В СССР врачи запретили играть в хоккей самому Харламову! Спустя годы такую же трагедию пережил легендарный Ковалев
Что может быть общего у Валерия Харламова и Алексея Ковалева? Необычный вопрос, согласитесь. Так сразу и не ответишь. Безусловно, оба — талантливейшие форварды. Одни из самых одаренных в своем поколении во всем мире. В их игре преобладала творческая составляющая. Мало кто станет спорить с тем, что Валерий и Алексей — это настоящие творцы. Также они становились олимпийскими чемпионами. И выигрывали чемпионат СССР. Харламов проделывал этот трюк в составе легендарного ЦСКА, а Ковалев — в московском «Динамо».
Дальнейшие их пути различаются. Первый отказался от идеи попробовать свои силы в НХЛ (в те времена это было невозможно даже в теории), а второй стал обладателем Кубка Стэнли и проявил себя за океаном во всей красе. Может показаться, что больше у двух легендарных форвардов не может быть ничего общего. Но на самом деле есть один момент, через который они прошли оба. Речь о проблемах с сердцем, из-за которых врачи строго-настрого запрещали выходить будущим чемпионам на лед.
Что касается Харламова, то в детстве он был очень слабым ребенком и часто болел. В больницах он бывал чуть ли не чаще, чем дома. В 13 лет Валерий подхватил ангину, долго лечился и как следствие получил большие осложнения. Врачи поставили ему диагноз «ревмокардит» (клиническое проявление ревматизма, при котором патологический процесс локализуется в сердце) и обнаружили порок сердца. Разумеется, о большом спорте в такой ситуации не могло быть и речи. Несмотря на все запреты, Харламов начал заниматься хоккеем и в будущем стал одним из величайших форвардов в истории. Через это пришлось пройти и Алексею Ковалеву.
«Во дворце спорта занималось много групп. Лед нам давали или в шесть утра, или ночью: в спорткомплексе ведь еще и кино крутили! И вот когда в полночь заканчивается индийский фильм про Зиту и Гиту или вестерн о ковбоях, нам, малышам, отдавали площадку. Многих ребят ждали родители. Меня же отец с мамой не всегда могли проводить — им в пять утра вставать на работу. Вот и не хотели отпускать на тренировку. А я стоял под дверью и ревел в три ручья, пока родные не сдавались. Хорошо, что мы жили по соседству от стадиона. Я же Тольятти почти не знал, на автобусе катался только в поликлинику, на диспансеризацию. А со здоровьем вскоре начались проблемы… Я насиловал свой организм перегрузками. А когда прошел очередной осмотр перед сезоном, терапевт сообщил маме неприятную новость: у меня обнаружена сердечная аритмия. Нужно встать на учет и каждый месяц ходить в поликлинику на обследование», — писал Ковалев в своей автобиографии.
Алексей вместе с родителями отправился на консультацию к кардиологу. Доктор сделал повторное ЭКГ. В результате чего диагноз, поставленный будущему обладателю Кубка Стэнли ранее, подтвердился. У талантливого хоккеиста была неправильная частота биения сердца. Врач сразу дал понять, что при таких показателях сердечного ритма занятия хоккеем не просто противопоказаны, а невозможны. Однако все окружающие прекрасно видели, как юноша был влюблен в этот спорт. Поэтому посоветовали ему бросать не сразу, а постепенно. Например, перейти на тренировки раз в неделю. А затем и вовсе от них отказаться. Но только на 2 года. После чего можно будет пройти повторное обследование. И в случае появления положительной динамики вернуться в любимый спорт — проблемы могут исчезнуть. Ковалев послушно кивал и делал вид, что собирается придерживаться всех правил и норм. Однако в душе он знал, что никогда и ни за что не оставит хоккей. Поэтому вскоре Алексей вернулся на лед. И наверняка ни разу в жизни не пожалел об этом решении.
«Два года без хоккея?! Трагедия! Представить это я не мог и в страшном сне. Это же целую вечность вычеркивать из своей жизни! Я плюнул на все: будь что будет. И продолжил тренировки в прежнем интенсивном ритме. Обошлось… Хотя сердце у меня и сейчас работает не идеально — вряд ли можно изжить до конца ту детскую болезнь. А когда я подрос, то прочитал книгу о Валерии Харламове. И узнал, что у него в детстве были схожие проблемы. Хорошо, что он все-таки не послушался врачей», — писал обладатель Кубка Стэнли.
