Сколько теперь будут зарабатывать судьи и как это повлияет на их работу. Рассказывает лучший арбитр России Карасев
Лучший российский арбитр Сергей Карасев дал большое интервью Sport24, в котором рассказал о недавнем повышении заработков арбитров, сложности работы на VAR и опроверг слухи о предвзятости рефери в РПЛ. Погнали!
— Клубы РПЛ утвердили увеличение расходов на судейские отчисления со следующего сезона. Насколько это важно для развития судейства в России?
— Главное в этой истории, что в последние два года у нас основательно занялись судейским вопросом. Год назад начались разговоры о необходимости сделать медицинскую страховку судьям РПЛ, организовать специальный фонд. До этого если судья получал травму, то сам оплачивал восстановление, реабилитацию, операции. Сейчас это изменится, и я этому очень рад.
Всю работу проделал судейский комитет, а я со своей стороны старался донести желание арбитров. Обсуждал, как лучше сделать, чтобы судьи были защищены после травм, знали, куда обратиться, в какое учреждение, где сделать операции. К сожалению, тяжело найти одну специализированную клинику для всех судей: все живут в разных уголках России. В итоге пришли к тому, что будет фонд, который будет компенсировать все затраты судей на ДМС (добровольное медицинское страхование. — Sport24). Это был первый и очень важный шаг, а повышение зарплаты — следующий этап.
Хочу сказать большое спасибо судейскому комитету и клубам, которые утвердили это повышение и работу специального фонда страхования судей. Все эти годы мы были предоставлены сами себе: сами лечились, сами искали докторов, сами оплачивали это все. А зарплату не повышали уже очень давно, с 2003 года, насколько я помню. С тех пор практически ничего не повышалось — хотя работа здесь и шла, но какие-то причины мешали. Хорошо, что это наконец-то случится.
Считаю, нас не очень-то и много: 20 человек в листе главных судей и, по-моему, 55 ассистентов. То есть это элита судейского корпуса России — зарплаты должны были рано или поздно повыситься, чтобы мы обеспечивали себе нормальное существование. Я с ребятами [после принятия решения] еще не общался, но разговоры эти всегда между нами велись. Все были единодушны: хотя бы какие-то поступательные шаги в эту сторону необходимы.
— В недавнем интервью вы сказали: «Мы судим матчи, в которых играют миллионеры, а сами зарабатываем несравнимо меньше». Эти слова как-то повлияли на решение руководства увеличить зарплату судьям?
— Не думаю, что это как-то повлияло. Мы уже давно обсуждали этот вопрос. В любом случае руководство судейского комитета, [глава департамента судейства] Павел Каманцев и Ашот Рафаилович Хачатурянц, не раз спрашивали меня о судейских проблемах, когда мы встречались. Я постоянно обсуждал с ними эту тему, просил вернуться к этому вопросу и сделать важные шаги. Интервью и слова — одно дело, а другое — где взять дополнительные средства на арбитров.
К счастью, руководство договорилось с клубами, которые будут отправлять часть [своих доходов] на зарплаты судьям. Клубы поняли, что это важно, что у нас давно не повышалась зарплата и что все эти годы мы выходили на поле, где футболисты играют за очень большие деньги, а мы получали сравнительно мало.
Вы поймите: в каждом матче решается судьба чемпионата, Кубка, потенциального попадания в еврокубки. Поэтому цена ошибки арбитра слишком велика — каждая погрешность ставит под угрозу его карьеру. И все это сильно давит, работа очень непростая и нервная. Так что материальная сторона — важный аспект. Как и страхование судей, чтобы мы себя чувствовали защищенными в этом плане.
Естественно, мы допускаем ошибки, пропускаем матчи, длительное время кто-то не судит. Тогда судья получает ежемесячный оклад в 30 тысяч рублей, точнее, 26 тысяч на руки с учетом вычета налогов. Сами понимаете, это несущественная сумма для арбитра, которому нужно кормить семью.
Точно не знаю, повысится ли оклад в будущем, но что уже сейчас происходит, здорово. Ты отсудил матч, заработал деньги.
— Увеличение расходов на судейство как-то связано с тем, что клубы РПЛ хотят уменьшить количество спорных моментов и предвзятости, о которой часто говорят? Поспособствовать так тому, чтобы судьи стали более независимы.
— Не помню, чтобы в последние годы кто-то из руководителей клубов отчетливо говорил про предвзятость судей. О том, что, например, конкретный судья не достоин судить в РПЛ — да. Но никто никого голословно не обвинял, насколько я знаю.
Мое личное мнение — из-за постоянно растущих требований к арбитрам люди зачастую настолько боятся сделать ошибку, что в итоге делают ее. К сожалению, это так работает: арбитры находятся под стрессом, видят, что их коллег надолго отстраняют. Соответственно, нервная система не справляется, и появляются ошибки. Особенно это касается молодых арбитров. Помню себя молодым, когда делаешь одну ошибку, пропускаешь два-три тура, потом выходишь и где-то на подкорке думаешь: «Вот я сделал ошибку, пропустил много, а если еще ошибусь — пропущу еще больше». Так что психологию никто не отменял, человек так устроен.
Вообще нам нужно забыть слово «предвзятость», у нас этого нет. Люди не враги сами себе, поймите. Человек десять лет шел в Премьер-лигу и одним свистком перечеркивает себе карьеру? Я в это не верю. Поэтому больше бы смотрел в сторону психологии, а не того, о чем вы говорите.
— Вы сказали, что в последнее время никто из руководителей клубов открыто не говорит о предвзятости судей. А как же кейс Матюнина?
— Об этой истории очень многое сказано, разбирательство идет, так что сейчас комментировать мне что-то сложно и некорректно.
— Есть ли в целом прямая зависимость между уровнем зарплаты арбитра и теми решениями, которые он принимает?
— Считаю, что нет. Повышение зарплаты — это великолепно, но, если судье платить, условно, миллион долларов за игру, не факт, что он ни разу не ошибется: футбол очень быстрый и сложный для судейства вид спорта. Любой судья может допустить ошибку — и молодой, и опытный. Слава богу, есть VAR, который может ее исправить. И то не всегда: там тоже присутствует человеческий фактор, плюс надо хорошо уметь пользоваться техникой, выбрать угол, коммуницировать с реплей-оператором, который подготавливает картинку. Очень много нюансов. Коммуникация между арбитрами на поле и судьями VAR — сложная вещь, там не так все просто.
— Бывали случаи, когда судьи на VAR ошибочно исправляли верное решение главного арбитра. Что с этим делать?
— Да, бывали, безусловно. Это тот же человеческий фактор. Но если вы заметили, в последних турах и ключевых матчах лиги от клубов жалоб не поступало. После матчей не было громких разговоров. Это говорит о том, что мы встали на правильный путь, в том числе в применении VAR. У нас после каждого тура дебрифинги, где мы на протяжении двух–двух с половиной часов обсуждаем все спорные эпизоды, в том числе эпизоды с применением VAR. Есть определенный, на мой взгляд, качественный скачок в этом направлении.
Людям нужно понимать: все приходит с опытом. Они посмотрели, допустим, в прошлом году чемпионат Европы, в 2018-м — чемпионат мира в России, на котором впервые был применен VAR. Им показалось, что VAR везде и всегда будет так четко работать, и, если его введут в России, ни одной ошибки не будет. К сожалению, это не так: чтобы использовать VAR на ЧМ или Евро, мы в течение двух-трех лет ездили на сборы, судили матчи молодежных сборных. Мы постепенно тренировались и привыкали.
Более того, не надо смотреть на Европу и думать, что у нас должно быть так же — в европейских чемпионатах VAR появился в 2018 году, а у нас всего два полных сезона. Очень сложно ждать от российского VAR чего-то грандиозного, он появился всего три года назад на отдельных матчах Кубка. Сейчас, уверен, будем развиваться в этом смысле.
— Лично для вас что сложнее?
— VAR намного сложнее работы в поле. Я арбитр с 16 лет, судил на линии, потом в поле. А теперь появилась другая профессия, где совсем другие навыки. Нужно уметь молниеносно разбираться в ситуации, без нервов, полностью отключив эмоции. В такие моменты ты понимаешь: от твоих действий решается судьба — кто вылетит или станет чемпионом. На эмоциях есть вероятность принять неправильное решение. А перед монитором иногда ответственности не меньше, если не больше.
— Не нужно ли тогда ввести отдельную профессию, готовить именно судей VAR?
— Считаю, в этом нет смысла. Любой судья на VAR должен понимать ответственность изнутри, выходить так же на поле и судить матчи, разбираться в единоборствах. Лучше, конечно, чтобы судьи приходили из детского футбола. Не заиграл мальчик, юноша в футбол — приходит в судейство. Так же было и со мной. Когда за плечами есть футбольная школа, ты разбираешься в единоборствах, знаешь специфику и динамику игры, дальше уже на это нанизываешь опыт.
В любом случае надо набить шишки, ошибки оседают в голове, и в следующий раз ее уже не совершишь. Это база, необходимый опыт. «Приходите на VAR, будем обучать» — давать такой клич неверно, это путь в никуда. Надо обучать подготовленных людей. Просто дать больше времени, чтобы они набрались опыта.
— В том же интервью вы говорили, что зарплаты судей в РПЛ сильно меньше, чем в Европе. Сейчас сумма приблизится к европейской?
— Насколько знаю, приблизительная оплата в топ-5 лиг — это в среднем четыре тысячи евро за игру. Получается, да. Этим революционным решением мы приближаемся к их уровню. Если брать по нынешнему курсу валюты, мы уже очень близко.
— Насколько понимаю, в будущем эти повышения коснутся и женщин, женского футбола. У них оклады существенно меньше, чем в мужском футболе.
— Абсолютно верно, это очень важный и правильный вектор развития. Это также должно коснуться и всех остальных профессиональных дивизионов футбола. Принятое в РПЛ решение потянет за собой все лиги. Не может быть, чтобы судья РПЛ получал 150-170 тысяч, а судья ФНЛ или ФНЛ-2 — только 20. Это слишком большая разница.
Повышение зарплат в РПЛ дает мотивацию для арбитров низших дивизионов, чтобы добиться повышения уровня. Думаю, все молодые хотят быть экипированными, ездить на сборы с опытными коллегами, жить в хороших отелях, получать хорошую зарплату и достойно обеспечивать свою семью. РПЛ — топ-уровень, все туда должны стремиться.
