«В сборной думают, что я не понимаю по-русски». Он родился в Германии, но бьется за Россию на МЧМ

Дарья Тубольцева

Поделиться

Комментарии

31 декабря в канун Нового года сборная России проведет свой последний матч на групповом этапе молодежного чемпионата мира. В соперниках команда Германии, успевшая уже удивить на этом турнире. В составе российской сборной есть игрок, который мог бы завтра выйти на лед в другой форме. Никита Александров — сын Игоря Александрова, воспитанника воскресенского «Химика». Александров-старший провел в «Химике» пять сезонов в начале 1990-х, выступал — и весьма успешно — за молодежную сборную России. В 1997-м он перебрался в Германию к тренеру Владимиру Васильеву, возглавлявшему «Нюрнберг». По окончании карьеры Игорь остался жить в Германии. Там родились его сыновья Никита и Артем, тоже пришедшие в хоккей.

Этим летом Александров был выбран «Сент-Луисом» на драфте НХЛ во втором раунде под общим 62-м номером. Последние три года он выступает в юниорской лиге Канады за «Шарлоттаун». Впервые за сборную России Никита сыграл в ноябре на Суперсерии, где отлично себя зарекомендовал и обеспечил путевку на молодежный чемпионат мира.

— 26 декабря 1992 года ваш папа Игорь Александров сыграл за молодежную сборную России в матче с Японией и набрал семь очков — это второй рекорд результативности в молодежке. Вам отец об этом рассказывал?
— Нет, папа мне об этом никогда не говорил. Перед первым матчем ко мне подошел Игорь Николаевич [Ларионов] и сказал, что мне надо набрать восемь очков.

— Немного не получилось.
— С чехами намного сложнее было бы это сделать, чем с японцами (улыбается).

— Что вам папа еще говорил про выступление за сборную, это же сильно отличается от игр за клуб?
— Сказал, что нельзя вообще ошибаться. Даже самая маленькая ошибка может стоить очень многого. Это действительно так — в первых матчах убедился. Папа советовал, как играть, сказал никогда не падать духом — даже если гол пропустили, то нельзя прекращать работать на льду, а добавлять в следующей смене.

— Сильно переживали перед стартом турнира?
— Ну, конечно! Это мой первый турнир со сборной России, не считая Суперсерии. Столько было мыслей в голове, так нервничал. Перед первым матчем я долго не мог заснуть, хотя пошел спать рано. Только после первого периода в игре с чехами меня отпустило, и я стал намного увереннее.

— Кто вас приехал поддержать в Остраву?
— Друзья из Германии, сейчас с ними общался. Родители прилетают 1 января.

— После первой игры родители звонили?
— Да, естественно. Папа сказал, что я сыграл достойно и не надо расстраиваться из-за поражения.

— Какой главный совет дал вам отец в жизни?
— Советов он давал много, говорил играть всегда с сердцем и с душой.

— Как это — играть с сердцем?
— Показать всем своим видом, что ты хочешь играть, хочешь забивать, хочешь побеждать. Папа очень многое дал мне в жизни.

— Почему на молодежном чемпионате мира вы играете с краю, если всю карьеру выходите в центре?
— Мне не говорили, почему так поставили. Наверное, Воронков всегда в качестве центрфорварда выходил, решили, что он лучше в центре играет, чем я.

— С краю непривычно?
— Нет, нормально. Мне без разницы. Мы все равно все вместе играем.

— Как у вас на вбрасываниях?
— У меня бывают матчи, когда я очень здорово играю на вбрасываниях, а бывает, что совсем плохо. Воронков, думаю, лучше в этом компоненте.

— Замула говорит, что уровень Западной хоккейной лиги сопоставим с тем, что на молодежном чемпионате мира. Как вы считаете?
— Думаю, он все правильно сказал. У нас в юниорских лигах очень высокие скорости, как и тут.

— Матч с Германией, полагаю, для вас будет принципиальным?
— Да, вы правы. У меня там много хороших знакомых, с кем общаюсь. Но, думаю, все это уйдет на второй план, потому что на льду нет друзей. После игры можно будет пообщаться, но во время будем биться.

— Вы большую часть жизни провели в Германии. Вы воспитывались в немецкой среде?
— У меня было много русских друзей. Дома с родителями мы всегда говорили по-русски. Если забуду какое-то слово, могу перейти на немецкий, но такое случалось редко. Мы все-таки русские, надо по-русски говорить. Я ходил в немецкую школу, но в выходные у меня была и русская. Мама с папой хотели, чтобы умел читать и писать по-русски. Но после немецкого русская грамматика давалась очень тяжело, плюс у меня параллельно шел английский язык. Сейчас свободно говорю на трех языках, но порой перестраиваться очень сложно.

— На каком языке думаете?
— По-разному бывает. Как только слышу русскую речь, начинаю переводить с английского или с немецкого. Но мне нужно немного поговорить по-русски, и тогда начну уже думать на этом языке.

— Первые слова на русском или немецком?
— На русском.

— Найти в Германии каток среди сотни тысяч футбольных полей сложно?
— Ха-ха. Да, футбол намного популярнее. Я сам им занимался до 14 лет. Потом мне нужно было выбирать один вид спорта. Хоккей всегда был на первом месте, так что было несложно определиться. К тому же в хоккее у меня были перспективы, в футболе я не выделялся среди сверстников.

— Сколько раз вам предлагали сделать немецкий паспорт и выступать за сборную Германии?
— Каждый год обращались ко мне. Два года назад меня приглашали в сборную Германии, но я отказался. Сразу им сказал, что хочу за Россию. И даже если не получится за Россию, не буду за Германию. Всегда мечтал только за сборную, за которую выступал мой папа.

— Когда на вас вышли представители сборной России?
— Перед драфтом НХЛ и потом звонили еще после него. Позвонили агенту и пригласили на Кубок Черного моря, но из-за драфт-комбайна я не смог приехать. Я был так счастлив, моя мечта исполнилась.

— Что же делать, когда мечта исполнилась?
— Теперь надо выигрывать чемпионат мира (улыбается).

— Если бы не было этого звонка, согласились бы выступать за Германию?
— Не знаю. Если бы я сто процентов знал, что меня никогда не позовут в сборную России, то подумал бы. Но никогда таких мыслей не было.

— Вы впервые в русском коллективе. Каково это?
— Не совсем впервые. Я проходил летом сборы в Воскресенске, тренировался несколько дней с «Тайфуном». Так что я знал, что такое русский коллектив и русский хоккей. Папа меня всегда учил русскому хоккею.

— В чем отличается подход российских тренеров от канадских и немецких?
— Большой разницы нет, просто в России больше тренируются. В Канаде между играми выходные, а тут мы постоянно работаем. Мне импонирует российский подход: чем больше работаешь, тем лучше становишься.

— В России хоккейные тренеры достаточно жесткие, а в Северной Америке более спокойные. Вы замечали это?
— У нас в команде в Канаде тренер очень строгий, много кричит. Я привык к этому, папа так же себя вел со мной. Спокойно отношусь, это ведь эмоции, тренер хочет как лучше.

— Отец очень строгий был с вами?
— Да, всегда требовал от меня очень многого. Когда маленьким был, то обижался на него. Но потом понял, что он хотел как лучше и был всегда прав.

— Папа мог клюшкой ударить по попе или бутылкой кинуть?
— Мог, но такое случалось редко.

— В сборной комфортно себя чувствуете? Все шутки ребят понимаете?
— Некоторые вещи действительно не понимаю. Правда, с каждым днем все лучше и лучше.

— В команде называют немцем?
— Да, постоянно так шутят. Но я не обижаюсь, это же юмор, он должен настроение поднимать. Еще смеются над моим акцентом, думают, что я ничего не понимаю и плохо по-русски говорю.

— Разыгрывали как-то?
— Да, но не буду такое рассказывать. Это наши приколы.

— Какие мысли пронеслись в голове, когда ставили подпись на контракте с «Сент-Луисом»?
— Испытывал радость. Но я понимал, что это только начало пути и своей мечты я еще не добился. Хочу играть в НХЛ, а не просто контракт какой-то иметь.

— Отправка в юниорскую лигу стала ударом или понимали, что так будет?
— Я получил травму на сборах, так что сюрпризом это не стало. Обидно было, что не смог сыграть в выставочных матчах за «Блюз». Но мне это придало еще больше мотивации.

— Как часто сейчас с вами связываются из «Сент-Луиса»?
— Ко мне иногда приезжает тренер по катанию. Плюс постоянно на связи с одним из тренеров по развитию, иногда после игр он дает мне советы, говорит, как лучше сыграть.

— Пример Клима Костина, который только на третий год заслужил шанса сыграть пару матчей за «Сент-Луис», вас не пугает?
— Меня это не пугает. Я знаю, что могу все. Просто продолжаю работать, и все получится.

— Общаетесь ли вы с Тарасенко, Барбашевым?
— После драфта мне по фейстайму звонил Тарасенко. Было очень приятно. В тренировочном лагере уже лично познакомился с Владимиром и с Иваном Барбашевым. Но потом не виделись, потому что меня довольно рано отправили в юниорскую лигу.

— Вы третий сезон играете в юниорской лиге Квебека. Разве можно еще там прогрессировать?
— Да, конечно. Сейчас я лидер своей команды. Хочу выиграть со своим клубом чемпионат, наш тренер мне многое дал. Мне нравится в Шарлоттауне, с каждой игрой у меня прибавляется уверенности. Думаю, если я продолжу в том же ключе, то это поможет попасть в «Сент-Луис».

— Расскажите, на кого вы учитесь сейчас?
— В прошлом году я ходил в университет, но совмещать учебу с тренировками оказалось сложно. Времени ни на что не хватало, понимал, что это вредит хоккею. Так что сейчас я просто прохожу курсы по бизнесу онлайн. У нас утром тренировка: зал или лед, потом все идут на учебу. Кто-то в школу, кто-то в университет, кто-то по интернету занимается.

— Шарлоттаун — небольшой город на 36 тысяч жителей. Чем там занимаетесь?
— Моя девушка там живет. Она канадка, и мы много времени проводим вместе. Ходим в кино, гуляем. Я живу в семье, и у нас тоже хорошие отношения, мы много общаемся. С ребятами из команды дружим. У нас там море, летом очень здорово. В общем, не скучаю.

— Опишите обычный день.
— В 9-10 утра тренировка, после 12-13 мы свободны и идем с ребятами в школу, университет, домой заниматься. Я обычно начинаю учиться в 12:30 и заканчиваю в 15:00. Потом у меня свободное время: хожу в кино, гуляю. Машины у меня нет, так что обычно друзья подвозят.

— Родители у вас до сих пор в Германии живут?
— Да, я к ним приезжаю летом. Два раза в год прилетают ко мне.

— В Россию часто ездите?
— Раньше часто бывал, сейчас не получается часто. Все-таки много времени провожу в Канаде, а по окончании сезона домой к родителям в Германию.

— Где вам комфортнее всего?
— Сложный вопрос. Мне комфортнее всего в Германии, потому что там живут родители и все близкие друзья с детства. Но в России мне нравится у родственников, тоже чувствую себя как дома.

— Что вам непривычно в России?
— То, что все живут в квартирах, там так мало же места. Я с детства привык, что все живут в отдельных домах.

Подпишитесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене