни одной копейки. Я не очень-то над этим задумывалась, но однажды со мной долго пообщались профессионалы советской эстрады, после чего сразу показали мне на голову, советуя немножко полечиться. Меня же тогда не волновали меркантильные соображения, мне хотелось ставить, ставить, ставить, продумывать дальше программы, подбирать музыку
Напомним, что параллельно с театром Татьяна Анатольевна работала с Бестемьяновой/Букиным, приводя их к многочисленным победам. Тарасова пыталась погасить конфликт, но Волов успел провести собрание, на котором шесть артистов из одиннадцати проголосовали за замену Овчинникова на Бобрина. Попытки спасти коллектив результата не дали, в итоге Тарасова решила остаться с пятеркой тех, кто голосовал против Бобрина, так как предать дружбу с Овчинниковым она не могла. Этот выбор предсказуемо негативно повлиял на отношения с Бестемьяновой, которые, к счастью, такое испытание выдержали — после ЧМ-1984 Наталья и Андрей не проиграли ни одного международного старта.
Тарасова начала собирать новый коллектив, случилось успешное слияние с ансамблем «Бим-Бом» Валерия Левушкина, стали ставиться новые спектакли, пошли успешные гастроли. А когда Бестемьянова/Букин выиграли Олимпиаду в Калгари, Татьяна Анатольевна решила окончательно закончить со спортом и с головой погрузилась в театр.
— Постепенно у меня собралась большая команда, много замечательных артистов. Это был удивительный коллектив. Мы хотели быть лучшими, и, похоже, нам это удалось.
В материале использовались цитаты Татьяны Тарасовой из книги «Красавица и чудовище»
