«Нас бомбило НАТО, было страшно. Катастрофа». Сербская легенда РПЛ о любви к Романцеву, мести Веллитону и Захаряне
Йован Танасиевич — один из самых брутальных защитников Премьер-лиги нулевых. На заставке его ноутбука одно время стояла фотография сурового подката под Егора Титова. По сезону Танасиевич провел в «Ростове» и даже в «Салюте» из Первого дивизиона, но главный его клуб в России — московское «Динамо». С ним он выигрывал бронзу РПЛ, а сейчас работает скаутом клуба по Балканам. Перед товарищеским матчем сборных России и Сербии с Танасиевичем связался корреспондент Sport24 Марсель Арзуманян.
- «Казалось, бомба взрывается в моем доме»
- «Бабич был в наших списках»
- «Думал, Романцев никого никогда не хвалит»
- «Я командный игрок, держу раздевалку»
- «Катился под Веллитона, провоцировал»
«Казалось, бомба взрывается в моем доме»
— Чего ждете от матча на стадионе «Динамо»?
— Честно? Думаю, Россия победит. Мое мнение: у нас несколько травмированных игроков, тренер меняет схему — раньше играли в три защитника, а сейчас будем в четыре. Плюс не знаю, насколько наши игроки будут мотивированы. Русские точно будут заряжены больше.
— В чем, кроме языка и веры, сербы схожи с русскими?
— Мы одинаково гостеприимны и открыты. Таких по всей Европе нет.
— А в чем различия?
— Сербы меньше пьют, ха-ха! Еще, наверное, у нас меньше суеты. Мы говорим: «Да, хорошо, сделаем. Но ты подожди, мы кофе пока не выпили». Геннадий Голубин, директор спортивного отдела словенского «Целе», всегда звонок начинает с вопроса: «Ты сейчас пьешь кофе, да? Так и знал!»
— Вы родились в 1978-м в Приштине. Что помните о бомбардировках Югославии?
— Когда НАТО бомбило нас, было страшно. Родители жили на территории современного Косово, брат воевал, а я с «Войводиной» играл товарищеские матчи. И неделю не получал информацию от близких — они все там, а я в Нови-Саде.
— Самый памятный эпизод той поры?
— Катастрофа была, когда бомбили по мостам в Нови-Саде. Я находился рядом, на расстоянии километра. А казалось, что бомба взрывается в моем доме.
— Хоть раз в России вам было страшно?
— Ты спрашиваешь, было ли мне страшно в России, когда я такое пережил у себя там. Ни разу не было! Я сам родился в Косово — это сербский Кавказ! Когда мы приезжали в Грозный в нулевые, вокруг нас катались служебные машины, типа охраняли. Мне было нормально, а Данни постоянно возмущался: «Да что это такое? Кто это?!» Я смеялся с него.
— Когда с кем-то не с Балкан начинаете говорить о России, собеседник не морщится?
— Вообще нет. Ни от кого и ничего негативного не слышал. Из двадцати поморщится один, может. Расскажу случай. Мой друг — известный агент в Италии — этой зимой перевез защитника Илича из «Партизана» в «Болонью». Он ждет не дождется, когда вместе прилетим в Москву! Постоянно звонит: «Когда в «Москву, когда?» Извините за мой русский, но я ему отвечал: «Ты … [достал]! Подожди, скоро поедем».
«Бабич был в наших списках»
— Пока благодаря вам в Москву поехал защитник Майсторович.
— Да, работаю для «Динамо» по балканскому рынку. Милан считался одним из лучших центральных защитников 2005 года рождения. У него небольшой рост, но скорость, чтение игры, физическая подготовка — на высоком уровне. И все еще огромный потенциал.
Милан Майсторович
— Предположим, я балканец с огромным потенциалом. Зачем мне выбирать «Динамо», а не дожидаться предложения от более сильного клуба из Европы?
— Милана мы брали, когда он уже сыграл за сборную Сербии U-17, но при этом не провел ни одного матча в своей «Войводине». Но через год-полтора заиграл бы, и мы бы его уже не забрали. А за еще юными футболистами следят не все европейские гранды. Подписать таланта с Балкан можно только так, как мы взяли Майсторовича.
— А Эракович, Бабич?
— Между «Зенитом» и «Црвеной Звездой» есть договор, потому что у них один спонсор — «Газпром». А Бабич… Не знаю, в «Динамо», например, есть Роберто Фернандес — считаю, он сильнее Бабича.
— Если бы не Фернандес, рассматривали бы Срджана?
— Не пойму, ты фанат «Спартака»?
— Каюсь.
— Ха-ха, угадал! Знаю, что Бабич был в наших списках. Там вообще много футболистов. Большинству клубов надо поучиться, как в этом плане работает «Динамо». Тогдашний глава селекции Нариман Акавов тем летом трудился по 8–10 часов каждый день. Говорил ему: «Брат, отдохни месяца два, столько нельзя пахать, ха-ха!» Спортивный блок «Динамо» работает топово. И очень много, брат, очень!
— Вычитал, по работе вы посещали даже Нигерию.
— Да, это такая экзотика! Уф. Там было тяжело в быту, и погода, конечно, очень жаркая. Но мне аж неудобно стало, как хорошо местные к нам относились всю ту неделю. И еще удивило, какие жизнерадостные в Нигерии дети. Живут бедно, но постоянно улыбаются.
— «Тюкавин может прыгнуть и выше, чем в «Жирону», — говорили вы. Не кажется, что в России сильно переоценивают молодых футболистов?
— Объясню. Тюкавин молодой, но провел достаточно много игр за «Динамо», есть результативность (92 матча, 27 голов. — Sport24). В нем мало суеты и совсем нет эгоизма. Командный игрок. Мальчик он, знаю, амбициозный. Его папа — известный спортсмен (Александр Тюкавин — восьмикратный чемпион мира по хоккею с мячом. — Sport24). Значит, есть правильное воспитание. Еще Тюкавин женился, значит, пусть он и мальчик — пока не могу назвать мужчиной, — но уже принимает серьезные решения.
— Разрекламировали, аж купить захотелось.
— Мое мнение: Тюкавину под силу команды выше среднего, типа «Болоньи», «Валенсии», той же «Жироны». Много факторов дают повод так думать.
А в общем, да, ты прав: много российских футболистов живет в зоне комфорта. Так было, когда в России играл я, так есть сейчас и так будет в будущем. Их все хвалят, на них никто не давит. Многие не хотят расти — но у Кости действительно горят глаза, он по-футбольному голодный. Я уверен: он не среди тех, кто хочет жить в зоне комфорта. Могу ошибаться, но даю на это 95%.
— Захарян — такой же?
— Да! Он вышел из этой зоны. Арсен долго терпел, чтобы наконец забить первый мяч за «Сосьедад». Уверен, в его лице Россия получит еще одного — помимо Головина и Миранчука — сильного футболиста в Европе.
— Про Арсена вы говорили миллион раз. Уточню лишь: откуда еще к нему был интерес, кроме Сан-Себастьяна?
— На миллиард процентов уверен, что от «Милана» и еще трех-четырех клубов Италии. Знаю один клуб из Франции. Про «Челси» в 2022-м вы и так знаете. Думаю, им просто не хватило времени. Еще полтора дня — и, возможно, успели бы подписать Арсена.
— Увольнение Ивича из «Краснодара» для вас тоже выглядит как бред?
— Мы с Владимиром играли в сборной Югославии до 21 года. Жесткий, но порядочный человек. Меня удивил его уход. Ивич дал классный результат осенью. Здесь, в Сербии, писали, что он очень хотел вингера ПАОКа Живковича.
— И в России писали.
— Вот! Может, из-за того, что не подписали Андрия, испортились отношения с кем-то из руководства. Мы этого не узнаем — сам Владимир не будет говорить ничего в адрес бывшего клуба.
«Думал, Романцев никого никогда не хвалит»
— Самый сильный легионер, с которым пересекались в «Динамо»?
— Назову троечку. Самый успешный — Данни. Дерлей — сумасшедший форвард, хоть много у нас и не поиграл. И мне нравился Короман. Огнен блистал. Жаль, что так быстро покинул Москву. Еще годика два мог позажигать в «Динамо».
— Против кого вам было сложнее всего?
— Я противостоял многим топам: Оличу, Жо, Вагнеру, Аршавину, Данни, Погребняку, Павлюченко. Кошмар как много! Но, если честно, тяжелее всего было против Романа Адамова.
— Удивили.
— Представляете? Я любил играть против Вагнера Лава, но не против Адамова! Сам хочу понять, почему так.
— Еще о тех, к кому вы неравнодушны. Каким запомнили в «Динамо» Олега Романцева?
— Да, я его любил. Как тренера! Думал, что много знаю как центральный защитник, но оказалось, что, когда Романцев пришел, я ничего не знал и не умел. Он научил, как читать игру, как и куда бежать.
— Вспомните историю с Романцевым?
— Когда Олег Иванович начал работу в «Динамо», я думал: он никого никогда не хвалит. Проходит три-четыре месяца, я неплохо провел несколько матчей, и Романцев решил меня похвалить перед всей командой. Как говорят у нас в Сербии, я был в легком шоке! Накануне Романцев звал меня в кабинет, давал индивидуальную установку, которую я на ближайшей игре выполнил от а до я. Играл буквально так, как мне сказал Иваныч, ничего не выдумывал. И ему понравилось.
— Кого еще вспомните из тренеров?
— Виктор Прокопенко — лучший тренер в моей жизни. Если бы он сказал бить головой об стену — я бы бил за него. К Прокопенко можно было пойти с любой проблемой. Если есть хотя бы один процент вероятности помочь — он помогал.
— Мило.
— Прокопенко всегда на позитиве, всегда ко всем с добром. Пример. К нему приходит футболист на тренировки — неважно, кто именно. Спрашивает: «Устал сегодня, можно, я уйду?» — «Конечно, — говорит Прокопенко, — сходи в баню». Узнавал, как дела у жен, у детей, даже у родителей. А еще очень любил сербских футболистов. Прокопенко говорил, что сербский характер ему подходит.
— Что еще вспоминается о Прокопенко?
— В последний день сборов в Марбелье он напугал: «Сегодня будет самая сложная тренировка в вашей жизни». Думаю про себя: «Бли-и-ин, что сейчас будет!» Но потом Прокопенко успокоил: «45 минут делайте, что хотите. Но с одним условием: снимайте майки и загорайте. Завтра домой. Кто не будет загорать — оштрафую». Мы играли в мини-футбол, а Короман бегал с командой из Норвегии, работавшей по соседству.
— По словам Смолова, такие жесткие сборы, как сейчас у Лички, он проходил лишь с Кобелевым.
— Уф, да! На сто процентов правда. Но Смол был молодой, 17–18 лет. А каково было нам, 27–28-летним, представляете? Кержаков там умирал, ха-ха! У Андрея Николаевича никто не валял дурака. Хорошо это я по-русски сказал, ха-ха!
Только у одного тренера сборы были тяжелее — у знаменитого в Сербии Драгомира Окуки в «Войводине». Но и тысячи метров на сборах Кобелева до сих пор снятся. Утром носились, еще и вечером интенсивно работали. Помню, как Руслан Пименов после второй тренировки смотрел на часы: «Эх! До следующей — всего 12 часов».
— Был еще бразилец Вортманн. В «Динамо» при нем образовались банды?
— Иво хороший тренер, но потерял раздевалку. Команда поделилась на русских и иностранцев. Мы не были как кулак. Кто в лес, кто по дрова. И Вортманн не смог нас объединить.
Иво Вортманн
А Гржебик развалил команду Прокопенко. Думал, что он король. Ярослав не выстраивал отношения с нами, футболистами. Начали мы неплохо, но потом физически подсели и заиграли так себе. Мне Гржебик говорил, что центральный защитник не идет в стык, ждет, пока за него отработает опорник. Я не понимал его идей.
«Я командный игрок, держу раздевалку»
— Когда вы уже играли в «Ростове», болельщики «Динамо» посвящали вам баннер.
— Было такое! До сих пор помню тот плакат. И сейчас частенько фанаты «Динамо» про меня вспоминают. Мне от этого очень… Мило, да? Ты же говорил такое слово? Вот, мне мило от этих сообщений. Недавно писали даже несколько ростовских — я сильно удивился. Один сказал, что приезжал на игры «Ростова» из-за меня.
— Каково было оказаться в Ростове после Москвы?
— Брат, знаешь, мне без разницы, что за город. «Ростов» хорошо принял меня, я запомнил президента Шоха — настоящий футбольный человек. Кто меня знает — твои старшие коллеги-корреспонденты, игроки, тренеры, — подтвердят: я командный игрок, держу раздевалку. Тренер Сергей Балахнин сразу меня за это полюбил, и я его уважал. Балахнин — такой же веселый человек, как Прокопенко. Жаль, ему сейчас нет места в российском футболе.
— Чем запомнилось время в Ростове?
— Знаешь, там у меня случилось кое-что с ребенком, поэтому, наверное, все остальные события из головы вылетели.
— Ваш тогда маленький сын Урош выпал с окна, правильно помню?
— Правильно, да. Но, брат, не буду об этом говорить, закрыл эту тему. Сыну будет 20 лет через пару месяцев, жив-здоров, идет в институт, играет в футбол.
— Ого! Урош — футболист?
— Да какой он футболист, я тебя прошу! Играет в четвертой лиге, так, для себя.
— Извините, еще о неприятном. О матче «Ростов» — ЦСКА, 2006-й.
— Так.
— Вам он не показался странным?
— Брат, мне не показался.
— Что, совсем?
— Бывают игры, когда ты ошибаешься — но я не ошибался, чтобы вы знали. А бывают, когда играешь плохо. И все думают, что происходит что-то странное.
— Окей, что было в раздевалке после матча?
— Это раздевалка, в любом мужском коллективе может быть накал. И драки тоже (ее факт подтверждал форвард Каньенда; по версии Василия Уткина, ростовчане дрались из-за того, что не могли поделить деньги. — Sport24). Но подробности расскажу не под запись.
Знаете, мне иногда странно, когда кто-то говорит: «Вот, футболисты подрались. Вот, они ругаются матом». Ну, и? Мы девушки? Нам 15 лет?
«Катился под Веллитона, провоцировал»
— Про драки. В 2010-м вы перешли в «Салют», и ваш партнер по команде Шипицин вспоминал, как на спарринге со «Спартаком» вы сцепились с Веллитоном.
— О-о-о, брат, это история!
— Уже нравится.
— До того я в составе «Динамо» играл против «Спартака» в Химках. Веллитон пошел в стык с Габуловым — мог перепрыгнуть через Володю, но двинул ногой в голову и сломал ему челюсть. У меня уже была желтая, и я не мог жестко вступиться за нашего вратаря — тогда бы оставил «Динамо» вдесятером. И вот на сборах пришло время для ответа.
— Как ответили?
— Несколько раз катился под него в подкатах, провоцировал. Потому что не понимал, зачем он так поступил с Габуловым. Ладно, если бы жестко сыграл против нас, защитников. Но зачем на вратаря? После той ситуации с Володей он же еще с Акинфеевым пошел в стык, там Игорь кресты порвал.
— Мстили, в общем.
— На сборах все были рады сыграть против «Спартака» — но у меня в голове было совсем другое. И я свое дело сделал. Тогда Веллитон занервничал, мы начали толкаться, а потом он и с кулаками на меня пошел. Закусились на 5–7 секунд, и нас разняли.
— Какими были ваши отношения руководством «Салюта»? Слышал, ругались из-за премиальных.
— Действительно прилично ругался — но не из-за денег, а из-за отношения к молодым. Не позволю, чтобы человек приходил в раздевалку после первого тайма и ругал двух-трех футболистов (возможно, речь о Василии Потрясаеве, бывшем президенте «Салюта» и мэре Белгорода. — Sport24). У меня тоже пропадала мотивация, я не мог нормально играть, поэтому и уехал. Хотя по контракту спокойно мог сидеть еще год и зарабатывать деньги.
— Из-за чего еще ругались?
— Из-за инфраструктуры, из-за формы, из-за того, как ее даже стирают. Почему он (президент) не хотел покупать инвентарь в тренажерный зал?
— А в чем проявлялось плохое отношение?
— Этот президент постоянно вмешивался в нашу игру! Ну ты оштрафуй нас, если результат не устраивает, — зачем лезешь? Ты тренер? Если не нравимся — выставляй на трансфер. Но ты вмешиваешься даже мелочи, кто и как отдал передачу. Рад я только одному — что пересекся в Белгороде с Мирославом Ромащенко.
— Каким он был тренером в «Салюте»?
— Работяга. В нем точно есть что-то от Романцева. Он наверняка подсматривал методики у Олега Ивановича. Мы, игроки, виноваты, что не дали результат. Мирослав говорил все в лицо и никого не обсуждал за спиной.
Больше интервью на Sport24:
