Джорджевич на карантине: помогает больнице в Черногории, готовится стать папой, бегает в коридоре и учит русский
Летом трансфер Джорджевича в «Локомотив» казался спасительным для всех: в «Зените» было не пробиться через Дзюбу и Азмуна, а до освобождения Кокорина оставался всего месяц. В «Локо» были травмированы Эдер и Фарфан (причем Джефферсон выбыл до конца сезона), а Смолов так и не вышел на уровень времен «Краснодара».
Лука дебютировал в матче с «Динамо», но через пару туров сам оказался на операционном столе — вслед за ассистом в матче с «Ахматом» форвард порвал «кресты».
Редактор Sport24 Леонид Волотко вышел в прямой эфир с Джорджевичем в инстаграме и узнал, повлиял ли карантин на сроки возвращения после травмы, как Лука пережил тот самый промах с «Ростовом», почему не остался в Бундеслиге, хотя в 15 лет прошел просмотр и как справляются с коронавирусом в Черногории (спойлер: лучше, чем практически везде).
— Лука, как дела? Ты сейчас дома, в Черногории?
— Нет-нет, я в Москве. Скучновато, конечно, но понимаю, какая ситуация. Сидим дома, бережем друг друга и тренируемся, насколько это возможно.
— У тебя, наверное, загородный дом — с садом и футбольным полем?
— Нет, живу в квартире. Футбольная и баскетбольная площадка есть во дворе. Но сейчас на нее только из окна можно смотреть, выйти не получится.
— Чем занимаешься на карантине? Остались ли еще фильмы и сериалы?
— Ну, каждый день похож на предыдущий. Лично я стараюсь как можно больше спать. Когда встаю, завтракаю, занимаюсь и смотрю сериалы. Из последнего могу посоветовать «La Casa de Papel» («Бумажный дом» — Sport24). Классный!
— За кого болеешь в чемпионате Белоруссии?
— У меня один из лучших друзей играет за БАТЭ — Борис Копитович. Центральный защитник, мы дружим с детства. Никогда не думал, что буду смотреть чемпионат Белоруссии. Но вот так получилось — смотрю! С Копитовичем мы постоянно на связи. Дней пять назад созванивались — вроде как у них начались разговоры, что, возможно, чемпионат остановят.
— Надо было сказать: спасайся пока можешь.
— Ха-ха! Ну, как спасайся… Мы бы сейчас тоже играли, если бы такое решение приняло [государство]. Ничего не сделаешь.
— Как ты сам относишься к коронавирусу: следишь ли за статистикой и веришь ли, что все настолько опасно?
— Раз карантин ввела не только какая-то одна страна, а весь мир не выходит из дома — значит, проблема серьезная. Я отношусь спокойно: смотрю новости, слушаю врачей и делаю, что просят. То есть сижу дома. Но не скажу, что испытываю из-за этого какой-то стресс. Все нормально.
— Вообще никуда не выходишь?
— Только за продуктами и в аптеку, если нужно. В большой магазин хожу раз в четыре-пять дней. А вообще, у нас в доме есть супермаркет, которым пользуются только жильцы — кстати, игроки «Локомотива» среди них тоже есть. Обычно в нем мало людей, удобно.
— А почему ты остался в Москве? Легионеров же отпустили по домам.
— Отпустили, да. Но мы тут с беременной женой. Через несколько недель роды, я стану папой! Поэтому решили никуда не уезжать. Да даже если одному… Прилетишь и на две недели сядешь на карантин. Не знаю, сорвался бы в Черногорию или нет.
— Какая там ситуация? Много зараженных?
— Только что смотрел передачу о ситуации с коронавирусом в стране. Ее каждый день показывают. Так вот сейчас в Черногории около 290 зараженных и 4 летальных исхода. Для Черногории это серьезно, но пока нормально.
— Конечно, нормально!
— Ну, Черногория — маленькая страна. Это же не Россия! Плюс мы последние в Европе, кто не пускал вирус. Держались дольше всех.
— И все равно ты закупил оборудования для больниц на 20 тысяч евро.
— Ну да. Как только все началось, подумал, что нужно помочь. Связался с больницей: «Давайте куплю вам респираторы, как-то поддержу». И сделал.
— Как твой балканский ресторан? Ты ведь открывал его в Туле.
— Уже закрыл.
— Совсем? Из-за коронавируса?
— Нет, коронавирус ни при чем. Просто когда уехал из Тулы, понял, что тяжело управлять издалека, доверять все другим людям — нужно постоянно находиться рядом. Пришлось закрыться.
— Я примерно представляю, как поддерживают форму здоровые футболисты: крутят велик, качают пресс. Что делают игроки, которые на карантине восстанавливаются от травмы?
— Смотри, после операции прошло пять с лишним месяцев, и уже нужны нагрузки: бег, работа с мячом. Из-за карантина это невозможно. Я занимаюсь, конечно: кручу велосипед. И даже бегаю по коридорам в здании дома. Но доктора говорят, что особых проблем не будет и я особо ничего не потеряю: «Отдохни, закачивай мышцы. А когда вернемся к нормальной жизни, продолжим восстановление».
— Когда получил травму, сразу почувствовал, что все серьезно? Пару дней писали, что, возможно, обойдется без операции.
— Так как это первая травма колена, я просто не знал, какие должны быть ощущения. Но в тот момент я не сомневался, что все очень серьезно. Почувствовал, как колено ушло и вернулось обратно. Боль была страшная! В раздевалке позвонил папа: «Не переживай, может, все обойдется». Я его сразу предупредил: «Пап, не знаю, что там, но точно что-то серьезное. Готовься тоже». Так и получилось.
— На сроки восстановления карантин не повлияет?
— Ну, повлияет. Я планировал вернуться в июне, к сборам. А теперь, судя по всему, в это время возобновится чемпионат. Мне надо начать работать: сначала индивидуально, потом в группе. В целом, надеюсь, что через два месяца я должен вернуться. Начнем тренироваться — и я быстренько наберу форму.
— В этом сезоне точно не сыграешь?
— До коронавируса я был в этом уверен. Сейчас сложно сказать, так как никто не знает, когда все возобновится. Может, и успею сыграть. Но официальной информации нет. Мне кажется, в мае точно ничего не возобновится. В июне, возможно, начнутся тренировки, а ближе к июлю возобновится чемпионат.
— Ты за то, чтобы доиграть? «Локомотив» на втором месте — можно останавливать сезон и выходить в Лигу чемпионов.
— Главное, не торопиться. Потому что футбол не самое важное. Он точно не важнее жизней людей. Если получится нормально возобновить сезон, никем и ничем не рискуя, доиграем с удовольствием. Да, второе место — неплохой результат. Но когда все вот так обрывается, ощущения не те. Я за то, чтобы продолжить.
— По всему миру футболистам сокращают зарплаты. В «Локомотиве» — на 40 процентов. Как ты к этому отнесся и быстро ли согласился?
— Мы изначально договорились, что такие решения надо принимать всем вместе. Каждый понимал, что это сложная ситуация для клуба, который для нас многое делает и создает все условия, и надо пойти навстречу. Никаких других разговоров не было. Оставалось просто найти компромисс. В итоге мы обо всем договорились.
— Почему ты в принципе выбрал «Локо»? Я знаю, что летом у тебя были другие варианты.
— Финальных вариантов было два: «Локомотив» и ЦСКА. На меня очень повлиял матч в Суперкубке: я реально прочувствовал, что «Локо» играет очень качественно. Плюс Лига чемпионов — очень хотелось попробовать себя там. Я подумал и решил, что вариант с «Локо» все же лучше, и выбрал его.
— Повлиял ли разговор с Семиным?
— Перед переходом его не было. Я просто слышал, что тренер во мне заинтересован. И это, конечно, было важно.
— Я спросил о Семине, потому что у него заканчивается контракт, а разговоры о том, что он не будет продлен, ходят еще с прошлого года. Насколько тебе важно играть при человеке, который брал тебя в команду?
— Никогда не знаешь, при каком тренере ты выстрелишь. Так что об этом не думал, если честно. Но, как мне кажется, все осознают, что значит для клуба Семин. Уверен, в любом случае там примут лучшее решение. Потому что и тренировать, и играть в «Локо» должны сильнейшие.
— Ты рассказывал, что не понял Виллаш-Боаша, который отцеплял тебя от сборов. Как вы попрощались с Семаком, который так и не дал тебе шанса в «Зените»?
— Ой, Сергей Богданыч — один из лучших, кого я встречал в футболе. Причем понял это, как только приехал в Россию. И то, что я ушел из команды, в которой он главный тренер, для меня ничего не меняет. Каждый вправе давать одним игрокам больше шансов, другим — меньше. Главное, оставаться хорошим человеком. Как Семак. Для меня это самое важное.
— Если Семак — один из любимых, кто самый сильный?
— Пожалуй, лучший тренер, с которым я работал, — Спаллетти. Очень темпераментный, интересный и даже смешной. Но в хорошем смысле! Жаль, что тогда была сложная ситуация в клубе — много конфликтов… В итоге Лучано ушел, но у меня остались очень теплые воспоминания.
— В «Зените» ты застал Халка и Витселя, в «Локо» есть Крыховяк и Жоау Мариу. Назови трех топовых игроков, глядя на которых ты понимал: это космос.
— Из тех, кого ты назвал — Халк. Но лучший — Данни. Когда у нападающего есть плеймейкер такого уровня — это супер. Мигел все понимал и видел! С ним было очень классно. Если брать «Локо», то это Миранчуки, Крыховяк… Блин, очень много крутых игроков, правда.
— Как человек, который поиграл в Серии А, скажи: получится ли там у Алексея Миранчука, которого хотели «Милан» и «Юве»?
— В «Локомотиве» Леше очень комфортно. Он очень давно здесь и с каждым годом доказывает, что является одним из лучших в лиге. Если есть желание поиграть где-то еще, думаю, Италия — хороший вариант. Особенно если в классном клубе. Но, как я понимаю, для русских игроков это в принципе не очень легко — уехать и оказаться единственным из России в чужой команде и тем более стране. Но я уверен: если Миранчук уедет в Серию А, у него все получится.
— Вы с ним это не обсуждали?
— Всерьез — нет. Но шутили. Я даже научил его нескольким словам на итальянском.
— В комментариях тебя просят назвать защитника в Италии, против которого было сложнее всего.
— Тяжело сказать… Я помню нашу игру с «Интером» на «Сан-Сиро». На 10-й минуте у нас уже было удаление. А во втором тайме показали вторую красную карточку. Я играл левого вингера, поэтому надо было изначально возвращаться назад. А учитывая, что мы почти весь матч играли в меньшинстве, оборонительной работы стало так много, что я и сам превратился в защитника! Может, если этот вопрос задать кому-то из «Интера», то они назовут меня, ха-ха!
— В «Твенте» ты играл с Квинси Промесом. Уже тогда было понятно, что это будущая звезда?
— Я это понял сразу. У нас вообще подобрался мощный состав, особенно в атаке: Промес, Тадич и мексиканец с не очень удачной для этого времени фамилией — [Хесус] Корона. В Квинси меня поражало то, что он вообще не уставал — постоянно носился! В России мы впервые встретились перед игрой «Зенита» и «Спартака», кажется, в их чемпионском сезоне. Они уже шли на первом месте, а до финиша оставалось туров восемь… Спросили, как друг у друга дела, я его поздравил с хорошим сезоном.
— Футболисты, которые играли в Голландии, рассказывали: там везде пахнет марихуаной. Что больше всего запомнилось тебе?
— «Твенте» из небольшого города Энсхеде, там такого нет. А в Амстердаме я гулял и наблюдал за этими магазинами, где продают марихуану. Было интересно. Но я только смотрел!
— Этот сезон один из самых неудачных в твоей карьере. У тебя ни разу не было мысли: «Блин, зачем я приехал? Если бы остался, ничего бы не случилось».
— Я очень много думал о травме. Мне кажется, повлияло не только то, что я был не полностью готов в физическом плане. Но и сыграла психология: в первых матчах за «Локомотив» многое не получалось. Я постоянно держал это в голове и был собой недоволен. В итоге все привело к такой травме… Но сейчас я уверен, что готов все изменить. Понимаю: нужно мыслить позитивно. И, конечно, набрать физическую форму.
— Тот самый промах с «Ростовом» — у тебя есть объяснение, как так получилось?
— Перед ударом я не видел других вариантов, кроме как праздновать гол. Я увидел, как защитник «Ростова» выбил мяч с линии и влетел в сетку. Думал: «Ну все, надо просто попасть в створ». Когда увидел, что он в прыжке выбил и этот мяч, просто не поверил глазам.
Конечно, это тяжело: ты новичок и не забиваешь на последней минуте из такой позиции, а команда проигрывает. Но опять же, я уверен, что сделал правильные выводы и из этой ситуации, и из остальных игр в «Локомотиве». Сейчас я сильнее, чем когда-либо, хочу вернуться и все показать на поле.
— Ты полгода в Москве. Где тебе комфортнее: здесь или в Питере?
— В плане знания города, конечно, там — Питер я выучил довольно неплохо. А по Москве пока езжу с навигатором. Но город просто прекрасный, мне очень нравится. Единственный минус — пробки.
— Ну так в Питере тоже.
— Там не такие! В Москве хуже.
— Зато нет разводных мостов. Луиш Нету мне рассказывал, как однажды опоздал и полночи не мог попасть домой.
— У меня так же попали друзья. Приехали ко мне и собрались на вечеринку. Я остался дома и забыл предупредить, во сколько разведут мост. В итоге они опоздали буквально на минуту — мосты развели прямо перед их носом — и возвращались домой в объезд. Практически через Москву.
— Еще один вопрос из комментариев: как ты так круто выучил русский язык?
— Если честно, то начал заниматься русским четыре дня назад. Карантин, делать нечего — вот мы с женой и решили: давай поищем варианты в интернете. Нашли учителя — девушка из Боснии, которая живет в Москве. Теперь занимаемся по видеосвязи. А до этого учил сам: общался в раздевалке, смотрел ТВ, запоминал слова.
— Но ты и так говоришь очень хорошо.
— Хочу еще лучше. Не люблю ощущение, когда слов не хватает и начинаешь подбирать.
— Ты сказал про девушку — как вы познакомились?
— В фэйсбуке. Это было 7 лет назад. Сначала просто переписывались. Потом я приехал в Черногорию, мы увиделись — и все началось.
— Осенью ты сделал предложение на стадионе. Как ты все организовал?
— У меня было много идей. Обсудил это с родителями и решили, что на стадионе будет очень классно. В пресс-службе «Локомотива» работают отличные ребята. Я знал, что они смогут помочь, снимут красивое видео. Поговорил с ними, объяснил, что именно хочу — они сразу пошли навстречу. И дальше мы уже с ними прорабатывали каждый шаг. Вы увидели самый финал, но перед ним было очень много маленьких нюансов.
— Когда ты последний раз был в Черногории?
— Перед сборами. Занимался с тренером и в общей сложности пробыл дома два месяца. Так надолго не приезжал в Черногорию восемь лет.
— Правда, что болельщики «Зенита» специально снимали дом в Будве, который сдает твоя мама?
— Специально — вряд ли. Но так как русских туристов в Черногории очень много, мама рассказывает про меня каждому, кто бронирует квартиру. После этого просит меня пообщаться, например, с ребенком, который болеет за «Зенит» или просто любит футбол. Я звонил, и мы болтали, никаких проблем.
— В футбол тебя тоже привела мама?
— Нет, увлекся из-за брата. Он старше на три года — и поначалу я просто смотрел, как он играет. Потом папа сказал, что я тоже могу начать заниматься. Помню, что забивал очень много! Чувство гола у меня сразу было развито: мяч мог срикошетить от 30 человек и все равно оказаться у меня. Родители ребят, которые приходили на наши игры, даже прозвали меня «Индзаги»: что бы ни случилось, появлялся я и забивал в ворота. Ха-ха!
— Кто был кумиром в детстве?
— Их два. Первый — Матея Кежман. Я его помню еще по «Партизану», потому что с детства болею за эту команду. Второй — Фернандо Торрес.
— Помнишь день, когда ты решил, что станешь профессиональным футболистом?
— Серьезно стал задумываться о футболе в 15 лет, когда попал в Бундеслигу. Были агенты, которые сказали, что могу поехать на просмотр, я так и сделал. Около недели я тренировался, играл в товарищеских матчах. Забивал голы и понял, что ребята вокруг не сильнее меня. Мной были очень довольны. И я четко помню свои мысли: так, я приехал из маленькой команды Черногории и играю на уровне ребят Бундеслиги, значит, надо продолжать и строить карьеру.
— Почему не остался в Германии?
— Из-за регламента. Не знаю, действовал ли он только для Черногории или вообще для всех… Короче говоря, до 18 лет нельзя было уехать в другую страну и подписать профессиональный контракт. Поэтому я вернулся домой с мыслью: у меня все получится.
— Когда заиграл в Черногории, помнишь, на что потратил первую зарплату?
— Отдал ее родителям. Мне было 16 лет, а заплатили, как сейчас помню, 2 тысячи евро. Для меня это были огромные деньги. Настолько, что я просто не знал, что с ними делать.
— Ты ездил на стажировку в Бундеслигу, играл в Серии А и в Голландии. Хотел бы еще поиграть в Европе? Или теперь — только Россия?
— Было бы неплохо еще поиграть в Европе. Но сейчас об этом не думаю. Пока я очень доволен, что играю в большом клубе. И уверен: если покажу в «Локомотиве» хороший результат, варианты появятся. Самое важное — как можно скорее вернуться и показать, на что способен. Уверен, я смогу.
22 марта 2022 года решением суда компания Meta, социальные сети Instagram и Facebook признаны экстремистской организацией, их деятельность на территории РФ запрещена.