«Удивлен: как клуб вообще может так работать?» Откровенное интервью президента «Торпедо» Ярослава Савина

Александр Муйжнек

Денис Николаев

Поделиться

Комментарии

Президенты в «Торпедо» меняются не реже тренеров. Начал клуб сезон в РПЛ с Денисом Масловым, его сменил Илья Геркус, а с марта клубом рулит Ярослав Савин, ранее не работавший в нашем футболе.

Савин начинал с ритейла, работал в Nike, руководил российским отделением Under Armour (в РПЛ этот бренд одевал «Локомотив»), запустил российский тренировочный лагерь «Барселоны» и руководил образовательным проектом «СпортУнивер». В «Торпедо» Савин не сработался с Андреем Талалаевым и пригласил на его место Пепа Клотета. Каталонец успел отметиться одной победой, удалением в матче со «Спартаком» (там он показал жест с руками в карманах и якобы назвал судью Шадыханова клоуном) и отстранением от тренировок троих футболистов по дисциплинарным причинам. Команда же остается на последнем месте с восьмиочковым отрывом от зоны стыковых матчей.

Александр Муйжнек и Денис Николаев обсудили с Савиным хаос и скандалы в «Торпедо», кадровые назначения, путь Ярослава в футбол и его мотивацию работать в худшей команде Премьер-лиги.

— Отстранение Юрия Журавлева, Равиля Нетфуллина и Ильи Кутепова. Где они сейчас находятся?

— Пишут, что кого-то [Журавлева] отстранили из-за улыбок и шуток (Юрий тренируется с молодежной командой. — Sport24). Конечно, это неправда. Напротив, с приходом Клотета в клубе установилась позитивная атмосфера. За шутки и улыбки не отстраняют. Такая версия могла возникнуть только из-за недопонимания. Дело точно не в улыбках. Все причины тренер лично обсуждает с игроками.

Сейчас действительно острая ситуация — в каждом решении можно пытаться найти второй смысл. Для медиа это правильный подход, для рейтингов хорошо. Но для выводов, согласитесь, важно исходить все же из первоисточника.

— Что с Нетфуллиным и Кутеповым?

— Их привлекли к тренировкам с молодежной командой (как нам сообщили в пресс-службе «Торпедо», с молодежкой работает и Стефан Шапич. — Sport24). У тренерского штаба есть на такое решение право, оно прописано в трудовом договоре.

Илья высказывался на этот счет достаточно корректно. Если возникают вопросы, мы их стараемся обсуждать внутри клуба. Но совершенно логично, что реакция на такие решения будет — и будет неоднозначной. Клуб находится в сложной ситуации, и требуются конкретные решения. Нельзя делать так же, как раньше, и получить другой результат.

— Равиль и Илья участвуют в тренировках с молодежкой?

— Да, конечно. Выполняют свои трудовые обязанности.

Илья говорил о письме о переводе в молодежную команду — да, безусловно, мы это письмо отправляли. Каждый игрок в таком случае должен получить от клуба официальное уведомление. Мы все понимаем: есть формальные правила, которые необходимо соблюдать.

— Нетфуллин утверждал, что его отстранили за то, что, по мнению Клотета, он привносит в коллектив негатив: «В ответ я хотел поинтересоваться, узнать аргументы, а в ответ Клотет встал и ушел». И якобы так же кончилось с Кутеповым. В чем этот негатив заключается?

— Мне известны аргументы Жозепа и слова, звучавшие на встрече. Мне кажется, здесь неточность в переводе или что-то не так услышал Равиль. Трудности перевода, как говорится. Слова о том, что Жозеп встал и ушел, не соответствуют действительности. Встреча проходила в кабинете Клотета, и он вряд ли может его покинуть, оставив там футболиста.

Предполагаю, Равиль сказал так на эмоциях. Равиль — отличный игрок, провел за клуб 107 игр. Ситуация тяжелая, но необходимая. Мы ценим своих игроков и клуб готов проговорить все один на один еще раз, ответить на все вопросы.

—  Вы сами общались с этой троицей?

— В тот же день поговорил с каждым, узнал их видение. И потом еще индивидуально встретимся (интервью состоялось в конце апреля. — Sport24). Более того, первое, что сделал, когда пришел, — сказал игрокам: «Моя работа — помогать вам развиваться, получать удовольствие от игры в футбол, а для этого я всегда буду на связи». Абсолютно все мы решаем.

—  Есть ощущение, что уровень ответственности в каждом случае различен.

— Разговор с Ильей и Равилем у главного тренера был до тренировки. А уже во время нее был отстранен Журавлев. Просто совпало, что все произошло в один день, — а так случаи абсолютно разные.

Скорость принятия решений сейчас очень высокая. Нет времени на сантименты. Решили — выполнили. Все остальное — эмоции. Понятные, оправданные, но все же именно эмоции.

— Почему игроков удалили из командного чата?

— Из чата временно удаляются игроки, которые не привлекаются к тренировкам с главной командой. Это относится не только к Кутепову, Нетфуллину и Журавлеву, а к любому. В этом нет двойного смысла, просто определенный порядок. Никому не нужны чаты, которые не используются по назначению.

— Какие дальнейшие планы у клуба на этих игроков? Что должно произойти, чтобы они вернулись? В команде остается три номинальных центральных защитника — можно ли играть с ними?

— У всех футболистов действующие контракты, их никто не расторгает. С каждым еще обсудим ситуацию, позицию тренера. В первую очередь будет зависеть от них самих, от их желания и возможностей будет зависеть итоговое решение. Но в конечном счете решение по составу — за главным тренером.

Про центральных защитников лучше спросить Клотета, состав определяет он. Только вы забыли про Прошкина — он тоже может сыграть центрального защитника — и Савича, которого перемещали на эту позицию из полузащиты.

— Якобы из-за дисциплинарного проступка клуб отстранял и Жажу. Это так?

— Жажа был привлечен к работе с молодежной командой по решению тренерского штаба. Никаких дисциплинарных проступков он не совершал. Решение было принято исходя из текущего тренировочного процесса.

Но Жажа вернулся к тренировкам с главной командой и уже сыграл с «Сочи».

—  Накануне нашего интервью у Клотета был день рождения. Как отметили?

— Я пораньше прилетел в Сочи. Насколько знаю, Жозеп собирал тренерский, административный и медицинский штаб, и они отпраздновали. Вы, наверное, удивитесь, но подобных встреч раньше не происходило — в «Торпедо» не было командных встреч, ужинов, никаких мероприятий для сотрудников. Всем понятно, насколько подобные мероприятия важны для командного духа. Если задуматься, что кто-то говорит про наказания за шутки и улыбки — это уже подтверждение того, какая до того была ситуация.

Я читал еще, что Клотет ограничил общение персонала с игроками. Разумеется, и это не так. У нас база в «Лужниках», там постоянно идет общение. Даже физически невозможно его избежать. Чтобы Жозеп с его европейским менталитетом такое сказал… Он очень хорошо понимает и степень своей ответственности и важность установления контакта с игроками. Ведь команда — это единый организм.

— Даже разрешенные контрактом отстранения игроков от состава — не то, с чего стоит начинать работу в клубе тренеру. Руководство могло выступить посредником между Клотетом и командой, чтобы сгладить углы, предотвратить конфликт заранее?

— За пять недель работы Жозеп познакомился с игроками и выстроил процесс так, как он должен быть выстроен. С создания атмосферы, условий для игроков, активного взаимодействия с ними мы и начали. Более того, Жозеп общается с командой и отдельно — с капитаном [Александром Рязанцевым] и вице-капитанами. Основные решения в команде принимаются после обсуждения с ними, их мнения спрашивают. Определение состава и схемы, безусловно, на главном тренере. Мы как руководство клуба, конечно, оказываем поддержку обеим сторонам процесса.

Но быть посредником в озвучивании таких решений было бы несправедливо и непрофессионально по отношению к ребятам. А к вопросу с чего начинать — у нас не было возможности, как говорят, «долго запрягать». Нет времени на все эти лишние реверансы. Тут как и в самой игре: пас — удар. Мы все и ждали от Клотета решений — быстрых, четких. Нам нужна новая игра, новая сборка.

А сгладить все углы было бы здорово, но это не главная цель сейчас.

— Команда у Талалаева, как говорил один его бывший футболист, живет в условиях стресса. Это не про Клотета?

— Нет, это далеко от него. Жозеп другой. Андрей Викторович в плане подхода совсем на иных параллелях.

— Вы бываете на тренировках команды? Вам нравится то, что вы видите?

— Два-три раза в неделю. Смотрю не взглядом тренера — оцениваю атмосферу, разнообразие упражнений, могу задавать вопросы, на что направлено то или иное задание. Все, что происходит сейчас, мне абсолютно нравится. Мне понятно, что и зачем происходит. К какому это результату должно привести — тоже.

Важно доверять тренеру. Есть вопросы управления, коммерции, маркетинга, а есть спортивная составляющая. Успех — в синергии и в экспертности каждой.

— В «Суонси» Клотет вывозил своих бывших игроков на военную базу в Суррее. Не планируется такое у вас?

— Мне Жозеп ничего о подобных планах не говорил. Насколько помню, там у клуба были взаимоотношения с базой — это не тренер велел везти туда команду.

Ветераны «Торпедо» вспоминают, как команду вывозили игроков в литейный цех завод ЗИЛ — со словами: «Либо работаете на футбольном поле, либо в цеху». И все сразу начали играть. Но сейчас мы этого делать не будем — другие времена.

— Вы перенесли интервью из-за заседания апелляционного комитета по дисквалификации Клотета после матча со «Спартаком». Такие заседания точно должен посещать президент клуба?

— Сейчас действительно очень многое происходит в ручном режиме. В тренерстве нет, конечно, но в вопросы команды, спортивного блока я и правда вовлекаюсь.

На заседании комитета был и наш юрист. Я участвовал, поскольку был и на первом этапе рассмотрения КДК вместе с Жозепом. Должен был увидеть своими глазами отношение КДК и апелляционного комитета.

— Зачем?

— Это необычная ситуация, необычное удаление. Мы указывали на непоследовательность в действиях арбитров, на расхождение между тем, что написано в рапорте, и тем, что мы видим на всех повторах. Я хотел лично убедиться, что рассмотрение дела будет максимально последовательным и не предвзятым.

Сейчас вижу необходимость в глубокой вовлеченности в процессы клуба. Наша команда пришла в «Торпедо» в момент кризиса. Здесь нельзя оставаться в стороне, необходимо участвовать во всем, чтобы детально разобраться. А затем выстроить систему, основанную на экспертизе— так, чтобы все работало уже без ручного режима на нужный результат. И тогда, я уже не позволю себе перенести интервью с вами.

—  Довольны тем, как прошло заседание?

— Да, все было аргументированно. У меня остались вопросы к ЭСК. Она приняла решение (рассуждаю об этом со стороны, поскольку не был на заседании ЭСК) не приняв во внимание, как мне кажется, всех деталей.

—  Шадыханов интерпретировал руки в карманах Клотета как оскорбление, и вам теперь не доказать, что Жозеп ничего такого не имел в виду?

— Все покажет процесс. Мы понимаем, что судейство — тоже тяжелый труд. Если наш тренер в самом деле не прав — сами его накажем за то, что он оскорблял официальных лиц. Но если этого нет, будем защищаться.

С того момента, как мы с Жозепом в «Торпедо», ни у одного игрока нет ни одной карточки за несогласие с действиями арбитров. Проводим с командой ежедневную работу о том, как им вести себя на поле. Как уважительно относиться к сопернику, к партнерам, к судьям.

—  Вы обсуждали случившееся с самим Клотетом? Наверняка человеку европейской ментальности сложно понять, что вообще произошло.

— Все было видно по записям: Клотет спрашивал судью, за что его удаляют. Шадыханов ничего не ответил.

Жозеп не обсуждает действия арбитров. Его четкая позиция: судья поставил пенальти — значит пенальти. Ни по одному [из трех поставленных в пользу «Спартака»] пенальти Клотет не высказался. Жозеп говорит только об одном: трактовка в разных странах разная. Если в Англии и Италии они более-менее схожи, то у нас вообще по-другому.

Ну и про первый пенальти со «Спартаком». Помните, как мяч попал в руку [Нетфуллину]? «Барса» играет с «Атлетико», такой же момент один в один — и там не пенальти. Судейский комитет Испании это подтверждает. А наш — что пенальти. Отсюда недопонимание.

Можно говорить в целом про судейство, допуск борьбы в РПЛ. Про количество желтых и красных карточек. Мы уже все рекорды побили.

— Вы говорили про диалоги с игроками про судей — а с Клотетом их проводили? Во-первых, он впервые в России, во-вторых, к иностранным тренерам здесь относятся с предубеждением, в-третьих, экспрессивный испанец. А у нас с судейством сейчас все так, что любой жест может показаться чем угодно.

— Нет. Я больше 15 лет в международном бизнесе общаюсь с иностранцами. Понимал, какой Жозеп человек и как он и на что реагирует. Объяснять ему, как себя вести, было бы странно. В Англии, где Жозеп работал восемь лет, перед каждым сезоном проходит обучение. Федерация объясняет тренерам, как им себя вести, как общаться, объясняют про тренерский этикет. Во всех матчах Жозеп реагировал абсолютно нормально, спокойно.

—  По работе в академии «Барселоны» вы отмечали разницу менталитетов русских и каталонских тренеров. Очевидно, хотите применить каталонские практики и в «Торпедо». Но рассинхрон неизбежен — с игроками, судьями, остальными русскими. Как вы это преодолеваете?

— Правила поведения — не вопрос менталитета или страны, где ты работаешь. Мне хочется, чтобы внутри коллектива люди относились друг к другу максимально вежливо и корректно, чтобы человеческие ценности были на первом плане. Чтобы между собой разговаривали культурно, без оскорблений, унижений. В футболе можно повздорить, зайти в раздевалку и подраться — такое бывает везде, и в «Реале» тоже. Но поддержка, взаимовыручка, уважение — прежде всего.

Вне зависимости от страны есть тренеры, которые так же рассуждают, мыслят и разделяют эту философию.

— Вы перечисляли критерии, по которым выбирали Клотета: «Внедрение инноваций. Страсть к работе, готовность к развитию и обучению. Чтобы работал от рассвета до заката, позитивный». На деле Жозеп им соответствует?

— Да.

— Ценности, о которых вы говорили, важны для работы в долгую и, как нам кажется, скорее реализуемы в топ-клубе. А у «Торпедо» по сути, неизбежен, вылет.

— Эти вещи — фундамент. Без него все посыпется, как карточный домик. Если тренеры, сотрудники, игроки подбираются исходя из ценностей — тогда выстраивается качественная системная долгосрочная работа. И результат придет.

Задача сохранить место в Премьер-лиге, понятно, есть. Надо стремиться ее выполнить. Но подбирать главного тренера с требованием за 10 туров любым способом решить эту задачу — не про выстраивание системной работы, стабильного и успешного клуба в долгосрочной перспективе. В этом случае получается то, что получается. И удивляться тому, что «Торпедо» сейчас находится на последнем месте, странно — с учетом того, что происходило в клубе.

Игроки, несмотря на всю ситуацию, которая была в клубе внутри и вокруг него, каждый день делают максимум и выкладываются. Огромная благодарность им за это. 6 очков, заработанных до марта, с учетом всего озвученного про состояние клуба при предыдущем руководстве, выглядят большим достижением. Но для того, чтобы дальше было лучше, чтобы не было больно в следующем сезоне (вне зависимости от того, в какой лиге он будет), нужно сперва построить «базу». Наши болельщики, и те что поддерживают и те, что критикуют — всем сердцем за клуб. Им совершенно все равно — что было в клубе, и что его привело на существующую рискованную позицию. Поэтому и руководству, и команде и тренеру надо оправдать доверие главного актива клуба — наших болельщиков

— Почему все это не получилось сделать с Талалаевым, что у него не пошло?

— Все, что я только что озвучивал, с Андреем Викторовичем и не получилось. С огромным уважением относимся к его труду. Но прогресса и развития, который мы хотели, не видели.

— Верно, что триггером к отставке Талалаева стал срыв сбора в Краснодаре в весеннюю паузу, на котором настаивал тренер?

— Неверно. Максимально поддерживаю тренера во всех его пожеланиях — он ответственен за результат и ради него должен получить все, что считает нужным. У Андрея Викторовича был утвержден сбор в Краснодаре, он должен был состояться. Но расторжение трудовых отношений случилось до этих сборов. Мы их отменили, потому что было непонятно, кому везти команду в Краснодар.

— Вы пожалели о фразе Талалаеву после матча с «Химками» (тренер пожелал бывшему руководителю «удачи в развитии клуба», тот ответил: «Классное судейство, Андрей Викторович». — Sport24)?

— Почему я должен об этом жалеть? Судейство действительно было классным. Андрей Викторович очень любит обращать внимание на этот аспект, поэтому я ему так сказал. Эмоции ли это? Конечно. Но футбол — это и есть эмоции.

— Этот диалог с Талалаевым наталкивает на мысль, что у вас могли остаться недомолвки. На какой ноте вы расстались?

 — У нас к Талалаеву нет претензий, Андрей Викторович их тоже не высказывал. Обсуждать его деятельность точно должен не я, а руководители его нынешней команды. По работе с «Торпедо» страница закрыта. Мы готовы идти дальше, и Андрей Викторович — тоже.

— Если бы вы не были привязаны к «Торпедо», как бы оценили пенальти в ворота «Химок»? Сергей Лапочкин говорит, что фола на Рейне не было.

 — Оценивать — дело рефери. Мои вопросы к судейству были не про пенальти, потому что там контакт по факту был. Мог ли судья ошибиться? Наверное, мог.

Вопрос мой был насчет количества фолов, допущенных игроками «Химок», за которые судья решил не раздавать желтые. Но опять же — каждый должен заниматься своим делом, я не судья, поэтому мое мнение такое же, как и любого нашего болельщика. Объективно ли оно? Не знаю. Но думаю, что меня многие в этой оценке бы поддержали.

— Вы говорили, что игра «Торпедо» до второго пенальти «Химок» удавалась. При этом в первом тайме у вас было заметно меньше ударов и вообще моментов. Считаете, цифры не отражают реальное соотношение сил?

— Мои слова опять, видимо, трактуются не так, как должны. Я говорил, что до второго гола «Химок» игра была нашей. Выйдя на второй тайм, мы забили, счет был 2:1. Мы полностью владели преимуществом — больше 60% владения были нашими. Я говорю о том, что происходило после начала второго тайма и до второго пропущенного гола.

— Что вас больше всего поразило в российском футболе за те два месяца, что вы в «Торпедо»?

— Я в российском футболе больше пятнадцати лет. И в нем важно понимать: на деле все не всегда однозначно. В фокусе по большей части [должны быть] тактические перестроения, развитие игроков, их сильные и слабые стороны. Но околофутбол тоже очень интересен, особенно в нашей стране. Мы видим этот запрос и от наших болельщиков, поэтому сейчас работаем над тем, чтобы наши решения были более открытыми, ищем формат для диалога.

Не скрою, это сложно. Ведь мы пришли в клуб не в начале сезона, у нас нет времени на раскачку. Встали — и побежали. Когда читаю комментарии, даже очень жесткие (но по делу) относительно принятых нами решений, стараюсь встать на место болельщика, подумать, как надо было иначе представить или объяснить это решение, чтобы оно вызвало поддержку. Пока мы в начале пути. Но мы точно настроены быть открытыми, и это не пустые слова.

— Вы были футбольным болельщиком?

— С детства нравился спорт. Профессионально им не занимался, мы играли во дворах — в футбол, баскетбол, и в хоккей на замерзшем льду реки. Самое значимое футбольное событие юности — чемпионат мира — 1998 года. Смотрели его с друзьями. Бразилия — Франция в финале, фееричный Зидан… Даже на маленьком телевизоре со странным качеством футбол вдохновлял и дальше уже не отпускал.

—  За кого болели?

— За конкретную команду не болел. Всегда больше нравились личности. Люди, вокруг которых создавались команды. В России, например, в «Спартаке» — Титов, Аленичев, который потом переехал в Европу, заиграл в «Роме», «Порту». Прекрасно помню Панова, который забивал в «Торпедо» потрясающие голы. Бронзу, которую команда завоевала в 2000 году. Семшова, Зырянова, которые своим трудолюбием и отношением к делу добились больших высот.

Я ходил на матчи еврокубков. За последние 15 лет мне удалось поработать в России со многими клубами — «Зенитом», «Спартаком», «Динамо», «Анжи», ЦСКА, «Локомотивом». Но, чтобы был фаворит, на которого бы я ходил в чемпионате России — нет.

— Как вы оказались в «Торпедо»?

— После Under Armour я запустил «СпортУнивер» — он в топ-3 проектов по спортивному образованию, если вообще не номер один в нашей стране. Я активно взаимодействовал с клубами из разных видов спорта.

Совет директоров «Торпедо» вместе с акционерами решил, что клубу необходимы изменения. Обратились ко мне как к одному из потенциальных кандидатов. Я представил свое видение, оно устроило руководителей. Тогда мне предложили возглавить клуб.

— Почему решили обратиться именно к вам? У вас была связь с «Торпедо»?

— Какая-то связь была всегда — в разных форматах. Например, когда я работал в Under Armour, мы предлагали «Торпедо» сотрудничество по экипировке.

— В чем мотивация брать команду на последнем месте с большими проблемами?

— В том, чтобы создать стабильный и успешный клуб в долгосрочной перспективе, который будет соответствовать лучшим мировым критериям. Мне хочется создать что-то уникальное в российском футболе, системное и структурное. Торпедо — уникальный клуб, с большой историей. Так получилось, что сегодня ситуации такая. Но бывают взлеты, а бывают и падения. Клуб — живой организм, а спортом нельзя управлять с холодным сердцем, как бизнесом. Для меня это сейчас — самый важный проект жизни, и, безусловно, огромная ответственность. За доверие акционеров я благодарен и сделаю все, чтобы не подвести их. Доверие болельщиков и команды мне еще предстоит завоевать.

— Может, в европейском футболе для вас есть ориентиры — каким вы хотите видеть «Торпедо»?

 — Нет одного конкретного примера. Я за то, чтобы брать лучшее из разных стран. Есть хорошие модели управления клубами в Англии, Испании, Португалии, Германии. Пробуем применить их в «Торпедо».

— Что именно вы бы хотели взять из каждой лиги?

— В Англии по-особенному построено управление клубом, академией, налажен переход футболистов из младших возрастов в старшие, тренировочный и обучающий процесс — как для тренеров, так и для игроков. В Испании широко применяется такая схема: клубы тесно взаимодействуют с академиями своего региона (помимо своей). «Бенфика» — философия воспитания и подготовки игроков. Конечно, это все хочется позаимствовать.

— Лучший футбольный менеджер России?

— Стараюсь учиться у всех своих коллег. Нужно ориентироваться на результаты: берем таблицу и смотрим. Максим Погорелов из «Зенита», Алексей Рыскин из «Ростова», Роман Бабаев из ЦСКА. Думаю, в этом году открытием можно назвать Алексея Власова из «Акрона»: большой молодец. Нынешний результат — его заслуга.

—  У вас большой опыт в работе компаниях, который экипировали клубы РПЛ. Сейчас они уходят из России. Что в этом плане планирует делать «Торпедо»?

— «Торпедо» сейчас в финальной стадии подписания соглашения с новым брендом. Все нормально, нам должны своевременно привезти экипировку. Если честно, ситуация в этом направлении удивила, когда я возглавил клуб: март, а у нас экипировка на следующий сезон не заказана. Когда я работал в Nike и Under Armour, такая ситуация была бы просто невозможна. В начале весны все уже должно ехать в Россию, чтобы к маю добралось, и команда была готова к следующему сезону. А мы только в марте мы начали переговоры, чтобы в кого-то экипироваться. Это вообще кошмар.

Еще раз: за три месяца до нового сезона ничего не было заказано.

— Что еще удивило вас в «Торпедо»?

— Сложно найти то, чему можно было не удивляться. Давно занимаюсь управлением на разных должностях, в том числе, 8 лет в качестве гендиректора — но такого отсутствия системности, регламентов, процедур нигде не встречал. Ощущение, что предыдущее руководство мало чем занималось. Говорю это с холодной головой.

«Торпедо» — клуб с большой историей, и работать здесь огромная ответственность. Особенно в такие непростые времена.

—  Чем в первую очередь пришлось заниматься вам?

— Если честно, всем. Мы все видели интервью Ильи Леонидовича Геркуса — он рассказывал, что к моменту его вступления в должность в клубе не было одного, второго, третьего. Так вот этого всего не было и в марте. Ты приходишь в клуб, а тут нет спортивного департамента. Удивляешься: как может футбольный клуб так работать? Ноль человек в спортивном блоке — что это вообще?

Взять любое направление: маркетинг, коммерция — да практически нигде ничего не было. Почему команда тренируется на искусственном поле — для меня тоже шок. Я задал вопрос «Лужникам», можем ли мы переехать.

— Каким был ответ?

— Простым: «Нас никто не просил». У клуба была возможность тренироваться на отличном натуральном поле, но просто забыли попросить. Опять шок. Такого быть не должно.

Помню, как увидел состояние раздевалки в «Лужниках» (стадиона чемпионата мира!). Мы ее поменяли за три дня. Знаете, как обычно выглядит раздевалка клуба? Шкафчик, на нем красивая табличка с именем, номером. Вот как она выглядит сейчас — так и должно быть у профессиональной команды.

А до этого номера написаны маркером на пластыре. Это вообще как?

Питание. Все удивились, когда Илья Кухарчук сказал на Первом канале, что у команды появились завтраки. Так вот, их не было, а тренировалась команда в два часа дня. Не приезжала в одно время на завтраки, не было и совместных обедов. Даже не буду рассказывать, как именно игроки питались. Базовые вещи, которые должны быть в профессиональном клубе.

С игроками в клубе не обещались, не взаимодействовали. Тоже поразительно. Звоню игрокам в аренде — а с ними до меня никто из клуба не разговаривал, не спрашивал, как у них дела, как они там прогрессируют. Куда ни посмотри — шок.

Медицина. У нас отличный доктор Кирилл Иванов, просто топ-уровень для Премьер-лиги. Он обращался с запросами к руководству — что-то докупить. Все двигалось очень долго, и какие-то вещи Кирилл был вынужден брать за свои деньги. Сейчас все нормально с медицинским обеспечением, по этому показателю мы в топ-5 клубов РПЛ — наши игроки и коллеги из других клубов подтвердят.

Зато прошлые руководители делали какую-то дорогостоящую стратегию, матч-дэй. Это при том, что даже никакой системной работы с болельщиками не велось. Сейчас я очень хорошо принимаю всю критику и недоверие болельщиков. Потому что понимаю — мы приняли клуб с этим наследием. И нам придется пройти большой путь, чтобы доказать: мы работаем в интересах клуба.

—  Геркус говорил примерно про такое же убогое наследие от Маслова. Казалось, он все успел привести в божеский вид.

— Не знаю, что он привел и в какой вид. Клуб был разделен на лагеря. Мы говорили уже про отсутствие спортивного департамента. Что, за восемь месяцев нельзя его построить? Нам понадобилась пара недель, чтобы найти скаута и договориться, еще столько же — и подобрали качественного аналитика. Не проблема же.

— По версии Геркуса, все инициативы по созданию спортивного департамента блокировал совет директоров.

— Это неправда. В совете директоров остались те же участники члены, что были и при Илье Леонидовиче. Совет директоров с огромным вниманием прислушивается к предложениям президента. Ни разу я не получил никаких возражений в том, что нам нужно для клуба.

Что еще совет директоров не давал? Раздевалку сделать? Питание нормальное наладить? Попросить у «Лужников» натуральное поле? Большинство вопросов — в компетенции президента. Если на протяжении времени он вопросы не решает — тогда вмешивается совет директоров.

—  Главное, что вы успели сделать за почти два месяца в «Торпедо»?

— Перезапустили атмосферу. И в самом клубе, и в команде она теперь хорошая, рабочая. Об этом говорят и футболисты во всех комментариях.

Начали систематизировать всю работу, как и должно быть в любой организации. Налаживаем взаимодействие между отделами, процедуры согласования договоров, подписаний, оплаты. Банальные вещи, которые написаны в учебнике по предпринимательству для 9-го класса. Это может прозвучать странно, но теперь «Торпедо» как организация выглядит профессионально.

Запустили реструктуризацию коммерческого, маркетингового департаментов, про создание спортивного я говорил. Появился коммерческий директор, другие ключевые менеджеры.

Также работаем над новым форматом взаимодействия с болельщиками. Как я и говорил, мы должны быть открытыми, объяснять причины решений, обеспечивать прозрачность расходов.

—  Как сейчас выглядит структура? В разделе «руководство» на сайте один человек — вы. Кто там еще?

— Сайт переделывается. Как он выглядит сейчас, меня тоже очень удивило. За 8 месяцев даже дизайн не поменять. Сейчас там я как раз из-за реструктуризации — как только определимся, опубликуем.

Спортивный департамент у нас сейчас финализируется. Есть несколько кандидатов на должность спортивного директора. Пока есть скаут и аналитик, они уже занимаются начальной подготовкой к следующему сезону.

Я упомянул коммерческого директора, в его отделе еще менеджеры по различным направлениям — они закрывают работу по проведению мероприятий и партнерам. Есть административный персонал, финансовый отдел, юристы, бухгалтерия.

— Спортивный директор тоже будет европейцем?

— Финальные кандидаты — и зарубежные, и россияне.

— Вы были лично знакомы с Клотетом по проектам с «Барселоной»?

— Не был. С ним были знакомы мои контакты в Европе.

— Клотета в Россию привезло то же агентство GG11, что и Абаскаля в «Спартак». Для вас это имело значение?

— Да, они в одном агентстве, но мы об этом узнали уже после начала переговоров. Это не имело никакого значения.

— В вашем лонг-листе было много испанских тренеров?

— Не только испанские. Были британцы, немцы, итальянцы, российские специалисты. Смотрели не на национальность, а на профессионально-личностные компетенции.

— Как в штабе оказался 32-летний Берто Феррейро, ранее не работавший в профессиональном футболе? Слышали, он ваша креатура, чтобы за всем следил в штабе Клотета.

— У меня управленческий принцип: руководители себе сами подбирают персонал. Жозеп самостоятельно формировал и утверждал штаб, кто у него будет работать. Представить себе ситуацию, при которой президент клуба навяжет главному тренеру позицию помощника — на грани фантастики.

Клотет выбрал Берто на основе его профессиональных компетенций и в том числе знаний о российском футболе. К этому выбору я отношения не имел.

—  В марте вы подписали нападающего Андре Фелипе свободным агентом. Целесообразно было подписывать такого игрока за 10 туров до конца чемпионата?

— Андре — квалифицированный форвард, и он доказывал это карьерой. Да, сменил много клубов, но уровня это не отменяет. Если он выходит в старте несколько туров и выигрывает конкуренцию — значит, полезен и нужен команде.

Не могу сказать, почему трансфер затянулся, но мой подход — во всех конструктивных и аргументированных запросах максимально поддерживать главного тренера. Тренерский штаб Талалаева настаивал: нужен еще один нападающий. Финальным доступным вариантом был — Андре Фелипе. Талалаев подтвердил, что он устраивает, и мы его привезли.

— Если бы вы пришли в «Торпедо» зимой, взяли бы Дзюбу?

— Не могу сказать точно: детально не анализировал ни сделку, ни фигуру самого Артема. Но, думаю, любому президенту нравится и нужен игрок, который в шести матчах делает 6+3. Мы бы точно его детально рассмотрели.

—  Вы упомянули недоверие болельщиков «Торпедо». Можно сказать, что столкнулись с неприятием с их стороны? Какой с фанатами диалог сейчас?

— Этому «неприятию» придается слишком много значения. Встречался с болельщиками, абсолютно нормально общались. Нет неотвеченных вопросов. Мой подход видят. Поговорили по поводу Fan ID, понимаем их позицию. Можем с ней не соглашаться, но принимаем ее. Фанаты имеют право высказываться. До нашего прихода были закрыты комментарии — мы их открыли (вероятно, речь про телеграм-канал, там можно комментировать посты с 30 марта. — Sport24). Не нужно бояться негатива. Во-первых, он будет даже в лучшие времена, а во-вторых, сейчас этот негатив абсолютно оправдан. Слишком мало времени прошло, чтобы показать результат — но за нас будут говорить поступки. Уверен, наладим общение. Болельщик — главный игрок в клубе. Без него не будет и «Торпедо».

Прежние руководители клуба говорили о стратегии, делали дорогостоящие исследования. Сейчас наша стратегия простая — делать работу качественно и на высоком уровне без лишних затрат на теоретические материалы, ценность которых сложно оценить в ближайшей перспективе. Только так можно выстроить нормальные отношения — в том числе и с болельщиками, которые устали от чехарды и вранья.

А писать восемь месяцев стратегию на пятьсот страниц о том, что нужно заниматься привлечением болельщиков… Вес такой работы слишком преувеличен. И так понятно, чем нужно заниматься. Выстраивать бренд, чтобы о нем знали миллионы людей по стране, надо. Мы это все понимаем и делаем. Просто нужно находить здоровый баланс.

— Мы знаем про назначение Сергея Шустикова сотрудником по работе с болельщикам. Почему от этой работы был отстранен Василий Петраков?

— Это опять чья-то фантазия. Василий ни от чего не был отстранен. Он давно работает в «Торпедо», я и клуб относятся к нему с огромным уважением. Это было обоюдное желание. Василию предложили сфокусироваться на работе с музеем, организации столетия клуба. Он продолжает быть сотрудником «Торпедо», работая на его благо ежедневно.

— На каком стадионе команда будет играть в следующем сезоне? Зависит ли это от лиги?

— Мы заявили два стадиона: «Лужники» и «Арену Химки». Общаемся и с «Москвичом». Там тренируется вторая команда, нам во всем идут на встречу. Но если не ошибаюсь, «Москвич» еще не получил лицензию нужной категории для Первой лиги.

— Даже дерби со «Спартаком» собирает четыре тысячи зрителей — ужасная картина в огромных «Лужниках». Какие эмоции она у вас вызывает?

— Такие же, как у вас. Меньше 9 тысяч на матче «Спартака» с «Динамо» тоже не радуют. Это та реальность, в которой мы вынуждены существовать.

Что с этим делать? Нужна системная планомерная работа по привлечению болельщиков и убеждению их поддерживать любимую команду. При этом идет большая работа и общение между всеми клубами лиги, руководством РПЛ, Минспорта, Минюста, пытаемся найти лучшее решение по упрощению получения Fan ID. А пока нужно делать максимум для комфорта и удобства болельщиков даже с учетом Fan ID.

— Может, раздавать билеты бесплатно? Для вас это приемлемо?

— «Торпедо» и до Fan ID какую-то часть билетов раздавало бесплатно — по фондам и различным благотворительным организациям. Это всегда социальная история, она продолжается и сейчас. Но специально заполнять бесплатными билетами центральную трибуну не будем. Это было бы неуважением к болельщикам. Они не ходят не из-за стоимости билета, а из-за позиции — повторю, ее нужно уважать.

— Когда будут завершены работы на стадионе на Восточной улице?

— Они идут по графику. Компания-застройщик выполняет свои обязательства. Первый этап строительства завершен, все идет по плану. На все вопросы по поводу окончания работ на стадионе получаю один ответ: «Все будет в срок, указанный в документах. Никаких задержек сейчас нет». Сроки написаны на сайте stroi.mos.ru (согласно ему, завершение реконструкции планируется до конца 2025 года. — Sport24). Не пытаюсь как-то уйти от ответа, просто не могу отвечать от лица застройщика. Некорректно с моей стороны озвучивать сроки.

—  Нужно ли возвращать пиво на стадионы?

— Позиция «Торпедо», как и у всех клубов — лучше вернуть. Конечно, это будет дополнительная возможность для клубов заработать.

— Денис Маслов пару лет назад говорил Sport24, что на стадионе после окончания работ планируется пивоварня. Как с этим сейчас?

— Не видел в планах стадиона пивоварни. Может, это была личная инициатива Дениса Владимировича. Мы о таком точно не думали.

«Вернуться в РПЛ — хотим, очень. Но готовы?» Задорное интервью президента «Торпедо» о будущем клуба и хейте фанатов

—  Где вы видите «Торпедо» через пять лет?

— «Торпедо» будет клубом со стабильной, успешной академией, выпускники которой привлекаются в сборные России разных возрастов, в том числе главную команду. Они играют в основе «Торпедо», переходят в ведущие команды России и за рубежом. А «Торпедо» находится в верхней части таблицы и готово бороться за медали и титул.

— А в еврокубках играть будет?

— Сначала нужно ответить на вопрос, будет ли российский футбол в еврокубках. В любом случае будем стремиться занимать еврокубковые места.

— Вы говорили, что «СпортУнивер» не стал безубыточным в том числе из-за происходящих политических событий. Они сказываются и на нашем футболе. Почему вас этот фактор не отторг?

— Меня ничего здесь не пугает. Влиять на внешнеполитическую и макроэкономическую ситуацию мы не можем. Можем влиять на структуру клуба, его стабильность, выстраивание нормальных процессов, подбор талантливых сотрудников и тренерский штаб и на подбор талантливых ребят в академию. Должны на этом и сфокусироваться.

— Вы говорили, что только чудо может спасти «Торпедо» в РПЛ. Понимаем все ожидаемые слова: надо биться до конца, не сдаваться. Но вы сами еще не смирились с вылетом?

— Пока есть математические шансы, команда будет каждый матч бороться за то, чтобы сохранить прописку в РПЛ.

— Если не сохраните — какой будет стратегия на следующий сезон? Надо ли будет сразу вернуться в РПЛ, останется ли Клотет?

— Как я уже говорил, мы целенаправленно выстраиваем клуб так, чтобы в случае вылета сразу вернуться. Жозеп безусловно будет являться частью строительства нового «Торпедо» — даже в рамках Первой лиги.

Больше интервью на Sport24

«Мне заявили: «Будешь обострять — поговорим с тобой». Интервью форварда, который видел всю грязь нашего футбола

«Всегда хотел зарядить по ногам Геничу!» Интервью Пятибратова: про уход из «Факела», Литву и Евсеева

«Карпин говорит: «Тебе вообще все пофиг». Нырки Соболева, железный Сергеев и грязные шутки: истории Романа Ежова