«У нас отобрали даже автобус». Как родился ФК «Москва», который открыл Слуцкого, шумел в РПЛ, но не пережил нулевые
Сейчас уже мало кто помнит, но на стыке 90-х и нулевых в Москве существовало сразу две торпедовские команды.
Летом 96-го московский Завод имени Лихачева продал права на название «Торпедо» ОАО «Лужники» Владимира Алешина. Команда переехала на одноименный стадион, но новое руководство «ЗИЛа» спустя полгода решило воссоздать у себя заводскую команду.
Так появился «Торпедо-ЗИЛ», который за следующие четыре года из третьей лиги поднялся в элитный дивизион. Тогда-то командой и заинтересовался «Норильский Никель». В конце ноября 2002 года «ЗИЛ» официально продал команду металлургическому концерну, который первоначально вообще планировал перебазировать команду в Красноярск — ближайший большой город к Норильску, где можно было играть в большой футбол.
«Это действительно было так, — рассказывает гендиректор ФК «Москва» Юрий Белоус. — Более того: у Прохорова одновременно было еще предложение со стороны ЦСКА купить 50% их доли. Но на момент предложения по «Торпедо-ЗИЛ» губернатором Красноярского края стал Александр Хлопонин — вопрос переезда клуба в случае покупки действительно рассматривался. Клуб как раз должен был называться «Металлург».
Я даже летал туда осматривать стадион и прочую инфраструктуру. Но разобравшись в финансах региона, Хлопонин решил, что тратить даже те 5-10 миллионов долларов на футбольный клуб, когда врачам, учителям и другим бюджетникам не выплачиваются зарплаты — неправильно.
Клуб остался в Москве, а я уговорил Юрия Михайловича (мэра Москвы Лужкова. — Прим. Sport24), чтобы команда шла под названием «Торпедо-Металлург», хотя противодействие со стороны Алешина было серьезным. Договорились на год, а дальше, дескать, разберемся».
О том, насколько интересен совладельцу «Норникеля» Михаилу Прохорову клуб в Москве, Белоус рассказывал в интервью РИА: «В конце 2003-го Прохоров, с которым у меня были очень хорошие отношения, спросил: «Стоит ли покупать «Торпедо-ЗИЛ»? Я ответил: «Даже при том, что сейчас это самый отсталый клуб Москвы, все ваши спортивные активы, включая баскетбольный ЦСКА и мини-футбольный клуб «Норильский Никель», на весах перевесит аутсайдер большого футбола с учетом того, сколько в России пишут о футболе. И не стоит даже раздумывать, главное — цена вопроса».
Я принял его предложение стать генеральным менеджером, мне это было очень интересно. В первый год нам пришлось тяжело, мы сразу остались без всего: ЗИЛ отобрал у нас и базу «Мячково», и автобус для команды, и все прочее. Мы сидели тогда в ДК ЗИЛ, работали с утра до вечера, и я в первую неделю на своем «Пежо» развозил сотрудников по домам. А ведь в 2003-м в футбол пришли очень большие деньги. Мы взяли шесть-семь футболистов уровня выше, чем у нас, но на самом деле это было ничто, потому что у других клубов были огромные средства и они были к тому же на ходу».
Юрий Лужков, Юрий Белоус, Виталий Мутко
В разговоре со Sport24 Белоус уточнил, что команду, по сути, купили за долги — задолженность по зарплате была 2,5 миллиона долларов. Новый бюджет определили в районе 8-10 миллионов. Правда, с кандидатурой первого главного тренера промахнулись.
«Хотелось пригласить специалиста без кредитной истории, никем не ангажированного. Как Слуцкий впоследствии. Взял Алейникова — ошибка. К восьмому туру пришлось исправлять. Набрали при нем два очка.
Тренер должен управлять футболистами, а он тихоня. Любил повторять: «Главное стартануть». С тех пор я это слово, «стартануть», возненавидел. Так и не стартанули в итоге. Пришлось прилагать массу усилий, чтобы удержать команду на плаву», — рассказывал Белоус «Чемпионату».
После недолгого периода с Валерием Петраковым клуб и возглавил Слуцкий — с этого момента шуму навела и «Москва», и сам Леонид Викторович.
Но это все потом, а пока никуда не делись проблемы с брендом «Торпедо», которым владел Алешин — «Металлургу» все равно пришлось задуматься о поиске новой концепции.
Белоус: «Договориться с Алешиным было нереально. Хотя, когда они переехали в «Лужники» — это был изначально абортированный проект. Национальный стадион, где нет региона болельщиков. В итоге на стадион вместимостью в 80 тысяч к ним приходило 800-1000 человек. Сплошное эхо.
Думаю, Владимир Владимирович потом понял, что промахнулся — «Торпедо» нужно было привязывать только к Восточной улице, где есть их болельщики. Но там уже были мы».
Директор по развитию «Москвы» Максим Мотин рассказал, что в 2008 году «Торпедо» могло объединиться с «Москвой»: «Я встречался с тогдашним их владельцем Тукмановым. Был вариант объединения, даже название «Торпедо-Москва» обсуждалось. Но в тот момент гендиректором «горожан» был Галайда, человек в целом далекий от футбола. Он посчитал, что у «Торпедо» слишком большие долги (могу ошибаться, но это было что-то в районе 3 миллионов долларов) и отказался доводить сделку до конца. Ну а позже это уже было попросту неактуально. «Москва» развивалась очень хорошо, у нас появились свои болельщики».
Владимир Алешин
Белоус: «В Лондоне 5-6 больших клубов — они все привязаны к своим районам. Мы решили, что привяжем Москву к южной части города — юг, юго-запад, юго-восток. Проделали огромную работу, чтобы болельщики пошли. Ну и она удалась — уже через 2-3 года собирали полный стадион».
Мотин: «Даже после переименования в «Москву» мы продолжали считать себя продолжателями традиций «Торпедо», тем более, что мы играли на стадионе имени Стрельцова, его имя носила наша детская школа. Где-то в 2007 году мы заказали социологическое исследование, которое показало, что среди школьников южного и юго-восточного округов (где живет 3 миллиона жителей) бренд «Москва» был уже гораздо популярнее «Торпедо». Мы проигрывали только «Спартаку» и «Локомотиву» в этой возрастной группе».
— Как вообще возник концепт «Москвы»?
Белоус: «Мы начали думать над тем, каким будет новый бренд. Я несколько раз встречался с менеджерами «Манчестер Сити», ездил туда на стажировку. Тогда там еще не было арабского следа — наоборот, именно Россия росла, как на дрожжах, и многие думали, что по аналогии с Абрамовичем и «Челси», остальные олигархи тоже пойдут в футбол.
С одним из менеджеров Макинтошем Макалистером мы даже дружили — ему я и рассказал про идею назвать клуб «Москвой». Он ответил: «Да, фантастика, вот это будет супербренд». Прохорову название тоже понравилось.
Немного перевозбудились болельщики других московских команд: «Как это, ФК «Москва» — а мы не Москва что ли?» Но мы были мирным клубом, потому особых проблем не возникло.
— Были ли другие варианты концепта, кроме «городской» команды?
— Нет, этот изначально показался очень удачным. На нем и остановились».
Мотин: «Нам нужно было придумать логотип для «Москвы». Узнали, сколько стоит разработка в студии Лебедева, прослезились.
— Сколько же там запросили?
— Около 40 тысяч долларов. И то, это было чуть ли не одолжение — мол, со скидкой.
Тогда решили устроить конкурс с призовым фондом в 10 тысяч долларов. Тогда интернет не был так развит, как сейчас, поэтому работы нужно было присылать по почте. Мы получили сотни работ, каждую из них рассмотрели. Внутри клуба мы остановились на том варианте, который все потом и узнали. Но в любом случае нужно было показать несколько вариантов Юрию Михайловичу [Лужкову]. Были опасения, что он может выбрать что-то иное, с чем нам потом будет сложно работать.
Поэтому, сейчас уже можно рассказать, ему были показаны не все варианты, из которых мы выбирали. Показали лучший на наш взгляд и несколько других, предполагая, что они ему не понравятся. Так и получилось. Он выбрал букву «М». Затем мы с дизайн-студией привели логотип в рабочее состояние и запустили в массы».
Про то, как Лужков одобрил название, Белоус рассказывал «Чемпионату»: Он меня спросил, как будут называть команду, кроме официального варианта ФК «Москва». Я ответил, что журналисты пишут «горожане», а болельщики говорят «кепки» или «пчеловоды». Лужков улыбнулся и сказал: «ну хорошо». С тех пор он не пропустил ни одной домашней игры. Ему было приятно, что была ассоциация с ним».
Белоус рассказал Sport24, что Лужков часто бывал на матчах «горожан»: «Мы с ним встречались два раза в неделю — играли в футбол вместе. Он был очень увлечен футболом, ходил на все наши игры, чем вызывал ревность у многих. Хотя он никогда не показывал особое расположение именно нам, всегда отмечал, что болеет за все московские команды. Большой человек и большой политик — этого сейчас не хватает очень».
***
Дальнейшая история была похожа на модель развития идеального клуба. При далеко не самом роскошном бюджете «Москва» за следующие шесть сезонов ни разу не завершила сезон в РПЛ ниже девятого места. Настоящим прорывом стал 2007 год — тогда «горожане» остановились в шаге от медалей чемпионата, вышли в Еврокубки и дошли до финала Кубка страны, где умудрились в основное время сдержать гораздо более статусный «Локо» — Гарри О’Коннор лишь на 103-й минуте принес победу железнодоржникам.
Сказка закончилась внезапно и очень прозаично. Спустя год после главных успехов «Москвы» Михаил Прохоров из-за конфликта с Владимиром Потаниным продал свою долю в «Норникеле». Оставшиеся владельцы концерна не разделяли интереса к футболу и уже через перекрыли финансирование «горожанам» как непрофильному активу.
Последний сезон в РПЛ «Москва» закончила на шестом месте.
Клуб снялся с высшего дивизиона, чтобы еще год проагонизировать в ЛФК. За 3 дня до нового 2011 года пресс-служба «Норникеля» объявила о ликвидации клуба. Все потенциальные покупатели команды получили от концерна на предложения о продаже отказ.