«Омский аэропорт назвал бы именем Ягра». Экс-игрок «Спартака» — лютый фанат хоккея

Александр Муйжнек

Поделиться

Комментарии

Судьба «Спартака» в Лиге Европы решится в декабре в матче с «Вильярреалом». Они уже встречались в еврокубках 15 лет назад — в «Спартаке» тогда тоже были Самедов и Петкович (правда, не Марко, а Душан), а еще — итальянский тренер (Скала). Эти битвы в Кубке Интертото — возможно, самое яркое воспоминание о «Спартаке» Владимира Лешонка, с которым поговорил корреспондент Sport24 Александр Муйжнек.

«В Испании мы уступили 0:1, хотя играли хорошо. Я заменил Самедова и мог забить, убегал от соперников, но не убежал — скорость не позволяла, — вспоминает Лешонок, сейчас — полузащитник «Тюмени». — Незадолго до меня на поле вышел Санти Касорла. Трудно не запомнить: пухленький, маленький. А потом сумасшедшую карьеру сделал! Смотрел в этом году матч «Спартака» с «Вильярреалом» — так Санти там опять сыграл и сделал счет 3:3. Я бы про таких людей книгу писал. И про Самедова. Не пригодиться «Спартаку», через 12 лет вернуться и стать чемпионом — красота.

В обоих матчах нам забивал Сонни Андерсон. Он был лидером в том «Вильярреале», а в «Спартаке» — Калиниченко. Титов-то 2004-й пропускал. Такие матчи Макс выдавал! В ответной встрече с «Вильярреалом» его не хватало. Павлюченко дважды забил Рейне, но в итоге — 2:2».

На пути к «Вильярреалу» «Спартак» прошел «Камен Инград», а в первом раунде — «Атлантас». Литовцам Владимир забил свой первый и единственный гол за москвичей.

— Как-то случайно проскочил, на дурака ударил и попал. А открыл счет Погребняк. Уже в 21 год выделялся на общем фоне. Должного доверия ему в «Спартаке» не было, и тот сезон Паша доиграл в «Химках».

Условия в матче с «Атлантасом» были дикие: «Лужники», синтетика, июнь, страшная жара — а для меня с детства ничего страшнее жары нет. Повезло, что в «Краснодаре» застал не пекло, а уже август–сентябрь. Плюс Ташуев делал так, что мы играли в восемь-половину девятого. Он понимал: наш стиль энергозатратный, в жару прессинговать невыносимо. После его ухода все поменялось. В июле 2010-го играли с «Химками» в 42 градуса! Я спрашивал: «Почему не вечером?» — «Болельщикам неудобно разъезжаться потом домой». А смотреть, как команды ползают по полю, интересно?

— Кто кроме Самедова выделялся из молодежи того «Спартака»?
— Шишкин, с которым я сдружился. Рома показывал взрослый уровень игры, хоть защитником его ставили, хоть опорником. Такой же вундеркинд сейчас Павел Маслов, сын тренера «Тюмени» Евгения Маслова (он предложил мне продлить контракт, немолодому и после операции). Летом Пашку забрали как раз в «Спартак».

Или Торбинский. Привезут какого-нибудь иностранца, а Торба злится: «Да он вообще мертвый». Развеселить Диму мог Леха Зуев: сочинил как-то в его честь то ли стихотворение, то ли песенку придумал. С матом, с подколами.

Как раз такой злости, как у Димы, мне не хватало. В отличие от меня, они с Самедовым были со всеми на равных. А я к каждому относился с уважением, смотрел снизу вверх — хотя надо было рвать. В итоге Самедов своим шансом воспользовался, а я своим — нет.

— Потому и не раскрылись в «Спартаке»?
— Я, наверное, вообще до конца так и не поверил, что я в «Спартаке». А никто из опытных не подсказал. Или я не слушал. Как сейчас молодые в «Тюмени» меня не слушают, когда я наставляю, как себя вести на поле и вне его.

Может, только Ковалевски помогал. Мы делили комнату в Тарасовке. К молодежи тепло относился и Аленичев. Помню, сижу в номере, а по каналу «Спорт» говорят: «Сегодня день рождения у самого титулованного футболиста России Дмитрия Аленичева». Выхожу — а тут Аленичев. Поздравляю, он благодарит и идет дальше. Подойти к Аленичеву, Ковтуну просто так и начать что-то обсуждать я не смел. Ходил так, чтобы не заметили.

— С Дзюбой в дубле «Спартака» тоже пересекались?
— Запомнил момент, когда я уже вернулся из аренды в Челябинске. Тренировался на стадионе «Алмаз» с дублем, уже уходил с поля, шел за воротами. И прямо в паре метров от меня Дзюба замыкал навесы. Артему подают — а он будто гвозди в ворота вбивает, просто офигеть!

— Партнер Червиченко Александр Еленский говорил, что ваше приглашение — инициатива Чернышова.
— Думаю, главной целью «Спартака» был вратарь Александр Новокшенов — а кроме него взяли еще и нас с Вадимом Карлащуком. Саша — одаренный парень, поиграл потом в Хабаровске. Догадываюсь, почему у него не получилось в «Спартаке», но не будем об этом.

— Невио Скала ввел в меню «Спартака» пасту и фанту.
— Только недавно говорили про фанту на обеде в «Тюмени». Я сказал: «Суп не буду. Скала запрещал. А фанту разрешал». Она всегда была в раздевалке после матчей. Якобы сахар помогал восстанавливать какой-то баланс.

А макарошки все и так ели с детства. Мне мама варила рожки, а в поездах на выездах в КФК питались дошираком. В Тарасовке, где я жил вместе с тремя румынами (они научили английскому), я пробовал и борщ. А однажды слопал виноград, который предназначался всей команде. Трудное детство сказалось.

— В «Спартак» вы попали из «Шинника». После того, как за «Енисей» вы положили «Шиннику» роскошный дубль, вас вспомнил Александр Побегалов.
— Жаль, что я так и не попал к нему в основу — играл только в дубле (вместе с Аланом Касаевым). Хотя в 2010-м Побегалов звал меня к себе в «Волгу», но меня все устраивало в Белгороде. Он, наверное, запомнил меня, уже когда я обыграл «Шинник» в составе «Спартака». После того матча, кажется, ярославцы меня подвозили.

— Как вырвались в «Шинник» из Омска в 18 лет?
— Омская команда «Молния», где я начинал, хорошо выступала на КФК. Наездиться пришлось. Помню, в Перми прогадали с билетами и застряли чуть ли не на сутки. Спали прямо на вокзале, на сидушках. С тех пор меня ничем не удивить.

Когда я проявил себя, президент «Молнии» Александр Акимов повез нас — трех-четырех человек — на просмотр в ЦСКА и «Динамо» Киев. Тогда впервые попал на серьезный матч — Лига чемпионов. Кто мало тогда сыграл за «Динамо», на следующий день вышли против нас в двусторонке. Милевский, например. Тогда меня трясло, а вот матч с ЦСКА удался больше. Разговоры, что ЦСКА может меня взять, ходили, но ни к чему не привели. В итоге агенты устроили в Ярославль.

Андрей Пермяков, тренер «Молнии», был мне как второй отец: сыграл большую роль в моей жизни, воспитал. Лет в 14 перед матчем я пошел погулять, с девчонками познакомиться. Так Пермяков пришел к нам домой и сказал маме, чтобы я с этим заканчивал: «Отражается на игре». У него было наказание для нас — резиновый тапок такой для массажа, с пупырышками. Андрей Владимирович нас этим тапочком по жопе отхаживал, когда плохо себя вели.

— Расскажите о родном отце.
— Если в двух словах — он выпивал. Все было на маме: она старалась содержать семью. Когда мне было 15, родители разошлись. Это был единственный шанс на спасение — разъехаться. Слава богу, получилось.

— Тяжело переносили развод родителей?
— Тяжело было жить с отцом. Когда зажили отдельно, стало гораздо легче. Это непростая тема, впервые так о ней говорю.

— Вас пример отца от алкоголя отвратил?
— Мы жили в большом доме на 16 подъездов — его называли Пентагоном. Замечал всякие компании, но там знали, что я футболист. В спортивных секциях могут не вырастить из тебя звезду, но главное — воспитывают, формируют личность, может, даже сильнее, чем в семье. Кто у меня там? Мама, и той приходилось кроме основной работы бухгалтером и мороженое продавать, и полы мыть. Вообще не отдыхала.

Представляете, каково было бы маме, если бы еще и я пьянствовал? Спиртное попробовал позже, после перехода в «Спартак». Пиво, кажется. Знаете, когда я потом попал в «Енисей», запомнил врача Евгения Зазулина — сейчас он, к сожалению, в коме. У него была присказка: «Все беды от голубушки». То есть от алкоголя. Полностью согласен.

— Отец изменил свою жизнь?
— Нет. Все очень грустно. Когда приезжаю в Омск, вижусь с ним. В моей экипировке постоянно ходит, то «Енисея», то, как сейчас, «Тюмени». Старое с ним не вспоминаем. Мы мое детство будто забыли, выкинули из памяти. Тот непростой период я пережил с мамой и сестрой. Я сейчас не женат, и они — самые близкие мне люди. Всегда на связи. Если два-три дня не звоню — сразу паника: «Что случилось?» Ну, это мама.

— В Премьер-лиге у вас только десять матчей за «Спартак». Почему так мало?
— Играл плохо. Да и Старков на молодежь не рассчитывал, хотя говорил, что слышал обо мне только хорошее. Я решил уйти в аренду — тоже в «Спартак», челябинский, вместе с Торбинским, Анри Хагушем, Саней Гацканом. Гац всегда был мужиком, работягой. Казалось, чужому мяч специально отдает, что забрать.

— Из ЦСКА в Челябинск перешел Алан Кусов.
— Вот про кого еще фильм пора снимать. «Рот не закрывается» — это про него. О том, как вместо награждения золотыми медалями в 2003-м Алан пошел в казино, он уже рассказывал. А нас уверял, что им «Арсенал» интересуется. Лондонский, тульского тогда не было. Не исключаю, что это правда. Алан мечтал: «Глаза закрываю и представляю: справа Бергкамп, слева Анри…»

Про ЦСКА тоже море историй. Однажды за пару минут Алан получил две желтые и боялся разноса Газзаева. А тот выписал двойные премиальные и всем сказал: «С таким настроем надо выходить». Так же при мне в Челябинске Первак выступал. Заходит в раздевалку и обращается к Мазалову: «Вартан, сколько туров осталось?» — «Восемь». — «Сколько выиграем?» — «Восемь!» — «Это я понимаю!». Не выиграли, конечно — сейчас на такую серию только «Автомобилист» способен.

— После Челябинска вы отправились в Белгород, а потом два года провели в «Алании».
— Два года во Владикавказе идут как два года службы. Мне военный билет полагается, ха-ха! Там мало куда можно выйти, постоянно живешь на базе. По ощущениям — как бесконечные сборы. Когда ко мне из Омска прилетела девушка, я снял квартиру. Пошли в кино, машина остановилась. Оттуда крик: «О, какая красавица!» Я вернул девушку в квартиру и скоро отправил домой.

В «Алании» мне помогал освоиться Тамерлан Варзиев, знакомый по Челябинску. Другие ветераны — тоже замечательные люди. К Артуру Пагаеву как-то попал на застолье — сплочение команды. Не помню, как вернулся с гор по серпантину. Вино на Кавказе как компотик. Следующий день из моей жизни стерт.

— Сергей Даду утверждал, что тренерский штаб «Алании» просил сдать матч с «Торпедо» в 2008-м, а потом отказался от своих слов.
— Помню, что проиграли. Но я тогда был молодым и не был в курсе, даже если что-то было. А когда повзрослел, с таким смехом читаю комментарии болельщиков про любой матч. Какой бы ни был результат — «договорняк». Или как в «Енисее»: шли в серединке ФНЛ, ничего нам было не надо, к концу сезона свои задачи выполняли. Но если проигрывали, то только «специально». Что за бред?

— После «Алании» вы вернулись в «Салют», который возглавлял Ташуев. Удивлялись новостям о том, что в 2016-м он мог перейти в «Нант»?
— Совсем нет: это прекрасный тренер. Сначала при нем не все получалось. В 2009-м для меня наступил переломный момент: или во вторую лигу ехать, в «Иртыш», на десять тысяч рублей, или все-таки зацепиться за шанс. После первого круга Ташуев мне его предоставил, взбодрил.

Он многое мне дал, хотя иногда так душил… Помню, в матче за «Краснодар» с «Нижним Новгородом» я вышел на замену. Ни одной ошибки, ни разу у меня мяч не отобрали. Но Ташуев орал: «Я могу так же выйти и своему отдавать. Ты вперед туда иди, обостряй. Голы надо забивать, а ты тут пасуешься».

Из «Енисея» Ташуев звал меня в Нальчик (я не перешел из-за травмы), а потом — в «Анжи», когда они выходили в Премьер-лигу. Не решился. Очень расстроился, когда Ташуев ушел из Белгорода в «Краснодар» — еще не знал, что скоро там встретимся. Вместо него в «Салют» назначили Ромащенко, нынешнего помощника Черчесова в сборной. Мне Ромащенко доверял, но у всей команды тогда не шло.

— Ромащенко в «Салюте» сменил Кучук.
— Настоящий фанат футбола. Запомнились его тактические разборы. Как-то в 2010-м у нас шла теория, а тут начинался какой-то крутой матч чемпионата мира, с участием то ли Аргентины, то ли Бразилии. Кучук сказал: «Давайте продолжать разбор, а то там все равно 0:0». Со мной он мог сидеть часами, разговаривать, показывать нарезки.

— Галицкий — тоже фанат?
— Еще бы. Ему при жизни надо ставить памятник в Краснодаре. Не понимаю, почему люди в России не хотят следовать примеру Галицкого. Богатых у нас немало. Неужели никто не хочет оставить след в истории? Не как «Анжи». Накупил он звезд — и где все это сейчас? Галицкий наоборот все делает поэтапно. Академия, стадион. Не удивлюсь, если вскоре его мечта об одиннадцати воспитанниках в составе осуществится.

— Каким запомнили «Енисей» до того, как он поднялся в РПЛ?
— Все здорово, если не брать последний сезон. Считаю его провальным. Работу с Тетрадзе вспоминать неприятно, с ним ничего не сложилось. Я тоже отчасти виноват. Тетрадзе требовал от фланговых игроков дриблинга на скорости, а я этим никогда не отличался. Очень рад, что после моего ухода, команда блестяще провела следующие два сезона и сейчас играет в Премьер-лиге.

Ходил на матчи «Енисея» в Тюмени, пока не доделали стадион в Красноярске. Знакомых там осталось уже немного. Кроме врача — только водитель автобуса. В Красноярске мы с ним проводили почти по три часа в день. Все время там я был без машины, а жил в самом дальнем районе. Поэтому автобус забирал меня первым на тренировки, а отвозил последним.

Пресс-атташе Стас Меркис приходил в «Енисей» еще ребенком, а сейчас сильно раскрутился. Просто молодец. И думаю, у него еще все впереди. Футболка со львами мне бы подошла: я же по знаку зодиака лев, ха-ха!

Русский маркетолог «Ромы» оценивает креатив из РПЛ: твиттер «Енисея», ковер «Ростова» и видео «Локо»

— Как вам красноярский манеж?

— Там классно игралось. В городе с октября снег лежит, а ты на тренировку берешь не три пары штанов и свитеров, а шортики и маечку. Искусственное поле для меня никогда не было проблемой.

— На хоккейный «Авангард» с детства ходите?
— Конечно. Удивляюсь, как можно быть сибиряком и не уметь кататься? Как-то на сборах в Красноярске решили поиграть в хоккей — так на коньках только трое из двадцати человек стоят. Что вы в детстве зимой делали? Дома сидели?

Я мог и в хоккей пойти, играл за школу и на коробке — и с шайбой, и с мячом. До сих пор его обожаю. Попробовал бы стать хоккеистом. Хочется узнать их мир: какая там раздевалка, клюшки, краги.

А волейбол меня разочаровал. В Белгороде мы даже жили вместе с волейболистами, когда заселялись в гостиницу. Ходил на «Локомотив-Белогорье», но за два с половиной часа игры там может быть два розыгрыша, в котором волейболисты доставали прям очень трудные мячи. Мне больше нравилась игра девочек. В них нет столько мощи, так что розыгрыши подольше.

— За хоккеем следите?
— Конечно. Перед тем, как к вам ехать, смотрел, какие две передачи Кузнецов выкатил Овечкину. Переживал за «Вашингтон» в серии Кубка Стэнли с «Питтсбургом». В Омске следить за НХЛ удобно, к семи-восьми утра как раз начинаются матчи — я вставал к середине. И Малкина люблю, но он уже выигрывал — а вот Ови и Кузя нет. Сейчас переживаю за Кучерова, Василевского в «Тампе». В «Каролине» еще Свечников появился. Как можно в 18 играть в НХЛ, не понимаю. «Даллас» взял многих наших: Худобин, Ничушкин, Радулов. На Радула в инстаграме подписан, да много на кого.

Кстати, когда уже инстаграм запретят? Конкретно наркомания. Особенно для молодого поколения. Меня самого начало затягивать, я удалил профиль, через полгода восстановился. Те же голы НХЛ смотрю там.

— Ваш любимый хоккеист?
— Панарин. Ценю тонюсенькие передачки, как у Артемия, Кузи, Кучерова. А Панара располагает как человек. Чувство юмора удивительное. Детишкам нужно ориентироваться на такое восприятие жизни. Интервью Панарина на целый день заряжает!

— Застали Яромира Ягра в «Авангарде»?

— Видел его не только на «Арене-Омск», но и в ночном клубе. Приехал зимой в отпуск, выбрался на дискотеку. Захожу и пересекаюсь в дверях с огромным мужиком. А это Ягр! Слышал истории, что он по ночам приезжал на арену кататься, просит включить себе свет, чтобы поработать. Я и сам видел Яромира в машине, по пути на стадион.

— Когда последний раз были на «Арене Омск»?
— Перед самым ее закрытием, на «Ленинграде». 11-го собиралась «Тюмень», а 9-го я пошел на концерт. Шнур — лучший, конечно. В этом отпуске и Басту в Омске зацепил. А на Jah Khalib ходил уже в Москве.

Закрытие арены — настоящий шок. «Авангард» — единственное, что в Омске осталось. Как только публикуют календарь КХЛ, сразу проверяю ноябрь–декабрь — когда можно сходить. С радостью бы сейчас сходил — отпуск как раз провожу дома. На заграницу не заработал: у «Тюмени» мало побед, а значит, мало премиальных.

Теперь приходится только по ТВ смотреть. Вот выбор будет трудный: «Авангард» — «Автомобилист» или «Спартак» — «Рапид». Скорее всего, и то и то, на двух экранах. Как понимаю, в ближайшие годы команду в городе можно не ждать. Лишили Омск хоккея, так хоть футбол верните. Неужели хоть на ФНЛ бюджет не найдется?

— Сейчас главная звезда омского футбола — Альберт Риера. Как с ним познакомились?
— Друзья детства свели. Не так много у нас манежей, особенно зимой. Наткнуться на Риеру — не проблема. Общения особенного не вышло. Что я ему, звезде «Ливерпуля» и сборной Испании, скажу? «Сыграл десять матчей за «Спартак»?

В футбол с Альбертом несколько раз побегали. Уровень виден даже в «дыр-дыр». Я-то с ребятами играю не в полную силу, а Риера так завелся в паре моментов! В стыки шел. Думал, скорую придется вызывать или драку разнимать.

— За омича Александра Шлеменко в ММА болеете?
— Его бои в США не смотрел (Хабиба пропустить не мог). Но результаты боев отслеживаю. Шлеменко правильной деятельностью занимается в Омске, полностью поддерживаю. Может, он даже перебирает, но в целом посыл правильный. Воспитывает своим примером.

— С другим земляком Дмитрием Сычевым судьба сводила?
— Последний раз — недавно, на Кубке ФНЛ, где он играл за «Казанку». Оба вышли во втором тайме. Скажем так, неплохо смотрелись на фоне друг друга.

— Сейчас в Омске идут споры об имени для аэропорта. Как вам идея с Егором Летовым?
— Слышал, что это культовый музыкант, но никогда особенно не слушал. Яромира Ягра можно предложить? Пусть это будет мой вариант.