Вес — проблема не только женского катания. Ягудин худел и терял прыжки, Риппон отказался от еды и заработал перелом
«Было такое время, когда я очень заморочилась по поводу веса и почти не пила воды. Перед взвешиванием делала глоток и выплевывала это. У нас такой вид спорта, довольно сложный, — рассказывала Алина Загитова Ивану Урганту после победного чемпионата мира. — И техника прыжка сразу изменяется, когда ты прибавил в весе. Жир на руке вырос — уже не можешь прыгать».
То, что фигуристкам приходится сильно ограничивать себя в еде (а иногда — и воде), давно не секрет. У этого явления есть объективные причины — лишние килограммы в несколько раз увеличивают нагрузку на суставы, которым и без того достается во время исполнения сложных элементов. С высотой прыжков и круткой тоже могут возникать проблемы.
Кроме того, фигурное катание — эстетический вид спорта. А значит, здесь всегда найдется место для субъективных оценок. Так, олимпийский чемпион Калгари Брайан Бойтано рассказывал, что даже в свои лучшие годы не раз слышал от судей, что ему нужно сбросить пару-тройку килограммов. Добрые советы поступали в тот момент, когда уровень жира в его организме колебался в районе 4%.
Бойтано прислушивался — ему казалось, что, побеждая чувство голода, он не только нравится судьям, но и возвышается над соперниками, которые проигрывают своему аппетиту. Даже с учетом многочасовых тренировок он мог позволить себе меню на 1800 ккал в день, не больше. Основу рациона при этом составляли сложные углеводы.
«Когда я был голоден, это заставляло меня чувствовать себя сильным, — объяснял американец. — К тому же, когда судьи намекают, что тебе нужно похудеть, ты не очень задумываешься о том, как сделать это здоровым способом».
Именно Брайан Бойтано одним из первых заговорил о том, что у проблемы веса в фигурном катании нет гендерной принадлежности. Делая такой вывод, он ориентировался не только на свой опыт. За последние годы в сборной США с различными расстройствами пищевого поведения сталкивались Джонни Вейр и Адам Риппон.
«Я очень хорошо помню нашу с Адамом встречу перед чемпионатом Америки, — вспоминал Бойтано. — Мне казалось, что он был в прекрасной форме и отличном настроении. Я приготовился обсуждать с ним его фирменные прыжки, а он расправил плечи и с гордостью объявил, что никогда не был худее. В тот момент именно это было для него самым важным. Он рассказывал, что его ежедневный рацион состоит из трех кусочков цельнозернового хлеба, покрытых капелькой спреда, и трех чашек кофе, щедро заправленных сукралозой. Он весил чуть больше 140 фунтов (примерно 63,5 кг. — Sport24)».
Бороться с весом Риппон начал задолго до этой встречи с Бойтано. Когда Адаму было 10 лет, его первый тренер объявила, что он никогда не сможет выполнять сложные прыжки из-за слишком массивного таза, и предложила перейти в конькобежный спорт. Адам не планировал завязывать с фигурным катанием и подобрал себе овощную диету. Важные перемены в пищевых привычках сына очень вовремя заметила Келли Риппон. Она рассказала Адаму грустную историю певицы Карен Карпентер, которая умерла от анорексии в 32 года. У них с Адамом было похожее меню.
Как держать себя в форме, Риппону объяснил Рафаэль Арутюнян. Его почти не беспокоил вес спортсмена, но очень тревожило качество тела, поэтому он отправил его в тренажерный зал. Но Адам не сразу принял такой подход и параллельно продолжал подсчитывать калории. В какой-то момент его недельная норма составляла немногим больше 3000 ккал. Организм не выдержал нагрузок и ответил переломом левой ноги.
«Я думаю, что еще до этой травмы у меня была трещина, стрессовый перелом, — признавал Адам. — И во многом потому что я не получал достаточного количества питательных веществ».
Сейчас у Адама адекватное восприятие еды. Пройдя отбор в олимпийскую сборную перед Пхенчханом, он первым делом отправился в ресторан и заказал себе салат с тунцом и соусом «Цезарь»: «Я больше не чувствовал никакой вины за то, что съел больше, чем просто лист зелени».
А вот другой американец Джонни Вейр остался верен своим пищевым привычкам даже после того, как завершил карьеру. Он ест один раз в день, не позднее пяти часов вечера. В остальное время обходится крепким кофе.
«Так мне спокойнее, — говорит Джонни. — Но если очень хочется, могу съесть что-то запретное — кусочек горького шоколада или ложку красной икры».
Российские фигуристы тоже знают, что такое борьба с весом. Один из последних примеров — Максим Ковтун. Перед тем, как начать свой последний сезон, он сбросил 11 килограммов всего за три недели. В противном случае тренер Елена Буянова отказывалась брать его на сбор. Для Ковтуна, который в тот момент твердо решил перезапустить карьеру, это стало мощнейшей мотивацией.
Алексей Ягудин задумался о переменах в межсезонье перед Играми в Солт-Лейк-Сити. Понимая, что в олимпийском сезоне будет очень много работы, он решил устроить себе полноценный отпуск и отправился в Доминикану, откуда привез массу впечатлений и почти три лишних килограмма.
«Мой обычный вес — около 74 кг, обжорство в Доминиканской Республике увеличило его до 76,5 кг, — вспоминает Ягудин в своей автобиографии. — Когда Татьяна Анатольевна увидела меня после отпуска, решила, что сама будет готовить мне диетическую пищу.
Когда мы с Татьяной Анатольевной и другими членами нашей группы приехали в Лейк-Плэсид, чтобы в течение трех недель тренироваться в летнем лагере, я стал следить за своей диетой еще строже. Считал, что должен находиться на пике своей спортивной формы, если хочу завоевать золотую олимпийскую медаль. Мой вес стал для меня темой номер один. И через некоторое время я довел себя до того, что мой рацион ограничивался тарелкой овсяной каши утром и яблоком — вечером.
Но чем больше я худел, тем сильнее это сказывалось на катании. Техника моих прыжков была адаптирована к моему обычному весу, теперь же ее пришлось менять в связи с его уменьшением».
Ягудин был настолько поглощен мыслями о своем избыточном весе, что взвешивался после каждой разминки и тренировки. При этом унять злость после неудачных прокатов получалось только в дешевых закусочных, где он до тошноты объедался гамбургерами. А на следующий день отправлялся на пробежку — утром, в обед и вечером.
На старте сезона Алексей весил 67 килограммов. В итоге ему просто не хватило сил, чтобы выкатать свои программы. Премьера «Зимы» обернулась провалом. Выполняя каскад из четверного тулупа и тройного тулупа, Ягудин ударился о бортик и разбил лицо. Остальные прыжки тоже не получились. Максимальная оценка — 4,6 балла.
В произвольной программе — снова срыв на четверном прыжке.
«Мне стало ясно, что я больше не могу выполнять прыжки так, как раньше. Я решил, что с меня достаточно унижений, и просто прекратил катание. Хотел покинуть лед. Но услышал крик Татьяны Анатольевны: «Делай следующий четверной!»
Это был переломный момент. Тарасова сначала удержала его на катке, а потом нашла способ вернуть к нормальной жизни, без перегибов и затяжных экспериментов с едой. Чем закончилась эта история, все увидели в феврале 2002 в олимпийском Солт-Лейк-Сити.
