«Занес в казино 80 млн рублей». Играл за «Зенит» с Аршавиным, а теперь работает на заводе: интервью Олега Кожанова

Виталий Поморцев

Поделиться

Комментарии

Олег Кожанов — один из самых заметных тинейджеров дубля «Зенита» постаршавинской эпохи наряду с Олегом Власовым и Ильей Максимовым. В 17 лет он забивал на Петровском, а в 29 разочаровался в футболе и ушел работать на завод.

Как так вышло, Кожанов рассказал автору Sport24 Виталию Поморцеву.

— В 2016 году вы закончили карьеру и стали продавать бетон. Ничего не изменилось?

— Все так же, работаю. В Петербурге активно идет строительство. Для него требуется товарный бетон в миксерах — проще говоря, в бетономешалке. Бетон доставляется на объект и уже потом заливается.

— Своя компания или работаете на друга?

— Холдинг «Адамант» достаточно крупный. Есть подразделения, которые занимаются строительством. Одно из них — наш завод. Я пришел к своему другу, начальнику отдела продаж. Он меня взял на работу менеджером — человеком, который продает товар.

— Футбольный человек идет работать на завод — драма?

— Попробовал тренером, не пошло. Два месяца обучался, потом отказался. А друг, который позвал, сказал, что научит всему.

— Опишите свой рабочий день.

— С понедельника по пятницу я на заводе. Работа есть и в нерабочее время, график плавающий. Первая должность — менеджер по продажам, вторая — директор по логистике, занимаюсь доставкой груза. Постоянно на связи.

Подъем в семь утра, быстрый завтрак, дальше на метро до завода. В девять начинается интенсивный рабочий день. Идут звонки от постоянных клиентов, прозваниваю новых. По телефону мало что решается, поэтому договариваюсь о встречах — стараюсь, чтобы их было как можно больше. Часов в девять приезжаю домой и провожу время с семьей. Но позвонить могут и ночью. Условно — попросить решить вопрос с отгрузкой. Бетон ведь заливается круглосуточно, круглогодично. Выходных нет, только если 1 января или 31 декабря. Так что я постоянно в тонусе, спокойно не проходит ни один день.

— Когда вы думали, заканчивать карьеру футболиста или нет, питерское «Динамо» предлагало вам около 60 тысяч рублей в месяц — и вы отказались. На заводе зарабатываете больше?

— По-разному. Все зависит от продаж.

— У вас неоднозначная карьера. Рано сверкнули в «Зените», но закрепиться на этом уровне так и не удалось.

— Да, не могу назвать свою карьеру удачной. Для кого-то сыграть за «Зенит» — это уже круто. Я считаю, наоборот. Сыграл всего один-полтора года — предполагаю, что при своем таланте мог больше, если бы остался в «Зените».

— Дебютировали за «Зенит» вы в 17. Помните первые тренировки с основой — Аршавиным, Кержаковым, другими звездами?

— Это было в 2005-м. «Зенит» проводил сбор во Франции, в горах, туда взяли меня и еще троих молодых. Трехразовые тренировки, каждый день бегали по десять километров. С напульсниками. Пульс был бешеный — 205-208 ударов в минуту точно. Тяжело, но не умерли — в «Смене» постоянно бегали кроссы. У нас там был очень сильный тренер Альберт Дзугуров. К сожалению, умер. Благодаря ему у нас был хороший выпуск. Он дал нам физику, привлекал тренера по легкой атлетике, с ним было две-три тренировки в неделю — барьеры, бег по 60-100 метров.

— Первые деньги получили уже в основе?

— До дубля в 14 лет уже платили стипендию. Самая большая была шесть тысяч рублей. Я отдавал за квартплату, остальное забирал себе. В дубле получал около 30 тысяч.

— Талант в дубле «Зенита», у которого так и не сложилась карьера?

— Пацанов было много. Кто-то завязал и ушел на другую работу, кто-то до сих пор играет во второй лиге. Хотя это ужас, утопия. Не знаю, зачем там играть.

— Почему вторая лига — утопия?

— Вся без денег. Зарплаты максимум 100 тысяч рублей, и чаще всего их либо задерживают, либо клуб банкротится. Плюс для меня, как для человека, подверженного травмам, на первом месте качество полей, а там они как во дворе. Ямы, кочки, отсутствие газона, или он есть, но не пострижен. Много искусственных полей первого поколения: бегаешь как по бетону, элементарный подкат не сделаешь. Если падаешь — сдираешь ягодицы, руки, колени.

На выезд надо добираться только на автобусах — от 12 до 24 часов в дороге. Качество футболистов ужасное — защитники соперников, такое ощущение, заточены тебя сломать, оторвать ноги. Удовольствия мало.

— Свой единственный гол за «Зенит» вы забили «Амкару». Часто его пересматриваете?

— Последнее время — постоянно. В Питере увлекаются футболом. Люди моего возраста то и дело вспомнят, узнают меня — в ресторане, например, или кафе: «О, Олег. За «Зенит» играл». Могут разговаривать час-два о футболе. За такими беседами раза три-четыре за последний год показывал на телефоне, как забивал за «Зенит». А недавно удивила женщина-диспетчер с работы. Сказала: «А я тебя помню. У меня есть фото с тобой, когда ты играл в дубле».

— В «Зените» Аршавин защищал вас, молодежь, от стариков. Как именно?

— У Петржелы тренировки заканчивались игрой 4х4 на маленьком пространстве. Делились на молодых и старших. Я — в команде с Аршавиным, Кержаковым, Денисовым, Быстровым, Шкртелом. Частенько обыгрывали стариков. За них были Спивак, Горшков, Радимов, ну и иностранцы — им не нравилось проигрывать. Была грубая игра, Аршавин вступался. А еще однажды он помог мне с премиальными.

— Как?

— У нас был один агент — Павел Андреев. Часто пересекались. У меня в условиях контракта были прописаны премиальные — десять тысяч евро за десять игр. Неважно, сколько сыграно минут в этих матчах. Я сыграл девять, оставалось туров семь-восемь. Петржела меня не выпускал. Может, это шло от руководства, чтобы не платить премиальные. Но Аршавин этот вопрос решил. Мне выплатили все премиальные за девять игр.

— В 2006 году на вас совершили разбойное нападение. Что произошло?

— Накануне я был в клубе с друзьями и женой. Возвращались домой, до дома — сто метров. Разговаривал с друзьями, а в это время группа лиц стала докапываться до жены и подруг. Видимо, хотели познакомиться.

Те отказались, и тогда парни стали заталкивать жену в машину. Я вступился, началась драка. Они были с битой. Все продолжалось секунд 20-30. Два друга остались в стороне. Пострадал больше всех я.

— Серьезно?

— Черепно-мозговая травма, сотрясение. На разбитую бровь наложили пару швов. Еще дали по ногам, повредили сухожилие. Дней десять провел в областной больнице. А с этими двумя «друзьями» общаться перестал. Они даже в больницу не приехали — хотя там поддерживали Кержаков, Аршавин и Денисов.

— До суда довели?

— Сначала было дело, а потом прекратили. Агент попросил забрать заявление.

— Почему?

— Сказал: «Так надо».

— Почему ушли в «Урал», когда пришел Дик Адвокат?

— Была травма: подвернул голеностоп уже после того, как поучаствовал в драке. Не тренировался два месяца. Начал восстанавливаться, и как раз пришел Адвокат. Я потренировался пару раз с основой, дали сыграть за дубль. И тут как раз переговорили с Андреевым — возможно, ему сказали, что я должен поискать аренду с сентября по декабрь. Он предложил мне «Урал». Следующий год я провел там полностью.

Мне вообще в Первой лиге понравилось. Я был один, без семьи. Жил футболом.

— В «Урале» вас тренировал Побегалов — легендарный человек.

— Лучший тренер, с которым я работал. Тактик, фанат тренировочного процесса. Постоянно с блокнотом, все записано. Мы приезжали за 40 минут на занятие, а поле уже было все в фишках. Шутили: сегодня на поле опять сажают самолет. При этом тренировки постоянно менялись. Многим футболистам тяжело давалось такое разнообразие, а мне доставляло удовольствие.

Играли в бесшабашный футбол в атаке, что-то вроде «Аталанты» сейчас. По весне, когда поля плохие, у нас возникали проблемы. Но летом разгонялись и обыгрывали крупно многих. Я особенно запомнил зарубу с «Торпедо». В той игре Вадим Евсеев снимал футболку и уходил с поля, его уговаривали вернуться обратно. Я забил три, он два. Мой лучший матч там.

— Правда, что Григорий Иванов кидал сумки в раздевалке после поражений?

— Да, очень эмоциональный руководитель. Не любит проигрывать. После поражений — всегда разнос. Побегалов молчал — бесполезно было что-то говорить. Рулил Григорий Викторович. Слов 40-50 — точно мат. Говорил, как «хорошо» мы играли и какие мы петухи. Цитата, которую я запомнил навсегда у него: «Петухи, вас бы щас на зону всех».

— Сильно.

— Он мог на любого накричать, если был игрой недоволен. Кроме меня. В команде у меня было погоняло «сын». Всем пихают, все виноваты, кроме меня — так все в шутку говорили. Сам не знаю почему, но Григорий Викторович ко мне всегда хорошо относился. Если какое-то повреждение — подойдет, обнимет, поговорит по душам. Потом, когда я уходил в «Ростов», звонил мне и звал обратно в команду.

— Почему тогда ушли оттуда в «Ростов»?

— Я не принадлежал «Уралу», был там в аренде из «Зенита». «Ростов» был хорошим вариантом в плане финансов. Агент сделал так, что я получал в два раза больше, чем было в Екатеринбурге.

Ростов — прикольный город с хорошим климатом. Классно, когда все время солнце и тренируешься на идеальном газоне. В свободное время ездили с командой на левый берег Дона — рыбалка, шашлыки. А на поле всех обыгрывали. С большим отрывом выиграли чемпионат в первом дивизионе — и вернулись обратно в Премьер-лигу.

— Как в вашей жизни вообще появился агент?

— Мне было 15-16 лет. Нас из дубля подписали человек шесть. Через знакомых кто-то сказал: есть Павел Андреев, который работает с Аршавиным. Мы отреагировали: «О, Аршавин! Круто!» Договора у меня с ним не было. Все на словах.

— И как работалось с ним?

— Я часто менял клубы, агенту это было интересно. В условия он меня не посвящал. Что-то с этого имел. Повторю, письменного соглашения с ним у меня не было, поэтому сам я ничего Андрееву не платил.

— Сколько работали с Андреевым?

— До 24-25 лет.

— Почему перестали?

— Как-то он мне не нашел команду, а потом перестал трубки брать. У него много игроков из Премьер-лиги. Я — в первой. Стал сам искать клубы через знакомых и людей при командах без агентской лицензии. Они помогали.

Олег Кожанов в оренбургском «Газовике»

— Вы играли в «Химках» в 2009-м. Сезон, когда они набрали десять очков за сезон.

— Меня пригласил Константин Сарсания. Он был футбольным агентом, а тут решил попробовать себя тренером. Не получилось. Мы были знакомы с ним по юношеской сборной — там 70 процентов игроков было из его «Академики», Константин постоянно был рядом. Из «Академики» он продавал ребят в Европу, их же взял в «Химки». Вроде футболисты хорошие, но были и те, кто не мог играть в Премьер-лиге.

У нас не было задачи сохранить место в Премьер-лиге — ехали просто играть. По игре выглядели неплохо. В матчах с лидерами нам давали играть — просто они свои моменты использовали, а мы нет. Поэтому получали 0:3, 0:4. В атаке смотрелись достойно, а в защите — бардак.

— Какой персонаж больше всего запомнился из «Химок»?

— Будянский. Его пригласили из Италии. К нам многие легионеры приезжают и не могут себя проявить, своеобразный чемпионат. Может быть, поэтому и у Виктора не получилось. Приехал весь такой распиаренный, с именем. Вроде данные неплохие, с техникой, удар неплохой. Но на поле вышел — и пропал.

— «Химки» вообще стали его последней командой.

— Сарсания провел первый круг, потом ушел. Предполагаю, после этого руководство решило расстаться с Будянским — не тянуло зарплату.

— Будянский запомнился тем, что поменялся посреди матча футболками. При вас?

— Да, в перерыве со «Спартаком». В итоге администратор побежал в раздевалку «Спартака» забирать ее обратно. У нас был один комплект формы. А. Виктору еще напихали потом в раздевалке: команда проигрывает, а ты чуть ли не обнимаешься с соперником.

Олег Кожанов в «Химках»

— А как вышло, что Борис Ротенберг вышел играть в атаке «Химок»?

— Это было тоже в матче со «Спартаком». Накануне нам сказали: «Нужно, чтобы со «Спартаком» Борис вышел в составе». На установке объявляют состав — на позиции под нападающим Ротенберг. Все сразу все поняли. В перерыве итоге его заменили — не удовлетворил Сарсанию в качестве атакующего игрока.

— Вы же с Ротенбергом еще в «Зените» пересеклись, кажется?

— В дубле — нет, я уже был в основе. Только слышал, что на тренировки дубля ездит с охранником какой-то человек.

— Бывают игроки, которые хороши только на тренировках. Вам такие встречались?

— В «Ростов» в 2008-м привезли бразильчика по фамилии Бергамашку. Неплохой такой футболистик, пассажир. Животик килограмм на 10-15. На тренировках финтил, что-то показывал. Но в игре все понятно было. Бергамашку и сам прекрасно понимал, что не тянет. На тренировках выкладывался, а по выходным в клубах отдыхал. Ему в «Ростове» дали зарплату, которую в Бразилии и близко бы не получал (Бергамашку сыграл в 2008-м году за «Ростов» четыре матча и вернулся в Бразилию. — Sport24).

Олег Кожанов в «СКА-Энергии»

— Вы рассказывали, что ваш самый большой штраф в карьере — 300 тысяч рублей в «Волге». За что его получили?

— Ездили на смежный выезд Москва — Калининград. Оставалось три дня до второго матча. За «Балтику» тогда играл мой друг Юра Лебедев. Заселились в гостиницу, посидели с ним. Хотели после отбоя пойти в какое-нибудь заведение.

Тренер «Волги» Омари Тетрадзе находился в холле — нам надо было как-то через него пройти. Двинули через черный ход, там был большой стеклопакет во всю стену. Окно не открывалось на полную, только микропроветривание.

— Так.

— Полезли через него, а щелочка слишком узкая. Оттягиваю ее, Юра пытается вылезти. Я оттянул так, что стекло полностью вылетело. Стоило оно тысяч пять-семь. Посидели с Юрой, я думал, нужно будет вернуться и заплатить потом. Вроде никто не заметил. А там гостиница хорошая, все под камерами. Меня на следующий день вызывают и штрафуют на ползарплаты: триста тысяч плюс семь за стекло.

Тетрадзе после этого меня недолюбливал. Хотел вообще, чтобы я по мировому соглашению ушел из «Волги». Это случилось под конец сезона, и больше он не ставил меня.

— Часто сбегали из гостиниц?

— Не часто, но бывало. На сборах в Турции после отбоя гоняли за пивом в магазин — когда заканчивалась игра или был выходной.

— Вы поиграли во многих клубах Первой лиги. Есть там договорные матчи?

— Фактов у меня нет. Предполагал, что такие игры были в Хабаровске. Зарплату там не платили по полгода. В команде играли грузины, и были вопросы по поводу их действий. То пенальти привезут, то еще что-то. Когда им что-то предъявляли, чуть ли не до драки дело доходило. Но доказательств — никаких. Может быть, они люди такие.

— Правда, что полузащитник Гогуа в Хабаровске сам назначал состав на игру?

— Состав формировал гендиректор Фельдман — он работал с известным агентом Мамукой. Фельдман выбрал тренером Вальдаса Иванаускаса, с ним пришли четыре-пять грузин. Гогуа был их лидером. Он сам по себе неприятный человек. Постоянно с кем-то конфликтовал, жил в своем мире. Зарплата у него был самая большая. Причем всем полгода не платят, а ему наоборот. Рассказывал, кто ему нравится, кто не нравится. Цирк.

Гогита Гогуа в «СКА-Энергии»

Я сам видел. Допустим, в двусторонке на фланге с ним играет один человек. И Гогуа в открытую спрашивал: почему играет этот, а не другой? Проходит неделя, объявляют состав. Бац — человек, который провел всю неделю в основе, остается на замене, потому что Гогуа не понравился. Плюс на заезде перед игрой грузины постоянно варились с Мамукой, тренером и что-то обсуждали.

— Вы с грузинами конфликтовали?

— Максимум — небольшие стычки и обсуждения. Когда конфликтуешь с одним, сразу подходит человека три-четыре. Смысла нет.

— Как долго вам задерживали зарплату в «СКА-Энергии»?

— Я провел там год. Полгода прошло — заплатили, потом еще полгода. Пообщавшись с людьми, понял: это привычная ситуация.

— Самый тяжелый выезд?

— В Хабаровске — любой. Добирались на матчи по 25-27 часов. К утру приедешь, вечером играешь. Летишь часов семь, прилетаешь в Москву на пересадку, там часов девять, потом еще несколько в пути. Клуб нам не снимал гостиницу, не кормили. Сами искали деньги. Занимали в долг. Как бомжи сидели на сумках в аэропорту и пили водичку. Когда наконец прилетаешь — ощущение, что ты на другой планете. Ноги в бутсы не влезают, голова круглая.

— Вы закончили с футболом в 29 лет. Складывается впечатление, что он вам надоел.

— Это так. Многие друзья, которые закончили, бегают в любительских лигах Петербурга. Я — очень редко. Больше настроен на тренажерный зал, хожу туда три раза в неделю. Питерская погода отвратительная, постоянно дожди, не хочется лишний раз заболеть или получить растяжение. Зачем мне это надо?

Олег Кожанов в «Звезде» (Санкт-Петербург)

— В какой момент пришло отвращение к футболу?

— Дело не в отвращении. Просто так вышло, что из-за прежнего образа жизни я остался без команды, без денег. Все прогулял, прошляпил. Пришлось все заново начинать. Настроился на другую жизнь, где люди зарабатывают тяжело. В футболе же легко получаешь тысяч по 500.

— Какая у вас была максимальная зарплата в футболе?

— Больше всего получал в «Ростове» — 20 тысяч евро в месяц. Летом курс подскочил, в месяц в рублях выходило 700-800 тысяч. Плюс премиальные: порядка 150 тысяч рублей за игру — а побеждали мы часто.

— Самая бесполезная покупка?

— Две сумки Louis Vuitton. Покупал их за две тысячи долларов: сумка для ноутбука и поясная.

— Вы сказали про прежний образ жизни, из-за которого остались без денег. Можно поподробнее?

— Меня в «Зените» Владимир Быстров как-то привел в казино. Поиграл с ним, потом без него. Ну и начал все спускать. Лет семь-восемь назад завязал.

— Сколько туда занесли?

— 80 миллионов рублей за все время, где-то так. За вечер миллиона два проигрывал — это самое большое.

— А выигрывали?

— Бывало. Я-то думал, вы другой вопрос зададите.

— Какой?

— «Ты вообще нормальный?» На самом деле в Питере меня называли очень удачливым. Джекпоты ловил в игровых автоматах — по миллиону, полтора. Один раз — порядка трех миллионов за ночь. Но это казино: сегодня выиграл, а завтра проиграл в два раза больше. Я реально подсел. Когда отдыхал, не хватало азарта. Искал его в казино.

— Профессионалам может не хватать азарта в спорте?

— Кому-то хватает, кому-то нет. Я азартный. Недавно с друзьями сидели смотрели какой-то финал, поспорили, кто выиграет по пенальти. Эмоции! В нарды с другом играю.

— Как жена и родители реагировали на досуг в казино?

— Отговаривали, но я не слушал. Деньги были у меня — и проигрывал их я. Почти все там оставлял. Еще ставками баловался. На футбол, на хоккей.

— Игрокам же запрещено.

— Через друзей ставил. Какой-то матч в Европе, например. На свои игры — конечно же, нет.

— Как удалось завязать с казино?

— Ситуация заставила. В питерском «Динамо», куда я попал из Хабаровска, получал мало. Уходило на дочку, на себя. Оставалось по мелочи, в казино не походишь.

— Сейчас вообще не срываетесь?

— Вообще. Все свободные деньги инвестирую. Познакомился в прошлом году с акциями.

— Не «Финико» и прочие пирамиды?

— Нет. Акции гигантов: Apple, Amazon, Google. Только американские.

— Назовите любые три акции из вашего портфеля.

— Считаю, сейчас рынок перегрет — я вышел в кэш. В прошлом году после кризиса можно было вложиться в любые акции и получить 200-300% прибыли.

— Вы задумывались, сколько нужно лет, чтобы отбить все ваши проигрыши в казино на нынешней работе?

— Не вспоминаю об этом. Хуже или легче от этого не станет. Я работаю. Не парюсь вообще. Сделал выводы и больше не играю. Другая жизнь.

«Дзюбе проще слиться, чем бороться за место в сборной. Такой вот патриот». Правда о русском футболе от PR-агента