Каким фигуристом был Брайан Орсер: он сбежал из хоккейной секции, но проиграл две Олимпиады
Брайан Орсер родился в канадском Бельвиле (провинция Онтарио). И был пятым ребенком (и третьим сыном) в семье Бутча и Джоанны Орсер. Бутч, страстный хоккейный болельщик, заранее все решил — родится мальчик, станет звездой НХЛ. Его планы рухнули через 9 лет, когда Брайан сбежал из хоккейной секции. Сначала на встречу с чемпионом мира 1962 года Дональдом Джексоном, потом — на тренировку к Дугу Ли. Дуг сразу заметил: «Ты создан для прыжков».
«Скорость и ощущение свободы — вот что меня привлекало в фигурном катании, — вспоминает Орсер в своей автобиографии. — Я влюбился в это ощущение, возникающее в прыжках, вращениях, просто когда отрываешься от земли. Я использовал натертый пол в нашей большой комнате, чтобы имитировать ледовые программы. Когда по CTV транслировали фигурное катание и прерывались на рекламу, я включал музыку и изображал на скользком полу вращения, прыжки и дорожки шагов. И продолжал еще часами после окончания самого шоу».
Хоккей никогда не давал мне ничего подобного. Собственно, катание было единственным, что мне в этом спорте нравилось».
Первый чемпионат Канады Брайан выиграл, когда ему было 16 лет, и получил право представить свою страну на чемпионате мира среди юниоров в следующем сезоне. Этот турнир мог стать для него проходным. Если бы не один нюанс — именно с него началось многолетнее противостояние Орсера с тезкой из Америки — Бойтано. Канадец впервые проиграл, остановившись в шаге от пьедестала. Бойтано досталась бронза. Следующие семь лет Орсер не оступался.
Его главная фишка — сложные и технически безупречные программы. Так, к своим первым Олимпийским играм (Сараево-84) Брайан выучил сложнейший тройной аксель. Он не был первым, кто исполнил этот прыжок. Его опередил другой канадец — Верн Тейлор на ЧМ-78. Но в то время элемент практически всегда получался идеальным только у Орсера. Секрет такой «прыгучести» родом из детства.
«В те давние дни мне сказочно повезло с одной вещью, хотя я сам не считал ее столь важной, — пишет Орсер. — Когда Дуг учил меня новому прыжку, я шел домой и ночью, лежа в постели, пытался представить все в уме, прочувствовать элемент и движение, пока не понимал, как все должно сработать. И как только я ухватывал это чувство, то не мог дождаться следующего дня, чтобы попробовать. На катке мне казалось, что тело уже исполняло прыжок, я точно знал, чего ожидать. Нужно было просто подтвердить мое представление на льду. Девять из десяти раз это срабатывало. Более десяти лет спустя, начиная работать со спортивным психологом доктором Питером Дженсеном, я узнал, что в детстве случайно наткнулся на «ментальную практику», одну из самых важных форм подготовки».
Несмотря на уникальные способности, Олимпийские игры в Сараево Орсер проиграл. Его опередил Скотт Хэмилтон. Это поражение Брайан воспринял спокойно. Уже тогда он понимал, что его главный турнир — через четыре года в Калгари.
Бойтано тоже собирался побеждать на этой Олимпиаде и предельно четко обозначил свои амбиции еще за два года до поездки в Канаду: выиграл чемпионат мира и несколько статусных турниров вроде современных этапов Гран-при, но главное — тоже выучил тройной аксель. Орсер вдруг оказался в тени и получил обидное прозвище — «мистер второй».
На ЧМ-87 в Цинциннати он ехал только за победой. Произвольная программа стала его триумфом — он первым в истории безупречно исполнил сразу два тройных акселя на таком уровне. Бойтано мог отобрать золото, только исполнив четверной тулуп. И даже попробовал это сделать. Но попытка оказалась неудачной: ошибка на рискованном элементе потянула за собой всю программу. На церемонии награждения Орсер стоял на одну ступень выше. Канадские болельщики почти не сомневались — в олимпийском Калгари они увидят такую же картинку.
Со временем эта уверенность превратилась в навязчивую идею целой нации. Страна мечтала о золоте. И настолько верила в своего чемпиона, что доверила ему почетную роль знаменосца во время открытия Игр. Принимая из рук организаторов канадский флаг, Орсер думал только о том, что должен выиграть.
Все решила произвольная программа. Бойтано катался под музыку из фильма «Наполеон», создавая на льду идеальный образ романтического героя, который отправляется на войну и возвращается с победой. Изначально в программе планировался четверной тулуп, но американец обошелся без него, как только узнал, что этот прыжок не заявил ни один из соперников. Зато легко и непринужденно исполнил тройной лутц с рукой наверх, каскад из тройного акселя и двойного тулупа, тройной флип — тройной тулуп, тройной аксель и еще несколько сложных прыжков. После такого канадским болельщикам оставалось только повторять как заклинание: «Орсер не может проиграть — за последний год он победил Бойтано семь раз из десяти».
У Орсера была программа на музыку из балета Дмитрия Шостаковича «Болт». Свой прокат он начал идеально — тройной лутц, каскад с тройным акселем, безупречная дорожка шагов. Все испортил тройной флип. Орсер приземлился на обе ноги, чтобы сохранить равновесие. А потом растерял всю уверенность и начал откровенно перестраховываться. В итоге — двойной аксель вместо еще одного тройного и очередное олимпийское серебро вместо золота. После Олимпиады был еще чемпионат мира в Будапеште, на котором Бойтано стал двукратным чемпионом мира, а Орсер снова оказался на шаг позади, завершил карьеру и погрузился в мир шоу.
«Тогда я думал, что мир против меня. Ненавидел фигурное катание, — признавался Орсер в одном из интервью. — Но если бы я выиграл Олимпиаду, то никогда бы не стал таким хорошим тренером. Не было бы мотивации. Я хотел и до сих пор хочу, чтобы мои ученики добивались большего, чем я сам. А золото Олимпиады — это и есть потолок, предел мечтаний».