«Хотел уехать за границу, вел переговоры — но позвали домой». Первое интервью Талалаева после прихода в «Торпедо»

Александр Петров

Поделиться

Комментарии

11 сентября Андрей Талалаев ушел с поста главного тренера «Ахмата», а уже 13 октября тренер получил должность в новой команде — принял идущее на последнем месте в чемпионате «Торпедо», воспитанником которого он является.

Первое большое интервью после назначения Талалаев дал спецкору Sport24 Александру Петрову.

• Талалаев не хотел так быстро возвращаться к работе, и вообще хотел рвануть в Европу — что убедило принять оффер «Торпедо»?
• Может ли нынешний состав решать задачу по сохранению прописки в Премьер-лиге и готов ли Талалаев тренировать клуб в ФНЛ?
• «Самое страшное — не пропущенный гол, а реакция на него: мы не могли 12 с половиной минут подойти к чужой штрафной». Главные проблемы «Торпедо»
• Игровая карьера за «Торпедо»: почему ушел из родного клуба, перепалка с великим тренером Ивановым и главное впечатление от «Олд Траффорд»
• Талалаев и управление эмоциями: тренер впервые рассказывает подробности тренингов, на которые ходит уже 25 лет
• Главные тенденции футбола и РПЛ в частности: что подметил, наблюдая месяц за футболом со стороны?
• Тренер недавно признался, что читает «1984» Джорджа Оруэлла и сборник «Искусство войны». Так совпало или влияние времени?

А также, нужно ли играть сборной России, правильный Fan ID, повестки, главные режиссеры для Талалаева. И многое другое — поехали!

 — Всего месяц прошел с момента, когда вы ушли из «Ахмата» — и вот вы уже в «Торпедо». Успели отдохнуть?

— Я не планировал так быстро браться за новую работу. Когда примерно месяц назад Илья Леонидович [Геркус] попросил о встрече и предложил подумать о «Торпедо», я ему так и сказал: хочу пока продолжить отдых. Мне нужно было время на перезагрузку.

Но потом наступил мой день рождения, было много поздравлений от воспитанников «Торпедо» — и мы много говорили о том, что родной клуб переживает тяжелые времена. Мысль, что нужно ему помочь, крепла. Тут «Торпедо» вышло на меня еще раз — смогли убедить, что нужно возглавить клуб именно сейчас, хотя честно могу сказать: еще не чувствую себя на 100% готовым. В планах было отдыхать до зимней паузы. Максимум, занимался бы аналитикой на ТВ: у меня уже были контакты по работе на ЧМ-2022 с европейской телекомпанией.

— Как убедили вернуться к работе раньше?

— Главное не то, что «Торпедо» находится на последнем месте, а качество игры. Команда мало забивает, нет голов после быстрых атак: а это один из наглядных показателей современности футбола — быстрота перехода из обороны в атаку и качество этих быстрых атак. Нужно время, чтобы понять, как это исправлять. Понять возможности правильного усиления, чтобы до конца бороться за место в премьер-лиге.

Поэтому согласился прийти сейчас, хотя изначально приоритетной целью было уехать работать за границу. Я ведь прошел все этапы в России — от тренера юношеской команды до работы в РПЛ. Считал, что готов к новому этапу, планировал до зимы определиться с местом работы в другой стране.

— Были конкретные предложения?

— Да. Не страны большой пятерки, конечно — сейчас россиянам попасть туда нереально. Венгрия, арабский мир — это те направления, с командами откуда я вел переговоры.

— То есть, любой другой российской команде вы бы отказали?

— Так на меня и вышло несколько клубов РПЛ — всем отказал. Но «Торпедо» меня вырастило и дало шанс — первые шаги в футболе сделал именно здесь. Это ключевой фактор. Я вернулся домой. Это ощущение сложно передать, но я хорошо помню, когда еще в «Химках» мы пытались удержать Сашу Рязанцева и Равиля Нетфуллина — как раз от перехода в «Торпедо». Но они говорили: «Викторыч, пойми, мы не за деньгами, а хотим вернуться». И я не препятствовал их уходу, потому что это чувство дома нельзя купить ни за какие деньги.

— «Локомотив» среди интересовавшихся вами клубов РПЛ был? Вас в СМИ называли чуть ли не главным претендентом на работу в Черкизово.

— Никаких контактов ни с кем из представителей «Локомотива» не было. Это все досужие истории, выгодные кому-то, кто внес мою фамилию в шорт-лист кандидатов. Я догадываюсь, кто это был.

— Намекнете?

— Пусть останется инкогнито.

— Что интересного подметили для себя, когда смотрели футбол, не будучи тренером клуба?

— Я смотрел не так много футбола. Но обратил внимание, что гегенпрессинг, как основная идея, потихоньку уходит на второй план. Сейчас появилась мода на атакующий футбол. Даже в РПЛ все сосредоточены на лозунге: «Давайте играть в атаку». Команды меньше занимаются обороной, от этого сзади случается больше ошибок — отсюда и голы. Не надо это связывать со снижением уровня после отъезда легионеров. Просто команды в принципе стали меньше заточены на оборону.

Я много общаюсь с футболистами. Они говорят, что к высоким скоростям все уже адаптировались, к остроте и плотности игры — тоже. А вот уровень мастерства у нападающих намного выше, особенно у легионеров. За любую ошибку здесь наказывают. Когда у нас лидеры играют с серединой таблицы, зачастую структура игры у команд выстроена на примерно одинаковом уровне — даже команды топ-3 не особо сильнее, но исполнительское мастерство разнится. Иными словами, моментов создают одинаковое количество, но одни реализуют, а другие нет.

— Какая из таких «структурных» команд вне топ-3 вам нравится?

— Это не вопрос симпатии, но мне, например, понятен «Факел». Игроки знают, что хотят делать на поле. Стремления «Нижнего Новгорода» тоже отчетливо видны: большое количество перехватов, отборов на чужой половине поля плюс быстрые ответные атаки. «Крылья» — играют почти без прессинга, но очень быстро контратакуют. Я бы сказал, что это одна из самых контратакующих команд. «Краснодар» тоже близок к этому.

— Руководство «Торпедо» дало гарантии на усиление зимой под сохранение места в РПЛ?

— Конечно, но речь о смене половины команды не идет.

— Считаете, что нынешний состав готов решать задачу по невылету?

— Сложно оценить возможности всех 25 футболистов после пары игр. Когда работал с «Ахматом», внимательно следить за «Торпедо» не удавалось — мы отталкивались от календаря (очная игра 25 октября. — Sport24). После увольнения видел четыре игры «Торпедо»: две вживую и две в записи. Не могу сказать, что хорошо знаю команду и могу определить с ходу болевые точки.

Но уже игра с «Локомотивом» показала, что внутренние ресурсы есть. Форма игроков — другой вопрос, но это не совсем тактично обсуждать. Раз мы взялись все вместе: тренерский штаб, игроки, руководящий состав — значит, в состоянии справиться с этой задачей.

— После игры с «Локомотивом» ощутили расхождение ожиданий и реальности?

— Я увидел, что футболисты готовы выполнять все требования. Понравилось желание, отдача и цифры по фитнесу — последние показывают, что игроки способны на большее, чем от них изначально ожидалось. Все, кроме двух игроков, поставили рекорды по работе на максимальной скорости.

Главная проблема — при работе на максимальных скоростях, сильно падает точность ударов. Нет ни одного гола после быстрых атак. Надо поработать на тренировках в том режиме, который они сами себе задали в игре с «Локомотивом». Резко изменить процент попадания в створ без покупки новых игроков невозможно, нужно дать время на адаптацию ребятам. Уверен, что они прибавят, но это не происходит за мгновение.

— Ваша фраза после «Локо»: «Давно не видел такого, чтобы один футболист взял мяч на своей половине, пробежал полполя и забил как во дворе». Это единичный случай или системная проблема уровня защиты?

— Надо сразу оговориться: в последних пяти матчах у «Торпедо» не было одной и той же линии обороны. Тем более, мы потеряли игроков, которые провели наибольшее количество матчей: Нетфуллин и Кутепов. Скорее, сработало правило: невозможно качественно обороняться, когда не забиваешь. В первом тайме «Локомотив» один раз опасно угрожал воротам в концовке, а у нас было три голевых момента. Забили бы — игра б пошла совсем иначе.

Есть проблема с психологической уверенностью. Ее просто нет у игроков. Самое страшное — не пропущенный гол, а реакция на него: мы не могли 12 с половиной минут подойти к чужой штрафной. Взрослые футболисты не должны так реагировать.

— У вас контракт на 2,5 года. Получается, это долгосрочная история, а не только про «не вылететь»?

— Мы реалисты, поэтому понимаем — шанс вылететь в Первую лигу есть. И наш тренерский штаб не снимает с себя ответственности и обязанности в восстановлении статуса-кво. Приняли команду в РПЛ — значит, закладываемся на то, если вдруг вылетаем ниже, то готовы работать там. Контракт рассчитан на этот сезон плюс следующий, а дальше по решению клуба есть опция продления еще на сезон.

— Вы — воспитанник «Торпедо». В 95-м вам пришлось уйти из родного клуба — это же всегда довольно болезненно.

— Тут простая история — проиграл конкуренцию. Понимал, что должной практики у меня тут не будет — нужно искать ее в другом месте. Так меня обменяли на Камольцева в «Тюмень».

— Этому предшествовала небольшая перепалка с тогдашним тренером — великим Валентином Ивановым.

— Да. Эту историю я уже как-то рассказывал. В «Юве» тогда блистала связка Виалли-Раванелли. Поэтому, когда я не забивал из выгодных позиций, Козьмич кричал: «Ты не Виалли! Ты не Раванелли!» На одной из двусторонок в концовке я не дотянулся до мяча. Иванов вновь кинул мне: «Ну ты ж не Раванелли…» А я в ответ: «Вы тоже не Трапаттони». Вскоре после этого я оказался в «Тюмени».

Но уход был правильным шагом — в «Тюмени» я стал лучшим бомбардиром и уехал в Италию. Меня часто спрашивают, почему тогда я пошел на понижение, хотя мог дождаться предложений от больших команд. Но у меня нет боязни Первой лиги — я знаю, как решать там задачи. И как футболист, и как тренер — поэтому даже в случае с «Торпедо» боязни оказаться там у меня нет. Я знаю, как поднимать команды — «Химки» и «Тамбов» могут быть свидетелями.

— Иванов был диктатором?

— Точно не был демократом, но все торпедовское поколение чуть постарше меня называет его папой (мне просто не так много довелось с ним поработать) — наверное, не просто так? Его манера управления для многих была тяжелой — были ребята, которые боялись выходить из комнаты, когда он шел по коридору. Но при этом он мог спокойно доносить какие-то футбольные моменты за партией в бильярд.

— Обыгрывали?

— Нет, какой там — хотя считаю, что в бильярд играю хорошо. Так вот, он объяснял тонкие моменты: например, на примере свояка в бильярде показывал, как надо бить головой — чтобы я понимал правильное вращение при ударе. Мне запомнилось именно это, а не то, что Иванов мог позволить себя лишние слова, когда был сердит на игроков.

— Какой момент игровой карьеры в «Торпедо» самый яркий — гол и победа над «Реалом» или проход «МЮ»?

— По мне бронзовые медали последнего чемпионата СССР выше, чем последующие успехи. Но если выбирать из тех двух эпизодов — для меня победа над «Юнайтед» выше. Гол «Реалу», конечно, хорошее достижение, но мадридцам-то мы в итоге проиграли. Я никогда не стремился за хайпом, хотя, конечно, хотелось выделяться. Но после определенного возраста начинаешь понимать, что яркая картинка в глазах других людей менее важна, чем чувство собственного удовлетворения. А после «Манчестера» оно было намного сильнее, пусть я и не забил.

— Самое яркое впечатление от матча с «МЮ»?

— Оно неочевидное: связано с полем. Тогда в начале 90-х не было таких систем полива газона, как сейчас — ни фильтрации, ни отвода воды. В Англии поля отличались тем, что в центре они намного выше, чем по краям. Когда ты стоишь на одной бровке, а твой партнер на другой, то ты с высоты своего роста видишь другого игрока лишь от колена. Это было сделано для того, чтобы стекала вода и мяч катился лучше.

Я помню, когда я зашнуровывал бутсы на предыгровой тренировке, то на противоположной стороне я видел только половину партнера — обзор начинался в лучшем случае с бедра. Это впечатляло.

— «Олд Траффорд» был стресс-тестом для психологии?

— К тому времени я сыграл за молодежную сборную России против французов с Тюрамом и Дюгарри. На юношеском уровне сыграли достаточно матчей против топовых немцев. Тем, кто тогда проходил через систему юношеских сборных, было намного проще адаптироваться в клубах в играх против грандов. Но поющий «Олд Траффорд» был тяжелым стрессом для многих — меня в том числе.

— Как отмечали победу над «МЮ»?

— Собрались всем «Торпедо» поздно в ресторане, кто-то даже пришел праздновать с детьми. Но еще лучше помню возвращение после «нулей» в Манчестере — тот полет дался особо тяжело, потому что переборщил с кофе. Перед игрой три стакана в раздевалке выпил и закусил шоколадом, бонусом врач таблетку кофеина дал. Кое-как дотянул до 75-й минуты, когда заменили. Хотя еще в перерыве вывернуло наизнанку.

— Вы верите, что в относительно недалекой перспективе «Торпедо» вновь сможет играть в еврокубках? Оставим за скобками бан от УЕФА.

— Думаю, что лучшие времена для клуба настанут, когда будет построен стадион. Только после этого можно заглядывать в серьезное будущее. Материально-техническую базу никто не отменял. «Лужники» — прекрасная арена, с которой связаны определенные успехи клуба (та же бронза чемпионата СССР). Но дух «Торпедо» — это Восточная улица 4. Будет стадион — со временем придут и большие успехи. Когда именно? Зависит и от качества нашей сегодняшней работы.

— Цитата игрока «Ахмата» Владимира Ильина: «Талалаев — очень сильный мотиватор. Делает так, чтобы футболисты на него злились и выжимали из себя максимум». Не боитесь, что на длинной дистанции такой подход может играть в обратную сторону?

— Не боюсь, потому что четко знаю, как это работает. Понимаю, где нужно добавлять, а где убавлять. Тот же Ильин проработал с тренером, который выжимал максимум, ушел, но потом вернулся в «Ахмат» к тренеру Талалаеву. Это о чем-то говорит. Поэтому я четко знаю, что на длинные дистанции подход работает. Это, кстати, к вопросу о том, что я якобы долго нигде не работал. Если внимательно проанализировать, то я больше двух лет проработал в Нижнем и в Тамбове, сейчас в Грозном. Не самые простые точки для футбольных тренеров.

— Недавно видел ваш ироничный диалог с журналистом о курсах по управлению гневом. Вы сказали, что начали работать над этим еще 25 лет назад.

— Я говорил о тренингах по саморазвитию и личной эффективности, по влиянию, управлению и мотивации, а зацепились только за гнев. Управление эмоциями — это только маленькая часть, которая проходит короткой линией в любом тренинге. В тренингах на тему как быть эффективным лидером — сплотить команду, мотивировать на достижение результата футболистов, себя, тренерский и административный штаб — на управление эмоциями выделяют всего пару часов. Просто журналистам захотелось зацепиться за этот пункт.

— Просто есть стереотип: тренер Талалаев — эмоциональный человек и может высказываться довольно гневно. Для вас это проблема?

— Я все время занимаюсь саморазвитием: как только появляется время, стараюсь уделить внимание тому, что поможет достичь максимального результата. Если мы говорим о саморазвитии как о проблеме, то да: я этим занимаюсь. Если об управлении эмоциями — это получается иногда и по чуть-чуть.

— Про 25 лет — это ирония?

— Вовсе нет. После того, как я получил высшее образование, понял, что есть методики, которые позволяют развиваться дальше. Так начались индивидуальные тренинги, курсы «Роза мира». У нас были преподаватели, которые учили заниматься и противостоять манипуляциям. Когда сидишь на двух- или трехдневном тренинге, тебе дают задания, и ты по ним работаешь. То есть, не ты приходишь и говоришь: «Давайте поработаем по моей проблеме». Есть человек, который выдает программу: а ты читаешь и выбираешь, что тебе нужно. К таким тренингам я прибегаю раз в два-три года, когда появляются паузы.

— Как провели месяц без работы?

— Наслаждался жизнью нормального человека. Находился в кругу семьи, что бывает редко: до этого были постоянные перелеты и жизнь на два города — Грозный и Москву. Нашел, наконец, время для походов в театр и кино, чтения книг. Еще успел за грибами сходить и на рыбалку съездить.

— Вы недавно сказали, что из тех людей, кто читает одновременно несколько книг. Среди тех, что читаете сейчас, «1984» Джорджа Оруэлла и сборник «Искусство войны». Так совпало или это влияние времени?

— «1984» читал мой сын — взял у него прочитать и самого захватило.

— Нашли параллели с нынешним временем?

— Давайте не будем на эту тему. Просто так совпало, что попалась эта книга. А «Искусство войны» необходимо читать просто потому, что мы все время вступаем в поединки.

— Про влияние времени и спорт. Есть ощущение, что людям сейчас капитально не до футбола — провал посещаемости нельзя списать только на Fan ID. На фоне мобилизации звучали предложения остановить чемпионат России. Ваши мысли?

— Суть нашей профессии в том, чтобы давать возможность людям выплескивать эмоции и получать взамен другие. Футбол необходим — и чем труднее времена, тем больше. В футбол играли и в блокадном Ленинграде. Это проявление наших лучших возможностей. Футбол останавливать точно нельзя.

Кстати, по Fan ID: меня записали в его сторонники, но я за разумную безопасность. Да, я за него, но только в той форме, которую применяют, условно, в Италии. Есть активная масса болельщиков, их возраст — от 14 до 45 лет. Этих людей надо контролировать. Все остальные — дети, старики, женщины — вряд ли принесут вред. Нужно не только устанавливать правила, но и делать разумные исключения.

— Вам не кажется, что в нынешнем виде Fan ID убивает возможность у людей, далеких от футбола, спонтанно пойти на матч, как на сеанс в кино?

— Когда приезжал в Италию, то спокойно покупал билет по паспорту за два часа до матча. Если у тебя нет никаких запретов — спокойно покупай билет. Хочешь быть на нем постоянно — регистрируются в определенной системе. Вот так это должно выглядеть.

— Еще про приметы времени: недавно пришла повестка вашему вратарю Довбне. Он получил отсрочку. Что вы думаете об отсрочках для спортсменов: стоит их отделять от других людей и создавать особые условия?

— Не готов рассуждать глобально, но если бы Довбня ушел в армию, у нас остался бы один вратарь — другой восстанавливается после крестов. Вот вам ответ про отсрочки применительно к команде.

— Есть ли смысл сейчас собираться сборной, учитывая, что ближайшие несколько лет нас не будет на международных турнирах?

— Конечно, есть. Родина должна знать своих героев — кто у нас растет, на каком уровне играет. Национальная команда — апогей успеха и признания для футболистов, стимул для их развития. Как институт эта система должна обязательно сохраниться, потому что поможет двигаться нам вперед и быть конкурентоспособными, когда геополитические вопросы будут улажены. Но даже в этих непростых условиях нужно искать возможности играть с командами хорошего уровня, будь то африканские или азиатские сборные.

— Можно ли говорить о прогрессе в сборной, когда список стран с хорошим составом и с которыми мы внешнеполитически в нормальных отношениях, ограничен?

— Не надо недооценивать соперников. Помню, как мы приехали играть с молодежной сборной Сирии: в трех матчах один раз победили, сыграли вничью и проиграли. И не потому, что играли плохо. Конечно, нужно стремиться, чтобы соперник был с максимально высоким рейтингом, но также не стоит переоценивать свои сегодняшние возможности. Помню реакцию людей лет пять назад, когда речь заходила о сборных Швейцарии или Дании — пренебрежение. И как сейчас смотрятся эти сборные?

У нас в стране мало специалистов, которые с полным пониманием предмета расскажут об уровне игры, скажем, команд центральной Африки. Хотя по качеству легионеров и Кубку Африки, который мы недавно смотрели, видно, что там наметился серьезный прогресс. Нет разрыва между лидерами и аутсайдерами, который был раньше. Так что достойных команд хватает — нужно хорошо искать.

***

— Вы сказали, что во время рабочей паузы наконец нашли время для кино. Что поразило?

— У меня есть помощники в поиске хорошего кино — старший сын женат на девушке из артистической семьи, у нее папа режиссер. Младший тоже старается включаться в выбор фильмов. Не говорю, что мы Тарковского через день смотрим — иногда просто «КВН» включишь и получаешь удовольствие — но вообще стремимся к более осознанному кинематографу. Из последнего, что впечатлило — исландский фильм «Агнец». Вызвал определенное потрясение.

— Тогда три режиссера, чье творчество больше всего откликается в Андрее Талалаеве?

— Я готов смотреть любой продукт, в котором есть смысл. Главное, чтобы я его понимал. До совсем авторских фильмов, наверное, еще далековато, но, пересекая отметку в 50, уже хочется чего-то помимо Бодрова — фильмы, где и второй, и третий смысл заложен.

Есть фраза, которая со мной с юности: «Потуги на Феллини». Не так много режиссеров, у которых ты можешь увидеть несколько секунд фильма и понять, чей это почерк. Мне нравятся люди, которые узнаваемы. Поэтому, конечно, Феллини. Назову Юрия Быкова — это как раз к вопросу про второй и третий смысл.

Ну и от Гайдая никуда не уйдешь. Есть вещи, которые были и будут всегда: юмор, сарказм, ирония — без таких фильмов не будет движения вперед. Когда их смотришь, то учишься смеяться над ошибками — не только на экране, но и над своими.