«Гончаренко — душа ранимая. Но тренер ЦСКА не может шантажировать уходом». Откровенный разговор с Овчинниковым

Алина Матинян

Поделиться

Комментарии

Перед новый годом ЦСКА объявил, что не продлит контракты с Сергеем Овчинниковым и Виктором Онопко. Овчинников время от времени замещал Виктора Гончаренко, открыто не соглашался с ним и так и не получил предложения стать главным. А на фоне слухов о возможном уходе Гончаренко решение избавиться от его помощников стало сенсацией.

Спустя два месяца после ухода из ЦСКА корреспондент Sport24 Алина Матинян обстоятельно поговорила с Овчинниковым — о разногласиях с Гончаренко, стычке с болельщиком и сложных отношениях с фанатами ЦСКА, о психологии Чалова, величии Акинфеева и его преемнике.

— После ухода из ЦСКА вы дали интервью Нобелю. Признались, что не любите игру «Аталанты», но в целом как будто тормозили себя. Почему?
— Надо думать, что говоришь. Ирония и шутки — это хорошо, но любые слова могут обидеть или нанести ущерб клубу, если их неверно интерпретируют. Мне бы этого не хотелось, потому что меня не гложет злоба или обида, нет отрицательных эмоций по отношению к клубу. Наоборот, по отношению к ЦСКА я испытываю только благодарность, и мой уход в этом плане ничего не поменяет. Проработать семь полных лет в великом клубе с такой историей — огромная честь.

Мои разногласия с Виктором Михайловичем — рабочие моменты. Ситуация сложилась так, что кому-то надо было уйти. Я ушел. Никого не учу жить и тренировать, высказываю только свои мысли и суждения о работе тренера и тех или иных решениях. И имею на это право, потому что больше не работаю в ЦСКА.

Болельщики могут воспринять все иначе, но я высказываю свое мнение по заданным вопросам. Что-то я мог бы раскрыть шире, но есть ли в этом смысл? Возможно, после интервью Нобелю, у кого-то сложится впечатление, что я слишком много говорю о ЦСКА. Но это интервью, пожалуй, последнее на эту тему.

Хочется поддержать команду и ребят, чтобы они прогрессировали дальше. Я за ними слежу. Часть моей жизни прошла в ЦСКА, и не знаю, сколько пройдет времени, прежде чем клуб и игроки уйдут из моего сердца. Это невозможно. Продолжаю переживать за команду. Хочу, чтобы они проявили себя хорошо и заняли достойное место.

— Вы говорили, что периодически думали об уходе из ЦСКА. В какой момент?
— В последнее время. Обсуждал это сам с собой. Это был не определенный момент, а снежный ком, который копился.

— Как проходил ваш разговор с Бабаевым?
— Мне позвонили и вызвали в клуб. Роман Юрьевич сообщил новости, я ответил: «Хорошо. Работаем, Роман Юрьевич». И ушел домой. Я не спрашивал про причины.

— Было неинтересно или все понимали и так?
— Это было бы только мое любопытство, оно ничего не изменило бы.

— На месте Бабаева вы бы поступили иначе?
— Думаю, это был чисто технический вопрос. Роман Юрьевич просто озвучил решение руководства. Для меня на первом месте всегда стоят человеческие отношения, так что у меня нет претензий к Бабаеву. Он всегда ко мне хорошо относился. Раз мое увольнение было нужно клубу, я принял это.

— Что вас шокировало больше всего?
— Удивило, что это был такой хороший «подарок» на Новый Год. Все как-то своевременно произошло. Честно не знал, что контракт истекает в декабре.

— Онопко сказал, что ему предложили месте в академии. А вам?
— Мне не предлагали.

— Разговаривали с Онопко после ухода?
— Поблагодарил его за совместную работу на протяжении многих лет. Это было очень приятно. Его все любят и уважают, у нас немного футболистов такого уровня, как Онопко.

— С Гончаренко до сих пор не говорили?
— Нет. Он не звонил и не писал. Может, неудобно, может, не дозвонился.

— Все ждали, что Гончаренко уйдет после «Ростова». Что происходило в команде перед этим матчем?
— Я так привык к уходам Виктора Михайловича и его отсутствию из-за дисквалификаций, что не акцентировал внимания на слухах. Он душа тонкая и ранимая, все принимает близко к сердцу и часто руководствуется эмоциями.

Тренер ЦСКА должен быть психологически устойчивым и не может шантажировать уходом. Ты отвечаешь не только за себя. У тебя есть 20-25 футболистов, за которых ты несешь ответственность. Принятое на эмоциях решение — не черта профессионального тренера.

— После матча с «Зенитом» вы отдувались за выход Васина: «Решение всегда принимает главный тренер, и значит, Васин проявил себя лучше», после «Химок» — за замены Дзагоева и Эджуке, и опять объяснили решением Гончаренко.
— Так и было. Я был против замен и сказал об этом в перерыве Виктору Михайловичу. Попытался аргументировано объяснить, почему не надо менять этих футболистов. Но замены произошли. Что я должен был ответить? Не я же принимал решение. Я не дал оценку этим действиям, а просто констатировал факт в ответ на заданный вопрос.

— Болельщики усмотрели в этом конфликт.
— Кто хочет что-нибудь увидеть, тот увидит. Хорошо помню ту пресс-конференцию. Тогда еще подумал: «Ой, кто-то же сейчас интерпретирует это по-другому». Хотя говорил обыкновенные вещи.

Но лампочка, прежде чем лопнуть, накаляется. Видимо, был нужен какой-то такой момент, чтобы она взорвалась.

— Сейчас не жалеете о тех словах?
— Я же говорил о том, что происходило на поле, а не старался выставить кого-то в некрасивом свете. Любой тренер на эти вопросы ответил бы так же. В тот момент не считал, что это что-то сверхъестественное.

Но рано или поздно наши пути с Гончаренко все равно бы разошлись. У нас разное понимание футбола в целом и человеческих отношений.

— В плане?
— Считаю, к футболистам надо относиться уважительно. Их надо ценить и развивать, наступая себе на горло. Сейчас в футболе методы диктатуры не работают. Когда я был игроком, мне не нравилось, когда меня не уважали. Неважно, в какой форме футболист и как он играет, к нему надо относиться с уважением. Если ребенок получил двойку, его же не выгоняют из дома. Надо исправлять ситуацию, доверять, работать. Человеческие отношения для меня превыше всего. Футбол футболом, но люди должны оставаться людьми.

Нам нужно менять психологию. Мы вечно сомневаемся в футболистах, а их надо поддерживать. Им надо доверять, чтобы у них формировалась психология победителя. Только когда так будет, мы сможем с них что-то требовать.

У нас не очень интенсивный тренировочный процесс, мы должны тренироваться иначе. Все время играем с позиции второго номера, чего-то опасаемся. Надо работать на тренировках над той тактикой, которую собираешься применять в матчах. Это же не плейстейшен.

Надо не только говорить умные вещи, но и пытаться их воплотить жизнь. Или становиться аналитиком, который может делать какие-то выводы и предлагать идеи, реализация которых зависит от других.

К Черчесову можно относиться по-разному, но в сборной он меняет психологию футболистов. Выжимает из ребят максимум. Это единственный тренер, который со сборной России дошел до четвертьфинала чемпионата мира. Высочайший уровень.

— ЦСКА второй сезон проваливает еврокубки из-за того, что нет уверенности в игроках?
— Не видел в группе команд сильнее ЦСКА, половины даже не знал. Видел глаза игроков загребского «Динамо», когда они выходили на «ВЭБ Арену». Они боялись! Чем закончилось — мы знаем. В группе, где был хороший шанс занять первое место, у ЦСКА — ноль побед.

Я не все понимал в плане тактики и настроя. Считаю, ЦСКА должен был выступить намного сильнее.

— В футболе важна психологическая совместимость людей. У вас с Гончаренко ее не было?
— Понимал, что он главный тренер, а я — помощник. Гончаренко выбирал направление, а мы должны были соответствовать его видению. Конечно, дискуссии не возбранялись. Он прислушивался, если ты аргументировал свое мнение, и оно было логичным. В этом плане Виктор Михайлович совершенно нормальный. По разным аспектам я с ним был не согласен, но он главный тренер.

Я никогда не менял стиль своей работы, хотя работал со многими тренерами. До этого никаких претензий не было. Возможно, что-то ему не понравилось.

— Но финальные решения всегда были за Гончаренко?
— Конечно, решение всегда за главным тренером.

— Как было на матче с «Динамо»?
— Состав должен был определять я — это было требование руководства. Он был ясен за неделю до игры: На первой же тренировке сказал, кто будет играть. Тогда же были собраны тренерский, административный и медицинский штабы. Был уверен: работать придется до конца чемпионата, поэтому сразу очертил требования и свое видение футбола и состава.

Хотел объединить всех тренеров, в том числе и штаб молодежной команды, чтобы они работали на клуб и понимали свою значимость для ЦСКА. На тот момент я высоко ценил любую помощь. Надо отдать должное, все отнеслись к этому очень грамотно и по-человечески.

— В том матче дебютировал Марадишвили. Как оцените его перспективы сейчас?
— Это футболист с большими возможностями. Если его качества будут развиваться тренерским штабом, то в таком клубе, как ЦСКА, его рост неизбежен.

— На сборах этой зимой из молодежи были только Боков и Яковлев, позже приехал Аванесян. Больше было взять некого или просто не стали заморачиваться?
— Не знаю, но молодые игроки должны присутствовать на сборах и участвовать в тренировочном процессе. Нужно доверие и умение работать с этими игроками. Без доверия не было бы Карпова и Марадишвили, Чалова, Тикнизяна и Кучаева.

Думать надо не о сегодняшнем дне, а о том, что будет после меня как тренера. Я должен оставить не руины, а фундамент, даже если что-то не получится. Нужно приложить большие усилия на перспективу, которая, возможно, мне даже не поможет. Я как специалист должен работать и на будущего тренера. Вижу в этом одну из главных характеристик профессиональной работы. За редким исключением это слишком далекая перспектива, поэтому многие не хотят этим заниматься. Но ЦСКА должен развивать свой ближайший резерв, уделять ему еще больше внимания и оказывать еще больше доверия.

В системе подготовки молодежи многое надо улучшить, чтобы она и в дальнейшем давала столько игроков для первой команды. В структуре клуба есть человек, который знает всю молодежную систему со всеми ее слабыми местами и мог бы многое наладить. Но, к сожалению, в российском футболе сильны стереотипы, и его перевод в спортивный блок даже не рассматривают, потому что он работает в другом подразделении. Не буду называть имени, но в ЦСКА все понимают, о ком я говорю.

— Аванесяна отдали в «Тамбов». Ему это пойдет на пользу?
— У меня была четкая позиция по Тикнизяну, когда он уходил в аренду в «Авангард», и сейчас по Аванесяну. Они должны были тренироваться с основным составом и прогрессировать. Не вижу больших плюсов в этих арендах. В ЦСКА Тигран бы тренировался с игроками высокого уровня, а «Тамбов» — команда гораздо слабее. Какие тут плюсы? У Аванесяна ведь хорошие качества для его позиции. Он злой, у него бойцовский характер, хорошая техника и понимание футбола. Пока рано говорить о его большой перспективе в силу возраста, и помимо футбола еще столько обстоятельств есть. Но потенциал виден.

У Наира на летних сборах что-то щелкнуло, он начал по-другому тренироваться и относиться к себе. Скинул ненужный груз ответственности. Ему четко объяснили, что делать на поле, и он попер. Тикнизян еще раскроется, но аренды тут не помогут. У него очень сильный козырь — он мобильный и хорошо готов физически. Это база, которая при прочих равных дает очень большое преимущество игроку. Если ЦСКА будет правильно его использовать, он принесет очень большую пользу.

— А Яковлев?
— Он очень сильный! У него большое будущее. Ответственный, серьезный парень, хорошо тренируется и впитывает те знания, которые ему дают.

— Каждые полгода в ЦСКА привозят нападающего со словами: «Нужно создать конкуренцию Чалову». Учитывая его психологию это правильно?
— Феде надо создать определенные условия. Он своеобразный молодой человек — хотя люди все разные.

На мой взгляд, мы очень скептически относимся к Чалову. У него колоссальная статистика, а все хотят от него то, чего он не может физически дать на сегодняшний день: каждый сезон — по 20 голов и 10 голевых передач, чтобы он был яркой звездой в каждом матче. Это неправильно. Федор все равно приносит огромную пользу команде.

— Сначала Чалова не отпустили в «Кристал Пэлас», теперь посадили на скамейку. Его это не доломает?
— Нет, он сильный пацан. Федю надо было отпускать, но я уверен: он и его карьера будут развиваться. У Чалова есть стержень и серьезный футбольный характер. Знает, что хочет от жизни.

— Матч с «Локомотивом» — мрак?
— Не соглашусь. Второй тайм был неплохим в исполнении ЦСКА. Возможно, «Локомотив» уже играл по счету и не особо атаковал, но преимущество у гостей было большим. Команда могла отыграться, сделать счет 2:2 или даже победить. Положительные моменты в игре ЦСКА все же присутствовали. Даже если оттолкнуться от статистики этого матча — она феноменальная. ЦСКА по всем показателям в разы превзошел «Локомотив», но делать какие-то серьезные выводы рано. Зачастую даже у лидеров первые матчи после паузы бывают скомканными.

— С Помазуном разговаривали после этого матча?
— Нет. Думаю, и не нужно было. Честно: я был против этого возвращения. По моему опыту, такие вещи никогда не приносили пользы.

— Помазун обсуждал с вами свое возвращение в ЦСКА?
— Да, но от него ничего не зависело: в контракте был пункт о досрочном завершении аренды. Предположил, что ЦСКА не пойдет на это, верил в здравый смысл.

Возвращение Ильи — не панацея. Получается, ЦСКА не доверяет вратарям, которые сейчас находятся за Акинфеевым. Надо всегда верить в тех, с кем работаешь, а не совершать переходы по сложным схемам.

Возможно, летом у Помазуна снова будет вариант с арендой. Надо будет уходить. В первом круге Илья был лидером «Урала», определяющим футболистом. Им были очень довольны. У Помазуна все впереди, но на данном этапе это не совсем правильное решение. Хотя я могу ошибаться.

— В чем Илья прибавил в «Урале»?
— Рад, что он получил практику в РПЛ. Хотелось бы, чтобы он и дальше прибавлял, но для этого нужно постоянно играть. У Помазуна есть запас прочности, феноменальная техника. Играет в манере, в которой мало кто из вратарей РПЛ играет. На мой взгляд, он должен еще прибавить при условии, что у него будет постоянная игровая практика.

— В ЦСКА у Помазуна есть будущее?
— В ЦСКА есть Акинфеев — и, надеюсь, еще долго будет играть. Хотелось бы, чтобы по окончании контракта Игоря я прочитал, что он его переподписал его еще на некоторое время. Когда я заканчивал, Семин последние два года мне говорил: «Не торопись. Играй, пока с кровати встать не сможешь. Потом будешь жалеть». И был прав. Я закончил на 36-м году, а реально мог бы играть до сорока, здоровье позволяло. Закончить можно всегда.

При Акинфееве у Помазуна немного шансов претендовать на что-то большее, чем второй вратарь ЦСКА. Но у него большие шансы стать основным в любом другом клубе России. Не вижу, чтобы кто-то намного превосходил его — Помазун соответствует самым высоким требованиям.

— А Тороп?
— У него большие перспективы. Слава был отлично готов, товарищеские матчи на сборах — тому подтверждение. Тороп выглядит целостно для 17 лет. У него сильная психология. Еще он очень умненький, хорошо учится. Если он хоть на балл съедет в школе, будет тренироваться в дубле — это было одним из моих условий. Обещал его маме. Он на сборы ездил с учебниками, знал: шутить со мной плохо. Мог и подзатыльник получить.

— По работе с Акинфеевым будете скучать?
— Работать с фигурой такого масштаба — счастье для любого тренера. Игорь — высочайший профессионал, абсолютный талант. Его класс просто недостижим для других. Данное природой он подкрепляет кропотливым трудом. Люди, которые его критикуют, даже не представляют, как сложно после двух тяжелых травм выступать на том уровне, на котором играет Игорь. Это требует тщательного выстраивания тренировочного процесса, специального режима питания, не всегда приятных восстановительных процедур. Он готов и сейчас играть за сборную и быть первым номером.

— У Дмитрия Крамаренко хватит авторитета, чтобы Акинфеев к нему прислушивался?
— Вопрос так вообще не стоит: Игорь абсолютно приземленный и с уважением относится ко всем тренерам. С Крамаренко они знакомы уже очень давно — Игорь зашел в основу ЦСКА, когда там был Дима. Здесь не будет никаких проблем.

Желаю Дмитрию Сергеевичу успехов. У ЦСКА растут перспективные молодые вратари, и, Крамаренко, уверен, будет способствовать их прогрессу.

— За Чепчуговым следите?
— Только недавно с ним общались. Везде пишут про его инстаграм. Хочу верить, что это троллинг, а не какие-то проблемы. Он со мной разговаривал совершенно нормально и адекватно. Никаких сомнений не закралось.

В жизни бывают разные ситуации, их надо просто перебороть. Все живы-здоровы и слава богу. У Сереги оригинальный юмор, мне кажется, это просто была ирония. За ним раньше ничего такого не наблюдалось, всегда был нормальный и серьезный парень, без отклонений.

— Влашич перерос уровень ЦСКА?
— Он как был определяющим звеном ЦСКА, так им и остался. Многое на нем завязано. От того, как сыграет Влашич, зависит чуть ли не половина успеха.

Все игроки однажды перерастают уровень команды. Тут вопрос бизнеса. ЦСКА не может отдать Влашича так, чтобы его карьере было хорошо, а клубу плохо. Футбол — это бизнес, и он это понимает. Никола хочет развивать свою карьеру и рано или поздно перейдет в более сильный чемпионат. Не надо забывать, что Никола европеец, а они все хотят играть в Англии, Испании, Италии, Германии.

— Почему у Гайча не получилось в ЦСКА?
— Это не камень в чей-то огород, но прежде чем покупать футболиста, его надо оценивать с учетом стиля команды. Было понятно: игрок формата Гайча — нападающий-столб — не подходит под тактику ЦСКА, он не покажет лучших качеств.

— А Рондон?
— За ним есть история, за Гайчем — нет. Саломон большой игрок и может принести пользу, но по стилю он все равно не очень подходит ЦСКА. Возможно, поменяет манеру игры или что-то поменяют под него.

— Летом не взяли Вагнера, но зато взяли Рондона. Чем он лучше?
— Решение по Вагнеру принимало руководство клуба, а не тренерский штаб. Мы можем многого не знать в переговорном процессе, но они оба хорошие футболисты.

— Фукс — понятный вам персонаж?
— Очень квалифицированный игрок, если судить по тому, что я видел на тренировках. Покажет ли себя после травм, скажут только врачи.

— Эджуке — верное приобретение?
— Очень креативный футболист. Такие обогащают наш чемпионат, с ними приятно работать. Умный парень, я рад, что он пришел в ЦСКА. Если Чиди правильно использовать — будет регулярно приносить пользу.

— Вы были бы готовы вернуться в ЦСКА?
— Никогда не говори никогда. Помню одно из полученных сообщений от болельщика: «Спасибо, что ты, наконец, ушел». Самое честное и искреннее сообщение! Для кого-то это был праздник.

На самом деле хочу сказать слова благодарности болельщикам. Не упомянул их в своем прощальном посте в инстаграме, исправляюсь. У ЦСКА потрясающая поддержка — куда бы мы ни ездили, чувствуем ее, даже в коронавирусный период. Как игрок с большим опытом повторю: это окрыляет команду, наполняет футболистов энергией.

Да и ко мне по ощущениям большая часть фанатов относится позитивно. Во всяком случае после объявления об уходе я получил огромное количество сообщений и теплых слов. Тронут ими. Не зря ЦСКА закрепил за болельщиками 12-й номер.

— Сразу вспоминается случай в аэропорту Волгограда, где у вас произошла стычка с фанатом из-за выкриков.
— Не уверен, что это был болельщик, а не просто пьяный человек. Кричать с расстояния в 30 метров не по-мужски. Я вспылил, потому что человек перешел черту. Я никогда не обижался на скандирования. Для меня это некая игра, для них, наверное, тоже. Но иногда люди переходят все границы.

Мне не нужно было так реагировать. Спасибо, что меня вовремя остановили.

— Чем занимались последние два месяца?
— Домом и детьми, своей академией, которой уже два года. Ее гендиректор Николай Федчук живет этим делом. Мы арендуем манежи и поля, тесно работаем с Puma. Хотим дальше расширяться, но ставим для себя социальные задачи, а не коммерческие. Занятия платные, но все деньги идут на аренду залов, зарплату тренерам, инвентарь и так далее. Хотим, чтобы у детей был шанс заниматься футболом, а с родителей спала нагрузка.

После пандемии планируем зарубежные поездки. Может, футбольные организации окажут нам содействие. Пока никто не помогает, делаем все своими силами. Мой сын тоже там занимается, так что я заинтересован в проекте лично.

Еще вел переговоры по трудоустройству. И благодарен «Локомотиву», что пригласили посетить матч с ЦСКА.

— В какой стадии переговоры?
— На стадии перспективы. Было несколько бесед не только по тренерской деятельности. Я многогранен, в футболе много профессий, которые мне интересны. Открыт к предложениям, рассмотрел бы как тренерские варианты, так и в административном блоке. Меня привлекает детский футбол, рассмотрел бы и работу в структурах РФС, связанных с юношеским футболом.

— Сейчас готовы приступить к работе?
— Будет интересное предложение, которое устроит меня и руководителей клуба — готов хоть завтра. У меня было достаточно времени для анализа не только ЦСКА, но и других клубов. Ни один тренер не отдыхает от футбола: все равно анализируешь что-то из прошлого и не только.

— В ФНЛ пошли бы?
— Почему нет? Футбол РПЛ и ФНЛ отличается только статусом. Это такая же тренерская работа. Никто не мешает возглавить команду ФНЛ и вывести ее в РПЛ.

— А пойти помощником готовы?
— Есть тренеры, с которыми я бы с радостью поработал помощником.

— Например?
— Слуцкий.

— Не звал еще к себе?
— Даже если бы и звал, никто об этом не узнает. У «Рубина» штаб укомплектован.

— Из «Локомотива» на вас выходили?
— Напрямую — нет. Последние 15 лет разговоров у меня с клубом нет.

— Но вы были бы согласились?
— «Локомотив» мне враг, что ли? Большой клуб с историей, где я провел большую часть карьеры. Конечно, от предложений ЦСКА, «Локомотива» не отказываются.

— Вы говорили, что хотите написать книгу.
— Да, были мысли написать о вратарском мастерстве. У нас нет никакой системы подготовки и школы обучения тренеров вратарей. Все тренеры хотят у себя в команде хорошего вратаря, но ничего в них не понимают. А тренер должен понимать во всем. Надо сформировать систему. Нужен большой труд, благодаря которому академии выбирали бы стили и методы подготовки. На данный момент такого нет.

Скачать приложение Sport24 для iOS

Скачать приложение Sport24 для Android