Он был настоящей легендой СССР, а его замучил великий Тарасов. Как тренер-деспот сделал из Фирсова большого мастера
Завоевать уважение и расположение Анатолия Тарасова пытались сотни хоккеистов. Но успешно справиться с этой миссией удалось лишь десяткам элитных спортсменов. Еще труднее пробиться сквозь профессионализм бывшего главного тренера ЦСКА и заставить его испытывать личную симпатию. Однако Анатолий Фирсов стал одним из немногих, кто проделал этот трюк. В многочисленных интервью Анатолий Тарасов неоднократно признавался, что считает легенду армейцев своим любимым игроком. Такое отношение к себе трехкратный олимпийский чемпион заслужил тем, что он был одним из самых трудолюбивых игроков в истории советского хоккея. Все партнеры Фирсова завидовали его умению получать удовольствие даже от самых тяжелых и изматывающих тренировок. И стоит ли говорить, что физическая форма Анатолия всегда была примером для любого профессионального спортсмена? Этим он и подкупал Тарасова, который ценил во всех подопечных трудолюбие и умение преодолевать сложности с улыбкой на лице.
Но такая идиллия в отношениях талантливого форварда и великого тренера была далеко не всегда. Когда Фирсов только перешел в ЦСКА из «Спартака», то ему казалось, что он не сработается с Анатолием Владимировичем.
«У меня не хватало выносливости, и Тарасов придумал мне такие трудные, хотя вместе с тем и разнообразные атлетические упражнения, что я до сих пор не понимаю, как я сумел с ними справиться. Я ахал, охал, стонал, а тренер жужжал на ухо: — Хочешь стать большим мастером — терпи… И я терпел. Лето не прошло бесследно. Школа ЦСКА приносит свои плоды. Тогда, на первых порах, мне пришлось крайне тяжело не только потому, что поразили непривычные и, как показалось мне в те дни, просто неразумные нагрузки на тренировках ЦСКА. Но и потому, что я никак не мог найти общий язык с Анатолием Владимировичем Тарасовым. Я считал, что он ко мне несправедлив. «Чужак я для них, потому и придирается, гоняет», — эта мысль не давала покоя. В самом деле — нагнал я команду по уровню своей атлетической подготовки, кажется, все в порядке теперь, однако… Не тут-то было. Тарасов по-прежнему находил у меня кучу недостатков, я постепенно устранял их, а Анатолий Владимирович на каждой тренировке обнаруживал все новые и новые слабости, и, в конце концов, это начало злить меня ужасно — я играл уже в первой сборной, а наш тренер все еще относился ко мне как к зеленому новичку», — негодовал игрок.
Фирсов начал обижаться на Тарасова после того, как тот заявил, что новичок совершенно не умеет бросать. По приказу тренера Анатолий оставался после тренировок и часами упражнялся в этом элементе, со всей силы швыряя шайбу в борт. Но главного тренера все равно не устраивала его техника броска. Анатолий Владимирович советовал подопечному обращать внимание на работу кистей у Александра Альметова. И со временем прогресс в этом отношении наметился — бросок Фирсова стал сильным и точным. Однако к тому моменту хоккей уже успел поменяться, поэтому теперь от форвардов требовалось еще и умение наносить скрытные броски. Тогда нападающий ЦСКА снова начал оставаться после тренировок и работать над собой.
Дополнительной сложностью для Анатолия стало то, что Тарасов поменял ему амплуа. В «Спартаке» он играл на позиции центрфорварда, но в составе армейцев его видели только на краю. Первое время Фирсову было страшно непривычно — ему мешал борт, а места для маневра казалось недостаточно. После каждого неудачного матча игрок подходил к тренеру и умолял вернуть его в центр. Но Анатолий Владимирович был непреклонен. И очень скоро его правота стала очевидна.
«Я только позже понял, что настойчивость — та черта Анатолия Владимировича, которую мне одолеть не дано. Тем более когда Тарасов уверен, что он прав. А он был, конечно же, прав. Он лучше, дальше, чем я, видел хоккей. Я спросил у него однажды, когда терпеть было уже невмочь: — Что же, я совсем не гожусь для хоккея? — Ну что ты! Годишься, конечно. Но у тебя есть один, по моим понятиям, принципиальный недостаток: ты играешь в современный хоккей, а надо опережать время. Ты должен уже сегодня стремиться играть так, как будто живешь ну, скажем, в 1966 году… А сейчас какой? 1963-й. Ну вот видишь!» — вспоминал Анатолий.
Испытания, устроенные Анатолием Тарасовым, в будущем очень помогли Фирсову. Он закалил характер и понял, что ему по силам преодолеть любые трудности. Как результат — Анатолий стал одним из величайших форвардов в истории советского хоккея и собрал коллекцию наград, о которой мечтает любой хоккеист.
