За эти слова в легендарной сказке Чуковского осудили в СССР. Но детям все равно ее читали
В 1921 году знаменитый русский и советский поэт Корней Чуковский написал сказу о легендарном говорящем умывальнике «Мойдодыре». В 1923 году она была опубликована издательством «Радуга» и вскоре прогремела на весь Союз.
За следующие 30 лет по этой сказке сняли три мультфильма, ее массово читали детям, а со временем она даже стала неотъемлемой частью советской массовой культуры. Так что до сих пор невозможно представить человека, который рос в СССР или 90-е и ничего не слышал о «Мойдодыре».
Впрочем, несмотря на всеобщее признание и популярность, даже у такой безобидной сказки нашлись недоброжелатели. Власти в лице Главного управления социального воспитания и политехнического образования детей придрались к строчке Чуковского о трубочистах и выставили его произведение порочащим социалистический строй.
«Сказка «Мойдодыр», например, была осуждена Главсоцвосом за то, что в ней я будто бы оскорбил… трубочистов. С этим приговором вполне согласилась обширная группа тогдашних писателей в числе двадцати девяти (!) человек, которая так и заявила в «Литературной газете» в «Открытом письме М.Горькому»:
«Нельзя давать детям заучивать наизусть:
А нечистым трубочистам
Стыд и срам, стыд и срам!
и в то же время внедрять в их сознание, что работа трубочиста так же важна и почетна, как и всякая другая», — писал Чуковский в книге «От двух до пяти».
К счастью, на судьбе произведения та статья не сказалась. А мысли, которыми делился Чуковский перед публикацией «Мойдодыра», оказались пророческими:
«Вы увидите, что это пропаганда. Пропаганда умывания. Действует магически. Самые закоренелые замарашки начинают умываться раз по десять в сутки. Я уверен, что впоследствии «Комиссариат Здравоохранения» и фабриканты мыла будут печатать эту вещь в десятках и сотнях тысяч экземпляров…» — писал поэт критику и редактору Вячеславу Полонскому.
Однако сам факт появления той разгромной статьи изрядно потряс душу Чуковского — ведь против него ополчились аж 29 коллег. Среди них оказалась и другая великая сказочница Агния Барто, которую Чуковский считал ученицей и талант которой оценивал по достоинству. Недаром поэт после произошедшего еще не раз припоминал тот неприятный случай.
