Был восходящей звездой СССР, мог одним из первых уехать в Европу, но стал изгоем в «Зените». Истории о Рязанове
В 60-е нападающий Николай Рязанов был самым талантливым футболистом «Зенита». В то время команда из Ленинграда часто болтыхалась в середине таблицы, а иногда и вовсе была близка к вылету из Высшей лиги СССР.
Но в «Зените» Рязанов считался восходящей звездой: он выделялся отменными скоростными данными, резким и взрывным рывком, прекрасной техникой и поставленным ударом с обеих ног. Ученик легендарного футболиста Петра Дементьева подавал большие надежды и вскоре стал одним из любимчиков ленинградских болельщиков.
Уже в 1962-м во время турне «Зенита» по Италии на футболиста положила глаз «Сампдория»: в товарищеском матче Рязанов оформил дубль за три минуты, а ленинградцы разгромили соперника со счетом 4:1. После игры Николаю даже предложили подписать контракт, но в то время по понятным причинам о переезде в Европу можно было только мечтать.
«Колю отличала постоянная потребность тренироваться, отсюда секрет его незабываемой игры, его знала вся страна, — вспоминал Павел Садырин. — Я был невольным свидетелем, когда Рязанова и его друга Мишу Посуэло чуть не увезли в Киев. Приглашали его и в московские клубы, украинские, но он всегда оставался предан «Зениту» и родному Питеру».
Трансфер Николая в один из лучших клубов СССР действительно казался делом времени. На Рязанова уже обратил внимание и тренерский штаб сборной. Но всех смущал один момент: у талантливого футболиста «Зенита» были большие проблемы с дисциплиной. Он часто нарушал режим — мог прийти на тренировку пьяным или вовсе не появляться в клубе целую неделю.
В 1965-м футболист ушел в такой отрыв от реальности, что схлопотал пожизненную дисквалификацию. Об этом рассказывал его друг и партнер по «Зениту» Михаил Посуэло.
«Я получил в Питере квартиру и жил там один. Как кто-то из ребят с девушкой загуляет, сразу ко мне: «Миш, пусти», — вспоминал он в интервью «Матч ТВ». — В девять утра перед вылетом в Тбилиси заявляется Колька с новой подругой. Ладно, говорю, пойду пока покушаю. Возвращаюсь: Колька пьяный в умат, а нам лететь через два часа. Я его в такси — и в аэропорт. На пересадке в Борисполе он грохнулся с лестницы. Я стал его поднимать, а меня обвинили, что я тоже пьяный. Но я-то вообще ни капли не пил. Стало так обидно, что в ресторане Борисполя я сказал Коле: «Ладно, наливай».
В Тбилиси нас заточили в отдельный номер. Просыпаемся, смотрю в окошко — там грузин: «Слушай, генацвале, вот деньги — принеси винца». — «А как я их тебе подыму?» — «Я тебе простыни спущу». Команда вернулась с тренировки, а мы с Колей снова плохие. Общекомандное собрание. Коля Завидонов: «Если выиграем — простим их». Лева Бурчалкин: «Нет, я сообщу о них в партком». И нас отправили в Питер».
Рязянова и Посуэло вызвали на заседание Федерации футбола СССР, где жестко отчитали. В какой-то момент Николаю надоело слушать нотации: он не выдержал и замахнулся стулом на чиновника.
«Заезжаю за Колей — нет дома. «А где он?» — «С друзьями в парке поддает», — рассказывал Посуэло. — Нашел его, привел домой, освежил под душем и повез на собрание. Там начали выступать чиновники: «Эти двое позорят наш город!» У Коли аж глаза кровью налились. Схватил стул — старинный, екатерининский: «Еще слово скажете, и я вас этим стулом *******». Колю дисквалифицировали пожизненно, а меня — до конца сезона».
Спустя время Рязанов осознал, что допустил ошибку, и написал покаянное письмо, которое опубликовали в газете «Смена». В «Зените» футболиста простили и вернули в команду, но проблемы с алкоголем преследовали Николая до конца карьеры.
«Мне вспоминается хмурый мартовский день прошлого года, — писал журналист газеты «Смена». — В кабинет редактора нашей газеты робко пошел человек с виновато опущенными глазами и чуть слышно произнес: «Я Рязанов… Из «Зенита»…». Он принес свое покаянное письмо, смысл которого, в нескольких словах, сводился к следующему: я хороший, поверьте мне еще раз, и «Зенит», да и ленинградские болельщики об этом не пожалеют.
Напомним, что на прошлогодний предсезонный сбор в Хосту «Зенит» улетел без Николая. За тяжкие и многочисленные проступки ему навсегда было запрещено выступать в командах мастеров. И вот это письмо. Было над чем призадуматься нам в «Смене». Признаемся, мы долго колебались, прежде чем опубликовали этот вопль отчаяния… Наутро письмо появилось в газете. А месяца через два на футбольном поле появился и Николай Рязанов. Но Рязанов так и не заблистал. Потихоньку он продолжал пить, продолжал медленно опускаться».
Уже в 1967-м, после очередной пьянки, Рязанова окончательно отчислили из «Зенита» и опять влепили дисквалификацию — на этот раз с запретом выступать за команды Высшей лиги СССР. Николай доигрывал в «Политотделе» из Ташкентской области, «Электроне» из Великого Новгорода и «Сахалине», а в 1974-м в возрасте 36 лет завершил карьеру футболиста.
При этом Рязанов продолжил играть в чемпионате Ленинграда, а затем выступал за команду ветеранов. Уже 22 декабря 1993 года экс-футболист «Зенита» скоропостижно ушел из жизни в возрасте 55 лет. Столь внезапная и ранняя смерть наверняка была связана с образом жизни Николая.
«В декабре 1993-го мы ездили в Москву на матч, приуроченный к 80-летию Петра Дементьева, — рассказывал экс-полузащитник «Зенита» Станислав Завидонов. — Коля был в хорошей форме, вроде бы не жаловался на здоровье. И буквально через неделю ушел из жизни. Все мы были просто потрясены! Жаль, что сегодня не удалось повидаться с женой Николая, его дочерью. В любом случае нам, ветеранам, было очень приятно, что люди до сих пор сохранили память о Николае Рязанове. Спасибо им за это».
Еще про легендарных футболистов и тренеров СССР:
