«Тарасенко мне говорил: «Не обижайся, покажи, что ты там самый лучший». Интервью русского немца Александрова

Дарья Тубольцева

Поделиться

Комментарии

У Никиты Александрова интересная судьба. Нападающий родился и вырос в Германии. Его отец Игорь Александров — воспитанник воскресенского «Химика», в команде он провел пять сезонов в начале 1990-х, а в 1997-м перебрался в Германию, где в итоге и остался жить. Его сын должен быть известен российским болельщикам по выступлению на молодежном чемпионате мира — 2020. Никита отказался от приглашения в сборную Германии и взял российское спортивное гражданство.

В Северной Америке Александров играет с 16 лет. В системе «Сент-Луиса» выступает третий сезон, в этом году наконец-то дебютировал в НХЛ. В 28 матчах за «Блюз» 22-летний нападающий набрал 7 (3+4) очков. В интервью Sport24 Никита рассказал:

• где будет летом тренироваться с канадскими звездами;
• как прошли его первые матчи в НХЛ;
• какие советы давал Владимир Тарасенко;
• по чему русскому он скучает в Америке;
• жалеет ли, что взял спортивное гражданство России.

— Как проводите отпуск?

— После того, как мы закончили сезон со «Спрингфилдом», я остался там на две недели. Потом полетел в Германию к родителям, здесь я пробуду три недели, а после этого полечу в Шарлоттаун, в Канаду. Там меня ждет девушка. Лето проведу там, а ближе к началу тренировочного лагеря поеду в Сент-Луис.

— На море поедете?

— В Шарлоттауне есть море, он же на острове находится (Шарлоттаун — столица самой маленькой канадской провинции Остров Принца Эдуарда. — Sport24).

— Там же, наверное, холодно купаться.

— Нет, летом жарко, можно купаться.

— В Германию прилетаете каждый год?

— Не всегда получается, просто в этом сезоне мы рано завершили сезон, было больше времени. В прошлом году мы с командой АХЛ дошли до финала, времени на отдых практически не было. Так что сейчас стараюсь по максимуму проводить время с семьей. Встречаюсь с друзьями, решаю накопившиеся дела.

— Когда последний раз были в России?

— Последний раз был, когда мы готовились к молодежному чемпионату мира. У меня остались родственники в России, в Коломне (Подмосковье) живут. Я хотел к ним съездить в этом году, но понял, что по времени не успеваю, лучше дома с родителями побуду.

— Как будете готовиться к сезону?

— Полноценная подготовка у меня начнется в Канаде в июне. Займет три месяца.

— Готовитесь к сезону всегда по одному плану?

— В прошлом году я готовился в Шарлоттаун. Вместе со мной готовились еще несколько игроков из НХЛ. Тренировались вместе с Ноа Добсоном и Россом Джонстоном из «Айлендерс», с Заком Макьюэном из «Лос-Анджелеса», и еще были ребята из АХЛ. Мы вместе занимались у одного тренера в зале, а потом и на лед выходили. В начале августа я уже поехал в Сент-Луис, продолжил там готовиться к сезону, клуб организовал занятия с тренером по катанию.

— Сейчас с ними же будете готовиться?

— Скорее всего, начну с ними, но еще у меня в планах поехать в Галифакс, из Шарлоттауна ехать три часа. Там есть тренер, который работает с Натаном Маккинноном и Сидни Кросби. Вот буду вместе с ними тренироваться. Меня друг позвал туда.

— В прошедшем сезоне вы дебютировали в НХЛ, набрали первые очки в лиге. Можно назвать сезон успешным?

— Да, я сделал большой шаг вперед и очень рад этому.

— Расскажите о вашем дебюте в НХЛ в матче с «Сан-Хосе»: как узнали, как прошла игра, нервничали?

— За день до дебюта у меня была утренняя тренировка в АХЛ, вечером была запланирована игра. После занятия ко мне подошел тренер и сказал, что меня вызывают в главную команду и что надо лететь в Сент-Луис. Я быстро собрал вещи и поехал в аэропорт. Я не знал, сыграю или нет. Стало понятно только на следующей день на утренней раскатке, когда увидел состав.

— Сильно нервничали?

—Старался не переживать, успокаивал себя мыслями, что это та же самая игра, тот же хоккей, что это просто другая лига. В первом периоде, конечно, было непривычно, я нервничал, но со второго периода адаптировался, почувствовал игру.

— Вас поставили в четвертое звено. Сложно было ли вам, креативному нападающему, в силовой тройке играть?

— Мне повезло, что я играл с Алексеем Торопченко, мы с ним хорошо общаемся, он мне во многом помогал, так что мне было комфортно с ним. Можно сказать, мы играли с ним в свою игру, хорошо друг друга понимали.

— По традиции вы первым вышли на лед и сделали круг почета. Были ли какие-то особенные наставления от россиян Тарасенко, Барбашева, Бучневича?

— Ребята меня очень тепло встретили, русские сразу взяли меня под крыло. У нас был чат, где мы общались.

— По-русски в раздевалке «Сент-Луиса» можно было общаться?

— Можно было, мы всегда говорили по-русски в раздевалке. Думаю, все понимали, что нас много, никто не был против, что мы говорили на родном языке.

— Кто был лидером вашей русской банды?

— Тарасенко — как самый опытный и старший. Он был нашим лидером. Владимир лично мне очень помогал, всегда говорил, что мое время придет, надо просто терпеть, чтобы я не расстраивался, что играю только в четвертом звене.

— Первый гол вы забили только в 12-м матче. Переживали, что никак не получается?

— Да, было сложно. Первый гол для меня был очень важен. И до этого в играх у меня были шансы забить, но все не получалось. Мне оставалось просто работать и ждать. И в итоге забил в Монреале. Для меня в Канаде Монреаль — лучший город, я там часто играл, когда был в юниорской лиге. Ко мне на матч приехала семья, у которой я жил, когда играл в Шарлоттауне. Поддержали меня. Было здорово. Запоминающийся момент для меня.

— Насколько я знаю, когда вы дебютировали в НХЛ, к вам как раз отец из Германии прилетел. Его присутствие помогло?

— Да, ко мне прилетели папа и брат. Их присутствие, конечно, помогло, они меня поддерживали.

— Ваш папа — тренер. Много вам подсказывает?

— Да, помогает мне. Иногда он звонит на следующий день после игры, дает советы, говорит, как мне стоило играть в том или ином случае.

— Он строг с вами?

— Уже чаще хвалит меня. Думаю, он тоже рад, что я дебютировал в НХЛ.

— Вы в ноябре сыграли девять матчей, после чего вас отправили обратно в АХЛ. Так по ходу сезона было еще несколько раз. Сложно было замотивировать себя играть в фарм-клубе, когда уже попробовал силы в НХЛ?

— Сначала да, сложно. Но потом понял для себя, что это не мое решение, что я никак не могу на него повлиять и мне нужно просто играть в любой лиге, куда меня отправят. Концовка сезона в АХЛ получилась очень хорошей, я все понял, никаких проблем с мотивацией не было.

— Вы понимали, почему вас спускали или поднимали в тот или иной момент?

— Были травмы в основной команде, плюс состав менялся по ходу сезона — в дедлайн ушли важные игроки. Давали шанс молодым ребятам попробовать себя. Каждый раз, когда меня спускали в фарм-клуб, Тарасенко мне говорил: «Не обижайся, едь и покажи, что ты там самый лучший». Этот совет мне очень помог.

— Это был ваш третий неполный сезон в АХЛ. Можно сказать, что полностью привыкли к этой лиге? Знаете, как там нужно играть?

— Думаю, что я понял это в конце сезона. Как уже говорил, мне удалось показать хороший хоккей в последний раз, когда меня спустили. Я понял, как играть в АХЛ, знал, что могу быть лучшим в своей команде, и сразу пошли очки. Я стал более уверенным в своих силах.

— Почему вы так быстро вылетели из плей-офф, проиграв 0-2 в первом раунде?

— У нас было три игры подряд в конце регулярного чемпионата. Думаю, некоторые ребята просто не успели восстановиться к первому матчу плей-офф, были уставшими.

— В «Спрингфилде» тоже с русскими ребятами общались?

— Когда Абрамов приехал к нам, то с ним часто на ужин ходили. Саморуков нас пару раз к себе в гости звал. Мы всегда вместе общались. С Абрамовым мы иногда в одной тройке выходили.

— Как решали вопрос с жильем? Когда играли в НХЛ, жили в отеле?

— У меня была квартира в Спрингфилде. Когда меня в начале сезона туда спустили, сказали искать там жилье. Мы жили с собакой и девушкой. Когда меня вызывали в НХЛ, то жил в гостинице.

— Когда перед делайном обменяли О’Райлли, Тарасенко, Барбашева, понимали, что это ваш шанс закрепиться в основе?

— Да, конечно, все понимали, что места ушедших ребят вакантны. Когда их обменяли, то меня и еще несколько человек вызвали обратно в НХЛ.

— Бучневич признавался, что ему было тяжело найти мотивацию играть, когда стало понятно, что шансов на плей-офф нет. У вас были похожие проблемы?

— Я понимал, что даже если «Сент-Луис» не попадет в плей-офф, то буду играть в плей-офф АХЛ. Я на этом концентрировался.

— Павел еще говорил, что «после обмена русских ребят совсем не то, что было раньше». Вы это почувствовали?

— Да, конечно, почувствовал. Было непривычно без ребят. Но теперь Бучневич стал самым старшим в нашей компании, стал нашим лидером.

— Вы фактически с 16 лет играет в Северной Америке. По менталитету стали ближе к американцам и канадцам?

— Я хорошо общаюсь и с канадцами, и с русскими ребятами. У меня девушка из Канады, так что я дома разговариваю только по-английски. На русском языке говорю только с родителями и с ребятами из команды. Иногда какие-то слова забываются. Могу говорить с канадцем, а думать по-русски. В такие моменты теряюсь.

— Общались в «Сент-Луисе» с вратарем Грайссом, он же тоже из Германии?

— Я ему сразу сказал, что я родился и вырос в Германии и говорю по-немецки. Мы с ним иногда ходили на ужин на выездах.

— По чему немецкому или, может, русскому скучаете за океаном?

— Больше скучаю по русской еде. Когда ходили в гости к Саморукову, то его жена всегда готовила русские блюда. И мама у меня тоже готовит блюда русской кухни. Еще скучаю по русским друзьям, с которыми редко вижусь.

— Какое у вас любимое русское блюдо?

— Борщ. Люблю супы.

— Не жалеете, что взяли спортивное гражданство России? Ведь сейчас могли бы на чемпионате мира играть.

— Нет, не жалею. Думаю, отстранение — это временное явление. К сожалению, сейчас вот так. Но когда-нибудь сборная России вернется на международные турниры. Не считаю, что я ошибся, согласившись играть за сборную России.