Никакого хэппи-энда: Америку взбудоражил военный триллер «Падение империи» с Кирстен Данст

Валерия Шеронова

Поделиться

Комментарии

Военный экшн-триллер Алекса Гарленда «Падение империи» (в оригинале «Гражданская война) уже за первые три дня премьеры заработал свыше $25 млн. Это стало рекордом для независимой студии А24. Зрительский поток не иссякает, а критики поют фильму дифирамбы. Чем так увлекла простую публику и прожженных снобов картина с Кирстен Данст?

Действия разворачиваются в США в недалеком будущем. В стране происходит кровопролитная гражданская война, виновником которой является президент (Ник Офферман). Фотограф Ли Миллер (Кирстен Данст) и ее коллега репортер Джоэл (Вагнер Моура) направляются в Вашингтон, где находится правитель. Им нужно взять у него интервью, пока его не уничтожили солдаты «Западных сил». Героев ждет смертельно опасный путь.

Помимо вышеупомянутой Кирстен Данст в фильме снимается восходящая звезда кино Кейли Спейни, ранее сыгравшая главную роль в байопике «Присцилла: Элвис и я».

Основной плюс, как отметили многие, в универсальности сюжета — несмотря на то, что действия разворачиваются в США, ситуация может сложиться в любом из государств мира. История облачена в отличный визуал с отменно поставленными батальными сценами.

Однако помимо дифирамб слышна и критика — Гарленда обвиняют в поверхностности. Посыл режиссера прямолинеен, а сам сюжет предугадывается на раз и два.

• «Главные достоинства «Гражданской войны» — это фотографии в движении, сделанные Ли в годы ее работы военным фотографом, а также снимки, сделанные в режиме реального времени по пути из Нью-Йорка в Вашингтон, и психоделическое звучание экспериментальных электронных групп. Шум, отталкивающие, но гипнотически манящие снимки, сделанные Ли, музыка и выстрелы — все это вовлекает зрителей в бесконечный шквал, который ведет нас к взрывному финалу. Когда вы доберетесь до него, вы точно поймете, куда ушла большая часть бюджета «Гражданской войны». (Говард В., cbr.com)
• «В одном из интервью Гарленд сказал, что «поляризация взглядов — это нехорошо» — вот, собственно, и весь посыл фильма. И опять же, в этом нет ничего нового, удивительного или показательного. Увы, он отказывается разбираться с поляризацией, с тем, откуда она берется, как растет. Он не хочет копаться в этой теме, хотя снимает целый фильм, в котором американцы воюют между собой из-за поляризации. Хотелось бы больше сказать об Америке — или о войне, или о том, как ее предотвратить. Как и его последний фильм «Род мужской», он настолько пустой и бессмысленный, что я не хочу обсуждать. Многие другие военные фильмы справлялись с этим лучше, многие другие фильмы о военных фотографах были глубже. Через несколько месяцев мы все забудем этот фильм и вернемся к чтению новостей из реальной жизни. 5 из 10». (Алекс Биллингтон, firstshowing.net)
• «Вопреки сложившемуся мнению, «Гражданская война» не является политическим фильмом. Действие происходит в современном мире, где две стороны американцев участвуют в войне. Фильм избегает принимать чью-либо сторону и не проповедует какие-то грандиозные заявления о состоянии Америки в наши дни. Фильм отлично справляется со своей задачей, оставаясь неоднозначным в отношении того, как США оказались в новой гражданской войне, и делает акцент на опасном путешествии главных героев на протяжении 109 минут, которое захватывает вас сразу же и не отпускает». (Сара Эль-Махмуд, Cinema blend)
• «В «Гражданской войне» нет возвышенных или обнадеживающих речей, и фильм не обращается к лучшим сторонам нашей натуры, как это пытаются сделать многие ленты. Давний, глубоко американский императив Голливуда, требующий хэппи-энда, держит фильмы железной хваткой, даже в якобы независимых постановках. В «Гражданской войне» этого нет. Сама предпосылка фильма Гарленда означает, что — независимо от того, что произойдет, когда Ли и остальные доберутся до Вашингтона, — хэппи-энд невозможен, и это делает фильм очень тяжелым. Редко когда я видела картину, от которой мне было бы так не по себе, или наблюдал за лицом актера, которое, как у Данст, выражало душевную боль нации так ярко». (Манохла Даргис, The New York Times)