«Хочу прыгнуть с парашютом. Но страшно». Молодой российский форвард — о травме, критике и экстриме

Дарья Тубольцева

Поделиться

Комментарии

Нынешний сезон для Павла Красковского вышел крайне тяжелым: голевая засуха, травма, из-за которой нападающий пропустил почти три месяца, критика тренера. Еще пару лет назад 22-летнего воспитанника «Локомотива» называли подрастающей звездой КХЛ, но с прошлого сезона его прогресс застопорился. В интервью Sport24 центрфорвард из Ярославля рассказал об игровых проблемах, восстановлении после перелома и прокомментировал слухи о возможном отъезде в НХЛ.

— Какие эмоции от прошедшего сезона?
— Ох, тяжело как-то объяснить. Если честно, сложно про сезон говорить. Он был очень тяжелым и в какой-то степени очень поучительным. Для многих, не только для меня. Если оценивать сезон, то хотели большего. Но имеем то, что имеем.

— Как первые дни прошли после поражения от СКА? Сильно переживали, было ли опустошение?
— Было очень обидно, мы как никогда были близки к тому, чтобы продолжить сезон. Мы хотели этого, коллектив в «Локомотиве» собрался отличным. Но, к сожалению, сложилось так.

— В пятом матче со СКА «Локомотив», на мой взгляд, заслуживал победу. Это было самое обидное поражение в плей-офф?
— Я скажу, что все игры, может быть, за исключением второй в Петербурге, были равными. Да и там, если бы Брэндон Козун не получил 5+20, все могло сложиться по-другому. Матчи были упорными и напряженными. СКА просто реализовывал моменты в большинстве, а мы нет. Думаю, игра в неравных составах решила исход серии.

— В целом, сезон для «Локомотива» прошел успешно?
— В регулярке хорошо выступали, много молодежи сыграло. Это очень классно для клуба. Но мы действительно хотели большего.

— По ходу плей-офф у «Локо» была ротация, но вы провели почти все матчи. Для вас это стало приятным сюрпризом?
— Да я не знаю, просто старался выполнять задание тренера. Думаю, это было видно, а дальше тренерский штаб решал, кого ставить, а кого нет. Но у нас в команде не было обид из-за того, что кто-то играет, а кто-то нет. Мы все были вместе и друг друга поддерживали.

— У вас уже каникулы начались?
— На данный момент меня в сборную вызвали. А у команды сейчас выходные, 8 апреля начнется тренировочный сбор — буквально на пару недель, а дальше уже всех по отпускам распустят. У нас у многих ребят контракты заканчиваются, кто-то останется, кто-то уйдет.

— Спланировали ли уже отпуск? Куда полетите?
— Да, конечно, уже есть планы. Люблю разный отдых. В этом году собрались в Дубай, хочу с парашюта прыгнуть. Страшно, правда.

— По контракту можно заниматься такими экстремальными видами спорта? Вдруг что-то случится.
— Ну, все под мою ответственность. Понятно, что опасно. Буду стараться все делать аккуратно, очень уж хочется. Может, что-то еще такое сделаю, посмотрим, как прыжок пройдет.

— Откуда появилось желание прыгнуть с парашюта? Всегда любили экстрим?
— Хочется. Надо ж когда-то попробовать. Попытаюсь перебороть свой страх! Думаю, это тоже такая немаловажная вещь. Я люблю на американских горках кататься.

— Сколько месяцев позволяете себе полноценно отдыхать?
— Честно, не так долго. Стараюсь в начале июня начать тренироваться. Не так интенсивно, как в июле во время сборов, но без физической нагрузки не обхожусь, надо готовить организм. Когда много времени отдыхаешь, тяжело в форму приходить. Да и вообще за здоровьем надо следить, это не только спортсменов касается.

— По ходу сезона вы пропустили почти три месяца. Насколько сложно было выдержать столько времени без хоккея?
— Я отдыхал совсем чуть-чуть, только то время, когда был на операции. А после нее не тренировался буквально полторы недели. Заживали швы, и мне ничего нельзя было делать. Затем я начал работать в зале, потом вышел на лед. Почти все время был с командой, кроме того времени, когда она на выезд уезжала. А так, смотрел хоккей и тренировался.

— С трибуны за матчами следить сложнее, чем играть?
— Намного волнительнее. Некоторые моменты сверху видишь лучше, чем с лавки. Это было даже полезно.

— Последний раз до травмы вы выходили на лед в игре с «Нефтехимиком» 28 ноября. На вас вроде бы кто-то из партнеров неудачно упал в той игре?
— Да там вообще нелепая ситуация произошла: один на другого упал, а третий мне на ногу. Сразу понял, что что-то не так с ногой. Довели до раздевалки, там увидели, что нога опухла. Сначала не думали, что что-то слишком серьезное. Приехали в Ярославль, сделали рентген, увидели, что перелом. Через день я уже улетел в Германию на операцию.

— Страшно было за здоровье, за ногу?
— Честно, нет. Было просто обидно.

— Как проходило ваше восстановление? Вы же вернулись раньше планируемого срока, да?
— Ну, врачи ставят сразу максимальные сроки восстановления. Мало ли что. Я поправился быстрее.

— Это была первая серьезная травма в карьере?
— До этого руку ломал. А так вроде бы на взрослом уровне больше не было ничего такого.

— На партнеров не обижались, что так все произошло?
— Да ладно, они же не специально. Все бывает, это хоккей, контактный вид спорта.

— В последние годы у «Локомотива» получается невероятно молодая команда, собранная из своих воспитанников. За спиной у вас еще толпа голодных и юных до побед ребят. Все хоккеисты по-разному к конкуренции и ротации относятся. Вам она идет на пользу или нервирует?
— Я всегда был спокоен. Старался делать то, что должен был. Много народу, но всем же давали сыграть, предоставляли шанс. Тот, кто лучше себя проявлял, тот и играл. Это решение тренерского штаба. На него обижаться я не вижу смысла, это ты что-то делаешь не так.

— Вы нашли себе ответ на вопрос, почему стали так мало забивать?
— Тяжелый вопрос, сам не могу до конца найти на него ответ. В плей-офф начал отдаваться по полной, вот, может, поэтому голы и передачи пришли. Дальше надо стараться идти только вперед.

— Говорят, что повышенное внимание и чрезмерное доверие повлияли на то, что ваша статистика за последний год ухудшилась. Согласны с таким мнением?
— Каждый думает так, как он хочет думать. Я считаю, что это не так. Я всегда старался играть, просто где-то не получалось так, как получалось до этого. За время, пока сидел на травме, я многое переосмыслил, стал разбираться в своей голове. Это очень помогает. Да и возраст сыграл свою роль. Был маленьким, ни о чем не думал, доверие окрыляло. Когда стало не получаться, начал копаться в голове. Но я не опускал руки, брал и работал. Надеюсь, я все переборол и теперь все будет только лучше.

— Получается, у вас все проблемы шли от головы?
— Думаю, у всех все проблемы из головы.

— После того, как вы получили травму, Квартальнов сказал: «Красковскому надо просто взять и банально работать — иначе свою игру не найти. Надо закусить удила, поискать в себе ответы и начинать работать, ничего нового здесь нет». Вам обидно было слышать такую критику в публичном пространстве?
— Я был спокоен, он мне это и в глаза говорил, что надо то и то делать. Я старался. Вот и все.

— Дмитрий Вячеславович еще на пресс-конференции говорил, чтобы вы его в спортбар пригласили обсудить вашу голевую засуху. Читали это? Как реагировали?
— Да-да, слышал об этом. Никак не реагировал. Что мне обижаться? Он тренер, его мнение. На эту тему мы не разговаривали.

— Вы сами задумывались, почему у всей вашей знаменитой тройки с Коршковым и Полуниным не совсем заладилась карьера? В том смысле, что пару лет назад вас называли будущими лидерами КХЛ, но такого быстрого взлета не случилось.
— Не знаю, не смогу на это ответить. Егор, как и я, полсезона не играл из-за травмы. Саша уехал в другую команду, но вроде бы должен в следующем сезоне вернуться. Увидим, что будет. Все хотят играть лучше, пределу совершенства нет.

— Вы с Полуниным общались по ходу сезона?
— Редко, но общались. Все равно заняты, в разных городах находились, у всех свое расписание. По ходу сезона сложно постоянно поддерживать контакт. После серии с «Сочи» в плей-офф посидели, поговорили. Вне льда мы друзьям, а на площадке — соперники.

— Сложно так переключаться с соперников на друзей?
— Да нет, мне лично легко.

— Собираетесь ли в «Виннипег»?
— Не хотел бы говорить на эту тему. У меня сейчас контракт на год с «Локомотивом». Дальше что будет, то будет.

— Есть ли вероятность расторгнуть контракт с «Локомотивом» по обоюдному согласию сторон?
— Это вы так решили после того, как прочитали в прессе о моем отъезде?

— Слышала, что обсуждается вариант расторжения.
— Не знаю. Если говорить не о моем случае, а просто, то такой вариант возможен, такие ситуации были. Что касается меня, то я не знаю. У меня год контракта.

— «Джетс» с вами как-то общались по ходу сезона?
— Давайте про ту лигу не будем пока разговаривать, я игрок «Локомотива» и нахожусь здесь.

Подпишитесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене