Футбол
11 октября 2022, Вторник, 06:00

«Мне сказали: полезешь в историю с Кокориным — у тебя все будет плохо». Чочиев — о горячем детстве и большой дружбе

@kokorin9
Поделиться
Комментарии
Честное интервью.

Помимо хорошей карьеры в российском футболе, Алан Чочиев успел в жизни сделать главное — найти лучшего друга. С Кокориным они дружат еще с академии «Локомотива». Алан был первым, кто поддержал Александра в ситуации с уголовным делом и старался делать все, чтобы его друга оправдали. Во многом из-за этого, в 2019-м «Крылья» разорвали с ним контракт.

Sport24 поговорил с Аланом и узнал все детали про дружбу с Кокориным, футбольный путь и экстремальное детство в Осетии.

Дружба с Кокориным: детство, школа, поход в ресторан в 16 лет, кличка «Мазен»

— Ты — лучший друг Александра Кокорина. После непростого периода в «Фиорентине» он снова играет и забивает. Общаешься с ним? Как у него вообще сейчас дела?

— Мы с Сашей не виделись уже два года. Но мы постоянно на связи — часто созваниваемся. Он рад, что уехал на Кипр, где ему будут давать играть. Я уверен: он покажет, на что способен. На него не давит постоянная критика в прессе — он уже не в том возрасте. Просто, чтобы человек себя проявил, ему нужно давать играть не двадцать и не тридцать минут. Если тренер в него поверит, Саня сразу же даст результат.

— С кем он больше всего общался в «Фиорентине»?

— Саша плохо знает итальянский, поэтому общался только с теми, кто знает английский. И, кстати, крепко дружил с Касересом, даже несмотря на то, что тот не знал английского. Они общались на уровне жестов и интонаций. Мартин Саше колеса с машины снимал, по приколу (смеется). А историю про то, как Касерес загнал Сашину машину стадион, знаешь?

Getty Images

Мартин Касерес сейчас играет в МЛС за «Лос-Анджелес Гэлакси»

— Напомни.

— После одной из тренировок, пока Саша был в душе, Касерес взял ключи от его машины и припарковал ее прямо в воротах на тренировочном поле. Саня ему на следующий день всю тачку обклеил канцелярскими стикерами (смеется).

Саня рассказывал, что первое, от чего он был в шоке, когда приходил в «Фиорентину» — игра Рибери. На тот момент ему было 37 лет, а он на тренировках исполнял нереальные чудеса. С ним в связке было очень легко играть — только подумал, куда открыться, а тебе уже туда передача летит. Игроки там намного быстрее думают.

— А в бытовом плане с какими различиями он столкнулся?

— Саша рассказывал, что в Италии более спокойная, размеренная жизнь. В Европе его все вполне устраивает. Он хочет там поиграть. Ему нравится выступать в Европе.

— Чем Саша занимается в свободное время?

— В основном отдыхает дома. Он сейчас очень следит за режимом. Жалко, конечно, что в том районе, в котором Саня снимал дом, очень плохой интернет — не могли с ним нормально в контру поиграть. У него, кстати, нет компа. Хотели ему отправить, но потом подумали — какой смысл, если интернет все равно не тянет.

— Как вы вообще подружились?

— Когда я пришел в академию «Локо», Саня уже был там. Мы сразу нашли общий язык. Он всегда больше общался с нами, с осетинами. Ника Пилиев, я, Гатаговы, Мага Муслимов и Саша. Это была наша компания. Бывало, родители присылали нам деньги, и мы вместе тратили их на всех. Покупали пиццу, сникерсы и все делили на всех. Саша — спокойный, я — взрывной, эмоциональный. У нас были одинаковые взгляды на многие вещи: нравились одни и те же телефоны, игры, одежда. У Саши были кавказские понятия. Все свободное время мы проводили вдвоем. Часто играли в соньку. Один раз пошли в ресторан.

— Прямо из интерната?

— Да. Нам было по 16 лет — учились в 9 классе. Тогда открылся очень крутой ресторан в центре Москвы. И Саня загорелся: «Давай сходим!». Денег у нас тогда почти не было, поэтому ели сникерсы прямо перед входом.

Это было очень крутое место. Мы зашли, и я сразу увидел Дино МС, играющего в автоматы. Паша Воля сидел на лестнице — разговаривал с какими-то девчонками. Чуть дальше, за столом, сидели Тимати и Джиган.

— Правда, что Кокорин встречался с сестрой Тимати?

— Да, было забавно: через несколько лет, когда Саша начал встречаться с сестрой Тимати, вся эта банда сидела с нами за столом.

— Это был единственный раз, когда вы с Кокориным ходили в такие крутые заведения?

— Когда стали постарше, Сычев и Билялетдинов пару раз водили нас в «Оперу». Тоже классное место.

— Какие дела у него были в школе? Прогуливал уроки?

— Я был старостой, поэтому никогда не прогуливал. А у Сани бывало иногда, но всегда приходил хотя бы на пару уроков. Когда Саша не приходил к первому уроку, учителя спрашивали с меня (смеется). Прихожу в школу, захожу в кабинет, а Саши нет. Директор меня сразу вызывает к себе: «Где Саша?». Он жил в комнате с Никой Пилиевым, и они почти каждую ночь играли в приставку. Ложились настолько поздно, что не могли проснуться даже к третьему уроку. Директор говорил: «Иди за Кокориным. Без него мы тебя в школу не пустим».

— А ты?

— Приходилось бежать в интернат. Где-то час у меня уходил на то, чтобы его разбудить, заставить одеться и пойти в школу. Мы заходили в класс, Саня сразу плюхался на последнюю парту и засыпал прямо на ней. В такие дни учеба уходила на второй план. Один раз даже дошло до того, что директор школы вызвал мою маму и сказал, что меня отчислят, если не перестану дружить с Сашей. При этом Саша достаточно умный. Лучше всех в школе знал английский. Если бы хотел, мог бы стать отличником.

— Про кличу Кокорина — мазен — есть много разных историй. Твоя версия — как она появилась?

— Несмотря на то, что Саша был одним из самых маленьких в команде, его все считали переписанным из-за того, что он за матч мог по пять мячей забивать. Когда Саша играл за старший год, он был лучше, чем все их нападающие.

***

«Алания», карагандинский «Шахтер», медиалига

— Во сколько лет ты сам переехал в Москву?

— В 10. Я играл в «Юности» из Владикавказа. На одном турнире меня заметили тренеры из «Футбольного дела» — школы Сергея Хусаинова. Родители почти сразу дали добро на мой переезд в Москву. Как только приехал, начал учиться в колледже МИДа, при котором как раз была академия Хусаинова. Первые два года было очень тяжело. Каждую ночь плакал — скучал по дому и родителям. Но им об этом не говорил — не хотел, чтобы переживали. Только один раз не сдержался и заплакал, когда разговаривал с отцом. На следующее утро открываю глаза — папа сидит передо мной. Взял первый билет, чтобы прилететь ко мне. То был один из счастливейших дней в моей жизни.

— Летом ты перешел в «Аланию». Что для тебя значит возвращение на родину?

— Это самое большое событие за всю мою футбольную карьеру. Первые дни в команде меня не покидал детский трепет. Я пришел к тому, о чем мечтал всю жизнь. Хочу оставить след в истории «Алании», чтобы родители мной гордились. Нам по силам попасть в РПЛ по итогам этого сезона. Главное, чтобы не было большого количества травм.

fcalania.com

— Рад, что теперь будешь поближе к родным?

— Конечно! Я с десяти лет не жил с родителями. А сейчас все вместе: я, моя супруга, ребенок, папа и мама. Живем в одном доме.

— Зимой 2022-го ты ушел из карагандинского «Шахтера» и полгода был свободным агентом. Почему?

— Когда я ещё играл в Казахстане, мне позвонил тренер команды ФНЛ, которая на тот момент шла в лидерах. Вы его очень хорошо знаете. Он сказал, что хочет меня видеть в команде. Я почти сразу согласился — мы ударили по рукам. В декабре у меня наступил отпуск — я прилетел во Владикавказ. За тот месяц он звонил мне несколько раз. Скинул физические задания, которые я должен был выполнять, чтобы спокойно вкатиться в команду на зимних сборах. Я никогда не бросал слова на ветер: сказал, что согласен, значит согласен. Надеялся, что в мою сторону будет то же самое. Но все вышло иначе. Я прождал официального предложения до середины января. Люди просто пропали. Для меня непонятно, когда люди в таком возрасте так делают.

В итоге я остался без команды — попасть в какой-то клуб посреди зимних сборов было невозможно. Решил какое-то время побыть с семьей. Спустя два месяца понял — скучаю по футболу. Начал приводит себя в форму. Мне помогал Ацамаз Бураев (тренер-реабилитолог). Благодаря его тренировкам я набрал форму и попал в «Аланию». Он мне очень сильно помог.

— Почему не вернулся к Адиеву (экс-тренер «Анжи», сейчас — сборная Казахстана) в «Шахтер»?

— Там была очень тяжёлая ситуация. К Мусаевичу у меня никаких претензий нет — всегда его уважал. Вопросы есть только к руководителям клуба, но я их уже давно задал. Мы все решили, желаю им удачи.

— Гатагов не звал тебя в «НаСпорте»?

— С Сосланом мы не на связи. Лет восемь не виделись. Меня звали Соболь и Джика в «Бей Беги». Решил, что пока не хочу прощаться с профессиональным футболом. Но я, кстати, принимал участие в комплектовании их команды. У меня там играют многие друзья. Дмитрий Ятченко и Сергей Самодин, например. Я с удовольствием смотрю игры медиалиги. Но не знаю, смогу ли там играть. Я не такой человек. В медиафутболе популярен трешток, искусственные конфликты, нападки друг на друга. Этого я не понимаю. Если подобное позволят в мою сторону, я просто так это не оставлю. За языком нужно следить. Поэтому медиалига, наверное, не для меня.

***

Огненный Владикавказ, драки, перестрелка

— Чем Владикавказ твоего детства отличается от нынешнего?

— Сейчас все стало как-то спокойнее. В детстве я каждый день дрался на улице. Вышел во двор, старшики тебя с кем-то стравили — подрался. Это было традицией. Дрались до первых слез. Однажды при мне два пацана поссорились: один другого ударил, и тот упал головой прямо на бордюр. Звук удара его головы об асфальт я помню до сих пор. Было ощущение, как будто разбилось что-то хрупкое. Мой отец выбежал из подъезда и начал этому парню язык вытаскивать. Тот ему руки до крови раскусил, но в итоге мой папа его спас — язык удалось вытащить. У меня драк с такими последствиями, слава богу, не было.

— Но дрался ведь?

— Да. Как-то раз я подрался со старшим братом моей одноклассницы.

— Как это?

— У меня в классе училась очень полная девочка. Она вообще мне не нравилась, но постоянно проявляла знаки внимания в мою сторону. Старался избегать ее. И тут наступил день святого Валентина. Мне пришло где-то 60 валентинок — больше всех в школе. Я уже успел обрадоваться — думал, что самый крутой. Оказалось, что все валентинки от этой девочки. Ты бы знал, как я обломался! Весь день ходил злой и хотел побыстрей уйти домой. Уроки кончились, я вышел из школы, но меня догнала эта девчонка: «Ты мне спасибо не хочешь сказать?». Я отвечаю «Спасибо» и начинаю уходить. И тут она меня со всей дури своей огромной рукой ударила по голове. Я рефлекторно ее оттолкнул, она споткнулась и упала с лестницы.

— Что было потом?

— На следующий день ее брат пришел к нам во время урока — попросил учителя отпустить меня на разговор. Учитель отказался. Но я ему сразу сказал, что выйду на перемене. Он был первокурсником, а я тогда учился в пятом классе. Выходить с ним один на один не вариант — я был ему по пояс.

— Как поступил?

— Собрал своих друзей со всей школы (некоторые были реальные отморозки) и мы его прям в школьном дворе побили.

— Ничего себе боевик.

— Да это еще ладно. Однажды я вообще чуть под пули не попал.

— Так.

— С двумя братьями ходили в кинотеатр «Терек». После фильма пошли домой. По дороге увидели черную BMW, в которой сидел наш родственник. Он вылез, говорит — «Быстро в машину!» На другой стороне дороги было кафе «Прохладное». Мы только сели в машину, как началось: подъехал ОМОН, начали вязать вышедшего из кафе парня. Потом вышел еще один, начал стрелять по полицейским. Попал в одного сотрудника, в другого. Потом его тоже уложили на землю. Короче, почувствовал себя тогда в бандитском кино из 2000-х.

Переезд в Москву, скинхеды, драки в академии «Локо»

— Потом ты переехал в Москву. А там в переделки попадал?

— Был случай со скинхедами. Моя тетя жила на ВДНХ. Ездил к ней каждые выходные. Вышел как-то из метро, жду автобус, играю во что-то на телефоне. Мама мне тогда выслала самый обычный Sony Ericsson, чтобы был на связи. Ко мне подходит лысый парень в гриндерсах: «Дай позвонить». Я не дал, и он начал меня отводить за угол. Такие темы просекаю сразу — хотел вырваться. Он начал меня поливать разными словами, оскорбляющими мою национальность. Я разозлился и ударил его ногой. Вдруг смотрю — выбегают несколько его друзей. Я начал соскакивать — очень быстро бежал. У них не было шансов меня догнать (смеется).

Меня эта история сильно обидела и запала в душу. Когда стал постарше, сам начал искать скинхедов. У меня были друзья-борцы, занимались в ЦСКА — Бесик Кудухов, Алан Лохов. Мы собирались компанией и ездили вылавливать скинов. Бить не собирались, всего лишь хотели спросить за их понятия.

shutterstock.com

— Ты — воспитанник «Локомотива». Как туда попал?

— После «Футбольного дела» меня позвали в «Торпедо». Я поиграл там год и привлек внимание «Локо». Так и попал. С 12-ти лет там играл. Кстати, из академии «Локо» тоже есть история со скинхедами.

— Реально?

— В академии вместе со мной тогда был Сослав Гатагов. Однажды он и еще один парень гуляли по территории стадиона со своей одноклассницей. На трибунах у поля сидели какие-то парни, бухали. Один из них кинул пустую бутылку в сторону девчонки. Сос молчать не стал: слово за слово, и они подрались. Те начали кому-то звонить, а пацаны быстро побежали в интернат — начали собирать всех на махач. Прошло несколько минут — у интерната стояла целая толпа скинхедов: с битами, палками и цепями. Человек 40. Начали интернат закидывать камнями. Первые полетели драться наши старшие: Инал Гетигежев, Кантик Берхамов, еще некоторые ребята из Таджикистана. Охранник наш тоже с ними, плечом к плечу. Обороняли интернат короче. Где-то через час приехал ОМОН и всех успокоил. Мы потом неделю из интерната не выходили — скины караулили нас возле метро.

— В академии «Локо» тогда было много кавказцев. Неужели не было конфликтов между собой?

— Иногда случались. Один раз я подрался с Димой Полозом — мы с ним играли в одной команде. Была решающая игра с ЦСКА. Побеждаем — мы первые в чемпионате Москвы. Проигрываем — они. Наша атака, выбегаем три в одного. Полоз, вместо того, чтобы отдать мне на пустые, начал проверять вратаря между. В итоге он не забил, мяч мы потеряли и в следующей же атаки нам забили. Проиграли матч, упустили чемпионство. Я закипел на него прямо на поле, а он мне начал что-то отвечать. В итоге подрались с ним. Так сильно с ним закусились, что аж тренеры оттаскивали. Растащили в итоге.

fclm.ru

Чочиев в академии «Локо»

2к долларов в дубле, крутой Палыч, щедрый Асатиани

— Тебя начали вызывать на тренировки основы, когда тебе было всего 17 лет. На какие деньги подписал первый контракт, если не секрет?

— Мы вместе попали в дубль вместе с Сашей. Свой первый контракт я подписал на две тысячи долларов.

— Несмотря на то, что в дубль вы попали вместе, Саша в скором времени ушел в «Динамо». Почему?

— У него случилось недопонимание с руководством «Локомотива». В тот же момент на него вышло «Динамо». Поэтому он решил уйти. Уход Кокорина — самая большая ошибка «Локомотива». Саша был сильнее Смолова, которого тогда считали лучшим нападающим Москвы. Другое дело, что Смол во взрослом футболе был стабилен. Начиная с «Урала». Сейчас он точно лучший нападающий России.

— Тренером в «Локо» тогда был Семин?

— Да. Юрий Палыч всегда ко мне хорошо относился. В то время я подписал агентское соглашение с одним человеком. Через несколько дней ко мне в интернат приехал парень на джипе — представитель Измайловской ОПГ. Не знаю, имела ли эта группировка какое-то отношение к клубу, но он хотел заставить меня разорвать контракт с моим агентом и подписаться с их. Я сказал, что делать этого не буду. Он начал мне угрожать. Честно, тогда мне стало страшно. На следующий день приехал в Баковку, на тренировку основы. Меня вызывает Палыч: «К тебе вчера кто-то приезжал?» Я ему рассказал все, как было. Он при мне достал телефон и кому-то позвонил: «Чтобы к Чочиеву даже близко никто из ваших не подходил! Ты меня понял?!». После этого ко мне реально никто больше не приезжал.

— Кто больше всех удивлял в основе?

— В плане футбола — Петя Одемвинге. Он топ! А в человеческом плане меня поразил Малхаз Асатиани. Мы были на сборах в Австрии и в выходной день поехали гулять в Мюнхен. Он подошел ко мне и протянул несколько купюр — тысяча евро! «Купи себе что-нибудь, от меня». Я сказал, что не возьму. Он взял и выкинул их. Тысяча евро полетела по улице. Пришлось бежать и собирать (смеется). Еще одна история была на сборах в Марбелье. В отеле был бар, где мы любили после ужина посидеть, попить колу, погрызть орешки. Клуб эти расходы не покрывал — платили из своего кармана. После первого сбора подхожу на ресепшен: рассчитаться за все, что заказывал на баре. Мне говорят: «Все оплачено». На втором сборе — та же история. Оказалось, как только мы заехали, Малхаз сказал администратору, что платит за два номера — мой и его. У него ко мне было особенное отношение. У меня родители осетины, но родом они из Грузии. Может, из-за этого. Малхаз после каждой тренировки звал меня к себе домой, пообедать. Мне было как-то неловко поначалу: он — легенда, а я молодой парень из академии. Но в итоге несколько раз я у него все же побывал.

fclm.ru

Малхаз Асатиани

Уголовное дело Кокорина и Мамаева, Дзюба, «Спартак»

— В 2014, после нескольких аренд, «Локо» тебя отпустил. Ты подписал контракт с «Крыльями», где играл целых пять лет. Считаешь себя легендой самарского футбола?

— Легенда самарского футбола — Цаллагов. А я — нет.

— Тем не менее — за «Крылья» ты сыграл больше 120 матчей. Тем удивительней выглядело расторжение с тобой контракта зимой 2019 года.

— В то время история с Сашей набирала обороты. О ней уже говорила вся Россия. Я тогда активно помогал Саше и призывал к этому всех футболистов и тренеров. Когда Саню посадили, Божович вызвал меня к себе и сказал: «Я знаю, Кокорин — твой друг. Если нужна моя помощь, я готов». Он встал на мою сторону, повел себя как мужик. В отличие от руководства «Крыльев». Как только я начал активно выступать в СМИ и всеми силами помогать Саше, меня вызвал к себе Шашков (тогда — гендиректор «Крыльев» — Sport24). Он сказал: «На тебя написали около тысячи жалоб на имя губернатора. Если будешь лезть в эту историю, в «Крыльях» у тебя все будет плохо». Задал ему вопрос: что бы он делал, если бы его друг оказался в подобной ситуации. «Не знаю». Я, естественно, продолжил помогать Саше. Шашков мне не отец, чтобы что-то запрещать! Меня сначала убрали из состава, а потом разорвали контракт. Я не делал ничего противозаконного — всего лишь хотел донести до людей правду. Собирать петиции, делать посылки другу и просить коллег поддержать — не запрещено. Кокорин разве педофил, маньяк или террорист?! Почему мне нельзя было помогать другу?!

pfcks.ru

— Наверняка помнишь то утро, когда узнал, во что влип Кокорин.

— Я был в Самаре. Саша позвонил мне по видеосвязи рано утром — как только вышел из «Кофемании». По глазам было видно: он понимал — будет что-то нехорошее. Он мне сразу рассказал, как все было.

— И как же?

— И в первой, и во второй ситуации их провоцировали. Этот водитель, Соловчук, назвал Сашу «петухом». На камере видеорегистратора все было слышно. Саня пытался разрулить конфликт: «Извинись, и мы поедем». Соловчук отказался: «Нет, я считаю, что ты петух». Началась драка. Интересно, разговаривал бы так Соловчук, если на месте Саши и Паши были бойцы ММА.

— А в ситуации с Паком, которая была после, какая провокация?

— Во-первых, я не понял, зачем он изначально пришел и сел рядом с шумной компанией Саши и Паши, учитывая, что вся «Кофемания» была пустая. Он мог бы сесть в любое место, чтобы не слышать, как люди громко разговаривают или матерятся. Во-вторых, какой нормальный человек будет делать замечание большой толпе за то, что они громко разговаривают? Это я в Осетии могу подойти и за такое поинтересоваться, потому что у нас так не принято. А в Москве такие вещи не работают. В итоге он их оскорбил, и Саша ударил его стулом по руке. Но расписали все, конечно, так, как будто он его кувалдой приложил.

— Сослан Гатагов рассказывал, что должен был тоже тусить с ними в ту ночь.

— Я тоже планировал лететь в Москву к ребятам, но у жены начался сильный токсикоз, и мне пришлось остаться в Самаре. Если бы я был в ту ночь с Сашей, думаю, конфликта можно было бы избежать. В такие моменты нужно включать голову и максимально уходить от конфликта. Драться с кем-то в центре Москвы, когда ты известный футболист — бред. Я не один и не два раза прерывал конфликты Саши с кем-то. Однажды мы с ним гуляли по улице — спустя несколько дней после провала на Евро- 2016. Нас заметила толпа кавказцев — были чуть старше нас. Позвали Сашу поговорить. Один чудак начал предъявлять Сане за вылет с Евро, потому что проиграл на ставках несколько миллионов. Он хотел, чтобы Саша вернул ему эти деньги — посыл был именно таким. Бред, короче. Мне удалось пообщаться по-человечески, без грубостей, в итоге дали по рукам и разошлись.

РИА Новости

— Какой была твоя первая помощь Саше и Паше?

— Мы почти сразу начали собирать петицию — подписалось почти 120 тысяч человек. На матч Россия — Турция, который был спустя неделю после случившегося, мы загнали человек 200 с баннерами «Свободу Кокорину». Больше половины из них в итоге повязали.

Тогда хорошие дела Саши быстро забылись. В моменте было ощущение, что вся страна против него. При этом никто не знал, какой Саня на самом деле. Никто не говорил о том, скольким детдомам он помогал, сколько операций оплатил. Моя цель была доказать всем людям, которые сделали из Саши изгоя, что они неправы.

— Но ты же понимаешь, что весь негативный образ Саши в медиа создавался годами. В том числе из-за его поступков: шампанское в Монако после вылета с Евро, стрельба из пистолета на твоей свадьбе.

— Давай сразу разберемся. Насчет Монако — Саша и Паша полетели в туда после Евро. 11 дней они вообще не выходили из отеля. Потом, хозяин этого клуба, Женя — русский парень, позвал их посидеть — они были знакомы. Саня за тот вечер не выпил ни грамма алкоголя. Хозяин клуба сам заказал все это шампанское и включил гимн России — типа в подарок Саше и Паше. Но в медиа перевернули все иначе. А про пистолет на моей свадьбе скажу лишь одно — он был ненастоящим.

youtube.com

Я согласен: образ Сани в медиа негативный. Но я уверен в одном — люди, которые лично узнают Сашу, полностью поменяют свое негативное мнение о нем. Когда я читал оскорбительные комментарии в адрес Сани после случившегося, не мог сдерживаться. Многим писал в личку, просил их номера, чтобы позвонить и все объяснить. Один осетин из США в комментах оскорблял маму Саши. Я узнал его номер. Оказалось, он из Чикаго. Созвонились. Я ему начал объяснять, что он неправильно поступает. Но он стоял на своем. Через два дня мой двоюродный брат, который тоже живет в США, со своими друзьями нашел этого типа. Разговаривал он уже иначе.

— Многие футболисты начали публично выражать поддержку Кокорину и Мамаеву. Тоже твоих рук дело?

— Поначалу ребята боялись публично высказываться. Первыми после разговоров со мной видео записали Ткачев, Соболев и Корниленко. После них пошла волна — вписались Миранчуки, Самедов и еще многие известные ребята. Очень помог и Тарасов.

— Как?

— Вместе с ребятами, которых Саша знал с академии «Локо», я регулярно делал ему посылки в колонию. Дима тоже сделал несколько. Да и вообще Тарасов постоянно был на связи с Сашиной мамой, пытался помочь, чем может. Женя Луценко писал мне и узнавал, как делать посылки в тюрьму — они с Мамаевым дружат еще со времен «Торпедо». Слава Малафеев сделал одну посылку Саше. Короче, каждый помогал, как мог.

— А Дзюба?

— Про этого человека, с которым Саша близко дружил, я не хочу ничего говорить. Он даже видео не записал. Они с Сашей были не разлей вода. Артем в итоге выложил пост только спустя полгода, что уже неплохо.

— Кокорин — твой лучший друг. То, что ты его защищаешь — объяснимо. Но если мыслить трезво — понимаешь, что он не прав?

— Конечно. Я ему об этом говорил.

РИА Новости

— Были мысли, что твоя активная помощь ни к чему не приведет, и парней все равно посадят?

— Надеялся, что все будет по-другому. Если бы Пак не был чиновником, думаю, пацанов не посадили бы в тюрьму.

— Кокорин рассказывал какие-нибудь трешовые истории из колонии?

— Треша не было. К ним с первого дня все хорошо относились. И в СИЗО, и в Алексеевке. Единственное: когда в день его освобождения мы созвонились, он сказал, что больше всего сейчас хочет принять горячую ванну. Чувствовал себя грязным. Тогда же, кстати, он созванивался с некоторыми ребятами, с которыми сидел. Он говорил, что в тюрьмах сидят не такие плохие люди, как все думают. В плане души и сердца люди там светлее некоторых. Просто однажды в жизни они оступились.

— Как Кокорин изменился после тюрьмы?

— Он стал слишком спокойным. Эмоции как будто пропали. Если раньше он через каждое предложение мог шутки вкидывать, то после тюрьмы он стал хладнокровнее. И умнее. За время в тюрьме он многое переосмыслил. Если бы не тюрьма, Саша, думаю, до сих пор бы играл в «Зените».

— Провалы в «Спартаке» и «Фиорентине» — следствия тюремного заключения?

— Есть много факторов. Начиная со «Спартака», он стал получать очень много травм. Там он вообще травму получил во время первого теста. Потом случился рецидив. Это значительно повлияло.

Александр Мысякин, Sport24

— Может, ему не стоило уходить из «Сочи»?

— Но в «Спартак» два раза не зовут. Так что он все сделал правильно. Его уже тогда хотела «Фиорентина», но он выбрал «Спартак», чтобы быть поближе к семье.

— Если ты его через год позовешь в «Аланию», он согласится?

— Если только по-братски попрошу (смеется). К Осетии Саша относится очень тепло. А так, желаю ему удачи в новой команде, и главное — без травм!

Алан Чочиев
Александр Кокорин
ФК Алания
ФК Крылья Советов Самара
ФК Фиорентина
ФК Шахтер Караганда
ФК Локомотив Москва
ФК Волгарь
ФК Динамо Минск
ФК Балтика
ФК Чайка Песчанокопское
Мартин Касерес
Магомед Адиев
Сослан Гатагов
Дмитрий Полоз
Юрий Семин
Питер Одемвингие
Павел Мамаев
Артем Дзюба
ФК Спартак Москва
ФК Сочи
...
Поделиться

Понравился материал?

0
0
0
0
0
0