«Французы не понимают, что русские парни делают в тюрьме». Адвокаты — о приговоре фанатам за драку на Евро
В понедельник во Франции состоялся суд над российскими болельщиками Михаилом Ивкиным и Павлов Косовым. Их признали виновными по итогам судебного заседания по делу о нападении на английских фанатов и участии в беспорядках в Марселе во время чемпионата Европы 2016 года.
В итоге Косова приговорили к 10 годам лишения свободы, а Ивкина — к трем. Болельщики более двух с половиной лет находились в предварительном заключении. В случае с Ивкиным этот срок означает, что его не будут сажать в тюрьму и на следующей неделе он сможет вернуться в Россию. Ему также запретили на 10 лет въезд во Францию.
После заседания Sport24 поговорил о процессе с адвокатами болельщиков. Защитник Михаила Ивкина Никита Сычев сообщил, что его клиент в ближайшее время сможет вернуться домой.
— Насколько разочарованы решением суда?
— Очень разочарованы. Надеялись, что Михаила признают невиновным. Но не получилось.
— Правильно понимаем, что Михаила в скором времени должны отпустить?
— Да. Нужно несколько дней, чтобы пересчитать срок. Во Франции за каждый месяц, который человек отсидел в тюрьме, автоматически снимается несколько дней срока. Мы уже подсчитали — Михаил действительно выходит. Но пока французская администрация все это подсчитает, Михаил будет в тюрьме. Будем настаивать, чтобы подсчет произошел как можно быстрее и Михаил вышел к концу недели. Добавлю, что Михаилу запретили на 10 лет въезд во Францию.
— На каком основании приговорили Ивкина?
— Насилие в объединенной группировке с закрытым лицом, с применением оружия, повлекшее за собой инвалидность.
— Будете ли подавать апелляцию?
— Мне нужно поговорить с клиентом. Скорее всего нет. Не уверен, что Михаилу захочется опять проживать весь этот процесс. Когда он вернется к семье, ему захочется как можно быстрее забыть эту историю.
— С вас требовали материальную компенсацию?
— Да. Потерпевшая сторона требовала 50 тысяч евро за моральный ущерб и 5 тысяч за адвокатские услуги. Суд примет решение по компенсациям только 18 января.
— Как в целом проходил процесс?
— Это классический уголовный французский процесс. Ивкин хорошо выступал на этом процессе. Даже местные журналисты это отметили. Некоторые французы просто недоумевали, что парни делают в тюрьме. В понедельник в заголовках французских газет было написано, что судят двух хулиганов, а к концу недели писали уже «болельщики».
— У Михаила в России жена и трое детей. С ними как-то общались?
— Да. Первый человек, с которым я говорил после оглашения приговора, была жена Михаила. Она обрадовалась, что скоро увидит мужа. Это самое принципиальное, как мне кажется.
— С самим Михаилом успели поговорить?
— К сожалению, по французскому процессуальному кодексу заключенные после оглашения приговора возвращаются в тюрьму, а адвокаты выступают на дополнительном заседании по компенсациям. Так что я не успел поговорить с Михаилом. Завтра утром поеду в тюрьму, все постараюсь обсудить с ним.
Юлия Баранова, ассистент адвоката Павла Косова Алена Дюфлю, сказала, что ее клиенту, скорее всего, придется провести во фразцузской тюрьме еще четыре года.
— Как оцените решение суда?
— Очень жесткое решение принял суд в отношении нашего клиента. В отношении Михаила Ивкина суд подошел более мягко. Ему дали три года и запрет на въезд на 10 лет. Павлу дали 10 лет тюрьмы и пожизненный запрет на въезд во Францию.
— На каком основании приговорили Павла?
— Совершение насильственных действий с применением орудия. У Ивкина был стул, а Косов ударил кулаком.
— Сколько остается сидеть Косову?
— Если говорить грубо, по нашим подсчетам в сумме — 7 лет. Он уже отсидел 3, остается 4 года.
— Есть возможность УДО?
— Это маловероятно.
— Будете подавать апелляцию?
— Мы будем думать. Апелляция может и навредить, и срок станет выше. Нужно осторожно к этому подойти.
— Как Павел себя чувствует сейчас?
— Он по-мужски держится. За три года в тюрьме он повзрослел. Держится как настоящий русский мужчина. Но он, конечно, в шоке. Не ожидал, что настолько сурово к его ситуации подойдет суд.
— Как семья отреагировала?
— Я на связи с мамой. Она в плохом состоянии, очень сильно переживает. Бабушка пока не в курсе, но все время спрашивает, где ее внук. Тетя поддерживает маму. Она чувствует себя чуть лучше.
— Позволяет ли международное законодательство провести оставшийся срок в российской тюрьме?
— Этот вариант рассматривается. Между Россией и Францией есть конвенция, по которой это реально, но только в том случае, если российская сторона пойдет на это. Министерство Юстиции РФ должно отправить запрос в Министерство Юстиции Франции.
