«Моемся, и тут Бракамонте кидает мыло на пол: «Поднимай!» Реакцию Самедова не забуду никогда». Интервью легенды РПЛ
Олег Кузьмин — настоящая легенда российского футбола (349 матчей в Премьер-лиге!) и самый возрастной дебютант в истории сборной: защитник впервые надел форму национальной команды аж в 34 года. В 2018-м Кузьмин завершил карьеру в ставшем родном «Рубине», а с 2019-го работает в клубе помощником главного тренера: cначала Слуцкого, сейчас — Рахимова. Автор Sport24 Александр Муйжнек съездил к Кузьмину в Казань, чтобы услышать массу топовых историй про наш футбол.
«Все, кроме «Динамо», после подъема катались на лифте туда-сюда. А у «Рубина» уверенная середина таблицы»
— В начале мая, по словам Константина Генича, ваш тренерский штаб находился под угрозой отставки. Чувствовали ее?
— Договорились о продлении, но без бумаг было как-то напряженно. Как все привыкли: за какое-то время до истечения контракта предлагают обсуждать будущее. Вроде «да-да, все нормально» — а понимания нет. Уходишь в отпуск и думаешь: может, что-то поменялось?
— Казалось, после такого сезона вас спокойно оставят.
— Сезон, безусловно, успешный. Обычно вышедшие из Первой лиги борются в РПЛ за стыки и выживание. На моей памяти все, кроме «Динамо», после подъема катались на лифте туда-сюда. А у нас по всем фактам уверенная середина таблицы. И хотим быть еще выше, бороться за высокие места.
Но вспомни прошлое лето: Рахимову пришлось пересобирать команду. Вылетев, «Рубин» набрал в основном игроков из Первой лиги. Заслуга Рахимова в том, что год назад нашел нам таких иностранцев. Тот же Даку не затеряется в топ-5 лиг Европы. Более того, Рахимов всех сплотил. Каждый усвоил: «Рубин» никого не слабее, и у нас все получится.
— В РПЛ Даку удивил всех. Шоу Мирлинда после матча с Хорватией на Евро вас удивило?
— Понятно, что не надо было так делать. Не всегда на таком большом турнире получается контролировать эмоции. А тут еще и дебют — причем Мирлинд неплохо вышел.
— Случай в карьере, когда эмоции захлестнули вас?
— Матч за «Рубин» с «Ливерпулем» в Лиге Европы-15/16. Я подвел команду и удалился в середине первого тайма. Игровой момент, но и эмоции тоже повлияли.
— Тренировавший тогда «Рубин» Дмитрий Кузнецов уверен: красную вы получили ни за что.
— Ни за что не выгоняют. Хотя соглашусь с Кузнецовым, меня удалили ни за что (смеется)! Первый фол — чистая игра в мяч, а соперник перевернулся так, будто я его задел. Второй — Джан меня прокидывал, я разворачивался и не собирался ставить ему спину. Эмре в меня врезался, мы вдвоем упали. За мной был еще партнер — но окей, это желтая. Со штрафного, который я заработал, «Ливерпуль» сравнял.
— На ваших глазах?
— Шел по подтрибунке — и тут такой крик! Думаю: «Ну все, понеслась». Стоял там, глядел в телевизор — и испытывал невероятную вину. Ребята бились вдесятером и удержали ничью. Рыжиков подтвердил свой класс и вытащил даже то, что не нужно! А я после игры перед всеми извинялся.
— Какие вообще эмоции увезли с «Энфилда»?
— Запредельные. Впервые я побывал там мальчишкой, в 1992-м — «Ливерпуль» пригласил спартаковскую школу на турнир после, как «Спартак» обыграл их в Лиге чемпионов. И впервые я увидел Энфилд на экскурсии и загадал желание побывать здесь как профессиональный футболист.
— Желание исполнилось в 35 лет.
— Представляешь, какой это адреналин? Выходим на разминку, слышу, как стадион поет — и в голове: «Это за 40 минут до игры все уже собрались?» А там только треть народу! При этой атмосфере сдержать «Ливерпуль» во втором матче Клоппа — ради такого и играют в футбол.
«В «Уралане» выходили на игры вдевятером. Схема 4-4-0 — величайшие матчи»
— Вы воспитанник «Спартака» и застали золотые времена клуба. Кто был вашим кумиром?
— Нравились защитники, особенно моей позиции — Мамедов, Парфенов. И Хлестов, конечно — жесткий, один в один его не обыграть. Помню и Цымбаларя — это магия, левая нога просто волшебная.
Общался я больше с ровесниками. А, скажем, с Геничем, Самедовым и сейчас постоянно держим связь. С остальными проводим турнир — начинали нашим 1980-м годом, потом прибавлялось по одному, а теперь популярность такая, что участвуют спартаковцы и 1972 года рождения, и 1995-го. Получаю на этих турнирах истинное удовольствие — не у каждой академии есть такая традиция.
— Когда вас держали в дубле «Спартака», в основу, по вашим словам, «приезжали всякие люди с Украины, их брали, а к своим молодым относились странно: поедут в аренду, поиграют и забудут». Кого из украинцев имели в виду?
— Конечно, не Калиниченко или Безродного, которые безусловно выделялись. Но остальные, которых привозил Грозный, не показывали ничего сверхъестественного. А на школу перестали обращать внимание, хотя прежде молодежь оттуда попадала хотя бы на тренировки и сборы.
— У вас один матч за «Спартак». Он незабываем?
— Как забыть! 2000 год, «Спартак» к последнему туру оформил чемпионство и взял во Владикавказ дублеров. Я вышел на последние полчаса — при мне пропустили, но закончили победой 2:1. Колоссальное счастье. С детства я стремился туда, мечтал сыграть за основу того самого «Спартака», громившего всех, разделить поле с Титовым и Филимоновым.
— Почему больше за «Спартак» не сыграли?
— В том же 2000-м был в составе команды, которая выиграла Кубок Содружества, несколько раз выходил на замену. А вот в сезоне пробиться было невероятно трудно. Кроме Мамедова и Парфенова на правом фланге играл и Тчуйсе. А вот следующей зимой я должен был ехать на сборы с основой.
— Шанс жизни. Почему было им не воспользоваться?
— После разговора с руководством о моем будущем посчитали, что будет лучше поехать за игровой практикой в аренду в «Уралан». Там тренером был Сергей Павлов, который был помощником Олега Романцева в сборной. После трех с половиной лет в дубле «Спартака» отказываться от Первой лиги — серьезного тогда турнира — было глупо. Тем более мыслями я все равно был в «Спартаке», хотел вернуться. Старался не подвести Павлова — провел от звонка до звонка все матчи за «Уралан», помог команде решить задачу.
— Когда согласились на «Уралан», понимали, что вас ждет?
— Понял это только по прилете в Калмыкию. Пристегнул по просьбе пилота ремень, выглянул в окно и обомлел: «А где город?» Там была голая степь. Тут и задумался: «Куда я лечу? Что это вообще?» Элиста оказалась городом на 10 км. В одном конце — «Сити Чесс», в другом — стадион. Этот путь я проделывал ежедневно. А посередине — рынок, где продавалось все, от одежды до еды.
— Еще и жара, летом до 50 градусов. Привыкли к ней?
— Ну как к такому привыкнешь? Не мог пойти в кафе — думал, что сгорю. В спальне не было кондиционера, и у меня всегда была наполнена ванна холодной воды. В три ночи просыпаешься и ложишься в нее. Либо мочишь простынь, выжимаешь и укрываешься.
— В 2004-м «Уралан» обеднел настолько, что играл неполным составом.
— О да, вдевятером, по схеме 4-4-0. Величайшие матчи. Верхняя четверка — калмыки, один из них — вратарь Шургчиев. Незабываемо. В Брянске получили 0:6 — под стоячую овацию трибун. Не каждая команда бы это выдержала. Так это ладно — так же вдевятером мы обыграли Нальчик. Огромное достижение, бились как львы. Да и с «Динамо» Махачкала на Кубок закончили в основное время 1:1, проиграв лишь в дополнительное.
— В матче Первой лиги с «Анжи» вы вели 5:1, а закончили 5:5.
— Феерия. За 25 минут до конца мы вели 5:1, не дав сопернику ни шанса. Но потом упустили победу, на стандартах тогда было модно защищаться персонально. Мы же перешли на зонную опеку. Три из четырех пропущенных в последние 25 минут — как раз со стандартов. Но ничья — еще ладно, могли бы и проиграть.
— Какой уровень показывали ваши калмыки?
— Все они играли не так много. Один из них провел 90 минут на поле впервые в жизни, а при «минус два» в составе у него сводило ноги. Каждую минуту падал, вынуждал судью прерывать матч. В итоге к нему стали подходить уже не соперники, а свои: «Слышь, ты лучше уйди и дай нам ввосьмером доиграть. Так поскорее закончим».
И в следующем моменте, чтобы не останавливать матч, он вытягивается в струнку и боком выкатывается за бровку. Даже соперники за этим наблюдали — ну а смеялся весь стадион. Впечатляюще.
— Веретенников вспоминал, как «Уралан» до последнего ждал вашего приезда в аэропорт, чтобы в Читу полетело 11 человек.
— Между турами, кстати, мы тогда не тренировались — собирались только на игры. Сижу дома в Москве. Из «Внукова-3» звонит Веретенников: «Ну что, приедешь?» — «Ладно бы в Элисту лететь, а тут семь часов до Читы! Лучше дома останусь». Меня уговорили.
— На тренировку «Уралана» перед выездной игрой с «Химками» явились семь человек. Выходит, минимально допустимый состав не набирался. Как выкрутились?
— К самому матчу подъехали все москвичи: Аджинджал, Оспешинский. Начать тут надо издалека. Парой туров ранее играли в Томске. По дороге назад — вечером воскресенья — сели в Омске. Пилот объявляет: «Денег на заправку нет. Звоните руководству или делайте что хотите». А нам-то что делать? Тем временем «Химки» летят из Владивостока. Директор Шишлов договорился — «Химки» нас дозаправили, и мы добрались до Элисты.
И вот мы едем к «Химкам», которые ставят задачу выйти в Премьер-лигу. И побеждаем их! Тренер химчан Шевчук ругался: «И зачем мы этому «Уралану» с заправкой помогли? Сидели бы себе в Сибири и до нас даже не доехали бы!» Это был наш последний матч в полном составе.
— Какие еще выезды памятны?
— В Калининград — там мы на игру вообще не вышли. Погоняли в футбольчик 4 на 4 на предыгровой. Тренер — калмык Богданов, назначенный вместо Слуцкого — сказал: «Сейчас «Балтика» приедет. Давайте, быстро уходим — чтобы не видели, что нас тут восемь». И вот полный стадион в Калининграде, хозяева выходят на разминку. А мы в отеле и не собираемся на игру.
— Вы рассказывали, что проходили в «Уралане» тренировки, с которыми не сталкивались нигде в России. Это у Слуцкого?
— Нет, у Дзодзуашвили, руководившем нами в 2002-м. Тренировались мы тогда круглосуточно. Помощник подходил к нему: «Михалыч, солнце садится, пора ужинать». И он такой: «Да? Ну ладно, пошли». По 45 минут уходило на квадрат. В другой раз начинали занятие с двусторонки. А на одной из установок пословицей объяснял, как заманивать соперника на свою половину, чтобы затем выбежать вперед: «Гуси-гуси, га-га-га! Есть хотите? Да-да-да!»
Реваз Дзодзуашвили
«Перед финалом Кубка Слуцкий пригласил на базу Харламова и Батрутдинова. Не помогло»
— Слуцкий говорил, что после «Уралана» вы были никому не нужны. Команду вам тогда искал молодой агент Павел Андреев. Почему не нашел?
— Предложил «Томь» и «Луч», который возглавлял Павлов. Но я отказался: «Во-первых, Сибирь и Владивосток далеко. Во-вторых, уедешь туда — и про тебя забудут. Буду ждать в Москве». В итоге агент пропал, даже на звонки не отвечал.
— Тут появился Слуцкий?
— Позвал в дубль «Москвы». Я отказался: «Дубля мне в «Спартаке» хватило. Играть за вас могу, но тренироваться хочу с основой». Слуцкий этого обеспечить не мог — зато Белоус заверил, что договорился. Но потом выяснилось, что взяли меня без ведома главного тренера Петракова. На первой тренировке он меня спросил: «Что ты там в своей Калмыкии делал?» Ответил, что играл вдевятером.
— Наладили контакт?
— Первое время было непросто. Но я не обращал внимания, в последних пяти турах получил шанс и воспользовался им.
— Петракова вскоре сменил Слуцкий. И, как рассказывал мне ваш коллега по штабу «Рубина» Сергей Козко, приводил в команду резидентов «Камеди».
— 2007 год, готовимся к финалу Кубка, закончили вечернюю тренировку. Слуцкий такой: «Будет теория». Все сразу: «Ну какая теория? Мы домой уже». — «Нет-нет, проходите». Ждем в зале для теории. Эти резиденты попали в пробку по дорогу в Мячково. Викторович нервничает, у нас уже негатив. И тут заходят Харламов и Батрутдинов. Час для нас выступали — тут уж у нас один смех. Жаль, в финале нам это не помогло. Играли с «Локо» в два часа дня по жуткой жаре на синтетике «Лужников» — аж стопы горели.
— Эктор Бракамонте в «Москве» писал в бутылку из-под шампуня и оставлял ее в душевой. Роман Адамов однажды попался.
— Мне повезло, я не пострадал от него! Но в душе был другой случай при мне. Заканчивается первая тренировка Саши Самедова в составе «Москвы». Моемся, Брака бросает мыло на пол. И на полном серьезе говорит Самедову: «Подними». Не забуду его реакцию — на меня смотрит, на Эктора, не поймет, шутка это или нет. Тот настаивает: «Подними, я сказал». Самедов в недоумении: «Брака, что, реально?» Тут уж Эктор отпустил: «Да все нормально, Санек».
Однажды Брака организовал сольный концерт — закрыл бар в Москве, часа три пел свои песни. На базе наши номера соседствовали, кровати стояли у стены. И Эктор на своей балалайке бренчал полночи, спать не давал. Я шел к нему: «Заканчивай уже!»
— Драку Бракамонте с защитником Орловым застали?
— Нет, но Орлов реально заводился и зажигал партнеров. Петракову это нравилось: «Да-да, Кирюша, давай!» Вспоминаю первую тренировку Слуцкого. Забивают Филимонову, Орлов поворачивается и кричит ему, заслуженному вратарю: «Слышь, ты там ловить будешь?» Филимонов сбросил перчатки и пошел за Кириллом: «Тебе хана!» Слуцкий был в шоке от такого и закончил тренировку.
— В «Москве» вы воссоединились с Тчуйсе. Я читал, он постоянно вел переговоры по нефутбольным темам. Не знаете, каким?
— Вроде бы, строил отель в Камеруне. Был увешан кучей телефонов, менял в них сим-карты. Первым уезжал с тренировок — только идем к корпусу, а Тчуйсе уже несется из Мячково по делам. Вот Петр Быстров совершенно другой. Жил прямо у базы, а являлся на тренировку последним. Все стоят на поле, а Петя высовывается из окна машины: «Без меня не начинайте».
— Тчуйсе чуть не получил российский паспорт, а вы позже жестко высказывались против натурализации. Но Гильерме был основным вратарем сборной, Марио забивал за Россию на ЧМ. Их успехи не переубеждают?
— Это хорошие игроки, но мое мнение — за сборную России должны играть россияне. У нас есть отличные футболисты.
«Идет на меня Месси — думаю, как попасть по ногам. Оборачиваюсь, а он уже бьет по воротам»
— Вы же могли перейти в «Рубин раньше, чем в 2010-м?
— После «Москвы» было два варианта. Казани предпочел «Локомотив» — по семейным обстоятельствам.
— Почему не пошло в «Локомотиве»?
— Трансфер туда — единственное решение в карьере, о котором жалею. «Локо» оказался не моей командой.
— Как так?
— После «Москвы», где был единый коллектив, все проводили время вместе, были семьей, в «Локомотиве» я столкнулся с другим. На контрасте ощутил, что атмосферой была не такой. Возможно, это повлияло на адаптацию.
Помню, как оказался впервые на заезде на базу перед игрой. Выглядываю в коридор — все двери заперты наглухо. Каждый у себя, иностранцы отдельно, русские отдельно. В «Москве» такого не было.
Так еще и шел я к Рахимову, а Палыча не впечатлил — в составе он меня не видел. Когда пришел Шишкин, я понял: мной затыкают дыры. То в центре меня ставят, то в полузащите — но не на своей позиции. Понял, что нормальная конкуренция здесь невозможна.
Правда, Семина как-то спросили в интервью про ту команду: «О чем жалеете?» Палыч ответил: «Ни о чем». А потом поправился: «Хотя нет, жалею об одном — что Кузьмина отпустил в «Рубин». Причем я-то думал: после отказа в 2009-м в Казань меня больше не возьмут. Но Герман Ткаченко все устроил.
— За «Рубин» у вас всего один матч против «Барсы»?
— И единственный, который мы им проиграли. Я дебютировал в основе в ЛЧ. Шестой тур, матч ничего не решал. За «Барсу» забивали дублеры, но полчаса я отыграл и против Месси. Помню, идет Лео на меня, а я думаю даже не отнять мяч, а просто по ногам попасть. Оборачиваюсь — а Месси уже бьет по нашим воротам.
«Поздравил Слуцкого с назначением в сборную, а он мне: «Едешь на следующий сбор» — «Не смешите, до свидания»
— В 34 года вас впервые вызвали в сборную России.
— Сомневаюсь, было ли это у кого-то позже, чем у меня. Тогда, в 2015-м, я позвонил Слуцкому, поздравил с назначением. А он мне: «Готовься, на следующий сбор едешь». «Викторович, — отвечаю, — я ваши шуточки знаю. Не смешите. В паузу на сборную у меня свои планы, все расписано». — «Я серьезно, Олег!» — «Все, до свидания».
— А Слуцкий не шутил.
— После вызова набрал ему: «Вы как себе это представляете?» Слуцкий заверил, что все будет нормально. А со шведами выпустил на левый фланг — при живом Комбарове! Я на этой позиции лет десять не играл. Тут еще и ключевой матч в отборе, защитников обычно не меняют. Тут Жирков просит замену. Слуцкий поворачивается: «Кузя, давай». Я даже не понял, что произошло — на автомате встал и вышел. Не обыграй мы Швецию, что бы устроили нам со Слуцким? Но все вышло неплохо, а вскоре я забил черногорцам. Жаль, из-за травмы не доехал до Евро.
— Самым гениальным футболистом на своей памяти вы неожиданно назвали Аджинджала.
— Руслан правда топовый, очень умный полузащитник. Мне вообще повезло пересечься в «Уралане» с глыбами: Казаков, Чугайнов, тот же Веретенников.
— Кого-то талантливее Хвичи тренировали?
— Не думаю. Хвича сразу стал выделяться нестандартными решениями, смело брал игру на себя. Зурико, кстати, был такой же — а вот в России подобных игроков сразу и не вспомнишь. Впрочем, тогда Кварацхелия не выглядел как готовый игрок для топ-5 лиг. Болезненно реагировал на стыки, мог поваляться. Слуцкий ему сразу объяснил: «Такие моменты будут с тобой всю карьеру. Ты техничен, никто тебя жалеть не станет. Будь готов: каждый будет бить по ногам. Пора переходить во взрослый футбол». К сожалению, к весне 2022-го Хвича и другие легионеры разъехались. Ставку делали на иностранцев — останься они, «Рубин» бы не вылетел, это двести процентов.
— Когда Слуцкий ушел, вас, как сообщалось, перевели на удаленную работу. Что это значит?
— Новому тренеру Уткульбаеву я оказался не нужен, но у меня был действующий контракт. В клубе поменялось руководство, возникла пауза. Мы искали разные варианты сотрудничества. За этот период в клуб пришел Рахимов, который взял меня в свой тренерский штаб.
— Как этой весной воспринимали дело Безрукова?
— С улыбкой. Все понимали: Руслан сказал это в шутку. Я не ожидал серьезных санкций — ну пошумят и пошумят. Но какой пошел резонанс — удивительно. Не имеющие отношения к футболу люди высказываются, осуждают. Мы Безрукова поддерживали: «Будем носить тебе передачки».
— Тогда уж и денежки на карту пересылать?
— Пусть лучше в футбол играет.
