«Если хотите поговорить о политике, то это к моему папе». Американец с украинскими корнями теперь играет в России

Дарья Тубольцева

Поделиться

Комментарии

Одним из громких приобретений «Салавата Юлаева» в это межсезонье стал Александр Хмелевски. 23-летний форвард — американец украинского происхождения. Последние четыре года он провел в системе «Сан-Хосе», успешно играл в АХЛ, однако в НХЛ закрепиться не смог. Выступал за сборную США, завоевал бронзовые медали на ЧМ-2021, а на молодежном первенстве двумя годами ранее — серебро. Летом Хмелевски получил квалификационное предложение от «Шаркс», но не стал его принимать. И вместо этого решил попробовать себя в КХЛ. В интервью Sport24 Саша рассказал:

• почему выбрал «Салават»;
• как его русский язык;
• почему отказался от контракта с «Сан-Хосе»;
• как его близкие отнеслись к решению уехать в Россию.

— Как долго добирались из США в Уфу?

— Долго, около 45 часов получилось. Мой самолет до Нью-Йорка задержали на 6 часов, поэтому я опоздал на второй до Дубая. В итоге улетел на следующий день, из Дубая уже напрямую в Уфу.

— Еще не перестроились на новый часовой пояс?

— Пока еще нет, постепенно будут привыкать. Сегодня (разговор состоялся в четверг, 11 августа. — Прим. ред.) я прошел медобследование. Все в порядке, надеюсь, завтра смогу уже смогу начать тренироваться. Уже очень хочется выйти на лед с командой.

— Сколько времени заняло оформление визы в Россию?

— Около двух недель.

— С момента подписания контракта с «Салаватом» стали больше практиковать русский?

— Да. Обычно мы дома с родителями разговариваем по-английски. Так привыкли, все-таки живем в Америке. Но последние три недели говорили только на русском, чтобы я перед приездом в Уфу подтянул язык. И мне намного легче стало разговаривать, начал меньше думать перед тем, как что-то сказать.

— Хоть что-то уже увидели в Уфе?

— Совсем немного, пока ехал из аэропорта на арену. Знаю, что есть река и набережная. Думаю, позже будет время изучить город чуть лучше.

— Расскажите, как решился вопрос с вашим переходом в «Салават». Когда агент впервые предложил вам такой вариант?

— Не помню, в какой день именно. Но это случилось, когда «Сан-Хосе» сделал мне квалификационное предложение. Мой агент Дэн Мильштейн сказал, что его коллега Стас Романов предложил вариант с клубом из России. Я спросил как там все работает в КХЛ и «Салавате». Изучив вопрос, я дал положительный ответ. Я узнал, что главным тренером команды является Виктор Николаевич Козлов — тренер с большим именем, который много лет отыграл в НХЛ. Фигура главного тренера сыграла роль при подписании контракта.

— Вы назвали тренера по имени-отчеству. Уже привыкли, что в России обращаются по отчеству?

— Иногда тяжело запомнить все отчества, но лучше не забывать отчество главного тренера.

—Вы когда-нибудь задумывались о варианте поиграть в России?

— Когда идет сезон, у тебя нет времени думать о каких-то вариантах продолжения карьеры, ты просто надеешься, что будешь играть в своей команде, попадешь в НХЛ и так далее. Когда закончился сезон, я думал, что вернусь в Сан-Хосе и продолжу выступать за этот клуб. И, конечно, тогда не мог предположить, что поеду в Россию. Но при этом держал в голове, что такое возможно, что КХЛ — лига хорошего уровня.

— «Сан-Хосе» сделал вам квалификационное предложение. Вас оно не устраивало по сумме и сроку?

— Вы правильно сказали, это было просто квалификационное предложение. Я посчитал, что это недостаточно. И уже потом Дэн предложил вариант с «Салаватом», в итоге я выбрал другой путь.

— Вы не чувствовали доверия со стороны клуба?

— Не сказал бы, что не чувствовал доверия. Скорее просто я надеялся, что они оценят мою игру, что будет больше доверия, чем было. Думаю, я хорошо проявил себя в прошлом сезоне и в АХЛ, и в НХЛ.

— У вас в прошлом сезоне набралось 19 матчей за «Сан-Хосе» при 13 минутах игрового времени. Вам, как креативному игроку, непросто было играть в третьем-четвертом звеньях?

— Я понимаю, что это НХЛ, что там очень высокая конкуренция. Я всегда был рад играть за «Сан-Хосе» и неважно, сколько игрового времени мне давали. Считаю, что играл в НХЛ хорошо, в том смысле что пытался в каждом моменте принести пользу. Я креативный игрок, но иногда мне приходилось отрабатывать в защите, выполнять черновую работу. Мне было тяжело в этих компонентах, но это значит, что просто в них нужно прибавлять, чтобы приносить пользу.

— Между НХЛ и АХЛ для вас разница была большой?

— Скажу, что разница, конечно, есть. В НХЛ все думают быстрее, все знают, где нужно быть на льду. Малейшая ошибка — и ты получишь гол в свои ворота.

— Волновались, когда дебютировали в НХЛ?

— Немножко, но мне не повезло с дебютом. Я должен был первый матч сыграть в Колорадо, прилетел туда, но что-то случилось с документами и меня не смогли внести в заявку. Пришлось ждать своего дебюта неделю, случилось это в игре с «Анахаймом». Тогда я уже не нервничал, потому что ждал, что это произойдет с «Колорадо». В своей первой игре я, кстати, передачу отдал.

— Какой был запоминающийся момент для вас в НХЛ?

— Наверное, один не назову. Помню, как мы играли с «Вегасом», проиграли 2:4, за две минуты до конца сравняли и потом победили по буллитам. Я играл против Маккиннона и Макдэвида, это тоже запоминающиеся моменты.

— Их возможно вообще остановить?

— Я бы не сказал, что тут нужно говорить про остановить. Нужно играть умно, держать в голове, что оба очень быстрые нападающие, против них надо осторожно играть в защите, быть очень внимательным.

— В АХЛ вы играли очень успешно. При этом считается, что это лига, где много борьбы, драк и так далее. Вы себя там комфортно чувствовали?

— В начале было тяжело. Адаптация заняла время. Меня об этом предупреждали. Когда ты молодой, то хочешь получить все и сразу. Я увидел большую разницу в своей игре на второй и третий год. Тогда я уже освоился.

— «Барракуды» заняли второе место с конца в своем дивизионе. Набирать очки в слабой команде тяжелее, чем в сильной?

— Конечно. В прошлом сезоне для нас было проблемой забивать голы, мы постоянно давали возможность соперникам забивать. У нас в команде было много молодых ребят. В АХЛ молодым командам тяжело добиться успеха.

— Вы чувствовали, что после трех лет в АХЛ нужно сделать шаг наверх?

—Да, уже во второй свой сезон чувствовал, что могу подняться на ступеньку выше. За два первых года я провел в АХЛ 60 матчей и понимал, что если меня позовут в НХЛ, то буду готовым.

— Никита Задоров, который сейчас играет в «Калгари», говорил, что молодым не стоит надолго задерживаться в АХЛ, потому что прогресса не будет. Согласны с ним?

— Да, не стоит задерживаться в этой лиге. Игрокам первого раунда дают больше шансов в НХЛ, им сразу дают игровое время. Хоккеистам, которых выбрали позже, сложнее. Но, может быть, проведя в АХЛ больше времени, игроки будут злее, у них будет больше мотивации работать, чтобы попасть в НХЛ. Но по себе скажу, что в НХЛ ты прогрессируешь гораздо быстрее.

— Рассматриваете вы переезд в КХЛ, как возможность перезагрузить карьеру?

— Не думаю, что это перезагрузка карьеры. Это просто новый опыт, возможность проявить себя. Я три года провел в профессиональном хоккее. Мне 23 года, мне не нужна перезагрузка, мне нужно просто идти вперед и помогать своей команде побеждать.

— С чего начался ваш хоккейный путь?

— Мой папа всегда любил играть в футбол. Но так получилось, что поставил меня на коньки, когда мне было 18 месяцев. В четыре года я уже хорошо катался. Мне нравилось, я стал больше и больше этим заниматься. Я всегда любил хоккей, у меня получалось. Хоккей стал моей жизнью.

— У вас два младших брата. Как их успехи в хоккее?

— Они оба играют в Junior League в США. У них есть талант. Средний брат собирается в колледж, надеюсь, у него получится попасть в NCAA. У нас очень хоккейная семья.

— Ваши родители никогда не были связаны с хоккеем? Как получилось, что у них трое сыновей пошли в хоккей?

— Нет, никак не связаны. Я был первым, а потом за мной потянулись братья. Мои родители очень многое нам дали, все делали для нас с братьями, поддерживали нас.

— Обычно американцы идут в USHL, потом поступают в колледж и оттуда попадают в НХЛ. Почему не пошли по стандартному пути, а поехали в лигу Онтарио?

— В 12 лет я переехал из Калифорнии в Мичиган. Там была команда «Плимут Уэйлерс», выступающая в OHL, сейчас ее уже там нет. Я смотрел на игру этой команды и для меня это было как НХЛ. В 16 лет попал в лигу Онтарио, мне там понравилось, и я продолжил там выступать.

— Вы сильно расстроились, что вас только в шестом раунде выбрали на драфте НХЛ?

— Да, расстроился, драфт был мечтой. Я рассчитывал совсем не другое. Но что поделаешь… Я тогда разозлился, поздний выбор придал мне энергии и мотивации работать еще больше. Хотел показать всем, кто думал, что я слабый игрок, что это не так.

— Как думаете, почему вас выбрали так поздно? Из-за не лучшего сезона, когда вы набрали 43 очка в 58 матчах?

— Я бы не сказал, что сезон был плохим. Не знаю, почему это случилось. Думаю, они просто забыли про меня.

— Вы играли за сборную США на юниорском и молодежном уровне, при этом по программе USDP у вас всегда два матча. Почему не остались?

— Я был в лагере сборной U-18, но меня не взяли в команду. Оставаться в USHL я не захотел и поехал в Канаду. На тот момент лига Онтарио была сильнее, но это зависит от года выпуска игроков.

— Российские болельщики вас помнят по полуфиналу МЧМ-2019. Во втором периоде вы забили с передачи Хьюза, тот матч россияне проиграли, а ваша шайба была победной. Помните вы ту встречу?

— Я не забуду эту игру. Помню, что очень сильно нервничал перед тем матчем, не мог спать, не мог есть. Нам повезло, что мы победили. Был очень счастлив забить победный гол. Большой момент в моей карьере.

— Вы были вызваны в сборную США на взрослый чемпионат мира в этом году, но вы не попали в заявку. У вас была травма?

— Нет, травмы не было. У моего папы была серьезная операция на сердце, мне нужно было лететь домой, чтобы быть рядом со своей семьей. В сборную США вместо меня пригласили двух игроков, которые хорошо вписались в состав.

—Все хорошо прошло у вашего отца?

— Да, сейчас ему лучше. Очень рад, что все обошлось.

— Как родители отреагировали на ваше решение поехать играть в Россию?

— Они поддержали его. Они всегда хотят лучшего для меня, им важно, чтобы я был счастлив. Спасибо им большое, что они помогли мне с русским. Думаю, без русского языка мне было бы гораздо тяжелее. Хорошо, я говорю на двух языках.

— Какая реакция была у вашего окружения, когда вы объявили о решении ехать в Россию? Все-таки из-за политики может быть разное отношение.

— Нормальная. Сразу скажу: я в политике не разбираюсь и не занимаюсь ей. Если хотите поговорить о политике, то это к моему папе. Но это не ко мне. Моя семья и мои друзья поддержали мое решение, никто не осуждал меня.

— Есть ли у вас русскоязычные друзья в Америке? Ребята, которые как и вы, родились в семье эмигрантов?

— Да, в Калифорнии у меня в хоккейной команде был Ваня Лодня, он играл в минском «Динамо». Есть еще друзья, которые говорят на русском. В Калифорнии вообще много русских и много кто любит хоккей.

— Как вас называют в США: Саша, Александр?

— Называйте меня «Сашей», Алексом меня никогда не называли. Александр мне тоже нравится, но чаще всего меня называют Сашей. Иногда родители, когда я провинился, называли строго Александром.

— Бывали ли на родине родителей, на Украине?

— Нет, только пару раз был в России, на Украине никогда не был. Был в Москве один раз, и один раз в Санкт-Петербурге.

— Остались какие-то воспоминания?

— Мы играли по детям хоккейные турниры. Первый был в феврале в Москве. Не забуду снег по колено. В Санкт-Петербурге был в августе на турнире Третьяка, в финале встречались с «Динамо» и проиграли.

— В Уфе тоже холодные зимы.

— Да, слышал. Буду готовиться. Зима тут не как в Калифорнии.

Подпишитесь на телеграм-канал Дарьи Тубольцевой