«Я не вымаливал свой контракт и не виноват, что кто-то играет за 10 миллионов». Большое интервью Шипачева
Вадим Шипачев — капитан «Динамо», лучший бомбардир регулярного чемпионата КХЛ, самый высокооплачиваемый российский хоккеист в нашей лиге, а также знаменосец российской сборной на последних Олимпийских играх. А еще Шипачев прямо сейчас находится в эпицентре слухов о возможном уходе из московского клуба. «Динамо» взяло курс на омоложение, в связи с чем Вадима активно сватают в «Ак Барс».
— Как вам финал Кубок Гагарина?
— Я смотрел матчи и мне очень понравилась «Магнитка». Это прям хоккей-хоккей. С шайбой возятся. Вратари были молодцы. Как Вася Кошечкин, так и Федотов.
— Играя с Кошечкиным за сборную России на Олимпиаде 2018 года, могли представить, что он и спустя четыре года будет в таком порядке?
— Саня Еременко в 41 год очень прилично играл. А Васе сколько? 39? Да у него все впереди! Еще попылит, я уверен. Если есть желание и возможности, то почему нет? Это две вратарские легенды в КХЛ. Другие, возможно, смогли бы с ними потягаться, но молодые вратари сейчас рано уезжают в НХЛ, а Еременко с Кошечкиным всю жизнь играют в России. Выиграли все что можно и в клубах, и в сборной.
— Вы говорите, что «Магнитка» играла в хоккей. Как считаете, они могут повлиять на лигу в целом?
— Они, конечно, исключение из правил. В нашей лиге все-таки большинство играют в североамериканском стиле, а они плывут против течения. Повлиять? Если нет исполнителей, то играть как «Магнитка» не получится. Жизнь вынудит отбрасываться и закидывать шайбу в чужую зону в надежде там что-то придумать, как-то зацепиться.
— «Магнитка» финал проиграла, но была в шаге от кубка. Что команда Ильи Воробьева смогла в серии с ЦСКА, чего не смогло сделать «Динамо»?
— Они забивали. У нас тоже было немало моментов в серии с ЦСКА, но подводила реализация. Они каждый раз забивали на гол больше.
— Опять двадцать пять. Это же любимая отмазка игроков и тренеров. Не может же хоккей сводиться к «забил-не забил».
— Согласен, что это слишком простое объяснение. У тренеров, разумеется, есть понимание, какие ошибки мы допустили, как неправильно сыграли в той же средней зоне, как строили атаку. Просто на публику они это выносить не хотят.
— А вы можете вынести? В чем была проблема помимо реализации?
— У тренеров все записано на бумажке: кто сколько не заблокировал бросков, кто сколько раз шайбу потерял. Признаюсь, приходя на пресс-конференцию, особенно после матча, не хочется вдаваться в нюансы и говорить о потерях на синей линии.
— Мне кажется, проблема «Динамо», как и других соперников ЦСКА в том, что вы пытались перебить, перебегать и переработать «армейцев», что почти невозможно. А «Магнитка» пошла в обход.
— Мы ведь весь сезон играли так. По тактике, которая схожа с тактикой ЦСКА: все вперед, вперед. Так многие сейчас стараются играть. «Магнитка» же может и назад отойти с шайбой, поиграть в контроль.
— Ретро-хоккей получается.
— Ретро или не ретро, а результат он приносит. Если есть исполнители, то почему бы и нет?
— А разве у «Динамо» нет таких исполнителей? Вы с Войновым чего только стоите.
— У нас были как ребята которые могут исполнить, так и хоккеисты другого плана. Старались совмещать. Да, мы могли, наверное, с шайбой больше повозиться. Но когда в средней зоне выстраивается пять человек…Та же «Северсталь» вставала и ждала ошибки. А если ошибешься, то раз-два и контратака на свои ворота. Когда пару раз нарвешься на такое, потом уже от греха подальше проходишь среднюю зону максимально быстро и просто.
— У вас 10 очков за два раунда. Столько вы за один плей-офф в составе «Динамо» еще не набирали. Собой-то довольны?
— Ну как я могу быть доволен? Я капитан и просто командный игрок. Мы задачу не выполнили. А задача-минимум была — финал конференции. Получилось так, что концовку регулярного чемпионата отменили и по проценту набранных очков мы оказались ниже, чем шли весь сезон. Так что если бы к последним играм перед паузой отнеслись более ответственно, может финишировали бы выше, и не попали на «Северсталь», которая в итоге отняла у «Динамо» слишком много сил…
— Забрались бы выше и попали на «Локомотив». Не многим лучше перспектива.
— Тоже верно. Но если говорить в целом, то регулярный чемпионат мы провели хорошо. Шли то на втором, то на первом, то на третьем месте. Разница в очках там была небольшая. А вот в плей-офф, конечно, хотелось бы пройти ЦСКА. 0-4 это ужасно. Особенно последняя игра, когда вели в три шайбы. Пропустили какой-то непонятный гол с нулевого угла, после чего ЦСКА проснулся. Так что я хоть и набирал в плей-офф в среднем очко за игру, и Слава Войнов хорошо играл, но удовлетворения нет. Повторюсь, очень непросто для нас складывалась серия с «Северсталью», у них очень быстрая неуступчивая команда. Плюс ко всему олимпийский сезон всегда непредсказуемый. Помните, как в 2014 году на «Локомотив» никто не ставил, а они с нижнего посева выбили и СКА, и московское «Динамо»? Команды из середины таблицы за паузу продуктивно готовятся к плей-офф, тогда как те, кто уезжают в сборные, сталкиваются с проблемами. Далеко не все хоккеисты способны играть на два фронта в таком режиме. Так что мы могли и в первом раунде вылететь.
— У «Динамо» уже второй год подряд проблемы с «Северсталью» в первом раунде. Андрей Разин — красавчик?
— Думаю, да. У его команды видна рука тренера. Я ему это еще в прошлом году сказал, когда мы прошли дальше. После серии подхожу к раздевалке «Северстали», чтобы с ребятами пообщаться. Нас несколько стоит динамовцев. Разин проходит мимо и говорит «что, все к нам хотите?». Посмеялись, я ему выразил свое уважение. У «Северстали» есть своя тактика, узнаваемый стиль. Они в этом году и регулярку хорошо провели. Видно, что тренер работает с молодыми ребятами. У меня тут напрашивается параллель. Помню, как Андрей Назаров в «Северстали» работал. Тоже было доверие к молодежи, прошли с ним «Локомотив» в первом раунде. Хорошо, что в России есть такие тренеры. Могу сказать спасибо и Квартальнову, с которым работал в Череповце. Он тоже помогал раскрываться мне и другим парням.
— Глядя на нынешний состав «Северстали», вы как череповецкий воспитанник видите в ком-то из ребят молодого себя?
— Вот, например, Даня Вовченко. Мы с ним в сборной пересекались. Парень реально хорошо играет в хоккей. Перед тем, как он забил свой первый гол за сборную, я ему сказал: «Вовч, ты можешь просто взять и бросить?» Ну, он прислушался (смеется). Хороший парень, с руками. Подписал контракт еще на два года в Череповце. Наверное, хорошо для развития его карьеры. Но рано или поздно или «Северстали» придется вкладываться в состав, либо Даниилу искать клуб, чтобы что-то выиграть в своей жизни. Все хотят выиграть Кубок Гагарина. Может, меня болельщики опять будут ругать, но в Череповце все-таки больше нацелены на развитие молодежи, чем на результат.
— А что, прям ругают? Вы же местный воспитанник, один из самых известных.
— Да и в комментариях пишут разное, и с трибуны доносится. Предателем даже называют порой. Ну какой я предатель? Я всегда говорил и говорю только хорошее о своем родном городе. Когда просят — всегда расписываюсь, фотографируюсь. Но стоит кому-то одному не уделить внимание, как начинаются обиды. Люди считают меня предателем, потому что я однажды уехал из Череповца и теперь играю против «Северстали». Но вы дайте мне какую-нибудь перспективу! С точки зрения развития игрока, повторюсь, там все есть. Зарплату тоже всегда вовремя платили. Но когда ты достигаешь какого-то уровня, то хочешь идти дальше, туда, где можешь что-то выиграть. Хотя никогда нет гарантий. Вон Богдан Киселевич сколько уже играет за ЦСКА? Но стоило на год съездить в НХЛ, как без него выиграли Кубок Гагарина. Все — чемпионы, а он — нет. Только сейчас дождался.
— Карьера хоккеиста штука непредсказуемая.
— Конечно, я о том и говорю. Можно всю жизнь ходить по клубам и не выиграть кубок. Я, может быть, хотел бы всю карьеру провести в «Северстали», если бы в лиге были длинные контракты, работал потолок зарплат и у команд было примерно равное финансирование. Но у нас не НХЛ. С бюджетом 350 миллионов как у «Северстали» за Кубок Гагарина бороться трудно, а то и невозможно. А ведь раньше разрыв был еще больше. Вспомните какая у нас в СКА команда была, когда второй кубок брали? Гусев, Ковальчук, Дацюк…Третье звено Барабанов — Прохоркин — Широков чего только стоит. И возьмите ту же «Северсталь». Хотя ребята там талантливые. Взять Гераськина или вратарей: что Подъяпольский, что Шугаев. Диму я год назад поддевал, ругался на льду. А в этом сезоне в сборной встретились, посмеялись. Хороший парень. Думаю, вырастит из него классный вратарь. Он габаритный такой, чем-то Васю Кошечкина напоминает.
— Если вернуться к «Динамо», то согласны, что ключевым моментом стали травмы и отъезд легионеров? В один миг разрушилось второе звено. По сути, вы откатились на год назад, когда именно альтернативы вашей тройке и не хватало.
— Такая ситуация в мире сложилась. Что поделать? Я еще перед стартом плей-офф всем иностранцам сказал: если можете остаться — оставайтесь, вы нам нужны, если не можете — уезжайте спокойно, никто вас не осудит, насильно держать не будет. Понимаем, что у них и семьи, и давление сумасшедшее. Такой ситуации никогда не было и, быть может, никогда не будет. Просил их принять осознанно это решение. Пацаны пообщались и решили остаться. Начали играть, вроде все здорово. Огромное значение на результат первого раунда оказала игра в большинстве. Если бы не голы «5 на 4», в Новогорске бы тренировались уже вместо серии с ЦСКА. И тут О’Делл уезжает. Не знаю, была ли у него предварительная договоренность с руководством об отъезде или он принял это решение между раундами. У них в сезоне хорошая тройка была Рашевский — Линдберг — О’Делл. Получилось, что Эрик и Петерссон уехали. Ведин и Клинкхаммер заболели. Там ангина была какая-то жесткая, все серьезно. Был вопрос куда ставить Линдберга. Поставили к нам. Вот и получилось, что еще одного звена нам не хватило. В регулярке, когда одних закрывали — другие делали результат. Схема работала.
— Михаил Тюркин сказал, что считает О’Делла предателем. А вы?
— Я не считаю его предателем. У каждого человека есть свое мнение. Да, О’Делл уехал, а условный Лайпсик играл до самого конца. Хотя, казалось бы, оба канадцы. Но у всех своя жизнь, свои обстоятельства. Оди принял решение, это его право. У него в Канаде семья, дети. Я с ним переписываюсь. Во время плей-офф он был с нами, следил, поддерживал. Конечно, для команды было бы лучше, чтобы он остался. Эрик — моторчик команды. А как он вбрасывания выгрызал? С «Северсталью» выходим на большинство, он шайбу выигрывает, а я стою-курю на розыгрыше. Да и пацан хороший. Рад был поиграть вместе с ним. Настоящий канадец! Четыре года назад перед Олимпиадой на Кубке Первого канала я ему нос сломал. Нас тогда настроили в раздевалке, мол «надо! надо!» Все-таки Канада. Вот я и вышел так, что в первой смене зарядил ему в спину. Вспоминали тот момент как-то в самолете. Парень он компанейский и характерный. Помню, когда он только вышел на сборы, то какое-то время катался не в своих коньках. Все ноги стер! Жуткое зрелище.
— Линдберг к серии с ЦСКА остался последним из могикан. Это был тот Оскар что и прежде или головой он находился где-то в другом месте?
— Может, в голове что-то и сидело, но по игре я не скажу. Играл как играл, на очень приличном уровне. Я считаю, у нас одни из самых топовых легионеров были в КХЛ. Нам и Ведин очень помог: может отобрать, отработать, да и завершить.
— Кагарлицкий, Яшкин, Галиев. Все свои лучшие сезоны они проводили с вами в звене. Значит правду говорят, что в звене с Шипачевым даже бревно будет забивать?
— На самом деле, ко мне ставят классных ребят, которые отлично умеют играть в хоккей. Моя задача — сыграть на их козырях. Взять Кагу. Он быстрый пацан, убегает и забивает. Нужно бросать его вперед передачами. Яшка, например, много черновой работы проделывает. А бросок у него какой? Я ему всегда говорил почаще бросать, на пятак идти. Вроде бы получалось у нас неплохо. Дважды по 30 с лишним голов за сезон забивал. Это же неплохо, да? (смеется). Мы и с тренерами видео разбираем, и потом сами осматриваем. Мне такой подход больше нравится, чем «пришел как на работу, неважно кто с тобой в тройке, потренировался и ушел». Когда идет дружеское общение играть гораздо легче. Привычка смотреть свои смены пошла из Питера, когда мы еще с Панариным и Дадоновым играли.
— Перед этим сезоном у вас появился новый партнер по звену — Станислав Галиев. В чем его особенность?
— Когда он только подписался с «Динамо», мне все говорили, что у Стаса классный бросок. Он приехал, выходим отрабатывать «5 на 4», делаю ему подкидку, а он принять не может! Я ему говорю «Стас, что это такое?». А он говорит, что привыкнуть не может к тому, что шайба подкручивается. Долго отрабатывали, привыкали друг к другу. Но ничего, притерлись недели через три. Год назад Андрюха Сергеев играл на месте Галиева в большинстве и тоже жаловался, что шайба падает в крюк. Мол, неудобно. Я спрашиваю как им удобно, а они подстраиваются под мои передачи. По итогу Стас поблагодарил, все-таки лучший сезон в карьере провел. Я очень рад за него.
— Когда прошлым летом решалась судьба Кагарлицкого в «Динамо», вы не пытались вмешаться? Может быть, пытались поговорить с руководством?
— Разговор был, еще с прошлым руководством. Кровопусков и Меркулов сказали, что с главным тренером решится вопрос и исходя из этого будут решать по нему. Я со своей стороны выразил желание Диму оставить. Мне с Кагарлицким было максимально комфортно играть. Что они между собой там решили, какие были «за» и «против», я не знаю. Хоккей — это бизнес. Не подписало его «Динамо», подписал «Ак Барс». Теперь Дима играет в Казани и играет там здорово. Но нет худа без добра. Вместо него пришел Стас, с которым мы тоже здорово сыгрались. Я всегда попадаю в тупик, когда меня просят назвать любимую тройку. Ребят, я с такими мастерами играл, что выбрать невозможно!
— А был какой-то игрок, мастер, с кем вы на льду не нашли общий язык?
— Хм (задумался). В Питере со всеми нормально играл. В «Динамо» — тоже. Даже не вспомню таких примеров. Наверное, мне очень повезло.
— Есть мнение, что «Динамо» — заложник вашего контракта. Как вы относитесь к таким разговорам?
— Я же не вымаливал этот контракт, и не сам его себе предлагал. Я обозначил руководству, что хочу остаться в «Динамо», дальше начались переговоры. Мне предложили контракт с понижением зарплаты, хотя были предложения из других клубов. И предложения как минимум не хуже. Но «Динамо» было в приоритете. Совместно с руководством решили часть денег перевести в серьезные бонусы вроде бонуса за чемпионства. А что касается заложник или не заложник…Это вы к тому, что я большие деньги получаю? Но ведь каждого игрока оценивают по игре, по статистике. Я же не виноват, что кто-то за 10 миллионов рублей играет. Значит его так оценили. А если говорить о соотношении цена/качество, то я не считаю, что как-то плохо играю за «Динамо». Статистику не обманешь.
— В КХЛ уже второй год действует потолок зарплат. До поздних стадий, как правило, доходят команды, где нет игроков с большими контрактами. С хорошими, но не топ-10 по лиге. Не считаете ли вы, что зарплата Вадима Шипачева мешает «Динамо» подписывать игроков во второе, третье и четвертое звено, которые могли бы помочь выиграть Кубок Гагарина?
— Я был на совете директоров и слышал отчет по сезону. «Динамо» потратило за сезон на зарплаты 750 миллионов рублей. То есть место под потолком было. Или вы это клоните к тому, что мне нужно пойти на понижение зарплаты? Или вообще уйти из «Динамо»? Я убежден, что если уйдет Шипачев, плюс-минус на эти деньги придет другой игрок. На самом деле, я прекрасно понимаю, что один игрок не выиграет кубок. Я бы хотел получать и 200 миллионов, и 300. Это нормальное человеческое желание. Но, во-первых, я прекрасно понимаю, что у нас в лиге есть потолок зарплат и нужно думать об интересах команды. А, во-вторых, мы живем в России, здесь нет таких денег. Играй я даже как Макдэвид, никто бы мне такую зарплату не дал.
— Когда поднималась тема открытия зарплат хоккеистов, глава профсоюза Андрей Коваленко пугал рекетом и другими ужасами, которые ждут игроков. Теперь, когда зарплаты благодаря инсайдам в прессе де-факто известны всем, вы почувствовали изменения?
— С одной стороны, у Коваленко была правильная точка зрения. Людям, наверное, не обязательно знать, сколько зарабатывают хоккеисты. И ладно скажут, что кто-то не отрабатывает свою зарплату. Это меньшее из зол. Другие люди придут и скажут «дай денег». А так да, сейчас все можно прочитать в СМИ. Каждый болельщик может сказать «ты получаешь 100 миллионов и играешь как говно». Если ты понимаешь, что приносишь пользу команде, то обращать внимание на такие комментарии не будешь. Но если тебе за деньги пихают и фанаты, и руководство, то можно задуматься о своей игре. В общем, на эту тему у меня двоякое мнение.
— А с криминалом не сталкивались?
— Тьфу-тьфу-тьфу, нет. Разве что вложиться куда-то постоянно предлагают. Но нет, я уж как-нибудь сам потихоньку. А вообще, если сравнивать зарплаты хоккеистов с теми деньгами, что есть в футболе, мы считай нищеброды. Но лыжники также про нас могут сказать, мол, за что получаем такие деньги. Но я на лыжах не пробегу, в футбол на уровне профессиональных футболистов не поиграю. Айтишники вон тоже миллионы зарабатывают, но к ним в карман никто особо не лезет. Здесь кто на что учился. Те, кто возмущаются нашими зарплатами, могут отдать ребенка в хоккей или футбол.
— Но до КХЛ или даже просто до профессионального хоккея дорастут не все.
— В том-то и дело. Когда я пришел в секцию, нас было 100 человек. Наш тренер Дубровин сразу сказал, что играть будет максимум три-четыре человека. Причем повторял это чуть ли не каждом собрании. Про него думали «старенький просто уже, что он лепит?» Но через 15 лет его слова сбылись. При этом Вячеслав Викторович всегда проговаривал, что будем мы играть в хоккей или не будем, его задача, чтобы мы выросли нормальными мужиками. Основное воспитание, понятно, в семье, но и спортивное воспитание накладывает отпечаток. До сих пор с ним созваниваемся, вот недавно поздравлял его с днем рождения. Дубровин по-прежнему работает в школе, зовет на чай. После Олимпиады сейчас должны быть ему какие-то отчисления как детскому тренеру. Когда приезжаю в Череповец, заглядываю к нему, порой просто поговорить, иногда конвертик суну. Человек мне по жизни сильно помог.
— «Динамо» недавно объявило о некой новой концепции. Игрокам объяснили в чем она заключается?
— Как говорится, «Динамо» было, есть и будет. С нами или без нас. Это великий клуб. Что касается концепции, то ее должен принять совет директоров, донести до тренерского штаба, а там уже что-то решать. Много ребят на контрактах, много у кого контракты закончились. Будут, видимо, вести переговоры. Никто сейчас не дергается. Нужно понять в каком объеме будут выделять деньги спонсоры. Пока нам никто ничего не говорит. Думаю, в ближайшее время все объявят. Ведь нужно и состав формировать, и цели на сезон ставить. Будет ли «Динамо» бороться за Кубок Гагарина? Или начнется омоложение?
— Я же правильно понимаю, что после 28 лет в контракте каждого игрока есть пункт о том, что без согласия его обменять нельзя?
— Да, все так. Можно прописывать этот пункт в контракте, а можно не прописывать. У меня он есть. Я все-таки уже взрослый (смеется).
— Олег Знарок, с которым вы работали в сборной и СКА, возвращается к работе. Пару лет назад по опросу КХЛ он стал любимым тренером самих хоккеистов. Что его отличает от других тренеров? Нам, журналистам, не понять.
— Это потому, что он с вами так не общается. С игроками он совершенно другой. Конечно, ты ему не можешь сказать «Олег, ну ты как?». Только Олег Валерьевич. Тем не менее, он очень близок с игроками. Мы и сейчас с ним созваниваемся. Не каждый месяц, конечно, но с днем рождения поздравить, посоветоваться. Даже не по хоккею задать вопрос, а просто по жизненным каким-то моментам. Знарок — дядька, который может дать нужную тебе подсказку, совет. Что до хоккея, то я работал с множеством хороших тренеров: Квартальнов, Назаров, Быков, теперь вот Кудашов. У каждого есть своя тактика, есть чему поучиться. Каждый со своими особенностями. Мне было комфортно с каждым тренером, кого я перечислил. Просто с кем-то общение ограничивается только работой, а с кем-то оно выходит за рамки. В этом отличие Знарка. Может это потому, что я с ним больше работал? В сборной, в клубе. Все-таки и с Быковым был всего один сезон, столько же пока с Кудашовым.
— Отношения со Знарком не испортились после Пхенчхана, где вы сыграли первый матч со словаками и больше на лед не выходили?
— Мы тогда с ним сразу переговорили. Никаких обид не было. Не сыграл? Попал в запас? Для себя я причины знаю. Если говорить по-простому, то мы все были одной командой. Все получили по медали. Кто-то сыграл одну игру как я, кто-то провел весь турнир от звонка до звонка, а кто-то как Игорь Шестеркин вообще не играл. Но мы все были одной командой. Без меня, получается, парни справились. Я же старался вести себя правильно, отдавать позитив.
— Золотая медаль Олимпиады с одной игрой или серебро в качестве капитана. Что ценнее?
— Вопрос, конечно, хороший. Трудно сравнивать. Но я бы выбрал золото, пусть даже с одной игрой. Все-таки хоккей — это командная игра, а не бокс, где каждый сам за себя. Если накосячил, то подвел всех. Так что командная победа всегда будет на первом месте. Кто играет, кто не играет — неважно. В Пекине, например, Минулин не сыграл ни одного матча. Почти как я в Пхенчхане. Но все равно поддерживал ребят, даже сидя на трибунах. Причем психологически смотреть со стороны намного хуже. Но Пекин для меня ценен тем, что я был капитаном и знаменосцем. Это такой опыт, который один раз и на всю жизнь. Есть, что детям рассказать.
— Участие в открытии Олимпийских игр не отняло эмоции непосредственно у хоккея?
— Нет. Наоборот! Был только позитив. Пацаны поддержали. Не каждому спортсмену удается подобное испытать. Жаль лишь, что не с флагом России шел. Что касается результата, то все говорят, что серебро — это проигрыш. Но я считаю, что по тому хоккею, который был на Олимпиаде, это хороший результат. Могли шведам по буллитам проиграть и уехать с деревянными медалями. Мы же полуфинал играли вечером. На следующий день могли спокойно улететь словакам. Так что серебро мы выиграли.
— Несмотря на то, что вы отыграли все матчи в Пекине и завоевали по итогу серебро, эту Олимпиаду трудно назвать для вас успешной. Почему так сложилось?
— Игра была такая, что все бегали, закидывали шайбу в зону, пытались поддушивать соперника. Не было разрывных атак. Все пытались играть в быстрый хоккей и придерживаться тактики, которую нам давал тренерский штаб. Сборная России играла в североамериканский хоккей по чемпионской модели «Питтсбурга». Соответственно, и передо мной стояли соответствующие задачи, что не предполагало креатива и большого количества набранных очков.
— Осенью, на стыке октября и ноября, ваша результативность упала. Слышал версию, что в тот момент Кудашов начал перестраивать вашу игру на олимпийские рельсы. Так ли это?
— Нет. На самом деле, был небольшой спад. Немного подустали после двух месяцев игр через день. Мы провели ударную предсезонку, за счет чего сентябрь и октябрь я просто летал. Забивал чаще обычного. Но потом, конечно, голова немного поплыла. Тактическая перестройка здесь не при чем. Мы изначально играли в тот же хоккей, что ЦСКА и сборная.
— По «аэродромам», кстати, не скучаете? Игроку вашего формата большие площадки должны быть комфортнее.
— Сейчас уже привык. Это раньше думал, как на «канадке» играть. А сейчас приезжаешь в Уфу или Ярославль и физически ощущаешь этот лишний метр. В углы фиг доедешь! Обороняться даже на финских коробках в сравнении с канадскими тяжело, не говоря уже о стандартных европейских площадках. На канадской площадке моментов большее создается. В ширину особо не сыграть, но мне уже нравится. У нас еще стадион домашний классный. Я очень люблю играть на «ВТБ-Арене».
— Женя Кузнецов говорил, что в том самом «современном» хоккее ему скучно и он не получает былого удовольствия от игры. А как у вас?
— Любой человек адаптируется к ситуации. Как к новому партнеру, так и к другим условиям. Игра становится быстрее — ты больше времени проводишь в зале. Возникает больше потребности в силовой борьбе — опять же идешь подкачаться. У каждого есть свои козыри, которые он должен предъявлять на льду. Если я могу пас отдать, то я должен и больше шайбой владеть. Кто бросает здорово — до него нужно ее довести. Я всегда говорю: парни, давайте играть на своих сильных сторонах. Все индивидуальны. Тактика есть, нужно ее адаптировать под каждого исполнителя. Бегать умеют все. Но если помимо этого работает голова, то ты мастер. Хоккей меняется, нужно под него подстраиваться. Если остановишься — он тебя сожрет.
— Сборная России считалась фаворитом Олимпиады не только из-за статуса олимпийских чемпионов, но и из-за силы внутреннего чемпионата. Учитывая, что золото забрали финны, получается, что лучшей лигой Европы КХЛ является благодаря легионерам?
— Не знаю, как сейчас поступят: оставят пять легионеров или сократят лимит до трех. Но могу сказать точно: иностранцы повышают конкуренцию и поднимают уровень лиги. Если будет много молодых играть вместо легионеров — хорошо. Но свои плоды это даст только через какое-то время. Еще важно, чтобы молодой игрок был готов к КХЛ. Если он сырой, то пользы от этого не будет. Лучше в той же ВХЛ дозреть. Я сам в Белгороде поиграл, пошло на пользу поиграть с мужиками. У нас много хороших молодых. Взять того же Рашевского: руки, бросок! Если не снизит к себе требования, то будет только прогрессировать. Но, опять же, таким как Рашевский нужно на кого-то смотреть, за кем-то тянуться. Это могут быть как опытные русские игроки, так и качественные легионеры.
— Впереди чемпионат мира, а сборной России там не будет. Какие чувства от этого внутри?
— Действительно, я часто ездил в сборную. Привык уже, что отпуск длится месяц. Сейчас получилась такая ситуация, что игр за сборную не будет. Молодежь поедет на матчи с белорусами — для них это хороший опыт. А я это время проведу с семьей, с детьми. Год был непростой эмоционально, все-таки Олимпиада позади. Планирую набраться сил и эмоций, чтобы показывать хороший хоккей в следующем сезоне. Хочется выиграть Кубок Гагарина.
— Но сборной будет не хватать?
— Конечно. Игры за сборную — это лучшее, что только может быть. Помню, как меня впервые, еще из Череповца, позвали на Еврочеллендж. Так я фоткался в фойе на память. Думал, мало ли больше не позовут. А уж когда на Евротур вызвали! Все знакомые писали, звонили, поздравляли.
— То есть вы не понимаете болельщиков, которые плюются от Евротуров?
— Не понимаю. Может быть, они плюются потому, что я им надоел? Устали меня видеть по телевизору. А для молодежи это крутой опыт. Да и выкладываются они, как правило, на полную катушку. Бьются как тигры! Новые партнеры, новые требования, новая модель игры — в это интересно и полезно погружаться. Я только за Евротуры, если там играют молодые ребята.
— Не закрадываются мысли, что за сборную России можете больше не сыграть?
— Как будет так будет. Не сыграю больше за сборную — будет обидно, разумеется. Я рад, что уже выиграл со сборной и чемпионат мира, и Олимпиаду. Но если Россию отстранят на несколько лет, куда больше это ударит не по Вадиму Шипачеву, а по новому поколению российских хоккеистов. Тому же Вовченко чуть-чуть дай времени, он и в сборной раскроется, и в НХЛ уедет. Может быть, будут какие-то турниры с теми же белорусами и казахами? Но это, конечно, не самый высокий уровень. Хочется бороться с самыми сильными соперниками. Если не будет конкуренции — будешь плыть как какашка по течению.
— Как и Сергей Мозякин, вы на свой пик вышли к 30 годам, а в 35 лет не напоминаете ветерана. Это зрелость? Мудрость?
— Наверное, меняется отношение к хоккею. Я в Питер переехал в 25 лет, и первый год был тяжелый. Уезжаешь из дома в огромный город. Задачи у команды совершенно другие. У меня тогда ребенок родился. Непросто было влиться. Еще когда тебя в звено к Ковальчуку ставят! Ты начинаешь думать как ему дать правильно шайбу. Для меня это был хороший опыт. Потом на чемпионате мира я пересекался на льду с Овечкиным. Дальше уже Быков создал тройку Панарин — Шипачев — Дадонов, а Ковальчук с нами играл в большинстве на синей линии. Я ему регулярно накатывал шайбу под бросок, а он заколачивал одну за другой.
— Каким вы увидели Ковальчука в должности генерального менеджера сборной России?
— Мне показалось, что игровая жилка у него до сих пор не ушла.
— Вы верите, что мы еще увидим Илью на льду?
— Если он захочет, то сто процентов сможет. Перед Олимпиадой на сборах в Новогорске были дополнительные занятия для тех, кто восстанавливался после болезни или просто поздно приехал. Он выходил со всеми тренерами на лед и было видно, насколько Ковальчук был заряжен даже на тренировках. Бегал, кричал, призывал играть до победного. Азарт не погас совершенно. Когда на Олимпиаде он приходил в раздевалку после игр, то говорил, что лучше бы сам выходил на лед. С трибун ему смотреть сложнее, очень переживал. Раньше он эмоции выплескивал на льду, а теперь куда их девать? Я не представляю как тренеры стоят на лавке в критические моменты, как на последних минутах финала в Пхенчхане. С ума сойти можно. А что касается Ильи Валерьевича, то его опыт поможет хоть в работе генерального менеджера, хоть в тренерском ремесле, если он вдруг захочет себя в этом попробовать. Ковальчук — глыба.
— У вас в команде есть молодые ребята, которые драфтованы за океаном: Зайцевы, Рашевский. Когда они спросят совета насчет отъезда в НХЛ, что скажете?
— Я всем говорю, что если будет шанс, если вас зовут — пробуйте! Для вашей карьеры это будет огромный шаг вперед. Либо ты останешься там, либо этот опыт поможет тебе в России. Но если даже не попробуешь — это будет тебя преследовать. Получилось? Дотерпел? Недотерпел? В любом случае на своей шкуре понял, где тебе комфортнее жить и играть в хоккей. Взять мой пример. Ну не получилось в «Вегасе». Окей. Но жизнь же на этом не закончилась? Я приехал в Россию и заново стал доказывать, что умею играть в хоккей и могу приносить пользу команде. Моей семье удобнее здесь, где рядом родственники. Ребята, которые думают про НХЛ, должны сами для себя сделать выбор.
— Представляете, как Вячеслав Войнов, ваш нынешний партнер по «Динамо», несколько лет безвылазно сидел в АХЛ?
— Он поехал туда в совершенно другом возрасте и статусе. Меня бы позвали туда в 21 год, когда не было ни титулов, ни семьи, я бы поехал. Но тогда меня никто не звал. Славу позвали, он потерпел и в итоге выиграл два Кубка Стэнли. Красавчик! У меня другая ситуация. Мы с Антоном Слепышевым, который тоже мотался между НХЛ и АХЛ, разговаривали на эту тему. НХЛ — это хорошо, но есть КХЛ, где ты можешь получить для развития даже больше. Посмотрите, он на прошлом чемпионате был капитаном сборной России, на Олимпиаде был одним из лучших. Как все получилось бы, останься он там? Должно совпасть много факторов, чтобы сложился пазл: время, место, тренер. Про меня говорят: «слабохарактерный». Ребят, если бы я был слабохарактерный и не трудолюбивый, то, наверное, вообще ничего бы не выиграл. Не играл бы уже в хоккей, сидел бы в подвале. Я не считаю себя плохим хоккеистом. Жене и детям моя игра нравится.
— Вам наверняка этот вопрос уже задавали. Что произошло с Вадимом Шипачевым после возвращения из Америки? Как игрок вы остались себе верны, но по-человечески поменялись. Раньше ведь не было этой простоты, открытости.
— Раньше был молодым, горячим. Отмахивался от интервью, пресс-конференции если и давал, то для галочки. Но съездил в «Вегас» и там увидел, что общение с прессой — это тоже работа с хоккеистами. Это в России нужно договориться с игроком через пресс-службу, получить согласие. Там все проще. Журналисты в media day подходят к тебе, и ты не можешь отказаться. Человек заходит в раздевалку и ты не можешь его прогнать. Что-то в голове переключилось. Осознал, что репортеры не докопаться до игроков хотят, потому что встали с утра с плохим настроением. Это ваша работа, за которую вы получаете деньги. И это часть моей работы тоже, часть моей хоккейной жизни. Раньше я думал: «Что тебе надо? Я играю в хоккей и играю, отстаньте от меня». Но вот мы с вами пообщались, и кому-то это интересно будет почитать, что-то новое узнать. Считаю, что КХЛ нужно давать больше свободы прессе, открывать раздевалки. Я и сам заметил, что сейчас меньше вопросов задают дурацких. Не пытаются найти какую-то червоточину. Да, бывают неудобные вопросы. Я, например, не очень люблю говорить про «Вегас». Но вместо того, чтобы послать журналиста, можно сказать «без комментариев» или найти правильные слова.
— Когда вы смотрели прощальную пресс-конференцию Александра Еременко сами не прослезились?
— Время идет. С Санькой много говорили на эту тему. Я говорю: «Может, еще поиграешь?» Но он сетует на возраст и семью. Вроде как решил, что играть больше не будет. Тяжело когда такие глыбы как Мозякин или Еременко уходят из хоккея. Я сразу ему сказал, что нужно продолжать свое дело, идти тренером в «Динамо» или школу. Но для начала нужно дать месяц-другой паузы, чтобы отдохнуть и понять, чего ты действительно хочешь. Опыт Еременко будет полезен везде, хоть в первой команде, хоть в работе с детьми. Он и будучи игроком, подсказывал всем: и Боче, и вратарям из МХЛ. Надеюсь, Саня останется в клубе. Он — легенда.
— Глядя на Сан Саныча Попова, который уже с седой бородой выиграл второй кубок и стал MVP плей-офф, хочется как он играть до 40 лет?
— Борода у меня, к сожалению, не растет (смеется). Уважение этим мужикам. Попов со своей седой бородой бежит быстрее, чем половина лиги. Он как раз перестроился под новый хоккей. Все эти хоккеисты — приятные люди. Что до себя, то я хочу вовремя понять, что не тяну. Не хочется мучиться и обманывать хоккей. Хотя мне и в 25 лет говорили, что я обманываю хоккей. Нужно помнить, что с тобой команда из парней, которые хотят выиграть. Есть массажисты, администраторы, врачи, другой персонал, который тоже хочет выиграть. Из-за того, что ты не можешь вовремя уйти, они не должны лишаться мечты. Еременко принял тяжелое для себя решение. Кто-то заканчивает в 30-32, а кто-то и после 40 приносит пользу. Я бы тоже хотел быть полезным. Но как оно сложится?