«Нет задачи делать из Карпина актера Голливуда — он не играет на публику». Нобель — о футбольном реалити про Ростов
В середине апреля на «Матч ТВ» начал выходить документальный сериал «Ростов на кону» — «футбольное реалити» (как называет проект сам телеканал) Нобеля Арустамяна про клуб одной из южных столиц России.
Спецкор Sport24 Александр Петров встретился с Арустамяном после премьеры и узнал:
— Тяжело ли было договариваться с руководством клуба, и как к идее сериала отнесся Валерий Карпин;
— Почему «Ростов», а не столичная команда или «Краснодар»;
— Ориентировались ли создатели на проекты Netflix;
— Почему в «Ростове на кону» не показали бэкграунд героев;
— Нобеля нет в кадре — сознательное решение?;
— Можно ли называть документалку «первым футбольным реалити», помня про кейс «России 2» и Щелково;
— Не лучше ли было снимать проект постфактум и про сезон целиком (как делает тот же Netflix).
И многое другое. Поехали!
— Когда вообще возникла идея такой документалки?
— Просто есть желание делать что-то новое. Мы разговаривали с Тиной Канделаки на тему, что можно придумать интересного — так и возникла идея такого сериала. Идея не новая — подобные форматы уже реализовывались на том же Netflix.
То есть идея была на поверхности, главной проблемой было как это реализовать. Наш футбол закрытый, не очень доступный для посторонних глаз, так что здесь могу только в очередной раз сказать спасибо руководству «Ростова». Я много раз делал с ними различные проекты, и я видел, что им интересно развиваться не только в футбольном плане, но и как бренд.
— В вашей голове это сразу был «Ростов» или еще какие-то варианты были?
— Да, особо сомнений в этом выборе не было. Самобытный клуб, который находится в авангарде каких-то футбольных событий. Интересная история на данный момент: команда обновляется после прошлогоднего выхода и провала в еврокубках. Ну и третий фактор — фактор города. Он очень футбольный, как и весь юг России — сколько раз я бывал здесь, и каждый раз поражаюсь как в Ростове любят игру. Ну и важно то, что люди, которые работают в клубе, были готовы к этой истории, хотели ее.
— Но все же в масштабах России этот клуб далеко не с самой большой фанатской базой…
— Не согласен. Это большой город и огромный регион. Плюс, когда «Ростов» противостоит московским командам и «Зениту» он всегда вызывает симпатии. Плюс выступления в Лиге чемпионов и Лиге Европы — в общем глобального антагонизма к ним нет, скорее наоборот — очень многие их поддерживают, как такую, вторую команду.
Ну и, мне кажется, мы недооцениваем фактор города: Ростов — это миллионник, как ни крути.
— Долго пришлось договариваться?
— В том году у меня было два интересных проекта с «Ростовом» — я снимал там блог + мы делали «Коммент.шоу» с Валерием Карпиным. Уже тогда было понятно, что и Арташес Арутюнянц и Алексей Рыскин (президент и спортивный директор ФК «Ростов» — Sport24) — они готовы быть более открытыми. Когда я предложил им идею «Ростов на кону» — у них не было какого-то недоумения. «О, интересно, надо обсудить». И мы обсуждали, это не заняло много времени — в конце декабря-начале января я обсуждал эту историю с Тиной, а уже в марте мы поняли, что запускаемся.
Было где-то 2-3 встречи. Мы съездили в «Ростов», на одну из первых игр команды после паузы в чемпионате и уже финально договорились. Но их не нужно было убеждать или еще что-то — они были к этой истории готовы.
— Как тот же Карпин воспринял идею?
— Очень позитивно. У него же есть опыт работы на «Матче», Карпин теперь человек телевизионный, плюс долго играл и жил в Европе — понимает, что футбол не может быть вне медиа. Он сказал, что наши люди — это часть команды. Процесс съемок не происходит так, что мы приезжаем на час — операторы постоянно находятся с командой. Микрофон на Карпине постоянно, камера включена даже на предматчевой установке.
— Домой тоже легко пустил?
— Да, мы это обсуждали. Хотели показать жизнь футбольной команды так, что у каждого есть семья, дом, какие-то бытовые истории — это важно. Не буду раскрывать все секреты, но в каждой серии семьи будут показаны. Как они переживают поражения, радуются победам. Нельзя отделять семьи, болельщиков от футбольной команды.
— У вас много контента на ютубе, но сериал выходит на «Премьере» по подписке. Почему?
— Потому что такие платформы стремительно развиваются. Есть мировые примеры — Netflix и Amazon, которые аккумулируют у себя самый интересный видеоконтент: сериалы, ТВ-шоу.
Premier захотели видеть наш проект у себя. Когда Тина сказал, что им это интересно у меня даже не было сомнений — это платформа, где много крутых российских сериалов, те же «Домашний арест» или «Звоните Ди Каприо» я с удовольствием посмотрел.
То, что «Ростов на кону» выходит на одной из ведущих платформ в России — это статус или, если угодно, знак качества.
— Я правильно понимаю, что, выходя на «Премьер» вы делаете ставку даже не столько на спортивную аудиторию, сколько на более широкую?
— Да, так и есть, важно, чтобы аудитория была разной. Это не только желание мое или платформы, вообще для российского футбола важно, чтобы аудитория увеличивалась. У нас огромный потенциал любви к футболу, но сейчас им увлекается 10-20%, а нужно 50%. Когда мы выходим на площадку уровня «Премьер», мы даем возможность людям, которые про футбол ничего не слышали, включиться в эту историю.
— В титрах вы — автор идеи. В трейлеры вы тоже непосредственно появляетесь в кадре, но в первой серии вы были только закадровым голосом — ждать ли вас все же в кадре?
— Нет. Мы думали над этим, обсуждали. Но у меня задачи быть героем или журналистом в кадре. Это документальная история — есть футбольная команда: Карпин, игроки, президент клуба, спортивный директор, там не нужен я. Я могу быть в своей роли, когда беру интервью у Карпина в первой серии — собственно и все. Мне кажется, это правильно. Я автор идеи, продюсер.
— В чем тогда ваша сфера ответственности?
— Ну я не монтирую его, сразу говорю (смеется). Я контролирую, реагирую на какие-то проблемы. Мы составляли план, прописывали каждую серию — все в полном взаимодействии с нашей командой.
— Сценарий тоже на вас?
— Идеи были прописаны, а сценарий мы и не можем прописать — в этом и есть реалити. Но, конечно, на этапе создания я был одним из тех, кто все это смотрел и проговаривал.
***
— Непосредственно к сериалу. Вышли первые серии (интервью состоялось после выхода первого эпизода) — пока что вы довольны результатом? Это то, что вы хотели видеть?
— Я недоволен, точнее расстроен, что «Ростов» проиграл — когда ты с командой сталкиваешься, то хочешь-не хочешь, становишься участников этой истории и переживаешь за нее. Если говорить конкретно про серию, то наше отличие от других проектов, о которых мы говорили выше: про «Сандерленд», например (от Netflix — Sport24), — мы выходим не постфактум а в реальном времени.
Это довольно тяжело: у нас нет пост-продакшна, сроки очень сжаты — вопрос двух-трех дней. Потому, конечно, это не предел совершенству, мы тоже будем прибавлять. Но первая серия, как мне кажется, была интересна — мы показали того же Карпина как разного человека. Дома одного, с командой — более жесткого и сурового.
— Давайте так, я расскажу несколько моих личных сомнений после первой серии, а вы их прокомментируете/ответите.
— Конечно, это интересно.
— Первый момент. Смотрите, мы ведь говорим о зрителе, который первый раз видит что-то про «Ростов» и вообще российский футбол. В пилотной серии вообще нет ни экспозиции, ни бэкграунда. То есть нас сразу кидают в рандомную для зрителя ситуацию. Насколько вы считаете это оправданным, когда зритель не понимает всю поднаготную?
— Слушайте, ну я не готов обсуждать каждый фрагмент.
— Здесь дело не во фрагменте, а в принципе построения сюжета.
— Понимаю. Но наш принцип — показать то, что происходит здесь и сейчас. Нет задачи сделать из Карпина актера Голливуда или учить чему-то футболистов. Самое главное — это показать, как команда в реальном времени живет. Не вывести Карпина на площадку и снять с ним большой заявочный план, а задача снять документалку.
— Но ведь в первой серии из героев пока по сути мы видели только Карпина и детского тренера, который болеет за Ростов, на параллелях с которым и строится серия. Героев ведь сильно больше и там действительно много крутых историй: не думаете, что для пилота, который «продает» сериал не показать все эти завязки, не самый очевидный шаг?
— Смотрите, вы говорите правильные вещи — согласен, что завязки нужны. Но самый важный момент — у нас не было задачи сказать игрокам «Ростова»: ребят, мы снимаем кино, забудьте про футбол — вы должны сниматься. Задача была быть максимально незаметными для них. В этом смысл.
— Вы говорили о том, что в отличие от Netflix снимаете в реальном времени. Но обычно же документалки и ставят целью сделать какую-то хронологию года, а здесь скорее этакий «Один день» Кирилла Набутова.
— Мы должны ориентироваться на Россию, а у нас не самый большой интерес к футболу. К сожалению. У нас зимой было два выбора: либо снимать то, что происходит весной — конец чемпионата, либо ждать следующий год и снимать осенью. Но я думаю, что для зрителей осенняя концовка не была бы такой интересной, когда все решается в сезоне.
Делать сериал про год постфактум — не та будет реакция, не тот уровень переживаний, как за то, что происходит сейчас.
Трейлер сериала от Netflix «Sunderland 'Til I Die»
— В трейлере говорится о реалити в контексте того попадет ли Ростов в еврокубки — сейчас уже почти понятно, что нет…
— В этом и смысл: ни я, ни вы не знаете, что будет дальше. Я не знаю, как сыграет «Ростов» через два дня. Но для меня главной интригой является то, как команда обновляется, как Валерий Карпин научит молодых футболистов расти.
Арутюнянц, Карпин, Рыскин построили команду, которая вышла в Лигу Европы, а потом вылетела. Так как клуб не бюджетный, а живет по бизнес-принципам, они стали продавать игроков: Шомуродова, Ионова, Чернова, избавились от Еременко, у которого была большая зарплата и собрали молодежь. И мы ее будем показывать: Поярков, Махатадзе, Тугрев, скандинавы — они растут. Попадут ли они в еврокубки или нет — скорее, нет. Факт их роста для меня — главная интрига, сумеют ли они стать сильнее к концу данного отрезка.
— Я скорее спрашивал про то, будет ли меняться концепт по ходу.
— А концепция не меняется. Если для вас главная интрига — это выход в еврокубки, вы можете жить с этой интригой до полного исчезновения математических шансов. Но для нас главное — как «Ростов» меняется. Как будет дальше — мы и не можем прогнозировать: может, выдаст победную серию до конца чемпионата и выйдет в Лигу Европы, а может, все проиграет. Мы не знаем, но и не в этом концепт.
— Что было самое сложное в процессе съемок?
— Я не всегда в силу загруженности непосредственно принимаю участие в процессе съемок, тем более, что они продолжаются прямо сейчас, но самое сложное — это, безусловно, выбрать наиболее интересное из того материала, который есть. А его много. И важно правильно поймать фокус.
— У вас есть доступ практически во все помещения стадиона — были моменты, когда вам говорили (тот же Карпин) «подождите минут 10 хотя бы, потом войдете»?
— Нет, пока такого не было. Валерий Георгиевич слово держит: все, что нам разрешил снимать — мы снимаем.
— «Ростов на кону» называет себя первым футбольным реалити. Как же быть с тем же проектом с Щелково?
— Там было очень большое различие. Тогда телевидение, «Россия 2» создало команду под проект. Если я правильно помню, именно они и поставили Тихонова главным тренером и вообще были инициатором роста команды. А у нас наоборот: тут мы внедрились в команду. Да и масштабы разные.
— Можно я все же спрошу про еще одной конкретной сцене, которая лично мне, но не только — специально опрашивал людей, которые смотрели пилот, показалась очень наигранной. Это сцена с Карпиным на видеоразборе тренировки, где он очень много матерится.
— А вы часто общались с Карпиным без камер?
— Нет. Дело не в том, что он матерится — не сомневаюсь в этом, но сцена выглядит немного театральной.
— Мне нет. Я с Карпиным общаюсь достаточно давно и не только в эфире. Классический Карпин. Если вы думаете, что он играл на публику — точно нет.
— Проблема мата вообще была проблемой во время съемок?
— Нет, в любой футбольной команде мат — неотделимая ее часть, наверное, его могло быть и больше, но задачей было и реальность показать, но и не сделать из серии один сплошной мат. Мы пытались найти грань, чтобы это было адекватно.
— Это будет один сезон?
— Пока что да, но все всегда может поменяться. На данный момент один сезон, шесть серий.
