«Кто не боялся — или побит, или поумирал. Видел, как грабили ларек, стреляли из автомата». Интервью Сергея Булатова

Александр Муйжнек

Поделиться

Комментарии

«Крылья Советов» вернулись в РПЛ прошлым летом и уверенно проводят сезон — о борьбе за выживание речи не идет. Игорь Осинькин наладил надежную игру с взрывными контратаками — по голу после них самарцы первые в сезоне, наравне с «Зенитом». Двух игроков «Крылья» продали грандам в Москву и Петербург.

Александр Муйжнек встретился с ассистентом Осинькина Сергеем Булатовым. Он когда-то играл в нападении «Крыльев» и становился лучшим бомбардиром первого дивизиона в составе «Балтики», а теперь рассказывает, чем Сергеев похож на Левандовского и Бензема, почему Пиняеву и другим будет сложно вне Самары и почему симуляция — это не стыдно.

— Вам нравится по стилю и качеству еще какая-то команда в РПЛ?

— Перед каждым матчем вывешиваю у себя в комнате таблички — выделяю для игроков соперников, с которыми было бы интересно поработать в будущем. Бывают матчи, когда ни одного вообще не выделить. Изредка выделяю почти всю команду. Взять «Краснодар»: несмотря на то, что победили, игра была тяжелейшей.

— В чем секрет классной игры «Крыльев»?

— Основной — в том, что ребята долгое время работают друг с другом и с одним тренером. Это показывает: частые перестановки в тренерских штабах редко идут на пользу. Нужна стабильность во всем — и при ней, конечно, правильный подход.

Еще отмечают, что штаб «Крыльев» состоит из российских тренеров. И не зря. Мы слишком смотрим в сторону иностранцев — хотя и наши с нормальными руководителями и инфраструктурой могут чего-то добиваться. Всегда поддерживаю тренеров из России, такая у меня установка. Допустим, играют две команды, одну тренирует российский специалист, а другую иностранец — я, конечно, за первую.

Слева направо: Булатов, тренер по физподготовке Владимир Зеленовский, Осинькин, тренер Михаил Семеря, тренер вратарей Виктор Гаус, тренер Арсен Папикян

— Вы и правда резко высказывались об иностранцах: «Немецкий мальчик [Тедеско] привел с собой в «Спартак» нескольких помощников. Не получится — кто и что останется после него? Николич вместо Семина в «Локомотиве» — это вообще что такое?» Оба выводили команды в Лигу чемпионов, Марко брал Кубок. Это случайные успехи?

— Необязательно. Все бывает. Просто нет такой системы — если приезжает иностранный тренер, он обязательно сильнее русских. Сейчас сколько там помощников Гиздолю разрешили привезти в «Локомотив»? Они сожгли пять или семь рабочих мест для российских тренеров. Ну, зашли — и пока мы видим результат.

Должно быть доверие к российским тренерам. Чувствую, что наши клубы как правило ждут: приедет специалист из Европы, у него школа, знания. К сожалению, не все начальники глубоко понимают футбол. Например, в ФНЛ иностранных тренеров не должно быть. Отправить меня сейчас, условно, в чемпионат Камбоджи или Анголы — я же не представляю, что там происходит. Буду плавать в вакууме.

— Значит ли это, что у России сильная тренерская школа? Семак с третьего раза пробился из группы ЛЧ в весну, Слуцкий заканчивает год 10-м, до того вылетал от «Ракува», Карпин — от «Маккаби», со сборной еще не вышел на ЧМ.

— Есть у нас думающие тренеры. Удивительно, что часто такие работают в первом и втором дивизионе. Надо уметь их увидеть. Называть не буду: пусть делами доказывают.

Я о другом. В декабре нас попросили назвать пять лучших игроков страны за 2021 год. Пятерку толком так и не нашли. Список-то сделали, но чтобы реально сказать даже про кого-то одного как про лучшего…

Глобальная проблема как раз в очень сжатой выборке игроков. Футболом стали заниматься меньше. С переходом на осень-весну у нас убили низшие лиги. Вторая уже мертва.

Здесь Денис Глушаков рассказывает, что не так с нашим футболом и молодежью

«Хочу со сборной на ЧМ и сделать «Спартак» чемпионом как тренер». Интервью Глушакова в день рождения: ему 35

— Про смерть вы уже много говорили. Хочется конкретных примеров того, что видели сами.

— Я работал на Сахалине. Заканчиваешь 30 октября первую часть сезона, следующая игра — 20 апреля. Руководители говорят, что у них нет денег содержать команду: «Расходитесь в неоплачиваемый отпуск. Соберемся в конце марта, а может и 1 апреля. 20 дней потренируетесь». Футболисты полгода без практики. В таких условиях развиваться невозможно.

Это и есть смерть второй лиги. Мы северная страна, летом надо играть в футбол.

— Из-за этого не набираются топ-5 футболистов года?

— Вторая лига всегда была подспорьем для первой: игроки поднимались, шли дальше в РПЛ. Выбьем какие-то звенья (а несколько уже выбили) — будет еще меньше кадров.

Я вчера открыл приложение MyScore, давай вот вместе посмотрим. Германия: вторая лига, третья, Северная [региональная лига], Восточная, Западная — сколько турниров! 15, 20? У нас и футболистов классных столько нет.

— Какие-то есть. Молодежка выходила на Евро, обыгрывала Испанию. Клубы РПЛ все больше доверяют воспитанникам, те пробиваются в сборную.

— Один нехороший момент: все академии сосредоточены в Москве. Туда уезжают все мало-мальски достойные футболисты, как только встают на ноги. Там большая концентрация молодых игроков, но выхлопа это большого не дает. Как выпускали «Локомотив» и «Спартак» по одному-два игрока для основы в год, так и продолжают. Молодежь получает какие-то ощутимые деньги, ей нравится жить в Москве — и потом оттуда уже не вылазят.

Должна быть большая программа поддержки футбола от государства. В каждом регионе обязательно нужна команда. Как в советские времена были интернаты. Раскидать их сейчас по стране — скажем, в Волгограде, Ростове, Новосибирске, Екатеринбурге, Хабаровске. Там должны тренироваться лучшие футболисты. Но для этого требуются условия.

— «Крылья» выходят в РПЛ и сверкают тут не местными силами, а как раз московскими. Можно ли сказать, что самарский футбол за последние годы рванул вперед?

— Вы правильно говорите. Но был островок футбола — «Чертаново». За несколько лет из обычной школы превратились в яркого претендента на попадание в РПЛ (а в ковидный сезон они должны были выходить). Сейчас у «Чертаново» проблемы — и хорошо, что ребятам нашлось место у нас. В Самаре можно воплощать то, что уже было наработано годами.

— Не в первый раз слышу про советскую систему подготовки, которую угробили. Вы начинали в Свердловске в 80-е и 90-е — что оттуда можно перенять?

— Я не о Свердловске, а в целом. В какой-то момент в СССР была программа поддержки спорта. Она не стоит таких больших денег, но без этого чего-то добиваться тяжело.

Недавно слушал лекцию. Оказалось, в Испании есть такая же программа. Там ввели между двумя уроками в день двухчасовой перерыв — дети выходят и играют. Это какие-то шаги к тому, чтобы дети пошли в футбол. А значит, чтобы и тренеры получали футбольное образование, а потом и зарплату.

У нас же кадровый дефицит. Мы в прошлом году проводили селекционное совещание — выбирали крайнего защитника. Смотрели человек 40-50, а приехал голландец Бейл. Гленн нам подошел: по ментальности, финансовым запросам, качествам.

— Бейл сильнее российских защитников? В прошлом году играл в стыках за выживание в Эредивизи.

— Мы смотрели практически только иностранный рынок — русский весь знаем. Здесь футболисты для нас слишком дорогие, они скорее перейдут в «Локомотив», «Спартак» или ЦСКА. Живем по средствам, возможностям.

— Какие цели были у «Крыльев» перед началом сезона? Не вылететь?

— Летом 2021-го сохранение места в лиге уже было положительным результатом. Эта задача пока остается — мы реалисты. Хотя можем смело говорить: теперь нам хочется быть как можно выше.

Нас подстегнул прошлогодний Кубок. Мы сыграли с пятью командами РПЛ: «Ротором», «Динамо», «Химками», «Ахматом» и «Локомотивом». Это дало уверенность в себе, мы поняли: не надо никого бояться, мы на правильном пути. Даже в финале в какой-то момент владели преимуществом.

— За счет чего «Крылья» лучшие по голам с контратак?

— Отталкиваемся от подбора футболистов. Взять того же правого защитника: приоритетом для него была именно игра в атаке, созидательные качества, скорость — и уже потом действия в отборе. То же и с другими линиями.

Требования Осинькина необычны для России. Наше оборонительное построение чуть более открытое, чем у остальных: обороняясь, думаем об атаке. В какой-то момент все в России решили: надо ставить автобус. Мы воспитали целое поколение тренеров, которое умеет его ставить — и, к сожалению, единицы налаживают командную игру в атаке. Все почему? До десятого тура можешь недоработать — тебя снимут горячие головы в руководстве.

— При этом у «Крыльев» совсем не интенсивный прессинг. Почему?

— Это не основное наше оружие. Быстро отобрать мяч или зажать соперника на его половине — не приоритет. Наоборот, часто используем зонно-персональную игру. Нам нужно пространство, так что зона нашего отбора бывает выше или ниже — в зависимости от соперника.

— С другой стороны, в матче с ЦСКА у меня складывалось впечатление: соперник теряет мяч — и тут же рядом несколько игроков «Крыльев».

— Мы просто подвижны. Тренировочный процесс у нас в основном строится на хорошей физической подготовленности, на здоровье футболистов, на подвижности. Пытаемся оказаться рядом везде, где борьба.

Это не всегда получается. Очень не понравилось, как пропустили от ЦСКА — именно как вели отбор. По большому счету мы не вступили с Эджуке в контакт, не нашли борьбы и пропустили обидный гол, не вытекавший из игры. Не должен он был влезать между Иванисеней и Ежовым — надо было встречать, перекрывать его зону, чтобы некуда было залезть.

— У вас есть претензии к тому, как «Крылья» держат темп? Во вторых таймах с топами команда будто выдыхается.

— В октябре–ноябре была целая такая серия игр: отлично проводили первый тайм, получали преимущество, а потом отдавали. Думаем, дело в ментальности. В прошлом году в ФНЛ мы были доминирующей единицей. Забив один, должны были забивать дальше. Здесь — не так: мы новички, и мы, забив, начинаем охранять счет. Хотя причин для этого нет: можем и дальше бежать в атаку.

Преодолевается это опытом — скажем, таких матчей, как с ЦСКА в Москве. Решили пообороняться — не получилось, и дали нам по ушам.

— Вы сформировали зрелищную пару опорников с пасом Пруцев—Иванисеня. Как?

— Пруцев был у нас в 2020-м, Витальич давно знает его возможности и с удовольствием вернул из «Сочи». В прошлом сезоне на искусственном поле получил травму Гацкан и закончил карьеру. Потребовался опорник на его место, посмотрели очень много народу — и попали в десятку с Иванисеней.

Если честно, в какой-то момент задумывались над тем, чтобы от основной нашей схемы с двумя опорными перейти на 4-3-3: один опорный и две восьмерки. Это позволило бы лучше насыщать чужую штрафную при фланговых игроках. Сейчас на этих позициях оказываются Зиньковский и Ежов, но в штрафную они проникают редко — скорее это подносчики снарядов. Народу в атаке у нас бывает мало.

Один из приоритетных вопросов на межсезонье — найти внутри системы еще одного игрока, который будет добегать до штрафной. Всего в ней в разных ситуациях должны быть три-пять игроков. Не хватает условного Джеррарда или Лэмпарда.

— От 4-3-3 отказались?

— Решили придерживаться основной нашей схемы с двумя опорными. Весь наш набор — Иванисеня, Пруцев, Витюгов и Якуба — прямо шестерки-шестерки. Должны использовать их сильные качества, а не требовать невозможного.

— Пруцев уже в «Спартаке», Сергеев в «Зените». Как восприняли их уход?

— Всегда понимаем: кто-то может уйти. Мы не финансовые монстры, удержать всех не можем. С другой стороны, приятно, что целостность сохранилась: все-таки остаются многие.

Уверен, подберем игроков на нужные позиции. Хотя это очень сложно: по игровым характеристикам в нашу схему не все впишутся. Да, в данный момент с уходом мы стали немножко слабее, но надеюсь, это нас закалит, станем сильнее по ходу сезона.

— Ищете замену Сергееву, нового бомбардира?

— Работаем в этом направлении, но пытаемся найти и внутренние резервы. Придумаем что-то с нашем составом, уже вполне хорошим.

Знаю, работа по поиску новичков ведется. Возможности достаточно ограничены. Абы кого брать не будем, но найдем людей, которые нас устроят, и по цене, и по качествам, и тогда возьмем. Или будем выкручиваться.

— Какая оптимальная позиция у Сергеева?

— По мне это, конечно, девятка. Это Левандовски, Бензема. Первая линия атаки, какой она должна быть. У меня нет в Ване сомнений. Когда еще в 2019-м Сергеев пришел в «Крылья», я сказал, что он очень много забьет. Стиль игры «Крыльев» требовал бомбардира, мы задыхались без него. Мяч катался по вратарской, часто доходит до зон, где можно забивать — а некому было. И если появляется такая забивающая девятка, то это девятка очень результативна.

— Иван может заменить Дзюбу? Вы видите между ними сходство?

— Два разных вопроса. Заменить — да, может. А сходства нет, это совсем другой стиль игры.

— Иван и Данил созрели для топ-клубов?

— Наверное, да. Тренерскому штабу жалко, что мы их потеряли, но лестно, что футболисты внутри клуба растут.

Предложения из больших клубов — «Спартак», «Зенит» — бывают не каждый день. От таких отмахиваться не надо, футболистов понять можно. Но вопрос в тренере — как он встроит их в игру — и к самим ребятам: как они примут новые правила, концепцию, и будут ли они полезными.

— Вообще на трансфер отправляют половину «Крыльев» — и еще будут до февраля. На чью работу и игру слухи влияли?

— Тут и проявляется сила футболиста, личности. Вокруг может происходить что угодно, но ты должен выходить и тренироваться. У меня в карьере много таких позитивных примеров, и я привожу их парням.

— Пиняев в 15 лет разрывает ФНЛ, в 16 выходит против «Спартака», в 17 забивает «Рубину». Как тут может не сорвать башню?

— Тут просто удивительная взрослость, она поразила. Пиняев реально представляет свои плюсы и минусы. Разговариваешь с ним будто со взрослым игроком с тысячами игр за спиной. Очень зрело рассуждает.

Сергей Пиняев

— Например, о чем?

— Аргументировано отстаивает позицию на поле. Допустим, готовим какие-то стандарты, розыгрыши — и Пиняев говорит: «Это может не пройти, давайте лучше так». Приводит нормальные аргументы. Есть к чему прислушаться. Другие просто кивнут или скажут: не буду это выполнять. А он спросит: зачем, как сделать правильно?

Со всем происходящим вокруг Сережа справляется хорошо. Пожелаю, чтобы и впредь попадал в хорошую среду и рос.

— В голове у него нет новой стажировки в «Манчестер Юнайтед?»

— По крайней мере на поведении это не отражается.

За полгода в РПЛ он прибавил. Следующий шаг — отвоевать еще больше времени. И делать это, по-моему, нужно в Самаре. Говорил это и Пиняеву. Дело еще и в том, что футболист он достаточно специфический — как и многие в «Крыльях».

— В чем специфика?

— У Пиняева есть определенная ориентированность на атаку. В команде должно быть тактическое построение, которое обеспечивало бы Сереже достаточное пространство в своей зоне. Не все так играют — у многих места для Сережи не найдется вообще.

Та же ситуация по Зиньковскому, Сарвели. Мы встроили их в свою игру, но требования нашего штаба не совсем обычные. Будет ли другой тренер подыскивать место этим игрокам — вопрос.

Антон Зиньковский

Иногда надо ценить то, что есть здесь. Если зовут на конкретное место в составе и дают зарплату игрока основы — это одно. А если берут для количества и предлагают странные условия — «возьмем, а там посмотрим» — я бы дожидался, пока не начнут реально звать.

— Зиньковский вроде бы зрелый. Его тоже будет сложно встроить в другую систему?

— Да. С Антоном вот еще что: взаимодействие с Глушенковым на флаге — большой отбойный молоток для нас. Когда на два матча Зиньковский выбывал, ощутили, какую связь потеряли.

Нельзя вытащить человека из какой-то системы, поставить в другую и ждать, что заработает. Я не говорю, что они не пригодны нигде вне «Крыльев» — просто тренеру потребуется много времени. Нужно будет чем-то жертвовать, чтобы вживить Пиняева или Зиньковского. Большинство видят какой-то яркий момент и цепляются за него — но не видят, что скрывается за этим моментом.

— Ломаев — один из лучших в свой первый сезон в РПЛ. Как ему удается?

— Мое впечатление от Вани — какой-то запредельный фанатизм в работе. Проходит 2-3 часа после тренировки, и мы видим: Ванька еще не вышел из тренажерного зала, потом идет в баню, делает какие-то процедуры. И на поле тоже много времени проводит. Этот его фанатизм подкупает, с таким отношением он и должен прогрессировать.

«Чего мне бояться? Я с Кемерово!» Наркоманы, драки, жим 90 кг: интервью вратаря Ломаева, которого хотел «Спартак»

— В ком из «Крыльев» видите потенциал заиграть в Европе?

— Нужно совершать шаги, которые поспособствуют развитию. Иногда — да, уезжать, но если ты перерос свой клуб и тебя зовут в большой. А иногда — попадать в среду, как в «Крыльях».

Не надо этого бояться. Заграница — не панацея. Да, очень любопытный опыт, никогда не будет лишним поиграть два-три года в хорошую команду из Европы. Но ехать надо туда, где тебя ждут, где будешь востребован.

— За что вы отвечаете в штабе Осинькина?

— Скорее я тренер-организатор: многие оргвопросы полностью на мне. Вопросы коммуникации между штабом, командой, клубом тоже, так сложилось. Если про футбол — какие-то тонкости по стандартам.

Когда попал в Витальичу, увидел: он полностью собой заполняет тренировочный процесс. Это, наверное, правильно. В Англии Фергюсон мог не приходить на тренировки, сидеть на трибуне — у него другой стиль. Мне надо было найти в штабе сферу, где я был бы полезен, и я нашел.

— Как познакомились с Осинькиным?

— Вместе учились в школе тренеров. У меня жена из Самары, а Игорь работал в Тольятти, и я ездил на матчи «Академии». Видел, как команда из слабой или средней с каждым туром становилась сильнее. Первые матчи заканчивались 0:5 или 0:4, дальше постепенно шли к 2:4, потом 2:2, а дальше и 1:0, и 3:0.

Это же я наблюдал и в «Чертаново», когда жил в Москве. В 2019-м «Чертаново» покинули Умяров и Глушенков, а команда даже не заметила этого. Быстро стали такими же, через круг — еще сильнее, а затем стали претендовать на РПЛ.

— У вас две специальности помимо именно тренера — какая вторая?

— Психолог. Все, что происходит на разборах, да и на тренировках, все беседы — чистая психология. Почему многие тренеры говорят, что команде не нужен психолог? Тренеры сами и так подспудно этим занимаются. Хотя помощь хорошего психолога не помешает никому, тут бояться не надо.

У меня дочка занимается теннисом. При том, что у меня жена психолог, и я тоже — мы специально прибегаем к советам профессионалов в области спортивной психологии. Работает с дочерью несколько раз в неделю — и это чуть ли не обязательная процедура, такая же, как занятие в зале. .

— Зачем?

— Сейчас дочке 15 лет. В 14 лет она выиграла первенства России — и мы хотим, чтобы это продолжилось.

Теннис в корне отличается от футбола — там процент психологии очень велик. А уж в женском теннисе все на нервах, эмоциях, внутреннем стержне без психолога нельзя.

— В Самаре вы не только встретили жену, но и играли. Это подстегнуло перейти в штаб Осинькина?

— И это тоже. Мне повезло играть в городах, где футбол был культом — Калининграде, Воронеже, Самаре. Помню первые матчи за «Крылья» в 1997-м: на старом «Металлурге» собиралось 40 тысяч человек даже в холод. Впечатляло. Хочется работать в городах, где когда-то играл — осталась ментальная связь.

Обидно, что такого ажиотажа в них больше нет. Впервые с тех пор ощутил его на финале Кубка.

— Где атмосфера была лучшей?

— Очень нравилось в Калининграде. Специально выходил на поле минут за 40-50. Разминался, смотрел по сторонам и наслаждался тем, как заполняется стадион. Подпитывался, как энергетический вампир.

— До «Крыльев» вы нигде не работали дольше сезона-двух. Почему?

— По завершении карьеры игрока я остался в Набережных Челнах у Юрия Газзаева — был там и тренером, и селекционером, помогал где получится. Уехал за мечтой — возглавил брянское «Динамо». Были во второй лиге, вышли в первую. Дальше хотел развиваться. Но не так легко в России тренеру найти работу — о причинах я сказал выше.

Карьера футболиста у меня интересная: за 17 лет по ходу сезона в моих командах всего один раз менялся тренер. В течение целого года я наблюдал, растет команда или нет. Поработал с Аверьяновым, Бердыевым, Шперлингом, Ткаченко, Корешковым, потом в штабе Побегалова — у каждого что-то брал.

Не буду о том, что одна из проблем российского футбола — менеджеры. Просто пожелаю им побольше терпения и профессионализма. Зачастую, вмешиваясь в тренерские дела и решаясь на перестановки, наломать дров легче, чем что-то построить.

— Самый яркий ваш проект — московский «Арарат».

— Очень амбициозный. Жаль, не удержали его на нужном уровне. Дело там даже не в финансировании, а в правильной организации. Президент Валерий Оганесян иногда решался на шаги, которые не всем на пользу. Импульсивный человек, хочет всего и сразу. А иногда надо уметь ждать.

— Патрон «Арарата» Арам Габрелянов был таким же?

— Насколько помню, да. Иногда он приходил на тренировки и всегда на матчи. Еще один пример того, как важно терпеть, видеть дорогу.

— Кто из звезд «Арарата» особенно впечатлил?

— Лебеденко — отношением к делу. Если кто-то тогда и заканчивал — как, например, Измайлов (может, из-за травм или чего-то ментального) — то не Игорь. Не удивлен, что он до сих пор играет и забивает в «Торпедо».

«Боевики захватили Дом печати. Мы наблюдали из отеля». Лебеденко — о теракте в Чечне, гневе Бердыева и лихой юности

Поработать с Лебеденко, Павлюченко, Измайловым, Ребко ценно. Совсем другая ментальность, подход, у всех есть внутренний стержень. Сложилась странная для меня ситуация: футболисты получают намного больше тренера, и у всех есть свое мнение.

Всего в «Арарате» было семь-восемь игроков реально высокого уровня, и все в атаке. Подобрать схему, разместить всех и дать столько игрового времени, чтоб не было недовольных — тоже школа. Продолжалась она всего пару месяцев, но потом я остался в системе клуба в качестве наблюдателя — просто был рядом. В том числе после переезда «Арарата» в Ереван.

— А туда зачем поехали?

— Осознавал: это ненадолго, в какой-то момент я соберусь и уеду. Когда ты без работы, войти в какой-то любопытный проект интересно. Я поработал заграницей и на себе понял, как тяжело иностранному тренеру в России. Готовились к чемпионату Армении, но так и не поняли уровень. Футболисты нам говорят: «Это топы, лучшие». А мы смотрим и понимаем: что-то не то.

— В московском «Арарате» вы застали Илью Самошникова?

— Ух. Мы взяли Илью из любительской лиги в последний момент. Смотрели его на искусственном поле у стадиона ЦСКА — коробки такие за решеткой, заснеженные. Но и там я увидел потенциал, как Самошников бежал — именно подвижностью он на себя внимание и обратил. Правда, совершенно не было школы. Рад, что прибавляет и дорос до сборной, заслужил сам.

Он оставил «Спартак» без очков в 1-м туре РПЛ. Интервью Самошникова — возможно, самого быстрого футболиста России

— В «Факеле» вы работали с Максимом Осипенко, и он тоже сейчас в сборной.

— Молодец, чем больше новых футболистов привлекаются в сборную, тем лучше. В Воронеже Осипенко играл в паре с самарцем Божиным, и еще тогда я говорил: это уровень Премьер-лиги. Повезло, что благодаря им мы могли строить игру вокруг обороны. Плюс в воротах был Лантратов. К моему приходу он полгода как сидел в запасе, но у меня все матчи провел без замен. По отношению я видел: Илья может шагнуть далеко. Он тоже не зря в РПЛ — жду, что попадет в основную обойму сборной.

— Вы росли в районе Уралмаш — и, как говорили, застали все мрачное, что было в 90-е. Что именно?

— У меня всегда дома жил большой ротвейлер. Как и у всех в подъезде — зайти в лифт было страшновато. Без собаки моя младшая сестра боялась выходить на улицу. Там были и драки, и чего похуже. У меня убили одноклассника — наверное, какие-то разборки. Несколько руководителей «Урала» до Григория Иванова, кто не уходил с работы сам, умирал не по своей воле.

Вспоминаю выезд с «Факелом» к «Мордовии». Спрашиваем у саранского водителя о работе на чемпионате мира: «Какое главное впечатление?» — «Разговорился с одним латиноамериканцем: «Ну и безопасность у вас. Могу жену отправить в магазин! У нас это невозможно». Там сейчас, наверное, как в 70-80-е у нас в Свердловске. Кто не боялся — или побит, или поумирал.

— Вы избежали неприятностей?

— Да, как и вся семья. Жили мы на шестом этаже, я все свободное время проводил на широком подоконнике — смотрел на большой перекресток. Там я видел все. Как грабили ларек, как стреляли из автомата, проезжая мимо на машине.

Нынешнему поколению стоит ценить спокойствие, в котором оно живет.

— Какой руководитель Григорий Иванов?

— Рядом с Екатеринбургом такой же большой город Челябинск. Там Иванова нет — и нет футбола. Без Иванова не было бы ни «Урала» в РПЛ, ни стадиона к чемпионату мира.

Можно ли было на его месте добиться большего, вопрос. Но этот человек любит футбол, делает все для него — и это бесспорно. Иногда ошибается, не всегда видит дорогу, но всей душой хочет сделать хорошо.

— Как тренер вы поработали в «Урале» с Евгением Савиным. Он рассказывал про тренера, который за новые контракты предлагал игрокам сдать несколько матчей. Мы подумали, это про вас.

— Точно не про меня — просто потому, что я никогда не работал в «Урале» между сезонами. Мне кажется, эти ситуации давным-давно ушли. Надо знать, какой человек Женя Савин: для красивого словца может что-то преувеличить. Специфичный человек. У Побегалова Женя играл, а я его не использовал — был Гогниев.

— Когда-то участвовали в договорных матчах?

— Когда я был игроком в 80-90-е, понимал: что-то не то происходит, не так играют. Сам всегда стараюсь сторониться, а то замараться легко. В Красноярске был один плохой матч (не буду говорить, за какую команду тогда выступал). Приехали бандиты разбираться. Я был вне подозрений, как жена Цезаря: мы проиграли, но я был единственным из нашей команды, кто забил.

— Вы признавались, что часто намеренно падали, обманывали судей. Как избрали такую манеру?

— Я знал свои плюсы и старался быть максимально полезен своей команде. Да, зарабатывал много пенальти — это было моей фишкой, стилем. Я был хитрым нападающим, против меня игралось тяжело. По позиции — девяткой, а по стилю, скажем, из нынешних «Крыльев» ко мне ближе всех Пиняев: три-четыре первых шага очень быстрые, потом не поймать.

Я как форвард всегда мечтал оказаться именно в «Крыльях». Здесь ты всегда получишь момент.

— Вы часто симулировали?

— Ну, было.

— Симулировать стыдно?

— В моем понимании симулировать — заработать фол там, где его не было. Искать контакт. Вот когда футболист корчится от боли, а через минуту встает и бежит, мне это не нравится.

— Соперники реально опасались вас трогать?

— Думаю, да. Хотя грязных защитников тогда было гораздо больше, чем теперь — нападающих не оберегали, надо было уметь вывернуться. Реально неудобным для меня из всего чемпионата России был Дмитрий Хлестов. Я вроде как быстрый, а он еще быстрее и к тому же читал мои действия.

— Илья Кутепов со смехом говорил, что в «Спартаке» все привыкли к ныркам Соболева: «Он же нападающий, ему надо это где-то отрабатывать». Он симулянт?

— Для меня нет. Нормальный нападающий. Просачивались данные по его контракту — а вокруг «Спартака» всегда много людей, которые чуть что начинают клевать. Дал бы Соболеву совет в духе «Собачьего сердца»: не читайте комментариев в интернете. Занимайтесь своим делом.

А по поводу падений — это часть игры, работы футболиста. Надо делать все, чтобы победить — значит, будем. Говорю игрокам атаки «Крыльев»: «Если вы нашли момент, и к вам катятся — найдите правильный момент для контакта». Это тоже искусство — упасть и заработать голевой шанс для своей команды.

— Это честно?

— А показывать вратарю, что уходишь вправо, а сам влево, честно? Нападающий входит в штрафную, чтобы сделать все возможное ради гола. Катится под меня игрок — ну извини, нельзя катиться, тут я стою, ты меня сбиваешь.

«Идем в баню с тренерами, первый вопрос — «где играл», второй — «что выиграл». Нужны трофеи». Откровенный Талалаев

«Врач сказал: не будешь колоть — не будешь играть». Футболист, который попался на допинге: судьба Владимира Обухова