«Мне в соцсетях писали, что я предала власть». Призер ЧЕ Левченко о протестах в Белоруссии и увольнении из сборной
Елена Левченко — бронзовый призер чемпионата Европы, финалистка женской НБА и лучшая центровая чемпионата мира. Звезда белорусского баскетбола за последний месяц стала активным рупором борьбы за свободу слова. Левченко подписала открытое письмо, осуждающее насилие и обман на выборах, а также вошла в Свободное объединение спортсменов. Говорит, что даже не раздумывала.
Sport24 позвонил Елене в Минск, чтобы подробнее узнать о ее гражданской позиции, отношении к чиновникам, митингах и Белоруссии будущего.
«Сейчас мы должны быть болельщиками для нашего народа»
— Сразу решили подписать открытое письмо?
— Свою позицию четко понимала еще до выборов. В стране же задержания и нарушения прав человека начались не после выборов. Было много некрасивых вещей. Когда поступило предложение подписать письмо, я не задумывалась. Требования, которые мы обозначили, совпадают с мнением людей.
— Было ли давление из-за подписи?
— Из национальной команды меня уволили еще осенью 2019-го, не предупредив и не сказав. Поступили некрасиво. Воспользовались и выбросили, в общем. У нас так любят делать. Сейчас у меня нет никакой привязанности к федерации баскетбола.
Правда, президент федерации Максим Рыженков пригрозил одному из игроков, который высказал свою позицию во время предвыборной кампании. Он потом еще намекнул: «Бывшим спортсменам советую не лезть в это дело». С моей стороны, правда, не было никакого оскорбления, я никому не навязывала свое мнение. Просто выразила гражданскую позицию. После этого последовало затыкание рта.
— А ведь чиновники обещали не препятствовать выражению гражданской позиции.
— Да, мы сейчас видим все эти увольнения. Это нарушение Конституции страны, прав человека. Если говорить о Международном олимпийском комитете и хартии, там тоже прописано, что политика не должна вмешиваться в спорт. И вот эти все угнетения, увольнения… Нам приходится себя защищать.
— Не раздражает, что, по мнению этих самых чиновников, спортсмен может говорить только в поддержку действующей власти?
— «Раздражает» неправильное слово. Это, наверное, создает впечатление того, что мы — никто. Такое ощущение, что мы ничего не сделали для спорта в стране. Власть говорит: «Спорт вне политики». Слушайте, надо называть вещи своими именами, сейчас спорт играет большую роль в политике.
Мы ходили на тренировки, завоевывали награды и старались представлять страну на международных соревнованиях на высшем уровне. Почему нас угнетают? Почему мы должны молчать? Мы хотим говорить! Сейчас мы должны быть болельщиками для нашего народа.
— Есть ли в окружении спортсмены, которые изменили свое мнение о Лукашенко, поддерживая его до этого?
— У меня таких нет. Мы просто надеемся своим Свободным объединением спортсменов, что это поможет им. Думаю, у многих все еще остается страх, потому что их могут уволить, лишить финансов. Мы не хотим никого переубеждать. Сейчас стремимся к той Беларуси, в которой каждый сможет свободно говорить. Любое мнение нужно уважать.
«В нас слишком долго притупляли свободу»
— Вам впервые удалось проголосовать в этом году. Какие ощущения?
— Коронавирус задержал меня в стране, поэтому удалось понаблюдать за всем происходящем. Сразу захотелось пойти и проголосовать. Да, в своем возрасте сделала это впервые. Необычное ощущение. Особенно, когда проголосовал, но твой голос забрали, не засчитав. В душу плюнули, если можно так сказать.
Заметьте, мы просто хотим быть услышанными. Мирные демонстрации… Магазины не разбиты, мусор за собой убирается, на лавочки все становятся без обуви. Народ очень интеллигентен.
К сожалению, вы видите происходящее на видео. Задержания продолжаются, людей хватают и сажают в микроавтобусы без номеров… Послушайте, мы в центре Европы, как такое возможно? Мозг сносит от увиденного. Получается, выходить на мирные демонстрации и высказываться нельзя, а хватать людей на машинах без номеров можно? Да это же беззаконие.
— Кто победил? Тихановская?
— Этот период стал самым длительным за последнее время, когда я находилась в Минске. Я хожу в тренажерные залы, в магазины, сажусь в такси… Я слышу разговоры. В воздухе чувствовалось, что люди хотят перемен. Поэтому у меня нет никаких сомнений в этом.
— Как вы к Лукашенко относитесь, как к человеку? Видели его вживую?
— Не знаю его как человека. Только исходя из того, что вижу по телевидению. Не могу ответить на вопрос. Считаю, мнение можно иметь, когда знаком с человеком лично. Перед проводами на Олимпиаду только пересекались. Приходил пожелать успехов.
Мне лишь сложно понять по-человечески, как он, будучи отцом, у которого есть дети, может игнорировать и не сожалеть о том, что произошло и происходит. Столько избиений случилось, людей погибло. Я не видела комментариев на эту тему. Ощущение, будто этого не происходило. У меня в голове не укладывается, как такое возможно.
— Уйдет ли он — сложный вопрос. Все идет к тому, что этого не случится. Как тогда жить?
— Многие рассуждают на эту тему. Я считаю, что нужно научиться жить сегодняшним днем. Это единственное, что нам гарантировано. У нас так все стремительно меняется. Нужно бороться и не сдаваться, чтобы нас услышали.
— Вы писали у себя в инстаграме, что по национальному телевидению игнорируют вещи, которые творят правоохранительные органы с мирными людьми. Что вообще показывают и пишут? О реальном там мало?
— Я уже просто перестала смотреть. Когда видишь отрывки с неправдой… Смешно слушать или читать о том, что на мирные протесты выходит не реальные пару сотен тысяч человек, а 40-50. Люди, которые не пользуются интернетом, где сообщают правду, этому верят. Почему не говорят о реальных цифрах? Почему не рассказывают о задержаниях, избиениях? Это же действительно произошло. И другие страны знают об этом.
Не понимаю тех, кто до сих пор работает на этом телевидении. Они же прекрасно понимают, что происходит. Поймите, я не политик. Я человек с адекватным мышлением. Слежу за поступающей информацией, была на Окрестина, общалась с волонтерами. На митинги выходят
обычные люди, а всем врут, что это проплаченные заграничные акции. Мы — большая семья, подпитывающая друг друга энергией. В нас слишком долго притупляли свободу. Какая речь может идти о проплаченных акциях?
— Что вам прилетало за ваши посты в соцсетях? Не было нашествия ботов Лукашенко?
— Без этого не обошлось. «Власть предала», «Тебе плохо жилось, что ли?» — такие вот странные вещи были. Почему-то есть те, кто считают, что спортсмены — не люди. Когда нам грозят лишением этих стипендий… Да этих денег на лекарства не хватает. Я стараюсь не обращать внимание на негатив. Сейчас много других вещей происходит, которые важнее.
«Когда была на Окрестина, волонтеры рассказывали о девушках без нижнего белья»
— Как до вас дошли новости о происходящем?
— Интернет глушили. Знакомые из разных стран что-то присылали, звонили. Некоторые задержания происходили на моих глазах, потому что я живу в центре. Наблюдала как людей, которые просто сидели на улице, забирали без сопротивления. Когда перекрывали дороги, видела, как грубо сотрудники милиции разговаривали с людьми. Не было такого, чтобы говорили: «Девушка, извините, проезжайте».
— Что не так с правоохранительными органами? Откуда жестокость? Это было точечно и раньше или началось только после выборов?
— И точечно, и после выборов. Я видела кадры, где люди катаются на велосипедах, останавливается машина с военными, и они просто начинают за ними бежать, бросают их на асфальт, забирают велосипеды. Это происходило.
Чувство боязни привито у беларусов с рождения. Я считаю, нет ничего такого в высказываниях. Это как с критикой, которая должна быть разной. На эту рану слишком долго давили. И 9,10,11 августа она начала кровоточить.
— Удивило количество людей, вышедших на улицы?
— «Ничего себе! Я не могу в это поверить», — нет такого. Думаю, в глубине души чувствовала, что такое возможно. У меня только гордость и радость за то, что моя страна — Беларусь. Я езжу по миру и многие не знают, где она вообще находится.
Долгое время люди не могли высказывать свое мнение. Сейчас же народ раскрывается. Он другой. Круто, что мы все сплотились ради общей цели. Я играла на чемпионатах мира и Олимпийских играх, но те эмоции были другими, чем те, когда мы идем вместе с народом. Я таких просто не испытывала. Не хочу говорить, что Олимпиада была какой-то не такой, это совершенно разное. Просто хочу сравнить эти события в плане мощных эмоций. И то, что происходит сейчас, когда мы собираемся, вызывает гордость за свой народ и нашу сплоченность. Мы хотим перемен, хотим их мирным путем. Такие вот эмоции.
— Что скажете о марше спортсменов? Кадры, где вы стоите рядом с силовиками… Это даже не описать.
— Задержания были в самом начале. Двух наших футболистов из клуба «Крумкачы» задержали якобы за нападение на микроавтобус с милицией. Есть видеоподтверждение того, что они ничего не делали. Одному из них сломали позвонок — просто ужас.
— Какая история больше всего взбудоражила?
— Произошедшее 9,10, 11 августа, каждое задержание… Видела первого сентября как четыре ОМОНовца хватали одного молодого человека. Что он может сделать? Ладно бы просто держали, а они заламывают руки так, что калечат. Когда я была на Окрестина, волонтеры рассказывали о девушках без нижнего белья. Знакомая говорила, что искала сына пять дней. Думала, сойдет с ума. Когда они его нашли, парень был избит не по-детски.
— Диалог с властью. Когда можно о нем будет говорить?
— Надеюсь, что он скоро пойдет. Многие страны удивляются, глядя на нас, как мирно мы пытаемся все это делать. Нужно не сдаваться.
— Какой должна быть Белоруссия будущего?
— Она должна быть счастливой и свободной. Я хочу, чтобы люди, которые уехали, вернулись. У нас так много талантливых людей. Не хочу, чтобы кого-то жизнь вынуждала покидать Беларусь. Страна только за счет людей может существовать. Они должны жить без ощущения страха. Будет ли это легко? Нет, но мы сделаем это вместе. Только так мы можем изменить что-то.
22 марта 2022 года решением суда компания Meta, социальные сети Instagram и Facebook признаны экстремистской организацией, их деятельность на территории РФ запрещена.