«В Америке не хватает нашей «Пятерочки» — зайти, с кассиршей пообщаться». Интервью Мальцева — о НХЛ и жизни в США
Воспитанник петербуржского СКА Михаил Мальцев уехал в НХЛ в 21 год. Два года провел в системе «Нью-Джерси», а летом-2021 был обменян в «Колорадо». Большую часть прошлого сезона провел в фарм-клубе, набрав за 56 матчей 48 очков. Так как у россиянина не накопилось достаточного количества матчей в регулярном чемпионате, а в плей-офф он не играл, то обладателем Кубка Стэнли не считается. Этот сезон Мальцев также начал в АХЛ, однако в середине октября был поднят в основу и отправился с «Эвеланш» на вынесенные матчи с «Коламбусом» в Финляндию. Там корреспондент Sport24 и встретилась с Михаилом.
Уже после того, как «Колорадо» вернулся в США, Мальцева вновь отправили в фарм-клуб.
Из интервью с Мальцевым вы узнаете:
- почему у «Колорадо» такие интенсивные тренировки;
- какие советы дает Ничушкин;
- как приносить пользу команде, играя по 4-5 минут;
- какие правила нужно соблюдать молодым в НХЛ;
- какой статус Маккиннона и Макара в команде;
- почему Михаил не вернулся летом в Россию и сколько предлагали денег в КХЛ;
- для чего Михаил ведет свой телеграм-канал, кто ему помогает;
- почему он заступился за Олега Знарка;
- по кому и чему Михаил больше всего скучает в США;
- что такое финал Кубка Стэнли изнутри;
«Философия «Колорадо»: как ты тренируешься, так ты играешь»
— За дни в Финляндии удалось переключить голову?
— Думаю, да. У нас получился достаточно долгий выезд. Перед поездкой в Финляндию были неделю в Нью-Йорке. Сейчас много выходных было, все уже устали и хотят тренироваться и играть.
— Вы в Хельсинки далеко не первый раз. Какие воспоминания остались от города?
— Часто здесь бывал с родителями в детстве. Я же из Питера, там многие раньше делали финскую визу и ездили в Хельсинки. Раз 10 был в столице Финляндии, много чего знаю о городе. Когда мы со СКА приезжали играть против «Йокерита», то жили за городом и толком ничего не видели. Так что остались только воспоминания из детства.
— Смотрела вашу тренировку перед матчами в Тампере, вы просто носились по льду без остановок. У вас всегда такие интенсивные занятия?
— Да, всегда такие. В принципе в НХЛ они такие, но в «Колорадо» еще более интенсивные. Неслучайно в прошлом году нашу команду называли самой быстрой в лиге. Здесь философия: как ты тренируешься, так ты играешь.
— Беднар долго объяснял, а потом вообще тренировка шла без остановок. Успеваете все запомнить?
— Мы делали все эти упражнения раньше. Всегда занимаемся по такой схеме, чтобы было быстро, интенсивно. Там не так сложно. Иногда тренер перед упражнениями говорил, что будем делать, и сразу все вспоминается.
— Вопрос чайника: когда тренируешься так интенсивно, остаются силы на сами игры?
— Да, конечно. У нас ведь и выходные бывают. Больше устаешь от поездок. Что касается тренировок, то иногда хочется вспотеть, устать. Как перед матчем потренируешься, так и будешь играть.
— В Тампере тренировка была открытой, и на нее пришло несколько тысяч человек. В НХЛ такое бывает?
— В Америке всегда тренировки открытые. Наша тренировочная арена в Денвере общая, там всегда кто-то сидит, к примеру, дети. Но, конечно, такого ажиотажа, как здесь, в Финляндии, нет.
Ничушкин всегда платит за ужины, как не замерзнуть на лавке, когда не выпускают
— Вас подняли в основу в конце октября, но давали играть мало. Как вообще настроение?
— Хочется играть побольше, но стараюсь наслаждаться тем, что есть. Пытаюсь за время, которое мне дают, делать что-то полезное. Может, дальше шансов будут больше давать.
— Вы не первый раз в ситуации, когда дают мало играть. Поделитесь лайфхаками, как не замерзать на скамейке, как за пять минут приносить пользу?
— Когда вызвали, пытался играть аккуратно, правильно. Сейчас думаю, может, наоборот, поострее, чтобы набрать хоть очко. Хотя не пропускаем — уже хорошо.
— Когда в третьем периоде вас не выпускают, вы полностью в игре или можете отвлечься на какие-то мысли, понимая, что вас не выпустят?
— Мне приходится быть постоянно в игре. В прошлом сезоне много над этим работал. Самое сложное — сконцентрироваться. Могут выпустить в любой момент, а ты холодным сидишь. Я весь матч пытаюсь следить за каждым моментом, все время быть в игре. Если вдруг выпустят, а голова будет в другом месте, то ошибешься, и тебя вообще посадят. Конечно, легче, когда играешь — все идет на автомате.
— Но если вашу тройку не выпускают в начале третьего периода, то в концовке тоже ни при каких вариантах не выйдете?
— Если мы ведем в одну шайбу или проигрываем, то тренер нас не выпускает. Если ребята сыграли в меньшинстве, то следом выходит первая тройка, кто не играет при «четыре на пять». Если рекламная пауза, то лидеры успевают отдохнуть и опять выходят на лед.
— Вы говорили, что работали над собой. Самостоятельно или с психологом?
— В основном, самостоятельно. Но также обращался к спортивному психологу.
— В «Колорадо» нет спортивного психолога?
— В первой команде нет. В прошлом году в фарм-клубе был психолог, но не знаю, обращался ли он кто-то к нему. В «Нью-Джерси» вот был постоянный психолог.
— По-прежнему много общаетесь с Валерием Ничушкиным?
— Да. Когда я в первой команде, то проводим много времени вместе. Ходим вместе на ужины. Он постоянно за меня платит. Мне уже как-то стыдно.
— Ну, у него большой контракт, может себе позволить.
— Ну, все равно. Я тоже могу заплатить.
— Вы, получается, втроем ходите с Ничушкиным и Георгиевым?
— Да, бывает, что нашего массажиста Евгения Халецкого захватим. Еще Паша Францоуз постоянно с нами, по-русски с нами говорит.
— Какие советы вам дает Ничушкин? Он все-таки прошел через непростой период в своей карьере и про преодоление знает многое.
— Он такой человек, что всегда говорит правду. Говорил, что вне зависимости от того, ставят или не ставят, будешь ты в этой команде или в другой, всегда надо работать дополнительно: ходить в зал, остаться на льду после тренировки. Он так делает. Я теперь тоже.
Правила для молодых в НХЛ, какой статус у Маккиннона, как питается Макар
— Вы себя в команде чувствуете полностью своим или из-за спуска-поднятия не до конца?
— В прошлом году мой статус был непонятным, я больше играл в АХЛ, там было больше друзей. В этом сезоне только четыре игры провел в фарм-клубе, больше с основой: сначала был месяц в лагере, теперь тоже в команде.
— Кажется, что вы скромный и стесняетесь в команде?
— Нет, просто я по жизни скромный, в команде ощущаю себя нормально. Только правила надо соблюдать, мне, как молодому, нужно последним в лифт заходить.
— Почему?
— Такие правила в НХЛ. Раньше еще жестче было. У меня была вот такая история: отыграли матч на выезде, я сыграл мало. Не задумываясь, вышел первым из автобуса и пошел в лифт. Потом Эрик Джонсон (он дольше всех в клубе) сказал, чтобы я в следующий раз первым в лифт не заходил, так как надо сначала пропустить тех, кто больше играл. И скинул мне видео, где ветеран НХЛ рассказывает, что в его время молодого, который зашел в лифт первым, чуть ли пинать не начали. Еще из правил: еду тоже не надо первым брать.
— Сколько нужно отыграть, чтобы перестать быть молодым?
— Фиг знает. Наверное, должен почувствовать сам. Да несложно подождать, пока взрослые возьмут первыми еду или первыми зайдут в лифт.
— В «Колорадо» всем Джонсон заправляет, или Маккиннон главный?
— У них банда старичков: Джонсон, Маккиннон, Ландескуг, Комфер.
— Есть мнение, что Маккиннон все решает в «Колорадо». Типа как Овечкин в «Вашингтоне».
— Да вроде нет. Может, где-то скажет что-то. Но тут нечего решать. Здесь сплоченная команда.
— Маккиннон до сих пор возит с собой личного диетолога?
— На выезды диетолог точно не ездит. Наверное, он просто в Колорадо с ним сотрудничает.
— Натан действительно как-то особенно питается?
— Особо в его тарелку не смотрел. Но, мне кажется, он просто нормально питается. Вроде бы у Макара тоже есть диетолог. Мы были на выезде, в отеле был предыгровой обед, а он пришел со своим пакетом и стал есть свою еду из ланчбоксов. Еще видел, что в самолет брал свою еду.
— Какова роль Макара в команде? Вроде бы молодой, только недавно в НХЛ заиграл, а уже MVP плей-офф.
— Он скромный. Не сказал бы, что Кейл голос команды. Он просто все делает на льду, и ему никто ничего не говорит. Его все уважают на площадке.
Почему Михаил летом не вернулся в Россию, при каком условии поедет в «Спартак»
— Летом на вас был спрос в КХЛ. Вы лично слышали предложения от скольких клубов?
— Клубов пять интересовались мной. Права на меня были у СКА. Я размышлял о возвращении в Россию. Но из «Колорадо» ушли некоторые основные игроки, мне сказали, что теперь в команде дефицит центров. Вот я и решил зацепиться за последний шанс. Если бы возвращался в КХЛ, то на года два. Точно не на один. Думал, что если подпишу контракт в России, то потом уже будет сложно вернуться в НХЛ. Решил, что успею вернуться. Попробую в этом году зацепиться за океаном.
— Есть ощущение, что не все пошло по вашему плану.
— Ну, да. Меня спустили, потом подняли. Посмотрим. Как и сказал, пытаюсь наслаждаться тем, что есть.
— Есть ощущение, что в СКА не горели желанием возвращаться. Осталась обида после того, как вы, находясь в аренде, сыграли только четыре матча?
— Обиды не было. Я не злопамятный. Да и за это время я вырос как игрок. Тогда молодым был, может, правильно, что меня не ставили, все-таки в Питере всегда звездные составы. Что касается этого лета, то другие клубы предлагали лучше условия.
— В плане зарплаты?
— Да. Питер мой дом, у меня там квартира есть, но в других местах предлагали лучше условия.
— Насколько я знаю, вам предлагали 50 млн рублей, в Америке вы столько не зарабатываете. Не соблазнились?
— Да, суммы были такие от других команд. В Питере предлагали на порядок меньше, и только один год контракта.
— Вам звонили из «Спартака», у которого теперь права на вас, этой осенью?
— Когда меня выставили на драфт отказов, мне написали из «Спартака», на агента вышли, поинтересовались моими планами. Я сказал, что пока остаюсь в Америке.
— «Правда, на случай отправки в АХЛ у меня есть некоторые опции в контракте», — писали, когда вас выставили на драфт отказов. Это пункт о возвращении в Россию?
— Да, такой пункт есть. «Колорадо» обещал меня отпустить, если я не заиграю у них в команде. Либо попробуют обменять, либо поднимут. Что касается последнего, то обещание сдержали. Думаю, что вернуться в Россию не будет проблемой.
— При какой ситуации вы поедете в «Спартак»?
— Сейчас Россия на втором месте. На первом обмен, если что-то не заладится в «Колорадо». В АХЛ, наверное, уже наигрался. Когда меня спускали после лагеря, не было особого желания там выступать, но подумал: «Ладно, пару игр докажу и все будет». Со мной поговорил генменеджер, честно сказал мне: «Потерпи, сейчас посмотрим, может, поднимем тебя».
— Как будто бы у генменеджера и тренера разные взгляды на вас?
— Не могу знать. Но Джо Сакик и новый генеменеджер Крис Макфарленд, мне кажется, на меня надеются. Сакик еще в прошлом году говорил мне: «Ты нам нравишься, но я больше доверяю тренеру. Я не могу дать тебе больше минут на льду, хотя хотел бы этого».
— Когда игрока отправляют на драфт отказов, как он проводит эти 24 часа? Бесконечно скролит ленту твиттера и проверяет, не поступил ли звонок от генменеджера?
— У меня был выходной, я поехал домой. Позвонил агент, сказал: «Посмотрим, что случится». Он сам не знал, заберут меня или нет.
— Вы нервничали?
— Я просто расстроился. Был дома, играл в компьютер. Позвонил родителям и все.
— В голове держали, что вас кто-то может забрать?
— Да, такое было возможно. 50 на 50. Агент говорил, что ему звонили на счет меня, интересовались. Но иногда клубам в НХЛ выгоднее обмен, чем забирать с драфта отказов.
Занятия ментальным здоровьем, тяжелый прошлый год, тренировочный лагерь
— В прошлом сезоне вы здорово отыграли в АХЛ, но все равно не остались в команде со старта в НХЛ. Бывают моменты, когда чувствуете опустошение, пропадает мотивация, от того, что не получается сделать шаг вперед?
— Раньше были моменты, когда опускаются руки. Но сейчас стал спокойнее ко всему относиться. Плыву по течению. Конечно, стараюсь что-то изменить, но такие ситуации не выбивают меня из колеи. В прошлом году сложнее было со всем справиться, так как до этого я провел сезон в НХЛ, а тут отправили в АХЛ. Сейчас я думаю: «Ну, я сделал все от себя зависящее. Может, не во мне проблема?» Знаю, что есть запасной вариант — уехать.
— Для вас уехать — не шаг назад?
— Может быть. Но не стал бы говорить, что это поражение. Просто так складывается судьба. Я ведь сделал все. Возможно, нужно вернуться в Россию, поиграть там пару лет, а потом поехать в НХЛ.
— Философски рассуждаете.
— Я занимался ментальным здоровьем. Прошлый сезон был тяжелым в психологическом плане. Пытался, независимо от того, где я, становиться лучше, работать. Думал так: если хорошо отыграю сезон, но на следующий год мне предложат контракт. Если бы я в прошлом сезоне плохо сыграл, может, вообще бы предложения от «Колорадо» не получил. Поэтому я старался не останавливаться и не опускать руки.
— На ваш взгляд, вы готовы играть в НХЛ больше четырех минут?
— Да. Я же играл раньше. Мы недавно играли с «Нью-Джерси». Иногда завидую ребятам, там минимум по 10 играют.
— Вы на предсезонке не забивали. Согласны, что если бы забрасывали по несколько шайб, то вас просто не смогли бы отправить в фарм-клуб?
— Я играл в свою силу, считаю, что играл хорошо. Мне нравилась моя игра. Я стал побыстрее, чувствовал себя отлично. В матчах, в которых играл, состав был ахэловский. Очков набрал недостаточно, но это не самое важное.
— Как думаете, влияет ли на ситуацию то, что у вас небольшой контракт, вас легче оставить в запасе?
— Вообще нет. Сейчас у клуба под потолком меньше денег, поэтому им, наоборот, нужны игроки с маленькими контрактами. Бывает, что ребят с большой зарплатой на драфт отказов выставляют. Конечно, им дают больше шансов, но глобально это не имеет большого значения. В клубе мне никогда не врут, говорят как есть.
Зачем Мальцеву нужен телеграм-канал
— Как родилась идея телеграм-канала?
— Меня спустили в АХЛ. Было скучно. Мой хороший знакомый Петя Терещенков (бывший пресс-аташе молодежной сборной России. — Sport24) предложил идею завести телеграм-канал. Мне она понравилась. Изначально канал создавался для того, чтобы у меня была поддержка. Потом уже я стал думать о том, что хочется чуть продвинуть наш хоккей.
— Зачем вы продолжаете его вести?
— Я и до этого думал, что можно сделать, все-таки хоккей в России не освещается так широко, люди не знают, что происходит внутри команды. Мне бы в детстве было интересно такое узнать. Хочу, чтобы хоккей в нашей стране был популярен на уровне футбола.
— Небольшое количество подписчиков (2,2 тыс) вас расстраивает?
— Рост идет потихоньку. Я не парюсь о подписчиках. Иногда там просмотров больше, чем подписчиков. Порой в новостях появляются мои посты.
— Сколько раз вам говорили, что хоккеисту нужно играть в хоккей, а не в телеграм вести?
— Кстати, ни разу. Может, в комментариях писали, но в жизни не говорили.
— Знакомые спрашивали: «Нафига вам это надо?»
— Нет, многим, наоборот, нравится. Валерию Ничушкину понравилась история про иностранцев-армян. Долго смеялся. Влад Гавриков говорил, что прикольно читать мой канал. Много кто из мира хоккея подписан на меня: игроки, тренеры. Сейчас не знаю, давно не проверял список. И главные читатели — родители, семья. Им интересно в таком формате от меня весточки получать.
— Тексты постов пишите сами?
— В этом сезоне уже в основном сам, так как разобрался с принципами работы. Иногда могу передать Пете мои мысли, новости, он пишет и скидывает мне на согласование, я его корректирую, добавляю что-то от себя.
— Какой самый необычный фидбек получали за время ведения канала?
— Очень много поддержки, чего-то необычного не вспомню. Больше всего комментариев, когда меня поднимали или спускали. Не люблю, когда мне в личку пишут, спрашивают про здоровье других игроков. Такие данные я не могу разглашать.
— Что можно рассказывать про команду?
— Про других людей не очень хочется рассказывать. Это некорректно. Вот Задоров рассказал про Маккиннона, тот потом ему звонил, сказал: «Зачем ты про меня на всю Россию рассказываешь?» Лучше тут про других не говорить.
— У Натана своеобразный характер.
— Ну да.
— Но сомневаюсь, что Ничушкин бы на вас обиделся.
— Он, может, не стал бы высказываться, а обиделся бы про себя.
Знарок мог наорать на Ковальчука, почему в НХЛ игроки более профессиональные
— Вы тут написали, что Олег Знарок классный тренер. В чем это заключается?
— Да что-то все стали писать про него плохое. Я решил поддержать его, раз у меня есть трибуна. При нем я дебютировал в КХЛ. Мы с ним побеждали, он учил меня хоккею. Олег Валерьевич был другом для хоккеистов.
— Но вот смотрите, сейчас многие мои коллеги считают, что Знарок живет прошлым, старыми установками, а хоккеисты и хоккей изменились.
— В СКА у нас за тактику отвечал Витолиньш. Знарок был больше за психологию: мог наорать, даже на Ковальчука мог. Не знаю, что происходит в «Ак Барсе». Но не уверен, что у Олега Валерьевича пропал запал. Может, проблемы в тактике, просто он этим раньше не занимался.
— У вас в «Колорадо» не так?
— Беднар спокойный. Он за тактику отвечает, другие тренеры между собой распределяют функции: один по защитникам и меньшинству, второй по большинству и нападающим. Да и в НХЛ неважно: орешь ты или нет. Здесь игроки о себе больше заботятся. Кто хочет больше зарабатывать, тот и играет в хоккей.
— За океаном более профессиональный подход, а в России все еще надо из-под палки?
— Да, наверное. Поэтому в России до сих пор и существуют летние сборы.
— Вы играли в СКА. Даже там, в такой престижной команде, приходилось кого-то заставлять?
— Бывало, что люди толстыми приезжали на летние сборы. Да и Игорь Ларионов об этом рассказывал, что игроки могут приехать с высоким процентом жира. В Америке если ты не приедешь готовым, то просто не будешь играть.
— Когда у вас произошли самые большие изменения: когда попали в «Нью-Джерси» или уже после обмена в «Колорадо»?
— Когда в «Колорадо» попал. В «Нью-Джерси» было много молодых в составе, я играл как мог, тренировался как обычно. В «Колорадо» мне сразу сказали: «Мы тренируемся так, как играем. Ты должен выкладываться на тренировках, в каждом отрезке». Я не обратил внимания на эти слова и тренировался так, как делал раньше. Думал: «Если я хорошо играю и нормально тренируюсь, то все окей». Но мне дали понять: либо ты тренируешься как надо, либо ты не играешь.
— А это все корректно говорят или могут в резкой форме?
— На первых тренировках говорили: «Давай посерьезнее». Потом уже руководство вызвало к себе, мне сказали: «У нас вот такая философия. Понимаем, что ты здесь первый год, но надо привыкать».
Секреты правильного питания хоккеиста, тоска по России
— Расскажите о вашем питании.
— Такое же, как было на предсезонке. Я уже не худею, вес пытаюсь держать. Я ем четыре раза в день: завтрак, обед, полдник и ужин. Я не ем на ночь, не кусочничаю. Не ем сладкое, когда нет игр. В рационе больше углеводов.
— Малкин в какой-то момент отказался от глютена. Вы убирали молочку или глютен?
— Я ничего такого не исключал. Ем молочные продукты, чтобы кальций получать. Убрал булки, сладости. Раньше ел, когда хотел, не было распорядка. Диетолог мне сказала, что есть аппетит, а есть голод. Меня попросили назвать нелюбимый продукт, я назвал печень. «Представь, если ты хочешь съесть печень, значит, ты голоден, значит, надо поесть. Если не хочешь, значит, голода нет», — вот так мне сказали. Раньше у меня не было понимания, как стоит питаться. Врач расписала мне программу, которой я и следую. Калории не считаю, смотрю по граммам жиры, белки, углеводы. Ем довольно много углеводов: макароны, рис, хлеб, чтобы было больше энергии.
— Вы живете один, сами себе готовите?
— Чаще хожу в рестораны, у меня недалеко от дома есть. Перед игрой всегда сам себе готовлю, завтраки тоже сам.
— Восстановлению стали больше внимания уделять?
— С этим всегда у меня было нормально. Мне, кстати, Валера говорил, что самая лучшая инвестиция — это в свое тело. Я хочу в баню, на массаж. Сейчас еще и питание привел в порядок.
— Как-то говорили, что не поехали на сбор в Аспен, типа там скучно, тренеры обычные. Получается, в России специалисты по физподготовке сильнее?
— И это тоже. Но и то, что просто не хочу в США проводить сборы, мне лучше в России. За сезон мне надоедает Америка.
— От чего вы устаете в Америке?
— Нет своих людей. Я, конечно, привык, но мне не хватает русских людей, языка.
— Общаетесь только с ребятами из команды?
— Есть друг в Денвере, сын Алексея Гусарова, который играл в «Колорадо». Там довольно много русских, есть русская баня. Машину брал у армянина.
— Тоскуете по близким друзьям и семье?
— Да, по ним. Не хватает даже банально в нашу «Пятерочку» зайти и с кассиршей пообщаться. В Америке все люди добрые и улыбаются, иногда не хватает злости, обид. К жизни в США надо привыкнуть.
— Американский менталитет все-таки не приняли?
— Не могу сказать, что принял. Я просто привык. В первый год в Америке мне было очень тяжело, сейчас стало гораздо лучше, уже не так сильно скучаю по России. Но вряд ли по окончании карьеры останусь тут жить.
Чемпионство «Колорадо», что такое финал Кубка Стэнли изнутри, игра в АХЛ
— За КХЛ следите сейчас?
— Смотрю результаты. Матчи не смотрю, потому что для меня они идут в неудобное время, да и своего хоккея хватает. Слежу за друзьями: Алтыбармакяном, Мельничуком. Общаемся с ними, поддерживаем друг друга.
— Чем российская журналистка отличается от североамериканской?
— Внутренней кухни я не знаю. Но здесь за все время меня ни разу журналисты не «полоскали». Не было хейта и негатива. Корреспонденты, которые работают с «Колорадо», всегда стараются тебя показать с лучшей стороны. Никогда не напишут, что ты плохой игрок. Фанаты вот могут, да.
— Потому что их уберут от команды.
— Да, в России такого нет, есть пресс-атташе, но он не пишет тексты. Журналисты в Америке с нами все время, ездят на выезды, ходят на тренировки. Только вот в Финляндию не полетели.
— Вы говорили, что у вас узнавали размеры пальца, но на вручении перстней вас не было, да и фото не нашла. Как так?
— Когда вручали перстни, я был в АХЛ. Да и меня же не было на финальной игре. Наверное, у игроков размеры пальца узнавали еще в июне. У меня спросили только в тренировочном лагере.
— То есть вам еще дадут перстень?
— Да, попозже.
— Вас, кстати, многие с чемпионством поздравляли? Как реагировали?
— Да, даже некоторые друзья поздравляли. А я в этот момент уже домой летел. «Ну, окей», — думал про себя.
— Вам было не очень?
— Ну, поздравили, спасибо, что не забыли. Я просто не чувствовал, что что-то сделал, чтобы меня можно было поздравлять.
— В Денвере вас не было, когда состоялся чемпионский парад?
— Уже был дома. Я должен был лететь на последнюю шестую игру, но там какая-то накладка получилась. Мы летали на игры в Тампу, потом возвращались, были на домашних. Должны были лететь с четвертым вратарем на шестую игру. Сначала нам сказали, что лететь не надо, а потом что надо, в итоге было поздно лететь. Когда «Колорадо» выиграл, я заказал билеты домой. Я был в Денвере, когда они в Тампе взяли кубок.
— Застали это ощущение, что вы чужой на другом празднике?
— Я как раз уехал. Не хотел оставаться на парад. Что бы я там делал? Меня звали. Но как бы я себя чувствовал? Как мне праздновать, если я не играл?
— Вы говорили, что по ходу плей-офф понимали, что вас не поставят, что отдыхали у бассейна. Но хоть малюсенькая надежда была? Помню, как Саша Волков два месяца сидел в пузыре и не играл, а потом вышел на финальный матч и чемпион.
— Ну, может быть, у него было понимание, что нет игроков и его могут выпустить. А тут все травмированные играли. Надежда была, но она угасала с каждым матчем.
— Что-то положительного для себя в этом плей-офф открыли?
— Первый раз увидел, что такое плей-офф НХЛ. Тем более попал сразу на финал. Сейчас я к этому спокойно отношусь. А раньше я только мечтал такое увидеть. Старался все воспринимать с позитивом. Может быть, я вообще больше никогда не окажусь в команде, которая играет в финале. Все ребята были такими серьезными во время финала, к ним лучше было не подходить. Все были уставшими, побитыми, их никто не трогал.
— Вы до этого играли в плей-офф АХЛ. Там тоже так жестко?
— Да, так же. Да и в регулярном чемпионате там жестко. Почти в каждом матче драки. В плей-офф то же самое.
— В АХЛ вам не тяжелее играть, чем в НХЛ? Вы все-таки не тот игрок, который будет драться?
— Я привык. В Америке вообще больше тебя бьют, надо больше бороться, по-другому никак. Да и в АХЛ лидеров особо не трогают, за тебя сразу заступятся тафгаи. Конечно, на пятаке все равно бьют, но прям убивать не будут.
— Как у Журавлева дела?
— Главная проблема — он не знает английского.
— И он там совсем один.
— С семьей. У него ребенок недавно родился. Но все равно большую часть времени ты проводишь с командой и надо общаться. Я ему помогал, но все равно тяжело ему.
— А вы приехали в Америку с английским?
— Да, язык знал, просто тут подтянул разговорный.