На Западе жестко издевались над русским хоккеистом! Его заставляли играть с травмой и травили в прессе
«Поймите, в Северной Америке каждый — сам за себя, каждый сам набивает себе шишки. Это у нас существует коллектив, который возьмет тебя на поруки, вытянет из болота. Там же тебя бросают в воду — и ты выплываешь», — говорил обладатель Кубка Стэнли Владимир Малахов.
В карьере каждого хоккеиста есть периоды, которые не хочется вспоминать. Например, Владимир Малахов наверняка не раз пытался выкинуть из памяти время, проведенное в «Монреале». Во-первых, защитник поругался с местными журналистами, после чего они превратили его жизнь в настоящий ад. Каждый матч Владимира рассматривался под микроскопом. И если он допускал даже малейшую ошибку, то это тут же появлялось в прессе.
«Там важно дружить с прессой. Мне, помнится, она житья не давала. Сыграл хорошо — на следующий день открываю газеты и читаю, что на самом деле выглядел плохо. Тут же на улице подбегают болельщики и говорят: «Что же ты, Владимир, матч провалил?» Спрашиваю: «А вы игру видели?» Отвечают: «Нет, но в газете все по полочкам разложили…», — вспоминал защитник.
Во-вторых, у Малахова случился серьезный конфликт с руководством «Канадиенс», который затем привел к его обмену. Все началось с повреждения защитника. Владимир получил одну из самых серьезных травм в хоккее — разрыв крестообразных связок. Восстановление после такого повреждения может занимать вплоть до полугода. Русский оборонец прекрасно понимал всю серьезность ситуации, поэтому отнесся к лечению со всей ответственностью. Тщательно все обдумав и взвесив, он выбрал не монреальских врачей, а американских. Клубу это не понравилось, и их можно понять. Неприятно, когда твой игрок не доверяет командному медицинскому персоналу и оперируется у других людей. Но камнем преткновения стало не это.
«Дальше пришлось выбирать схему операции. Если берешь сухожилие мертвого человека, то лечишься шесть месяцев. Если же рискуешь и пересаживаешь свою же собственную связку, то на больничном сидишь лишь три месяца, а потом пытаешься вернуться. В «Монреале» меня постоянно торопили: мол, Влади, без тебя никуда, возвращайся скорей. Вот я и рискнул — выбрал ускоренный метод лечения. Прошло три месяца — колено по-прежнему опухшее. Но звонит главный тренер Ален Виньо, торопит: «Давай, мы тебя ждем». На следующий день — та же картина. И так на протяжении недели», — рассказывал Малахов.
Наступил перерыв на Матч звезд. Все хоккеисты, не попавшие на звездный уикенд, чаще всего разъезжаются по разным курортам и проводят время с семьей. Владимир не стал исключением. Они с женой и детьми решили отправиться в Монтрамблен, чтобы поучить детей кататься на горных лыжах. Сам хоккеист не планировал вставать на них, ведь он до сих пор не восстановился после травмы. Однако кто-то увидел Малахова там и тут же доложил в клубный офис. По возвращении в Монреаль защитника вызвали на серьезный разговор. Руководители клуба обвинили его в беспечности и безответственности — по их версии, Владимир в разгар восстановления после серьезной травмы рассекал на лыжах. Одновременно с этим кто-то «слил» всю эту историю местной прессе. Она недолюбливала Малахова, поэтому не могла не воспользоваться такой ситуацией и сильно пропесочила его. Защитник изо всех сил старался доказать, что он не вставал на горные лыжи, а просто смотрел за тем, как катаются его дети. Но общественное мнение было уже не переубедить. Как итог — Владимиру пришлось возвращаться на лед не долечившись до конца. А вскоре его обменяли в «Нью-Джерси», где он стал обладателем Кубка Стэнли.
«Кто знает, не потерял ли я из-за той истории несколько сезонов хоккейной жизни. С другой стороны, если бы не тот конфликт, то меня вскоре не обменяли бы в «Нью-Джерси» — и я не завоевал бы Кубок Стэнли», — говорил Малахов.
