«Мне с Черчесовым нравилось: это человек с Кавказа». Йиранек — о «Спартаке», воровстве Дзюбы и улыбках Кадырова
Десять лет назад с четвертой серебряной медалью РПЛ Мартин Йиранек, один из важнейших защитников «Спартака», уехал из Москвы в «Бирмингем». Вскоре железный чех еще вернулся в Россию, чтобы поиграть в «Тереке» и «Томи», потом вернулся в Чехию, где играет до сих пор — а ведь через месяц с небольшим Мартину исполнится 41 год. Пока Йиранек скучает без футбола в Праге, где запрещено выходить на улицу без защитной маски — в Чехии строгие меры безопасности на фоне коронавируса.
— Какая обстановка с коронавирусом в Чехии?
— Здесь тоже строгий карантин. Но кто может, тот работает. Все носят маски, чтобы болезнь не распространять. Уже месяц все это длится.
Сначала люди паниковали — в магазин бегали, пытались купить все, что возможно. Было такое, что в магазинах чего-то не хватало. Но власти потом сказали: «У нас всего достаточно». После этого народ успокоился, все нормально. Выходить на улицу не запрещено, но нужно держать дистанцию два метра от других. Если человек с семьей, то по два-четыре человека можно ходить вместе и соблюдать дистанцию.
— Слышал, что из Чехии болезнь уходит. Это так?
— Да-да, понемногу уходит, ситуация улучшается. Пытаются потихоньку открывать больше магазинов, которые раньше были закрыты. Просто все это делается медленно и постоянно контролируется. Тенденция улучшается, но никто же не знает, как будет через неделю.
— Чем занимаетесь на карантине?
— Много чего сейчас делать нельзя, но хожу бегать, занимаюсь [спортом].
С кем-то из России мы просто общаемся, переписываемся, но — чтобы постоянно быть с кем-то на связи — такого нет.
— Сейчас вы в пражской «Олимпии» — это команда из пятого по значимости дивизиона в Чехии. Что эта лига из себя представляет?
— Просто любительский уровень. Турнир проводится в Праге, все команды из Праги, никуда не путешествуем. Бывшие игроки из высшего дивизиона там играют, в каждой команде по одному-два [профессиональных] игрока. Людей ходит по-разному, стадионы маленькие — иногда на трибунах по 200 человек, иногда 500.
— Есть какая-нибудь особенность в любительском футболе Чехии? Может быть, пьете пиво в перерыве?
— Нет, у нас такого нет. Вот когда я играл в Италии, нам в гостинице перед игрой на ужине подавали красное вино, и каждый мог по два-три бокала выпить. Обычная вещь там.
— Уже приняли окончательное решение завершить карьеру в конце сезона?
— Не говорил никогда, что точно завершу. Просто сказал, что такое может быть — возраст 41 , и никогда не знаешь, вдруг случится травма или что-то другое. Но травм нет, и заканчивать точно не буду. Наш чемпионат аннулировали, поэтому буду еще играть. Могу закончить через полгода, через год — никто не знает.
Я понимал, что этот момент должен прийти. Всей карьерой доволен. Я ни о чем не жалею, было все так, как и должно было быть. В целом я доволен карьерой.
— Но вы когда-то сказали, что хотите завершить карьеру в «Спартаке». Жалеете, что не получилось?
— Это уже в прошлом. Мне бы очень хотелось, но я уже больше года не играл на высоком уровне. Какой там «Спартак»? Если бы у меня был другой возраст, то можно было бы об этом думать. Но это уже в прошлом.
— Не было предложений со стороны «Спартака» после ухода оттуда?
— Такого не было. Конечно, если бы я получил такую возможность — я бы точно не отказался.
— Не обидно из-за того, что вас не пригласили?
— Нет, это нормально. Я же потом двигался по другим командам. «Спартак» — это топ-команда, и не всегда им нужен возрастной игрок. В то время, когда я вернулся в Россию во второй раз, у «Спартака» уже была другая политика, и они не собирались приглашать меня.
— У вас были планы продолжить в спортивном менеджменте или стать агентом. Ничего не поменялось?
— Это единственное, что меня действительно интересует. Тренировать вообще не тянет. Я уже обучаюсь в Sport Invest — это топовая мировая компания моего агента, который вел меня всю карьеру. Что касается менеджмента, то в команде, где я играю, я занимаю еще и должность спортивного директора. С самого низа обучаюсь, чтобы все это понять. Надеюсь, в будущем уже буду в большой команде.
— Вы полкарьеры отыграли в России, хорошо знаете русский, думаете на русском. Никогда не было мыслей получить российское гражданство?
— Конечно, было. Во времена «Спартака» мы даже занимались этим. Но не до конца все сделали, потому что нужно было отказаться от чешского гражданства — в то время не было другого пути. Мне этого не хотелось, все же это европейский паспорт. Если бы у меня был только российский, то было бы сложнее совсем. Такие вещи были, но все не совсем просто, как кажется.
— «Спартак» — главный клуб вашей карьеры?
— Это точно, вообще сто процентов! «Спартак» был для меня топовой и европейской командой. Я провел там долгое время.
Поддержка фанатов «Спартака» всегда чувствовалась. Когда мы играли на выезде, они с нами летали, добирались и поддерживали команду. Они точно лучшие из всех, которых я застал. В этом нет сомнений. «Спартак» — команда моего сердца, которую никогда нельзя забыть.
— В составе красно-белых вы четырежды занимали второе место. Какое из них самое обидное и близкое к чемпионству?
— Все четыре серебра разные. Были пару раз близки к завоеванию золота, и очень обидно, что не получилось. С другой стороны, это показатель того, что в то время команда была стабильна и каждый год боролась за чемпионство. Выиграть чемпионство и потом мучиться где-то в середине таблицы — это не показатель для меня. Нужно показывать класс. Думаю, у нас была мощная команда, каждый год мы боролись за чемпионство.
— За вашу карьеру в «Спартаке» вы поработали со многими тренерами. Кто из них самый крутой?
— У каждого есть что-то свое, что он дает команде и игрокам. Мне запомнился Федотов, царствие ему небесное. Он подтягивал молодых в команду и был либеральным. Хоть он русский тренер, но подход был европейский. Еще Черчесова могу упомянуть.
— Его помните жестким?
— Я же его застал несколько раз — сначала в «Спартаке», а потом в «Тереке». Он очень сильно менялся и прогрессировал. Сейчас показывает свой класс в сборной. Когда я был в «Спартаке», то да, он был жестким, но в «Тереке» уже стал другим. Проходил путь большого тренера.
Мне всегда нравилось с ним общаться, потому что, как сказать… Это человек с Кавказа. Когда напрямую с ним общаешься, он всегда мог пошутить, было интересно. Про какие-то приметы, скажем. И видно, что он в футболе разбирается.
— Часто вы как капитан разруливали конфликты внутри команды?
— Не знаю, может, сейчас такое есть, к сожалению. Но в то время мне этим заниматься не приходилось, чему я очень рад. Это одна из причин, почему мы тогда добивались результата. У нас был хороший коллектив, и не было такого, чтобы приходилось решать какие-то проблемы.
Было такое на сборах, что могли зацепиться два игрока на тренировке, но это нормальная вещь, которая происходит везде. Это не проблема, которую нужно решать или обсуждать с капитаном.
— И все же есть история с Быстровым и Дзюбой: они играли в карты на сборах, и Владимир тогда заметил пропажу то ли 15, то ли 23 тысяч рублей. Среди подозреваемых в краже был Артем, и вас как капитана вызвали решать вопрос. Похожая сумма оказалась у Дзюбы. Можете рассказать об этом случае поподробнее, и действительно ли все было так?
— На сборах что-то такое действительно происходило. Мы всей командой обсуждали, тренеры тоже что-то говорили. Я все это помню, но без нюансов: Быстрый говорил, что да, у него пропали деньги, и подозревает Дзюбу. Но тот как будто не знал. Не помню, как мы это решили в итоге, но было такое. Опять же, это человеческие отношения, и люди могут так относиться друг к другу. Что с этим сделать? Это же детский сад.
— Разговаривали с Артемом на эту тему?
— Это все давно было. Артем говорил, что ничего не украл, а Быстрый считал, что знает: украл Артем. Были такие версии, но правду знает только человек, непосредственно укравший.
— Как отнеслись к переходу Артема из «Спартака» в «Зенит»?
— Помню историю с Быстровым — он же из «Зенита» перешел в «Спартак», а потом наоборот. Если бы это был ЦСКА, думаю, этого бы никто себе не позволил. Но это же футбол, такое бывает.
— А у вас была возможность перейти в «Зенит» из «Спартака»? Может быть, Петржела звал?
— Еще перед переходом в «Спартак». Были предложения из донецкого «Шахтера», «Спартака» и «Зенита» как раз. Но я выбрал «Спартак», и очень этим доволен.
— Многие футболисты признавались, что боялись Карпина. Его авторитет был настолько непоколебим?
— Когда я начинал в «Спартаке», то было видно, что у него еще много работы впереди. Для меня в то время он еще не был тренером, а оставался игроком. Я застал много тренеров, и они относились к команде иначе. Поначалу Карпин еще не на сто процентов вел себя как тренер.
— Вы говорили, что Карпин ходил с игроками в ресторан. Можете вспомнить самую веселую сходку команды?
— Карпин мог посидеть с командой в ресторане, а потом оставлял ребят и шел дальше по своим делам. Иногда бывало, что если Карпин видит, как кто-то бухает, то мог среагировать. Без Карпина мы тоже ходили. Чтобы добиться результата, всегда должен быть сплоченный коллектив.
— Часто вы нарушали режим в столице? Алкоголь, пьянки?
— Чтобы нарушал — нет. По выходным можно было погулять. А если это день-два до игры, то я, конечно же, никуда не ходил. Любой игрок должен понимать, что если он профессионал, то он всегда должен быть готовым, даже к тренировкам.
— Говорят, что именно гулянки — причина вашего ухода из «Спартака».
— Был же только случай в Таллине. В Москве стоял смог, все было в дыму, невозможно было тренироваться, вот мы и поехали туда. Там произошел случай: собрались всей командой, поужинали, потом вернулись в гостиницу. Нас было семь-восемь человек, и мы опоздали. На тренировке на следующий день не было такого, чтобы кто-то пьяный ходил или не тренировался. Но Карпин узнал, что мы вернулись поздно, и нас выставили на трансфер вместе с Саенко.
Но это было за четыре дня до игры, много же времени. В целом никто ничего такого не нарушал. Только после игры можно сходить отдохнуть или за три дня до матча пойти в ресторан, но без гулянок до утра и пьянок. А до этого я не нарушал режим — ни одного случая.
— Тем не менее Валерий Петраков, бывший тренер «Томи», тоже говорил, что вы должны вести себя намного профессиональнее.
— Не было такого, что я за день-два до игры гулял до утра. А если кому-то не нравится, что кто-то отдыхает после игры в выходные — это уже другой вопрос. Считаю, это моя личная жизнь. Самое главное — на сколько процентов ты готов к тренировкам и к игре. А если я отдохнул в свободное время, то это никого не должно касаться. Я же такой же человек, как и все остальные. В «Томи» я точно не нарушал режим.
— А кто-то из ваших бывших партнеров по «Спартаку» любил загулять?
— Лаудруп хотел, чтобы было как в Европе — собираться всем вместе в день игры в гостинице, там обедать и ехать на игру. Некоторые игроки из Южной Америки (имена не буду говорить), которые за столом почти засыпали, потому что только с гулянки приехали. Тогда и результаты не приходили. Они как раз режим и нарушали. Лаудрупу хотелось сделать по-европейски, но не получилось.
— Говорят, что из бразильцев любили загулять Веллитон и Алекс.
— Веллитон если и гулял, то забивал. Если Веллитон забивает два гола и команда побеждает, а он при этом гуляет, то пусть! Алекс совсем другой бразилец, как и Моцарт. Они отличались от обычных: у них более европейских подход, они более семейные.
— Веллитон тогда встречался с известной телеведущей Викторией Боней. Это не отвлекало его?
— Почему это должно его отвлекать? Это его личная жизнь. Как люди могут о таком думать? Считаю, это полный бред. Пусть встречается с кем хочет. Если он встречается с обычной девушкой, то они тоже могут каждый день ссориться, и это может больше отвлекать, чем если человек известный или неизвестный. Когда я был в «Спартаке», можно сказать, Веллитон был лучшим моим партнером. Он показывал, что у нас хорошая команда и есть качество.
— Талант «Спартака», кто не смог реализовать себя?
— Назову Сашу Прудникова — талантливый нападающий, очень хороший. Когда он начал с нами тренироваться, было видно, что у него все впереди. Но потом по разным причинам у него не получилось. Иногда человеку может не повезти с тренером, потому что тот не верит в него — а в молодом возрасте нужно играть. Мог добиться большего.
— Как вам игралось рядом с Видичем?
— Неманья очень жесткий, мне понравилось. Единственное, его, по-моему, удалили два раза за семь игр, и с этим возникают вопросы. Но потом у него пошла карьера наверх. Как человек он дружелюбный. В последний раз виделись, когда я еще в Англии играл, и там немного пообщались.
— Какое впечатление оставил Леонид Федун?
— Только самое лучшее: он же содержит команду и построил стадион. Если бы не он, то я не знаю, что происходило бы в «Спартаке». Все должны быть очень рады, что есть такой человек. Все, что есть у «Спартака» — это его заслуга.
— Федун часто разговаривал с футболистами?
— Особо с командой он не общался, в раздевалку не заходил. Если только перед сезоном руководство приходило, общалось с командой, а по ходу сезона уже нет.
— Что скажете фанатам, которые не признают Федуна?
— Надо понимать, что стадион, на котором «Спартак» играет — его заслуга. У каждого свое видение на то, как все должно быть. Если есть человек, который считает, что он может быть лучше Федуна, его нужно показать. Руководить таким клубом, как «Спартак», вообще непростая вещь, а многие думают, что это легко.
— Вашим трансфером в «Спартак» занимался Марко Трабукки. Что думаете об этом человеке?
— Я о нем почти ничего не знаю, читал только его интервью какие-то. Даже не знал, что он занимался моим трансфером — это либо неправда, либо я вообще не в курсе. Просто я в агентские дела никогда не лез. Только помню, что помогал Прядкин . В руководстве «Спартака» же тогда был Первак, и вместе с агентом мы с ним встречались в Праге.
— А как Прядкин помогал?
— Помогал агенту. Я же футболист, этими нюансами не занимался, только ходил на тренировки и игры. Помню только, что, когда в Москву прилетали, Прядкин нас встречал и провожал. Дальше уже были агентские дела, в которые я не лез.
У меня всю карьеру был один агент — Виктор Коларж, который из Sport Invest. У меня с ним отличные отношения, он всегда помогал, и никогда не возникало проблем.
— В «Спартаке» у вас был самый большой контракт в карьере в плане зарплаты?
— Один из лучших. Но постоянно, когда контракт продлевался, появлялись разные нюансы, все менялось. Точную цифру говорить не буду, но с теми [нынешними], о которых сейчас говорят медиа, вообще не сравнить.
— Играя за «Томь», вы много покатались по ФНЛ, в том числе на Сахалин. Как вам это давалось?
— Особенность первой лиги в то время — это длинные перелеты, много команд. График был такой: среда, суббота, перелеты. Поэтому первая лига — очень сложная. Но нам было проще, потому что Томь находилась не так далеко от всех дальних мест. Да и мы летали на чартерных рейсах, там хоть можно было ноги растянуть.
Я не увидел каких-то страшных, ужасных городов. Сейчас все города хорошие. Я даже не могу ничего сказать плохого про ФНЛ. У той же «Томи» организация была как в Премьер-лиге. Нигде проблем не было.
— В Томске приходилось играть в жуткий мороз?
— Помню, играл в мороз за «Спартак», в Новосибирске на Кубок России. Было минус 20 и искусственный газон. Мы надевали под футболку все, что возможно, чтобы не замерзнуть. Обсуждался вариант с отменой игры. Поле и мяч замерзли — просто экстремальные условия. Но так и не отменили, потому что летать и так далеко. Еле-еле прошли.
— Каково было перейти в «Терек» после Москвы и «Бирмингема»?
— Знал, куда перехожу. В то время Сослан Джанаев играл в Грозном и все мне рассказал. Как раз новый стадион открывался, и это было очень здорово. Никаких проблем не возникало, да и я был готов ко всему в плане условий. В Чехии я играл на черных, как земля, полях, а в Италии не получал зарплату по три-четыре месяца — вот это непросто. Но я прошел это в молодом возрасте, и уже был готов к тому, что такое может произойти еще раз.
— Рамзан Кадыров часто дарил подарки футболистам. Вам ничего не дарил?
— Нет-нет. Было такое, что, когда играли с большими командами, тот, кто забил победный гол, мог получить машину. У нас в то время Рыбус получил, потому что забил два гола ЦСКА. Я ничего не получил — голов особо не забивал!
— Кадыров врывался в раздевалку и предъявлял претензии игрокам?
— Пару раз заходил и пихал, такое было. Если они (руководители. — Sport24) хотят так взбодрить команду — это нормально. Но в целом Кадыров мне запомнился как улыбчивый и коммуникабельный человек.
У нас была первая встреча, когда я подписывал контракт, и как раз дома была кубковая игра. Мы там встретились в ложе, и Кадыров мне очень понравился как человек — улыбчивый, коммуникабельный. Не было мыслей никогда о том, что он жесткий и плохой.
— Почему вы пришли в ужас от жизни в Англии?
— Там мне не понравилось, потому что не было коллектива в «Бирмингеме» — англичане все сами по себе, очень холодные. Не было даже места для шутки на тренировке. Не славяне, как мы, которые могут пошутить всегда. Еще каждый день дожди шли.
— В Бирмингеме часто ездили с Александром Глебом на рыбалку. Время с ним — позитив?
— Саша в команде — мое спасение! Если бы его не было тогда, я бы и с ума сошел. Общались каждый день — то я приходил к нему, то он ко мне. В плэйстейшен играли, ходили на рыбалку. Я с самого детства рыбачу, каждый день ходил. Саша тоже хороший рыбак! Мы ходили с ночевкой на платный пруд — было весело!
— Какие были ощущения, когда обыграли «Арсенал» в финале Кубка английской лиги?
— Феноменальные. Когда я уходил из «Спартака», было обидно, что с командой, которую я так люблю, ничего не получилось выиграть. А тут я получил шанс сыграть на «Уэмбли» против «Арсенала», да еще и выиграть Кубок. Все как в моих детских мечтах — поиграть в Англии и все это почувствовать. И если бы я не ушел из «Спартака», то мои детские мечты бы не исполнились.
— Если бы вам предложили пережить свою карьеру в «Спартаке» или перейти в 2004 году в любой другой клуб мира, что бы выбрали?
— Если бы это был «Реал», выбрал бы его. Считаю, там ответит и любой другой игрок. Каждый должен стремиться к лучшим командам. Но в 2004 году у меня не было предложений от «Реала», и я рад, что выбрал «Спартак».
