Его обожали миллионы в СССР, считали небожителем, из-за него мальчишки бились до крови. История о Мальцеве
Александр Мальцев был кумиром миллионов. Двукратный олимпийский чемпион, девятикратный чемпион мира и легенда московского «Динамо» — все эти регалии принадлежат форварду, выросшему в Кирово-Чепецке. Особенным Александра делают не столько его достижения, сколько то, с каким вдохновением и куражом он играл. С тем уровнем мастерства, что был у Мальцева, завоевать народную любовь было совсем не сложно. Современники олимпийского чемпиона рассказывали, что по популярности он уступал только Владимиру Высоцкому, Валерию Харламову и Федору Черенкову.
«Как в театр «на любимого актера», так и в ледовый дворец люди ходили «на Мальцева». Чем же он так полюбился тем, кто видел его игру? Александр Мальцев старался играть вдохновенно, с тем непосредственным, «дворовым» мальчишеским куражом, который теряется у большей части талантов на пути во взрослый хоккей. Тот хоккей, который требует одного — «его величества» результата. Когда игрок, пусть даже самый большой талант, лишается возможности импровизации и загоняется тренерами в тактические рамки и схемы», — писал Максим Макарычев в книге про Мальцева.
В детстве Макарычев был одним из главных поклонников форварда «Динамо». В 109-й московской школе, где учился будущий писатель, все мальчишки и девчонки были влюблены в игру Валерия Харламова и Александра Мальцева. Они вырезали статьи об этих игроках из газет, хранили заметки о проведенных ими матчах и даже клеили их фото в школьные тетрадки. Разумеется, такое поклонение своим кумирам распространялось и на игры во дворе.
«Едва сделав уроки, мы, мальчишки с московского Юго-Запада, мчались на любимую дворовую коробку через дорогу напротив гостиницы «Салют» и медицинского института. «Чур, я буду Мальцевым! Чур, я буду Харламовым!» — первые счастливчики, выбежавшие на коробку, неважно, в коньках или в валенках, лишь бы с клюшкой, мы, словно победители из знаменитой песни «АББЫ», получали все. «Наше все» было таким маленьким счастьем. Мы всего лишь бились за право побыть в своем дворе Мальцевым или Харламовым, любимыми хоккеистами нашего народа той эпохи», — вспоминал Макарычев.
Но иногда столь сильное восхищение советскими хоккеистами приводило к негативным последствиям. В конце декабря 1979 года на тот момент третьеклассник Максим Макарычев сразу после школы прибежал домой, переоделся и отправился на дворовую коробку. Такая спешка была вызвана тем, что он хотел прибыть на место первым и тем самым забронировать «право быть Мальцевым». Будущему автору книги об олимпийском чемпионе это удалось. Когда все ребята прибежали на каток, Макарычев крикнул: «Чур, я буду Мальцевым». Но сразу же поймал на себе недобрый взгляд одного из мальчишек, который учился в шестом классе. На нем был свитер с вышитой на спине фамилией «Мальцев». Так что нетрудно догадаться, как сильно он хотел произнести заветную фразу первым и опередить Макарычева. В итоге скорость и оперативность Максима ему аукнулись. Уже через 5 минут после начала игры шестиклассник ударил своего обидчика клюшкой прямо по лицу.
«Удар обиженного шестиклассника-акселерата клюшкой, специально, наотмашь по лицу во время столкновения у борта, превратил мою левую бровь в подобие лоскута. Когда я на «автопилоте» вбежал в квартиру, прижимая к лицу мокрую от крови, кажется, насквозь пропитавшуюся ею меховую шапку, два вопроса, которые мне задала мама, касались того, цел ли мой глаз и когда я прекращу бороться с теми, кто сильнее и старше. В отражении в зеркале я иногда смотрю на левую бровь и, видя свой первый мужской шрам, вспоминаю о теплом и уютном детстве, где настоящим счастьем было выйти первым на лед дворовой коробки и крикнуть заветное «Чур, я буду Мальцевым!». И надо же такому случиться. Через двадцать с небольшим лет после кровавой драмы на дворовой площадке я брал свое первое интервью у Мальцева. У того человека, которого в детстве считал небожителем», — удивлялся Макарычев.
