«Бабушка звонит маме: горит дом. Приезжаем, а там пепелище». История самого популярного фигуриста в Тик Токе

Константин Лесик

Поделиться

Комментарии

Артем Федорченко — уникальная личность в российском фигурном катании. В 99 процентах случаев спортсмен побеждает на крупных турнирах, а потом его зовут работать с молодежью, на различные шоу и сьемки. Федорченко пошел другим путем. Он завершил карьеру в 15 лет из-за того, что его дом в Екатеринбурге сгорел и семья больше не смогла обеспечивать тренировки Артема.

Сейчас Федорченко 19. И он:

• самый популярный фигурист в Тик Токе (1,6 млн подписчиков);
• участвует в спектакле на льду «Анна Каренина», который поставил Илья Авербух;
• танцует с Анной Щербаковой и проводит совместные сборы с хореографом «Хрустального» Алексеем Железняковым;
• ставит программы многим перспективным фигуристам.

Корреспондент Sport24 Константин Лесик встретился с Артемом и узнал все интересные детали его необычного пути в спорте.

«1,6 млн подписчиков — невероятная случайность. Я выложил какие-то видео просто, чтобы посмеяться. Это были даже не ролики с катка — какие-то тренды, танцульки. Я их потом удалил, потому что они набрали по 10 просмотров. И то это были мои друзья, мама и бабушка, ха-ха. Удалил и забросил. Я вообще изначально Тик Ток качать не хотел. Это брат советовал. Сам думал, что лучше поработаю лишнее время.

Но потом все пошло-поехало. Одно видео сначала набрало 30 тысяч просмотров, сейчас уже около трех миллионов. Там я показываю себя на льду год за годом с самого юного возраста», — так Артем объяснил свою популярность в Тик Токе в начале нашего разговора.

— В чем секрет успеха?

— Социальная сеть только набирала обороты, я вовремя занял эту нишу. Блогеров-миллионников тогда были единицы. Это сейчас Тик Ток настолько вырос, что миллион подписчиков — нормальное явление.

— Как брату удалось тебя убедить?

— Он скачал приложение, смотрел там всякие штуки. А я не хотел его загружать! Понимал, что если засяду, то на целый день могу застрять и листать ленту. Но потом я все же посмотрел пару видео. Подумал: «Блин, смешно. Ок, скачаю».

— Сейчас Тик Ток занимает много процентов твоего времени?

— Когда закрылись открытые катки, наступил сезон падения моего актива. Это нормально, такое было и в прошлом году. Летом людям уже не так интересен мой контент. Что бы я ни выложил, это не будет набирать столько просмотров. В этих месяцах людям интереснее дачи, куда-то съездить позагорать и т. д.

Но я понимаю, что, как только снова наступит сезон катания на коньках на открытом воздухе — это примерно конец ноября, — я опять уйду в Тик Ток с головой, буду очень много снимать. Сейчас у меня контент появляется в основном с репетиций, когда появляется свободная минутка что-то подснять. В эти месяцы я вкладываюсь в другое.

— Как начался твой путь в фигурном катании?

— Мне было 5,5 года, и я очень хотел на батуты. Попросил маму, она меня отвела. Но там брали только с 6. Чтобы не ждать, меня привели на фигурное катание. Там и остался. Все очень понравилось, со льда фиг вытащишь.

Занимался в Екатеринбурге в знаменитой школе «Локомотив». Там тренировались Юлия Липницкая и Максим Ковтун. Сначала тренировался у Ирины Савчук, потом она ушла в декрет, и меня забрал к себе Павел Ковтун — папа Максима. Я его тоже считаю своим отцом, обожаю этого человека.

— Ты рассказывал мне в интервью, что был вынужден закончить с фигурным катанием из-за того, что вся твоя семья осталась на улице. Что произошло?

— Это было четыре года назад. У нас был дом почти в центре Екатеринбурга. Все было замечательно. Однажды мы с мамой поехали на тренировку рано утром, где-то в 7-8 часов. Я поработал на льду, возвращаемся обратно. И тут бабушка звонит маме в истерике: «Таня, горит дом». Мы в панике, мама зареванная. Летим туда, приезжаем, а там пепелище…

У нас ничего не осталось вообще. Хорошо, что у меня коньки и форма были с собой. А все остальное сгорело. Грубо говоря, мы остались на улице. Но потихонечку выбрались из этой ситуации. Сейчас уже все хорошо.

На тот момент мне было 15 лет. Это был деревянный дом, я там жил с мамой, бабушкой и старшим братом.

— Из-за этого ты закончил с фигурным катанием?

— Да. Это была основная причина. В тот год у нас была огромная нужда в деньгах. А у меня как раз выросла стопа, нужны были новые коньки. Ботинки выдала наша региональная федерация, но лезвия все равно нужно было купить. Мама тогда сказала: «Артем, прости. Но у меня совсем нет возможности купить тебе коньки».

В то же время я позвонил Павлу Алексеевичу (Ковтуну), тогда я уже работал не с ним, а с Еленой Левковец — первым тренером Липницкой, — и сказал, что хочу тренировать детей. Хотя бы за мизерные деньги, лишь бы хоть немного помочь маме. Пошла работа, начал ставить маленьких детей на коньки, у них пошел результат, я заработал себе на лезвия.

Но главное, что произошло: я заработал на абонемент в хорошую танцевальную студию. Я и до этого любил это дело, постоянно танцевал. Но не занимался профессионально. А тогда с головой ушел, попробовал много стилей. Это привело к тому, что изменился мой стиль, манера катания.

— Родители нормально относились, что с их детьми работает 15-летний тренер?

— В целом нормально, но насмешки все же были. Я еще выглядел меньше, чем на свой возраст. Например, в 15 я выглядел где-то на 13. Но мне доверяли. Большое спасибо самым первым ученикам и их родителям, что не побоялись работать со мной. Помню первое занятие на массовом катании. На меня тогда косо посмотрели. Но занятие прошло: ребенок счастлив, родители счастливы. И все всем были довольным.

— Что еще помогло справиться с этой сложной ситуацией?

— Нам очень много помогали. Номер карты моей мамы разлетелся по школе, по знакомым. Люди стали присылать деньги, вещи. За счет этого по чуть-чуть выкарабкались.

Государство немного, да помогло. Нам выделили из фонда квартиру для временного проживания. Мы жили там три года после пожара. Сейчас нас оттуда уже выселили, и семья живет в загородном доме у родственников: мы его подстроили, отремонтировали, и сейчас родные там.

— Помощь государства была достаточной, или хорошо, что она была в принципе?

— Хорошо, что была хоть какая-то помощь. Потому что эту квартиру нам давать не хотели. Помогли знакомые в верхушке. Единственная помощь, которая была сразу — выплата 5 тысяч на человека, который был прописан в доме.

— Уже понятно, почему все это произошло?

— Сначала мы думали, что дело в старой проводке. Но этим летом на том участке дома горят чуть ли не каждый день. Тот район идет под снос. Вот и думай, что происходит на самом деле. Думаю, мы сгорели по той же причине.

— Из-за поджога?

— Вероятнее всего. Но давай не будем утверждать. Просто есть такое предположение. Вдоль Бебелевского моста остались старые дома. Если я не ошибаюсь, это такой единственный частный сектор почти в центре города.

От автора: странный дым от домов в том районе виден даже на гугл-картах.

— И вот уже полгода ты живешь в Москве. Как оказался в столице?

— У меня очень была занижена самооценка, когда я начал тренировать детей. Думал, что ничего полезного дать им не могу. Тут я понимал, что есть какой-то результат. И вот по чуть-чуть по сарафанному радио пошло, что я могу чему-то научить и моя работа полезна. И я начал тренировать в большом количестве, начал брать взрослых спортсменов. Сначала 2-й спортивный, 1-й спортивный [разряд]. За несколько лет дошло до КМС и до сборной Свердловской области. Я ставил программу девочке из сборной. Программа понравилась. И мне очень понравилось, я был доволен своей работой. Выкладывал все в интернет: свои постановки, как я сам катаюсь. В истории выкладывал результаты своих ребят. Так меня заметили в Москве и позвали на работу в «Армию фигурного катания» скользистом. Я решился и устроился. Это был конец декабря прошлого года. Работал я у них почти полгода. Мне безумно понравилось.

Работал там с Алексеем Василевским и Юлией Лавренчук. Это тоже очень мощные специалисты фигурного катания. Замечательные полгода в плане опыта, потому что они меня прямо обучали. Спасибо им за это огромное.

— Высшее образование получаешь?

— Сейчас учусь в университете им. Лесгафта в Санкт-Петербурге на заочке на тренера. Именно в плане фигурного катания там ничего особо интересного нет: это мы должны знать сами. В основном там интересное что-то из гимнастики, из анатомии, физиологии. Это очень полезно. В остальном — о фигурном катании нового, сверхъестественного не рассказывают, потому что техника у всех разная, ей там точно обучать не будут. Технику ты знаешь, так как ты сам был спортсменом. Поэтому то, что нет образования, это не значит, что ты не специалист.

— Сейчас ты занят выступлениями в «Анне Карениной» у Ильи Авербуха. А что делал до этого?

— Постановки. Это было огромное количество постановок. Я всех сразу предупреждал, что я улетаю в Сочи, начинаются репетиции, и мне нужно было быстро за маленький промежуток времени очень многое успеть поставить. Много кому что обещал и многое на самом деле не успел сделать. Но, в принципе, я доволен собой, сколько я успел сделать за этот месяц. И в Екатеринбург, и в Питер съездил, поработал, и в Москве тоже последнюю неделю.

Мои ученики — это и не совсем дети, но пока и не самые известные спортсмены. Это ребята очень мощные, перспективные, которые конкурируют в Питере, в Москве на уровне. Ребята с тройными, с каскадами 3-3. То есть перспективные, хорошие по своему возрасту.

— В «Анне Карениной» ты часто мелькаешь в разных номерах, прыгаешь. Какие ощущения были от премьеры?

— У меня там много прыжков. Во время премьеры меня сильно трясло, потому что я последний раз выступал на публике 4 года назад. И вот стою в первой позе, а меня трясет, движения начинаю забывать. Потом у меня стоит прыжок — тройной флип. И я с него благополучно падаю. Настолько сильно хотел сделать, что перестарался. Зато после падения у меня как гора с плеч упала! Просто все нервы в тот прыжок ушли.

Вообще, это довольно приятное ощущение, когда ты падаешь и все круто все равно. Не надо считать в голове, сколько баллов ты уже потерял, как это бывает в спорте. И потом я со спокойной душой отпрыгал все остальное. А прыгал я там еще много. Если посчитать, их у меня там предостаточно: 6-7 прыжков.

— Как попал к Авербуху?

— Был кастинг. Хореограф Елена Масленникова выложила у себя на страничке контакты — я написал, прислал видео. Как оказалось, они смотрели все мои видео вместе с Ильей. Меня позвали на кастинг. Он был вечером на окраине Москвы. Я туда поехал, и все это было для меня очень волнительно. В тот день я отработал с утра и думаю: «вечером схожу куда-нибудь, покатаюсь: вспомнить, как прыгать». Я прихожу в «Авиапарк» на массовое катание, катаюсь, и приходит Илья Изяславич. Там у него подготовка ребят к «Ледниковому периоду».

Я в диком шоке, думаю: «Через несколько часов опять увидимся, офигеть! Круто». Я почему-то побоялся подойти поздороваться, мы с ним на тот момент еще не были знакомы. Потом уже в 11 вечера он приезжает на каток, и мы там все вместе с ребятами на кастинге стоим. И мы с ним познакомились. Он меня посмотрел на льду, я успел исполнить несколько прыжков, какой-то кусочек своей постановки откатать. Постояли, поговорили: спросил, откуда я, почему спорт бросил. В общем, стандартные вопросы. И сказал: «Ладно, иди, не мерзни». Потом мне позвонили и сказали: «Мы тебя берем».

— Много было участников на кастинге?

— Много. Много было ребят, кого не взяли. Одиночников на просмотр приходило человек шесть-семь. В итоге взяли меня и еще одного одиночника Тараса Манько, который сальто делает.

— Твое участие эти месяцы в шоу ценнее с точки зрения заработка, чем если бы ты ставил программы?

— Я думал насчет этого вопроса, что мне ценнее в принципе по жизни будет: покататься у Ильи Изяславича в шоу или поработать. Пришел к выводу, что ценнее работать с Ильей. Я позиционирую себя как хореограф-постановщик и хочу набираться еще и набираться опыта. Очень важно посмотреть, как работает Авербух, как он это ставит все: движения, идеи, задумки.

В общем, пришел не за деньгами, а за опытом. Понимаю, что, если бы я остался ставить программы, мне бы, может быть, было бы это выгоднее, но мне важнее другое. Потому что ставить программы я хоть до конца жизни могу, а кататься в шоу, набираться опыта — это нужно делать сейчас.

Вообще, мне кажется, за последние дни перед премьерой на «Айсберге» Илье уже можно памятник поставить за то, что он там творил. Он без сна, без еды, без воды пропадал несколько дней: писал свет, репетировал, ставил хореографию, музыку резал. В последние дни перед премьерой он просто там жил. Мы там на льду тоже проводили по 10 часов. 10 часов — и мы так устали, а он еще оставался, всю ночь писал свет. Настолько человек погружен в свою работу и любит свое дело. Просто нереально. Он, когда выставляет свет, смотрит, где мы проезжаем, что мы делаем, и выставляет свет на точки. Пока он спишет свет, тот мигает вовсю, и мы ждем нового номера. И пока свет мигает, я такой: «Женя! Женя Медведева! Засними меня». И мы быстро что-нибудь заснимем или еще что-то такое.

— Женя Медведева и другие участники шоу знали, что ты самый популярный фигурист в Тик Токе?

— Уже, думаю, знают. Потому что я снимаю что-то, а они: почему ты это снимаешь? А у меня там как бы аудитория есть, мне что-то выкладывать надо. «Какая аудитория?» И так слово за слово.

— Как тебе работать в команде олимпийских чемпионов, с Алексеем Ягудиным, Романом Костомаровым?

— Круто. Это очень прикольные люди, максимально. Хочется общаться с ними, разговаривать про их жизненный опыт, какие-то истории. Анекдоты Алексея Ягудина — это умора, замечательно, я просто обожаю. Это всегда очень интересно. Мне очень нравится там. Я для себя понял в день премьеры, что я сейчас нахожусь там, где должен быть. У меня до сих пор были сомнения, что, может, надо было все-таки на постановках остаться, может быть, кто-нибудь попросил бы из знаменитых спортсменов либо тренеров поставить что-то. Но сейчас я понимаю, что то, что я сейчас здесь — это намного ценнее всего.

— Женя Медведева выступает в роли твоего оператора?

— Это происходит примерно так: я ей говорю: «Смотри, свет красивый». А она: «Давай я тебя засниму». Я что-нибудь прыгну либо сделаю, она меня заснимет. Вот и все.

— Ты поставил целую программу под песню Voila Барбары Прави, с которой Франция заняла второе место на последнем Евровидении. Как это случилось?

— Когда я шел к тебе на интервью, как раз слушал эту песню. Она у меня всегда на репите стоит. Я до сих пор ее просто обожаю. Мне кажется, она никогда мне не надоест. Это было в Екатеринбурге: ночь, сдавал сессию, делал какие-то задания, и у меня плейлист подряд играл. И в один момент мне попалась эта песня в рекомендациях. Начал ее переслушивать. Раз переслушал, два, три… Слушал ее часа четыре до 7 утра безостановочно на репите. Слушал и начинал представлять, как это будет выглядеть на льду.

Трек настолько зацепил, что поехал на следующий день придумывать хореографию. Думаю: я безумно хочу что-то под это ставить. Начал импровизировать и поставил макет. Не было каких-то конкретных рук и ног, просто макет: выделение акцентов по музыке. Во время съемки начал импровизировать — накладывал руки, ноги, голову, эмоции. Так и получилось видео, которым я очень дорожу, потому что вложился в него по полной. Многие сказали, да я и сам так думаю, что это не мой максимум. Но это уже был то ли 10-й, то ли девятый дубль, и до сих пор мне что-то там не нравилось. Там были достаточно уже ватные ножки, но это был самый мощный дубль в плане эмоций.

— Сама Барбара отреагировала?

— Нет. Вот это очень грустно на самом деле потому что я ее везде отметил. Не заметила. Я ведь решил замедлить трек, чтобы вокал стал более низкий. Мне показалось, что в таком варианте он звучит мощнее. Может, это ее как-то обидело.

— Наверняка хочется такую программу показать перед живой публикой на соревнованиях.

— У меня до сих пор бывает, что я могу лежать перед сном и, как все люди, много думать. И у меня бывают загоны насчет того, что я недокатал, недопоказал. Становится грустно. Все равно хочется показать свое видение фигурного катания.

— Вернуться не получится?

— Насчет этого я тоже очень много думал. Тут больше сторона уже материальная. Нет возможности вернуться, потому что у меня очень много работы и эту работу надо работать.

— А совместить? Выступить для себя на Кубке России?

— Не получится.

— Как у тебя дела с прыжками?

— Прыгаю все тройные. В основном лутц и флип — они самые стабильные, с ними вообще проблем нет. Тулуп и сальхов уже похуже, техника там не очень хорошая. Пробовал тренироваться две недели подряд: каждый день ходить на льды, заниматься офп, в зал ходить, у меня были стабильными уже все тройные. То есть 10 из 10 я выезжал, каскады 3-3 были.

— Тройной аксель?

— Не чистый: недокрученный, в степаут. У меня есть попытки трикселя, но не очень хорошая техника именно дупля, тулупа и сальхова. Триксель я вкручивал и достаточно неплохие попыточки делал. В падение, в галочку было. Это все было спустя три года после того, как спорт бросил. То есть это было уже на таких «желешка»-ногах, «желешка»-мышцах. У меня не было уже такого мышечного корсета: понятное дело, нет ни офп, ни сфп, нет каждодневной нагрузки, связки, мышцы не закачаны — и все уже не такое резкое, группировка не такая плотная. Пробовал, получается в такой своей форме скрутить, и получалось неплохо. Как мне сказали: «Если будешь тренироваться, ты сделаешь». Я и сам понимаю, что, если я вложусь в это и эмоционально, и физически, и морально вложусь в возвращение, я смогу это сделать. Но тут уже материальная часть вопроса.

— И варианты возобновления карьеры ты исключаешь?

— Мне кажется, пока да. У меня сейчас есть другие, более важные дела.

— Клевый танец с Аней Щербаковой в «Авиапарке». Как это было?

— На самом деле это максимально нормальная ситуация. Просто подписались друг на друга в инстаграме, поотвечали на истории. Слово за слово, поговорили и потом решили как-то встретиться, может, пообщаться. Я приходил еще в «Хрустальный» на постановки, но не у Этери Георгиевны. Пересекся с Аней и пошли в зал в «Хрустальном», потанцевали, связочку выучили. Ну, думаем: надо где-нибудь заснять. «Пошли как-нибудь в „Авиапарк“ сходим?» Ну и все. Сходили, погуляли. Хоть как-то вытащил ее. Она, понятное дело, постоянно занята: тренировки, еще что-то. И я вытащил потанцевать. Сейчас ее точно уже не вытащишь. Она работает, пашет по полной. Как-нибудь еще, думаю, увидимся.

— А Этери Георгиевна не была против?

— Она знает вообще об этом, ха-ха? Наверное, не была.

— Какие впечатления от общения с Аней?

— Максимально лучезарный человечек, очень умный и очень интеллигентный. Спокойная, уравновешенная. В общем, классная.

— Получается ли у тебя смотреть соревнования, следить за крупными турнирами?

— Да, конечно. Смотрю, слежу. Всегда очень интересно. Есть, конечно, свое мнение по поводу современного фигурного катания.

— Рассказывай!

— Самое, наверное, основное — в плане катания. Я сам себя сейчас позиционирую как хореограф-постановщик и скользист. В основном с детьми занимаюсь этим: раскаткой, программами, добавляю хореографию. И, понятное дело, на это и смотрю в большом спорте. Сейчас очень сильно начало угасать в программах само катание, эмоциональная часть, скольжение, хореография. Больше по процентам начинает преобладать техническая часть. Все гонятся за прыжками. Я это не поддерживаю. Мне кажется, что фигурное катание должно оставаться фигурным катанием.

— Проблема в том, что резко увеличилось количество четверных и у фигуриста просто не остается сил выкатать?

— Скорее, не остается возможности без четверных пробиться куда-то. Это главная проблема. Без четверных прыжков или трикселя уже и в женском фигурном катании ловить нечего. И гонка за этим порождает то, что начинает падать skating skills. Это логично.

— Четверные — вещь, понятная всем. Человек, который сделал квад, круче, чем человек, который сделал тройной. А как skating skills отличить для простого болельщика? Это же субъективно.

— Все равно красоту катания видно. Любой человек может сказать, что эстетично, а что неэстетично: дотянутость линий, выворотность, насколько человек чувствует музыку, выделяет акценты в ней, передает образ, эмоции.

— Чье катание тебя привлекает больше всего?

— Как только я пришел в шоу к Илье Изяславичу, я впервые вживую на льду оказался с Женей Медведевой и посмотрел, как она скользит, катается, передает музыку. Это что-то нереальное, невероятно легкое. У нее невероятно мягкое скольжение. В полкатка подсечки — это очень красиво. Сразу бросается в глаза.

Конечно же, Джейсон Браун из мужского катания. Многим не нравится, конечно, что он с тройными обгоняет тех, у кого четверные, но это нормально, потому что человек вкладывался в другую часть своей программы. Посмотри на его вращения! Сразу видно, у кого вращение на 0, +1, а у кого на +4, +5. Эти +4, +5 в goe — и есть та самая разница между тройным и четверным прыжком. И это только за вращения, а есть еще дорожка, компоненты… Это совершенно нормальная ситуация. Человек классно катается, поэтому он выше.

Еще в этом сезоне понравилась программа «Нуреев» Миши Коляды, которую Илья Изяславич ставил. Очень крутая постановка.

— Ты рассказал о проблеме. Какие видишь пути решения? Надо менять правила?

— Это касается скорее не изменения правил, а изменения отношения. Судьи — профессионалы. И они видят человека, который скользит. Ну так поставьте ему компоненты, на которые он скользит!

Но это же не всегда так работает. Начинают компоненты ставить тем, кто прыгает. Мне кажется, если бы вот эту систему выстроить более четко: те, кто катается, получают заслуженные компоненты, те, кто не катается, но, например, прыгает, получают компоненты, на которые накатали они, и получают выше техническую часть. Тогда это уже более-менее уравновесится. Но этого равновесия сейчас нет: если ты прыгаешь, у тебя и компоненты выше. Это должно работать не так.

— Тик Ток сейчас заполонил мир, многие люди его еще не установили. Как тебе кажется, он скоро сойдет на нет или еще больше захватит наши умы? Догонит по популярности инстаграм?

— Мне кажется, станет как инстаграм. Он на нет не сходит. Потому что молодежи это нравится. Я вот сколько общаюсь с ребятами — никому это не надоедает. Сидеть, листать ленту рекомендаций мне тоже пока не надоедало. Если заняться вообще нечем — едешь в автобусе, либо еще что-то — раз и все, поехали. Это не пропадет, очень удобно для многих. Плюс это площадка для творчества очень хорошая, для развития, привлекающая еще больше и больше людей с каждым днем. Поэтому, я думаю, она точно на нет не сойдет.

Чтобы первым узнавать о крутых материалах и наблюдать за спортом от первого лица, подписывайся на телеграм-канал автора этого интервью Кости Лесика. Там весело!