«Я бегаю за зарплату». Откровенный чемпион Олимпиады Устюгов — о завершении карьеры, «мешках» в сборной и лосях
Олимпийский чемпион Сергей Устюгов пришел в гости к каналу «Лыжные гонки | Lizzerin» и рассказал много чего интересного. Собрали самое главное.
Про прозвище «Лосенок»
— Мне кажется, Лосенком меня называют, наверное, с 2013 года, когда я был молодой такой, на лыжах стоял не очень так уверенно, шатался все время, наверное, много падений у меня было. А кто назвал — не помню, может даже это был Андрей Романов.
Старший брат показал мне видео, где шли лыжники, на них бежал лось, сбежал с лыжни, протаранил, встал на лыжню и дальше побежал: «Наверное, поэтому тебя называют Лосем — ты себя так же ведешь, обгоняешь соперников, никого не боишься, авторитетов у тебя нет, вот и назвали». Откуда все это пошло, с какого года, я уже не обращаю внимания — ну, Лосенок, Лось, даже логотип сделали, прикольно. Болельщикам нравится, да и я уже привык.
Не напрягало ли прозвище? Напрягать начало, когда все мне стали дарить лосей — скажем так, рогов дома все больше и больше появлялось (смеется). С годами привык, и сейчас, где бы я ни был, болельщики стараются по лосенку, у меня уже небольшая коллекция есть. Даже семья Спицовых подарила лосенка, в спальне у нас стоит эта красивая фигурка. Все лосята хранятся за стеклом в шкафу, чтобы дети не доставали.
О своих медалях
— Мы переехали в новую квартиру, и теперь медали хранятся на видном месте. Я еще не перевез туда свои вещи, а медали там уже есть. Долгое время они были спрятаны, просто были убраны в шкаф. Теперь они в витринном стеллажике — вместе с символами чемпионатов мира и Олимпийских игр, куча лосей, фигурки лыжкниов и медальки.
Медали, как и лосей, я не считаю, самое главное, что они есть. Раньше я говорил, что медали прячу в черный мешок — как будто их у тебя нет, ты должен добиваться всего-всего, чтобы каждая медаль ценилась. А так — есть, приходишь домой — она висит, посмотрел на нее и такой: «А зачем? Все» (улыбается). А так, нет — «ага, медали надо насобирать где-то, где-то надо завоевывать места».
Может, когда-нибудь построю дом/дачу, сделаю там небольшой музей. Сейчас кубки с Тур де Ски вообще на лыжной базе стоят, я их в ближайшее время заберу и поставлю в стеллаж. Когда уже закончу, буду приходить, вспоминать, глядя на них.
О мотивации
— Как заходил в этот сезон? «Да как пойдет». В первую очередь, это зарабатывание денег. Не буду врать — я бегаю за зарплату. Какие-то цели на данный момент я перед собой не ставил. Есть хорошие призовые на Кубке России, да и все, в принципе, спортсмены идут сюда зарабатывать. Наверное, уже более возрастные понимают, что куда-то на международную арену им будет сложно выбраться.
По факту я жду, когда меня «зажгет». А пока сижу за зарплату, тренируюсь и понимаю, что дома с семьей мне было бы комфортнее, чем здесь. Сейчас я ищу мотивацию в детях: как они катаются, чем увлекаются. Идут на лыжах, болтают, балдеют, ты проезжаешь мимо и слышишь: «О, смотри, Устюгов! Большунов! Мальцев!». Еще остановишься, взглядом провожаешь — они все в восторге. Думаешь: «Не зря, значит, бегать надо, показывать что-то».
Раньше я об этом не задумывался, что дети будут смотреть на меня на тренировке, зацикливался на своем результате. А вот с прошлого года я понял, что где-то что-то можно даже у них подобрать в плане техники, тактики. Вроде, дети, а у тебя такой матерый опыт, но все равно для себя можно что-то почерпать.
Как пришел в лыжи
— Я занимался боксом — месяц-три, не помню. Тренер отлупил меня тапочком за неправильное выполнение упражнения. Он сделал мне раз замечание, два, я не понял. Сколько себя помню, на тот момент я не баловался, но после этого я пришел домой и сказал, что на бокс больше ходить не буду.
Мой сосед и друг детства Сергей Ганин записался в СДЮСШОР по биатлону, я ходил с ним на прокат, мы ставили палки в снег и объезжали. Думаю, если бы у нас была горнолыжная трасса, я стал бы горнолыжником — мне не особо нравилось по лесу ходить, больше нравилось со спуска кататься. Пару недель спустя я тоже записался, вскоре выиграл школьные соревнования, вроде, я выиграл. И все завертелось — лыжные гонки, биатлон. Стреляли периодически, выступали и там, и там. В конце сезона после тренерского совета попал в состав лыжников третьим основным номером и запасным к биатлонистам.
Победа год назад в Чусовом и фраза про «мешков»
— Ох, тогда жесть была. Я приехал со сбора в Сыктывкаре, пять дней почти ничего не делал, из дома не выходил, были с [женой] Леной с детьми без помощников. Еще была встреча, где мне пришлось побриться. Приехал в Чусовой в 12, покатался час-два на лыжах, на следующий день уже гонка. Я бежал на тренировочных лыжах, потому что не захотел откатывать — это тратить силы, время, а я приехал наобум, понимал, что мне все равно ничего не светит.
Я выигрываю квалификацию, и тут у меня сразу воспоминания — «Ты мешок, вон из тебя песок сыпется». Я такой: «Ага», начал это как-то раскручивать. Идет Глеб Ретивых, я ему: «Ну что, старый, я тебя обыграл, а ты в сборной готовишься». Понятно, что у человека, который готовится в сборной, есть плюшки: команда, массажисты, сервис и т. д. Я тут как бы то там чуть-чуть, то там, у нас хорошая сборная Югры, но это все равно не уровень сборной России. Глеб: «Ты что там, как так-то, ты по-любому готовился к этому старту», — начинает разгонять, что я готовился.
От забега к забегу выбывают одни, вторые, третьи, тут меня вообще перекрывает, я сказал в интервью: «Вы чего, ребята, вы же реально мешки, как так-то?!» До них должно было дойти. но дошло и до тех людей, кто в наших разговорах не участвовал. Их зацепило, пошла тема с мешками. Я же говорил тем ребятам, кто меня так называл, что что-нибудь выиграю и специально скажу СМИ, что меня мешком называли, а вы сами мешки. Но ведь это было весело, как было интересно наблюдать, да, за соревнованиями?
О марафоне в Тюмени и завершении карьеры
— Надо было заканчивать спортивную карьеру после той гонки — вот реально. Прошел сезон, но кого бы я сейчас ни встретил, все говорят, что те 50 км это было что-то, космос.
Много людей поработало на этот результат. Когда мы начали марафон, у меня не было какой-то уверенности. Мне нужно было просто дойти 50 км классикой. Не думал, что выйду и буду бороться за медали, но потом понял, что народ никуда не торопится. Я же пошел в отрыв после первого километра. У меня была такая же попытка на скиатлоне, но я не поверил в себя. А на марафоне другие не поверили в меня. Мне говорили, что в пелотоне мат стоял — да куда он побежал-то? Но я добежал, финишировал.
После гонки меня полтора часа трясло, нереально плохо было. Сейчас думаю, что это были не судороги, а мышечная усталость — мышца не работает на 100 процентов и начинает дергаться. Дома тянул тренажер, пересматривал эту гонку и слезы текли — да как можно терпеть-то, дурак, что ли? Я бы никогда в жизни на такое больше не подписался. Это жесть.
Надо было закончить. Получилось бы классное окончание сезона и карьеры, и в этом году не бегал бы уже. В этом сезоне я пока не могу себя завести — как машину с «кривого» заводишь, а она не заводится. Теперь оглядываюсь назад и понимаю, что надо было сказать «стоп» и уже куда-то двигаться
Станет ли Сергей Устюгов тренером
— Если мне попадется такой же спортсмен, как я в детском возрасте, объяснить «что для чего и как» и человек сам захочет — я готов тренировать. А если попадется человек, которого я должен контролировать 24/7, то нет, я не хочу работы такой. Я считаю, что тренер в детском возрасте — почти второй родитель, ну, если он от и до тобой занимается, прям увлеченно, с головой.
Если бы тренировал сам, от Маркуса Крамера взял бы в первую очередь понимание. Надо уметь доверять, без доверия никуда. В людях самое главное — доверие, если ты не доверяешь человеку, как нам с тобой чего-то добиваться? Отличие Маркуса от всех тренеров в том, что он прямо говорит: «Это надо не мне, а тебе, если ты хочешь, я тебе в этом помогу, я твой помощник, друг, мне интересно с тобой работать». В российской системе маленько по-другому: «Я сказал — ты сделал». Независимо, побежишь ты зимой, будет у тебя результат — ты можешь сделать все, но результата может и не быть.
