«Я не сторонник базовых клубов сборной. Канадцы приехали, забрали золото и уехали». Интервью Андрея Скабелки
Белорусский специалист Андрей Скабелка вот-вот выведет «Барыс» на первый матч нового сезона КХЛ. С ним казахстанский клуб в 2019 и 2020 годах выходил во второй раунд плей-офф, после чего тренер получил предложение из Ярославля. Выдав многообещающий первый сезон с «Локомотивом», на старте второго Скабелка неожиданно лишился своего поста. Сделав небольшую паузу в тренерской деятельности, он вернулся в «Барыс» и впервые рассказал об обстоятельствах ухода из ярославского клуба.
— С «Барысом» вы выдали один из лучших сезонов в истории клуба. Уходили, кажется, достигнув максимума. В чем мотивация вашего возвращения?
— А в чем заключается максимум?
— «Барысу» с его возможностями сложно бороться за Кубок Гагарина. А вы, в свою очередь, достигли с этой командой потолка.
— Я не стал бы так говорить. Выход во второй раунд не был максимумом той команды. Многое тогда сложилось, была классная атмосфера в команда. Никто не знает, чем обернулась бы серия плей-офф с «Сибирью».
— Есть ли место недосказанности?
— Безусловно. В первый год мы и правда достигли максимума. Заняли второе место на Востоке, прошли первый раунд, а уже в серии с «Авангардом» не до конца использовали свои шансы. А второй сезон, прерванный из-за коронавируса, оставил чувство недосказанности.
— Слышал, что на каком-то этапе вы могли вернуться не в «Барыс», а в «Сибирь». Это правда?
— Я не знаю. Слухи обычно не комментирую.
— Был ли у вас разговор с генеральным директором «Сибири» Кириллом Фастовским?
— С Кириллом Валерьевичем мы разговариваем часто и на самые разные темы. Мы друзья. Остальное комментировать я не вижу смысла.
— Ваш агент Шуми Бабаев говорил, что вы не хотите приходить на «живое место». Это ваш принцип?
— У меня не так много было таких предложений. Надо понимать ситуацию, в которой оказалась та или иная команда. Исходя из этого ты принимаешь решение. Наверное, это можно назвать принципом.
— В хоккейном бизнесе есть место принципам или он живет по законам дикого Запада?
— Конечно, есть. Про всех моих друзей из хоккейного мира я могу сказать, что это порядочные люди. Может быть, где-то есть другие примеры? Но те люди, с которыми я общаюсь, не с дикого Запада.
— Что делали месяцы без хоккея после ухода из «Локомотива»?
— На самом деле все банально. Просто отдыхал. Отдыхал от поездок, давления, хоккея. Мы с женой с удовольствием поездили по миру. Не все страны были открыты, но удалось попутешествовать. Упорядочили бытовые дела. Ну и хоккей, разумеется, смотрел.
— На какой месяц смогли снова смотреть хоккей?
— У меня же не было такого, что я ушел и все, закончил для себя с хоккеем. Ну да, случилась отставка. Бывает. Идем дальше. Мне что, обидеться за это на хоккей?
— Ну почему же сразу обидеться? Бывает перенасыщение.
— Я не успел еще перенасытиться. На тот момент, когда я ушел из «Локомотива», прошел всего месяц с начала сезона. Наоборот, был подъем и большое желание работать.
— Пауза оказалась полезной?
— Думаю, да. Я это время абсолютно точно провел с пользой.
— Что для себя подметили, смотря хоккей?
— Что-то прям нового, наверное, нет. Мы же шли с «Локомотивом» в сезон, изучали соперников. «Магнитка», разве что, приятно удивила.
— Не самый распространенный стиль для КХЛ, которому придерживается «Магнитка», на ваши тренерские взгляды как-то повлиял?
— А какой у «Магнитки» стиль?
— Быстрый, комбинационный, компактный. Много юрких техничных нападающих.
— Многое упирается в подбор игроков. У них этот состав формировался осознанно. «Металлург» подбирал быстрых техничных хоккеистов в нападение. При этом они играют впятером в атаке и впятером в обороне. Какой бы красивый хоккей у них ни был, много «Магнитка» не пропускала. Илья Петрович правильно сказал, что «бразильский хоккей» он не любит, а любит «Барселону». А «Барселона» — это короткий пас и контроль мяча.
— Дмитрий Юшкевич рассказывал, что многое пересмотрел в плане манеры общения после отстранения из «Локомотива». У вас был такой момент в карьере?
— Увольнение из «Локомотива» — нет, из «Авангарда» — да, повлияло на меня. Я до сих пор считаю, что в Ярославле мы проделали качественную работу и были хорошо готовы к сезону. Где-то пара лишних голов залетели, где-то не добрали пару своих очков на старте сезона. В Омске был серьезный момент, который повлиял на мое хоккейное мировоззрение.
— Что вы имеете ввиду?
— Прежде всего то, как надо выстраивать отношения в коллективе. Хоккейное видение с тех пор у меня особо не поменялось, а в этом аспекте я изменил свои взгляды.
— Говорят, что в Ярославле проблема была в том, что после первого сезона вы завысили требования по отношению к игрокам. Грубо говоря, перекрутили гайки.
— Не было такого. Абсолютно. Это я могу сказать откровенно. Ни одного не было подобного момента. Даже времени на это не было! У нас была обычная предсезонная работа. Это же рутина.
— Алексей Потапов, например, рассказывал, что у Петериса Скудры игроки плакали на предсезонке из-за нагрузок. А вы говорите «рутина».
— Я говорю «обычная» предсезонка применительно к моим требованиям. Может быть, для Петериса та предсезонка тоже была «обычной»? (смеется). У нас была работа по плану, который все знали заранее. Никаких вопросов со стороны ребят не было.
— Теперь, спустя почти год, можете сказать, почему ваши отношения с «Локомотивом» так резко закончились?
— Нет.
— Не можете или не знаете?
— Не знаю. Я бы сказал вам. Что скрывать? Я повторюсь: команда была хорошо готова, начался сезон — недобрали несколько очков. Может быть, отчасти дело в том, что ушли лидеры команды: Ландер, Охтамаа, Ткачев, Пулккинен. Пришли другие ребята, которые должны были взять эту ношу. Формировался коллектив. Тот же Макс Шалунов пришел в конце предсезонки, он долго восстанавливался после травмы. Был Буше, но ему нужно было какое-то время на адаптацию, мы ему искали такого центра, каким для него был Найт в «Авангарде». Серьезных легионеров у нас не получилось пригласить, так что формировали костяк из местных ребят.
— Ваш вратарь Паскуале на старте сезона бы не в порядке.
— Действительно. Он очень хотел, горел. Но что-то у него в начале сезона в хоккейном плане не пошло. Эдик мне потом уже говорил при встрече «тренер, я тебе тогда не помог». Но это обычные рабочие моменты, которые исправляются по ходу сезона.
— Вы поняли, почему контракт с вами расторгли спустя всего месяц после начала сезона?
— У нас не было с руководством «Локомотива» никаких разногласий или противоречий. У нас с Юрием Николаевичем Яковлевым была серьезная договоренность, что мы развиваем ярославскую молодежь. До старта чемпионата мы тренировали шесть звеньев. Возможно, в этом была ошибка и надо было формировать команду, а не развивать молодых? По-хорошему, после первого турнира у тебя уже должно остаться не больше пяти звеньев. Это я говорю сейчас, задним умом.
— В каких отношениях разошлись с Юрием Яковлевым?
— Также, как и с Кириллом Фастовским, у меня с ним отличные отношения. Мы пожали руки и разошлись. Что-то Юрий Николаевич тогда увидел. Но что именно — мне до конца так и не рассказал.
— Ваша работа в Ярославле подтверждает, что усидеть на двух стульях — развитие молодежи и борьба за кубок — невозможно?
— Возможно, но очень сложно. Какая бы сильная ни была школа, сколько бы у тебя ни было молодых, всех в состав не поставишь. Все равно будут недовольные.
— После того, как вам дважды — в Омске и Ярославле — не давали доработать до конца трехлетние контракты, не наступило разочарование? Ну или хотя бы понимание, что все эти гарантии и обещания ничего не стоят.
— У меня так получилось. У кого-то по-другому. Сколько Билялетдинов работал в Казани? Есть же примеры. Но нужно помнить, что все может оборваться в любую минуту.
— А вы фаталист.
— Теперь уже, наверное, по-философски к этому отношусь.
— Когда «Локомотив» в минувшем плей-офф проигрывал ЦСКА в первом раунде со счетом 0-4, то какие чувства вы испытывали?
— Я смотрел эту серию, но без эмоций. Просто мне было интересно, как себя проявят игроки, которых я знал. Мы в мой первый сезон сыграли хорошую серию с ЦСКА, совсем немного не хватило. Я даже ездил в Москву на матчи. Мне намного интереснее смотреть хоккей живьем, нежели по телевизору. С трибун ты видишь эмоции, можешь наблюдать за лавкой.
— От вас в этом «Локомотиве» что-то осталось?
— Хоккей Никитина в чем-то схож с моим. Но вряд ли что-то осталось от меня. Игорь Валерьевич привил свои нюансы, которые сложно увидеть невооруженным взглядом неспециалиста. Модель игры может быть очень похожей, но детали у всех тренеров отличаются.
— Давайте перейдем к делам вашей нынешней команды. Никита Михайлис дебютировал в КХЛ уже довольно давно, но именно при вас он совершил прорыв. Что в нем тогда разглядели?
— Быстрый техничный игрок. Парень, который очень любит хоккей и умеет играть с шайбой. Понравился мне тогда Никита как хоккеист.
— Каким вы его увидели сейчас, спустя пару лет?
— Таким же, но более серьезным. Его уже обязывает новая роль. Он не молодой игрок, а лидер команды.
— На ваш взгляд, удается Михайлису справляться с этой ролью, а также шумихой вокруг возможного ухода из «Барыса»?
— Внешне это никак не проявляется. Он также пашет на тренировках, проявляет себя лидером. Что у него творится внутри? Я не знаю.
— Осознаете, что Михайлис скорее всего играет за «Барыс» последний сезон?
— Откуда мы знаем, что будет завтра или через год? Может, он пятилетний контракт подпишет с «Барысом»?
— Как считаете, он уровню НХЛ уже соответствует?
— Мне сложно сказать. Мы знаем же примеры, когда в игроке вроде бы клуб НХЛ заинтересован, что-то обещает, а потом игрок приезжает и на его месте еще пять человек. Попробуй пробейся. Должно все сойтись.
— Как так получилось, что Роман Старченко, с которым вы работали в «Барысе» и хотели видеть у себя в «Локомотиве», покинул клуб спустя столько лет?
— Как получилось? Так, как это обычно и получается. Роман получил более выгодное предложение и решил сменить обстановку. По крайней мере, это так звучит с его слов. Я так понял, что оставалось только подпись поставить под новым контрактом с «Барысом», но в последний момент ему поступило очень хорошее предложение от «Спартака».
— Незадолго до выхода команды на предсезонку вы теряете ведущего игрока и капитана. Для вас это своего рода подстава?
— Нет, ну что значит подстава? Одно дело, если бы мы обо всем договорились, а он потом резко поменял свое решение. Но было иначе.
— Помимо Старченко в российский клуб этим летом перешел и Валерий Орехов. Не кажется ли вам, что казахстанский хоккей с некоторым опозданием пошел по пути белорусского, когда игроки сборной разъезжаются по разным командам КХЛ?
— К ним можно добавить Акользина, Маклюкова. Здесь, как это часто и бывает, палка о двух концах. Минус в том, что «Барыс» теряет сильных игроков. Тут всё понятно. А плюсов, возможно, даже больше. В Казахстане подросла большая группа молодых ребят. Понятно, что если места заняты, то вводить их некуда. Сейчас у молодежи появился шанс. Другой плюс касается сборной. Если пару лет назад сборная Казахстана представляла собой «Барыс», просто в другой форме, то теперь это реально сборная. Есть натурализованные игроки, есть местные игроки «Барыса», есть казахстанские ребята, выступающие за серьезные клубы КХЛ. Они собираются вместе и показывают, чему научились.
— При этом в России много лет пытались насадить идею базового клуба сборной. Вам она не близка?
— Мне — нет. Я не сторонник базовых клубов. Сборная Канада как-то раз привезла на Олимпиаду, если не ошибаюсь, 14 капитанов. То есть в своих командах они были лидерами. В базовом клубе такое невозможно. Эти 14 капитанов тогда все приняли свою новую роль, приехали, забрали золотые медали и уехали.
— Вы говорили о том, что в «Локомотиве» от вас требовали развитие молодежи…
— «Требовали» немного неправильное слово. Работа с молодежью — это наше совместное с руководством решение. Это концепция «Локомотива», которую я принял. Но мест в основной команде, как я уже говорил, ограниченное количество. Кому-то все равно придется сидеть на лавке, а в этом возрасте парням нужно играть.
— Не считаете ли вы, что Ярославлю не хватает в системе команды ВХЛ?
— Возможно. Сейчас добавилась еще одна команда МХЛ. Раньше, условно говоря, выходило 40 воспитанников, сейчас — 60. А в первой команде два-три места. Наверное, этих ребят можно было пропускать через Высшую лигу.
— Что касается вашей работы с «Барысом». Есть ли у вас с руководством аналогичное условие о развитии молодых игроков параллельно достижению результата?
— Конечно, все хотят видеть, как растут молодые игроки. И я в том числе. Но мы с коллегами по тренерскому штабу люди амбициозные и хотим выигрывать. Сейчас в обойме «Барыса» достаточно интересных молодых ребят. На предсезонке они показывают, что способны играть в КХЛ. Причем не только в нижних звеньях. Сразу скажу, что для меня молодой игрок — это 17-19 лет. Ну какой молодой после 20? Ты уже должен показывать свою удаль, а не ходить в перспективных.
— При этом в ведущих звеньях у вас легионеры.
— Я замечу, что у нас за всю предсезонку не было целиком звена легионеров. Тот же Михайлис и сейчас выходит с иностранцами, и когда был помоложе поднимался так по вверх звеньям. Тянулся за легионерами, набирался уверенности, выходил в большинстве.
— «Барыс» опять привез качественных легионеров: Бракко, Луис, Грэм — все смотрятся очень прилично. Как так получается?
— Думаю, все из-за того, что российские клубы, прежде всего, ищут легионеров, которые прошли НХЛ, а ниже — не рассматривают. Особенно топ-клубы КХЛ. В «Барысе» же есть понимание, что до 27 лет игроки из фарм-клубов еще рассматриваются в НХЛ и могут пробиться наверх. Если старше — шансов уже нет. Тем более, если ты игрок первого-второго звена, то в НХЛ все места заняты, а на третье-четвертое тебя не рассматривают. Что этим ребятам делать? Они решаются на переезды: кто в Европу, кто в Россию. Плюс, как говорит Леонид Вайсфельд, у таких команд как «Барыс» или минское «Динамо» есть возможность взять больше иностранцев. Из-за отсутствия лимита нет опасения, что не попадешь в эти пять легионеров. В российских клубах хотят, чтобы все иностранцы играли в первой пятерке и были звездами. Мы же можем взять качественного легионера, но в третье звено. Или защитника оборонительного плана. В России мало кто рассматривают игроков такого формата. У нас разные концепции.
— Есть ли в «Барысе» внутренний лимит на легионеров?
— Есть. Особенно в этом сезоне. Конкретной цифры не скажу, но есть значительное сокращение.
— Этот лимит позволяет вам взять иностранного вратаря?
— Да. Другое дело, что сейчас не просто так взять легионера. Не только мы этим озадачены. Иностранцы в это межсезонье еду в КХЛ неохотно. На рынке ограниченная группа вратарей, которых все и рассматривают.
— Я ничего не слышал про скаутский отдел «Барыс». Можете приоткрыть завесу тайны: он существует?
— Есть и отдел, но и тренеры легионеров тоже просматривают. Каждый пытается навести справки, звоним тем, кто играл с потенциальным новичком. Сейчас перед глубинным изучением первым делом спрашиваем, готов ли игрок ехать в КХЛ. Раньше было немного иначе.
— Можно ли за счет более тщательного изучения биографии легионера избежать такой ситуации как у «Локомотива» с Ридом Буше?
— Сложно сказать. Нет ничего невозможного. Когда мы изучаем игроков, то звоним их партнерам, менеджерам. Узнаем не только хоккейные моменты, но и бытовые. Но копнуть так глубоко удается крайне редко.
— Корбэн Найт играл у вас в «Барысе». Теперь он, наверное, лучший центр в лиге. Уже тогда понимали, какой у вас в руках бриллиант?
— Абсолютно. По нему сразу было видно, что человек приехал не доигрывать, а играть. Это хоккеист, который очень хочет себя проявить. Зная, что через сезон можно значительно повысить сумму своего контракта, Найт с первой тренировки был примером. Он лучший был во всем! Тесты сдавал первым. Корбэн очень работоспособный. Прогрессировал парень очень быстро. Когда привык к лиге и новым требованиям, то пошло-поехало.
— Чтобы в НХЛ играть ему скорости не хватило?
— Возможно. Найт как раз игрок из той серии, что должен играть в первом-втором звене, но в НХЛ места в топ-6 для него нет.
— Были новости, что в «Барыс» может перейти Сергей Шумаков. Есть ли в этих слухах какая-то правда?
— Какая-то, наверное, есть.
— И какая?
— Мы с ним общались. Когда «Барыс» был в Челябинске на турнире, мы с ним встретились. Челябинск — это родной город Сергея, он там и тренируется. Поговорили. Пока больше я вам ничего не скажу.
— Но у вас есть заинтересованность в Шумакове?
— Сергей — сильный игрок, с которым мы к тому же вместе начинали. Конечно, к нему есть интерес.
— Шумакову нет и 30 лет, а он до начала сезона остается без команды. У вас есть этому объяснение?
— Возможно, он позиционировался в последние годы как игрок первых звеньев с довольно большим контрактом. Может быть, топовые команды не видят его в этом амплуа? Однако я повторюсь: он сильный игрок. Способен из ничего гол сделать. Это игрок большинства. Но, видимо, что-то не складывается.
— К нему нужен особый подход?
— Ко всем игрокам нужен особый подход. Так что, наверное, да. Но это не какой-то совсем уж специфический подход.
— Вы — белорус, которого уже второй раз приглашают в клуб из Казахстана. Не кажется ли вам, что на родине вас недооценивают?
— Я об этом даже не думал никогда.
— Нет ли у вас диссонанса, что приходят предложения из России и Казахстана, но не из Беларуси?
— Нет.
— Вы были хоть раз близки к тому, чтобы возглавить минское Динамо?
— Нет, ни разу.
— Неужели ни звонка, ни привета?
— Как раз приветы стабильно прилетают (смеется). Я со всеми руководителями знаком и состою в хороших отношениях. Но диссонанса насчет того, что я не работаю в Беларуси, у меня нет.
— Когда ваш сын Алексей играл в хоккей, то выступал в нескольких командах под вашим руководством. Но как только он стал тренером, ваши пути разошлись. Как так получилось?
— Мы с Лешей очень дружны, просто так складывается. Его жена из Новосибирска, он в этом городе много времени проводил. В какой-то момент Кирилл Фастовский позвал его в «Сибирские снайперы». А Леша такой, что хорошо знает и компьютер, и игроков, и английский язык. На мои любые вопросы о том или ином хоккеисте он мне сразу отвечал. Решил попробовать себя видеоаналитиком, сезон отработал в МХЛ в штабе Дмитрия Гоголева. Потом он получил приглашение от «Динамо», прошел собеседование и своеобразный просмотр. Видимо, Алексея Николаевича Кудашова все устроило, раз контракт в итоге подписали.
— То есть у вас нет такого, что работа — отдельно, семья — отдельно?
— Главное же, чтобы он был профессионалом и выполнял свою работу. А остальное вторично. Сейчас Леше нравится тем, чем он занимается. Я, соответственно, как отец за него рад.
— Вы за свою карьеру работали со многими клубами, но со сборными, такое ощущение, связываетесь неохотно. В европейском футболе считается, что работа в сборной без совмещения — дело пенсионеров. Согласны?
— В футболе то как раз международный календарь довольно насыщенный. Чемпионаты мира, Европы, отборочные матчи к ним, теперь еще Лига наций. А в хоккее что? Пара турниров по ходу сезона, да чемпионат мира в мае? Можно, конечно, ходить смотреть всех игроков. Но для этого есть менеджер сборной, который составляет пул кандидатов. Кто-то, конечно, может удивить, но в целом все на ладони. Так что в хоккее интереснее быть клубным тренером. Мне при таком количестве игр как в предстоящем сезоне КХЛ больше нравится энхаэловский подход. Когда разные тренеры приезжают на чемпионаты мира и работают, по сути, с листа. Понятно, что там многое решает уровень исполнителей, в первых звеньях играют звезды. В КХЛ, наверное, не получится сформировать состав из игроков команд, которые не попали в плей-офф или вылетели на ранней стадии. Но когда мы дойдем до еще большего количества матчей, так придется сделать.
— Вы второй раз возглавляете «Барыс» после увольнения из топ-клуба. Не боитесь ли вы, что за вами может закрепиться штамп тренера для середняков?
— А что мне бояться? Кто эти штампы раздает? Да и почему вы решили, что «Барыс» — середняк? Хоккей в Казахстане развивается, мы ставим перед собой высокие цели. Время все расставит на свои места. Мы как-то встретились с Кинэном в Сочи на мероприятии. Был банкет по случаю Матча звезд, мы разговорились. Я ему комплименты раздаю, мол, следил за тобой в НХЛ. А он мне отвечает: «Андрей, ты знаешь, сколько я проиграл, чтобы первый кубок выиграть?». Так вот, сколько он проиграл? Много, наверное. Но все-таки пришел к Кубку Стэнли. Никогда не знаешь, насколько длинным будет этот путь.
— Вы выиграть кубок хотите так же как и прежде?
— Конечно. Может быть даже больше.
— Могли бы себя представить на месте Гатиятулина и Кудашова, которые после стольких лет работы главным пошли в помощники к Воробьеву в СКА, если речь была бы о по-настоящему суперпроекте?
— Конечно. А что здесь такого? Я люблю хоккей. Если это интересный проект и нужно аккумулировать все силы, то почему бы и нет? Тем более, что я знаю, что такое работа помощника. Я был ассистентом у Хейккиля в сборной Беларуси, у Андриевского в «Гомеле», у Скудры в «Торпедо». Это хорошая интересная работа. Особенно, если с единомышленниками.
— То есть такого, что «я — главный и на этом точка», у вас нет?
— Нет. Может быть, поначалу это было, когда после Андриевского стал главным в «Гомеле». Все хотел сделать сам. Сейчас понимаю, что сделал бы по-другому. Но это опыт.