«Расскажу, как пробовал водку, когда стану как Панарин». Интервью форварда российской молодежки

Дарья Тубольцева

Поделиться

Комментарии

Уже сегодня, 26 декабря, в Чехии стартует главный хоккейный турнир зимы — молодежный чемпионат мира. Большинство экспертов сходятся во мнении, что сборная России — главный фаворит мирового первенства. Сразу несколько человек из нынешнего состава были на прошлогоднем турнире, где «Красная машина» взяла бронзу. Среди них был Иван Морозов. С центрфорвардом из системы СКА мы встретились еще месяц назад (уже тогда было понятно, что 19-летний нападающий будет в составе на МЧМ, если не помешают травмы) и обсудили его карьеру.

Российская молодежка хлопнет хозяев, но рисковать пока рано. Прогноз на первый матч молодежного ЧМ

— Вы родились в городе Верхняя Салда в Свердловской области. Расскажете об этом месте?
— Это маленький город рядом с Нижним Тагилом и Екатеринбургом. Жил там до семи-восьми лет, потом в Тюмень переехал. Воспоминания у меня остались самые теплые об этом месте, до сих пор там живут родные. Летом вот в гости приезжал.

— В каком возрасте на коньки встали?
— В три года. Бабушка подарила коньки, и папа пошел со мной на каток. У нас была хоккейная команда в городе, меня сразу взяли. Я много болел в детстве, вот меня и решили для поднятия иммунитета отдать в спорт. Мне сразу понравилось, не хотел уходить с тренировок. Отцу тоже пришлось по душе. Насколько помню, у меня быстро стало получаться. Стали ездить по турнирам, выигрывать, потом в Тюмень позвали.

— Были проблемы найти экипировку, клюшки?
— То мама пришьет что-то, то папа найдет свое старое. Все своими руками делали, по крупицам собирали.

— Как случился переезд в Тюмень?
— Тренера туда позвали, он — меня. Я сначала поехал на сборы, потом меня окончательно взяли, и родители тоже захотели переехать в Тюмень. Мы нашли квартиру, купили ее. Мама сразу со мной стала жить, а папа сначала на два города. Потом уже и отец окончательно переехал к нам.

— Как ваша хоккейная карьера в Тюмени развивалась?
— Отыграл там около шести лет. Мы много по турнирам ездили, с «Трактором» постоянно зарубались.

— Павел Шэн рассказывал, что в таких поездках на турниры с ними вечно что-то случалось. К примеру, автобус замерзал посреди трассы в -50.
— Ну, это стандартная ситуация. У нас такое раз пять было. Мы толкали автобус, а потом ждали, пока водитель починит его.

— Родители никогда не говорили, что пора заканчивать с хоккеем, что лучше заниматься учебой?
— Так не говорили, просто просили учиться. Совмещать мне не очень удавалось. И времени не хватало, и ленился. Если бы мне нравилось в школу ходить, то я бы это делал. Но удовольствия не приносило. После тренировки хотелось отдохнуть, с ребятами погулять, а не сидеть за уроками.

— В каком классе стали редко в школе появляться?
— Когда в Ханты-Мансийск уехал от родителей. Месяца два вообще в школу не ходил, хотя надо было. Потом прихожу на урок первый раз, а учитель спрашивает: «А кто такой Морозов?»

— Двоек много было?
— Не было. Да и откуда? Я же не ходил — у меня «н» стояли (улыбается). Под конец года наверстывал упущенное, занимался дополнительно. По окончании сезона за неделю закрывал все долги.

— Никита Сошников говорил, что в Нижнем Тагиле ничего с 90-х не меняется…
— В Верхней Салде тоже особо ничего не поменялось с того момента, как я уехал. Не был там лет семь, в этом году побывал, и все то же самое. Бабушка живет в Салде. Но ей нравится, никуда переезжать и не хочет, всю жизнь там прожила.

— Чем там люди занимаются?
— Не знаю. Торговый центр есть, но с питерскими сравнивать точно не стоит.

— Криминал есть?
— Я не замечал. Но я-то маленьким был, мне в хоккей надо было играть.

— Рады были свободе, когда перешли в систему «Югры» и стали жить без родителей?
— Да, для меня это было круто. Мы с пацанами жили в общежитии, там своя атмосфера. Сначала, конечно, немножко скучал по родным, но давно привык.

— Что вы с пацанами делали в свободное от хоккея время?
— На «стрелки» ходили на районе. Иногда до драк доходило, а иногда просто «поговорили». Нам было по 14 лет. Обычное дело: кто-то нарвется, бежит всех пацанов собирать.

— «Стрелки» были масштабными?
— У нас всегда вся команда приходила, а сколько других — и неважно. Обычно мы задирались на старших, они были покрупнее, но мы брали количеством.

— Вы дрались?
— В детстве только. На «стрелках» никогда не дрался. Там, как правило, «один на один», а толпа для вида. Я зачинщиком никогда не был, вот и не лез с кулаками.

— Что говорил тренер, когда ребята на следующий день после «стрелки» побитыми выходили?
— Да тренер все понимал, мог посмеяться. Если видит, что что-то серьезное, то вступится, окажет помощь. Но у нас до серьезного не доходило.

— Панарин рассказывал, что его в 14 лет водкой напоили. Как у вас?
— Вот когда я буду как Панарин, тогда и расскажу.

— Вас строго контролировали в интернате «Югры»?
— Достаточно строго. В 10 вечера отбой, гулять можно было до 9. Был куратор, который следил за режимом. Позже придешь — тебя просто не пустят. Через окно, конечно, можно. Пацаны со второго этажа прыгали, но я так не делал.

— В Ханты-Мансийске очень суровые зимы?
— Да обычные. Как в Тюмени. В Канаде на Суперсерии вот было холодно, хотя еще ноябрь месяц стоял.

— Кстати, города в канадской глубинке похожи на маленькие города России?
— На российские точно не похожи. В Канаде в каждом поселке все ухожено, аккуратно домики и магазинчики стоят. Да и дороги там хорошие.

— Какие еще воспоминания остались от Суперсерии?
— Хороший турнир, даже несмотря на то, что уступили. Здорово, что поиграли с канадцами, у них скорости повыше, они думают быстрее. Считаю, что Суперсерия получилась равной, а то, что по буллитам в концовке проиграли, ничего страшного.

— У вас был один голевой пас в последней игре, и все. Почему очков так мало?
— Видимо, до этого расстрелял все, что можно.

— Вы с Подколзиным и Марченко друг друга с полуслова понимаете?
— На самом деле мы не так много вместе в клубе играем. Нас объединяет только то, что в Питере выступаем. В прошлом сезоне мы с ними часто выходили в одной тройке, а в этом почти нет.

— Канадцы — они жесткие?
— За океаном немного другие правила, у них нет понятия «поздний силовой прием». Ты уже пару секунд без шайбы, а тебя едут бить.

— Вам много доставалось?
— В первой игре достаточно, я не привыкший был. Потом начал отвечать, если момент подворачивался, то бил.

— Брагин был вами доволен?
— По окончании турнира собрал команду, сказал, что Суперсерия получилась хорошей, чтобы мы не расстраивались и дальше работали.

— О Брагине молодые хоккеисты отзываются исключительно положительно. В чем его секрет?
— Секреты — это не для журналистов. Он хороший мотиватор, умеет находить подход к каждому игроку. Валерий Николаевич меня многому научил.

— Поможет вам опыт прошлогоднего чемпионата мира?
— Типа бонуса для меня? Ха-ха. Не знаю, мне кажется, мы в команде все в равных условиях. Место в составе из-за того, что я был в прошлом году, мне не гарантировали.

— Что было в голове, когда узнали о переходе в СКА (перед сезоном-2018/19 — Sport24)?
— Обрадовался, что такой клуб меня забирает. Сюрпризом для меня это не стало, еще раньше представители СКА проявляли интерес, звонили. Это был один из вариантов для меня.

— Вы сами выбирали, где будете продолжать карьеру?
— Да, и я выбрал СКА.

— Вас не напрягало, что на тот момент в Петербурге не много давали играть молодежи?
— Нет, всем дают шанс.

— Быстро освоились в Петербурге?
— Да, я же не один приехал, а вместе с Марченко и Галенюком. Плюс у меня тут крестный живет.

— С Марченко и Галенюком вы все эти годы не разлей вода?
— Мы хорошие друзья, знаем друг о друге практически все.

— Вы всегда были таким тихим и закрытым?
— Да. В кругу хороших друзей, конечно, могу раскрыться, но обычно спокойно себя веду.

— Вам было обидно, когда в прошлом году говорили, что вас взяли на чемпионат мира только потому, что вы из СКА?
— Нет, меня это не задевало. Я не считаю, что это так, поэтому даже не думал об этом. Сейчас нет такого, что только ребята одного года ездят на МЧМ. Свечников ездил на два года младше, Подколзин — тоже на два.

— Что ждете от турнира в Остраве?
— Думаю, у нас хорошие шансы на чемпионате мира. Команда сильная, много ребят было на прошлом чемпионате мира.

— Вы привыкли к методам Константина Курашева? Кажется, он совсем нетипичный русский тренер, лояльный.
— Да. Сборы у нас были не очень тяжелые, но прошли хорошо. В сезоне вроде бы тоже все нормально, никаких проблем нет, просто немного другие упражнения. Курашев в общении больше на европейского тренера похож, при этом, когда надо, может накричать.

— Курашев много общается с игроками?
— Достаточно много. В раздевалке может пошутить, спрашивает, как дела.

— Вы при нем не стесняетесь шутить или что-то обсуждать?
— Уже нет. Сначала была притирка.

— Как оцените свой сезон в «СКА-Неве»?
— Я сыграл мало матчей, из-за травм много пропустил. Провел несколько игр в сентябре и долго восстанавливался, потом пять матчей отыграл и поехал на Суперсерию, затем опять повреждение было.

— Игрой своей довольны?
— Да вроде бы, получается. Может, реализации не хватает. Неудачные матчи я быстро забываю. Если уж совсем все плохо, то в памяти держу, родителям звоню.

— Всегда так спокойно реагировали?
— Нет, раньше психовал, но с возрастом успокоился.

— Слышала мнение, что ваше спокойствие иногда в пофигизм переходит.
— Когда выхожу на матч, то играю в полную силу в любой ситуации. Никогда себе спуска не даю. Просто забываю плохие моменты, неудачные смены. Ничего в этом плохого не вижу.

— Как вы исправляете ошибки, раз так быстро их забываете?
— Есть тренеры, которые мне подсказывают. Мы смотрим игры, разбираем ошибки. Забываю плохое, а не моменты.

— Вы летом были в Техасе с Галенюком. Что там делали?
— Это был тренировочный лагерь. Наш агент каждый год устраивает такие сборы. В прошлом году был в Миннесоте.

— Что вам дают эти короткие сборы?
— На самом деле многое. В этом году ездили в Даллас: две недели были тренировки в зале и на льду. Потом еще в Баффало летал на дополнительные занятия. После поездки набрал 5 кг мышц, а жира в организме было всего 5 процентов.

— Всего 5 процентов жира? Это же очень мало!
— Да, я потом набирал.

— Вы сидели на одной вареной курице?
— Нет, питался нормально. Просто в Баффало был тренер бодибилдер, он нас сильно мучал. Были тренировки на улице: мы таскали блины, одна такая штуковина могла 100 кг весить.

— Кто с вами там занимается?
— В этом году были тренеры из системы «Далласа». Причем специалисты были русские.

— Почувствовали прогресс в катании, улучшили бросок?
— Ну такого, что я теперь Макдэвид, не было. Надо понимать, что это подготовительные сборы, которые только помогают вкатываться в сезон.

— Как вам в Америке?
— Да, страна очень нравится. У них все по правилам, дороги аккуратные, все работает слаженно.

— В Лас-Вегасе бывали?
— Да, заезжал один раз на экскурсию.

— Сколько в казино выиграли?
— Нисколько. Мне по возрасту нельзя.

— Ну там разве так жестко документы проверяют?
— Нет, сыграть, конечно, можно. Но если узнают возраст, то потом проблемы будут.

— С представителями «Вегаса» часто на связи?
— Раз в неделю-две общаемся со скаутом. Плюс на турниры сборных приезжает. У нас хорошее и здоровое общение.

— Вас много раз вас уговаривали переехать за океан?
— Такого никогда не было. Клуб понимает, что у меня в России действующий контракт. Только по его истечении я буду думать, что делать дальше.

— Знаете уже, где будете играть в следующем сезоне (у Морозова истекает контракт со СКА 30 апреля 2020. — Sport24)?
— Нет, не знаю. Буду принимать решение после сезона.

Подпишитесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене