Кино о Златане — пустышка: неужели про такого топа нельзя было снять ярче? Сходили и объясняем в деталях
27 января в российский прокат вышел фильм о Златане Ибрагимовиче «Я — Златан». Спецкор Sport24 Александр Петров уже посмотрел новую картину и делится своими мыслями о ней.
Если можно было представить футболиста, про которого еще до завершения карьеры снимут фильм, то им и должен был стать Златан Ибрагимович.
Во-первых, швед — один из самых харизматичных топов в современном футболе. Во-вторых, ставшая бестселлером его автобиография «Я — Златан» — готовый сценарий для крепкого байопика. Буквально нашпигованную интересными историями и живыми диалогами книгу Ибры и его соавтора — журналиста Давида Лагеркранца — продали полумиллионным тиражом в родной Швеции всего за 6 недель (абсолютный рекорд для скандинавов), а после перевели на 30 языков.
Кинобиографию Златана позвали снимать Йенса Сьёргена — местный человек-оркестр к 45-ти годам успел засветиться актером в кино и театре, создать панк-группу «Bring me the fucking riot… man» и превратиться в режиссера. Правда, ролей в сериалах у него пока все еще больше созданных фильмов. «Я — Златан» — второй опыт в полном метре для Йенса — первый был почти 10 лет назад.
Создатели картины всячески подчеркивали связь с оригиналом, взяв даже название автобиографии, а описание подразумевало, что мы увидим эпическую историю становления Ибры: «Он вырос в одном из самых криминальных районов и с самых низов попал на вершину мирового футбола. Благодаря упорству, удаче и прирожденному таланту ему удалось завладеть сердцами миллионов. Его имя скандирует толпа, и при виде него ликуют стадионы. Имя легенды — Златан Ибрагимович, и это его история».
Вот, собственно, с историей и возникли проблемы.
Криминальные районы? Исчерпываются мелким хулиганством вроде раскидывания пиротехнических шашек под окнами домов, а также кражей наклеек из магазина или велосипеда у тренера. Окей, еще угоном машины, которую бросают через несколько минут прямо на дороге. Но все это показано скорее как аттракцион развлечений Златана, чем реальная атмосфера криминальных гетто.
Эмигрантское прошлое? Одна фраза по телевизору: «Этому эмигранту из «Аякса» давно надо дать пинок под зад».
Война на Балканах, из-за предвестников которой семья Ибрагимовича рванула в Швецию? 10-секундная сцена, где папа смотрит новости по телевизору, после которой сестра говорит Златану: «Там убивают его друзей». Экспозиции — ноль, бэкграунда — тоже. Для тех, кто не особо разбирается в футболе и не знает факты об Ибре, половина сцен фильма автоматически превращается в квест или ребус.
Сложные отношения в семье? Вот как об этом пишет Ибра в книге:
***
Однажды я навернулся с крыши в детском саду. Я заработал синяк под глазом и весь в слезах побежал домой в надежде, что меня пожалеют, а вместо этого получил пощечину: «Что ты делал на крыше?!» Это прозвучало не как «бедный Златан», а скорее как: «Идиот чертов, ты забрался на крышу — вот тебе за это». Страшно обидно, вдвойне больно. Я убежал… У матери не было времени на утешения — она убиралась, пытаясь хоть что-то заработать. Если в обычной шведской семье разговор за столом происходит приблизительно так: «Дорогой, ты не мог бы передать мне масло, пожалуйста», то у нас это прозвучало бы: «Дай-ка сюда молоко, болван». Помню постоянно хлопающие двери и плачущую маму. Жизнь ее была тяжелой: она убиралась по четырнадцать часов в сутки, и иногда мы помогали ей, выбрасывая мусор из баков и все такое, чтобы получить немного денег на карманные расходы. Правда, не всегда — бывало, что мать все оставляла себе.
Она колотила нас деревянными ложками, порой они ломались, а мне приходилось идти покупать новые, будто это моя вина состояла в том, что она ударила так сильно. детском саду я швырнул кубик, да так неудачно, что разбил окно. Когда мать узнала, она как с цепи сорвалась. Все, что касалось лишних расходов, выводило ее из себя. И мне досталось от нее деревянной ложкой. Бум, бах! Было больно, и, возможно, очередная ложка сломалась. Доходило до того, что в доме не оставалось деревянных ложек, и тогда она гонялась за мной со скалкой. <…>
Я тогда мало что понимал, — мне едва исполнилось девять. Дома было неспокойно — ну, это не впервые. Одна из моих сводных сестер подсела на наркотики (на какую-то тяжелую дрянь), и прятала их дома по разным углам. Вокруг нее постоянно царил беспорядок, какие-то подозрительные личности названивали ей, и было тревожно из-за того, что может случиться что-то нехорошее. А однажды за хранение краденого была арестована мама. Кто-то из «добрых» знакомых то ли отдал, то ли подарил ей какие-то бусы, а она, ничего не подозревая, их приняла. Вещь оказалась краденой, вскоре на пороге появилась полиция, и ее забрали. Детали помню смутно, но ощущение точно было жутким: «Где мама? Почему ее нет?». Социальные службы провели собственное расследование, в результате которого отец получил право опеки надо мной и Санелой. Мама была просто раздавлена. Неужели она потеряет и нас?! Катастрофа! Она плакала не переставая.
***
Даже этих трех абзацев хватит, чтобы нарисовать в голове яркую картинку тяжелой атмосферы в семье с непростыми отношениями между ее членами. В фильме же мама Златана — это нервная и постоянно курящая женщина, которая страдает от недостатка денег. К ней приезжает полиция и находит в квартире краденное, после чего дети уезжают к папе — фактологически все верно, но показано максимально топорно, схематично и совершенно безэмоционально. Хотя уж что, как не киноязык, способен выжимать максимум эмоций.
И так во всем. Фильм старается захватить как можно больше фрагментов из книги, но дает их будто для отчетности: эмигранты — галочка, кражи — галочка, семья — еще галочка.
То же самое и с характером Златана. Количество вообще не вытекающего из логики событий его «быкования» на людей зашкаливает. В какой-то момент кажется, что режиссер щедро расставил эти эпизоды по всему фильму, чтобы каждый раз напоминать: Златан — с тяжелым характером и ершистый. Мы-то отлично помним и знаем, но показано так нарочито, что ощущение перебора возникает уже в первые полчаса картины.
Часть сцен, так и вовсе сделана для того, чтобы тупо забить хронометраж — например, про покупку новой кровати, где отец Златана отказывается платить лишние 500 крон за доставку и вместе с сыном несет кровать домой самостоятельно. Это можно было бы счесть ненавязчивым демонстрированием не особо богатой жизни семьи Ибрагимовича, если бы на это не намекали (причем как раз весьма навязчиво) в течение всего фильма.
Действие картины мотает от Ибры-подростка до его выступления за «Аякс» и обратно. Трижды в повествовании возникает Мино Райола — причем, когда этого меньше всего по сюжету ждешь. Показывают знакомство с Ибрагимовичем, момент, когда агент сообщает Златану об интересе «Юве» и первые неудачные переговоры с Моджи — кто такой Райола зрителю нужно или знать, или каким-то образом догадаться самостоятельно. Даже минимального эксплейнера об агенте в фильме нет — уже неудивительно.
Есть ли в «Я — Златан» футбол? Да, и это, наверное, самая получившаяся часть картины — хотя бы с визуальной точки зрения он сделан добротно. Но фокус фильма настолько смещен на проблемы и преодоление, что в какой-то момент ты не понимаешь — а с чего, собственно, тот же «Ювентус» вообще заинтересовался Златаном, если его выгоняют с тренировок, заменяют и критикуют? Иное за «Аякс» не показано вообще.
Ответ находим в финале: Ибрагимович забивает последний гол за «Аякс» в ворота «Бреды», попутно накрутив полкоманды (знаменитый гол воссоздали довольно точно), и вот уже Лучано Моджи звонит счастливо улыбающемуся Райоле на VIP-трибуне.
В отличие от лучших спортивных фильмов последних лет — «Гонки», «Тони против всех» и даже, прости-господи, «Движения вверх», — «Я — Златан» заточен исключительно под нишевую аудиторию тех, кто разбирается в футболе. При этом для этих людей никаких откровений в фильме не будет — все факты давно описаны в крайне популярной книге, откуда их растащили в бесчисленное количество статей. А больше фильму брать особо и нечем — разве что визуальным сходством главных героев. Тут попали — вопросов нет.
Если книга «Я — Златан» — это цельный манифест непростого жизненного пути, то фильм «Я — Златан» — будто неуверенный рассказ путающегося в мыслях подростка на просьбу красивой девочки поведать о себе.
Приятно познакомиться, но книга лучше.
22 марта 2022 года решением суда компания Meta, социальные сети Instagram и Facebook признаны экстремистской организацией, их деятельность на территории РФ запрещена.